Loe raamatut: «Путешествие за край Земли»

Font:

Дизайнер обложки Меджнун Каландар

ISBN 978-5-4474-4747-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Заявление

Авторы (текст написан в соавторстве с богом) официально заявляют: Во время написания данного текста ни одно наркотическое вещество не пострадало!

Автор. Бог.

Гиперглава первая

Корабль уродов, где твой штурвал и снасть?
Я так боюсь упасть в морскую воду;
Корабль уродов, что ты готовишь мне,
Гибель в морской волне или свободу?
Борис Гребенщиков «Корабль уродов».

Глава первая

Раз мир бардак,
То судьи – сутенеры.

На экране крупным планом появляется лист бумаги и рука, держащая старомодную перьевую ручку.

«Пользуясь случаем, хочу сказать»… – выводит рука каллиграфическим почерком. Слышны шаги: кто-то вбегает в комнату, но зритель не видит, кто.

– Папа! Папа! – звучит радостный детский голос – посмотри, что я нашел!

Раздается оглушительный взрыв. На экране огонь. Титры.

Такая вот глава.

Глава вторая

Куда? В бордель?
Карету мне, карету!

Подглава 1

Комната размером 4х5. Стены оклеены бледными однотонными обоями. Пол (ДВП) окрашен в абрикосовый цвет. Окно зашторено. С потолка свисает старомодная дурацкая люстра с какими-то аляповатыми ангелочками с дебильными лицами. Горит электрический свет. У противоположной от окна стены стоит большая кровать. На кровати сидит маленький тщедушный очкарик. Его лицо и фигура не дают ни малейшего представления о национальной принадлежности данного субъекта. На кровати «у стеночки» кто-то лежит, укрывшись с головой одеялом. Кроме них в комнате еще один человек: уборщик. Нелепая жертва юмора создателя. Высокий, тощий, лысый. На некрасивом лице полное отсутствие какого-либо выражения. Уборщик меланхолично работает шваброй. Слева под мышкой он зачем-то держит скейтборд, который, несомненно, мешает ему работать.

– … Лена и Надя, – рассказывает уборщику очкарик, – милые, нежные, ласковые, красивые, очаровательные, мечтательные, завораживающие, магические, ошеломляющие…

Уборщик с отсутствующим видом трет один и тот же участок пола. Он даже не делает вид, что слушает.

– А хочешь, я тебе их найду? – говорит вдруг уборщик, когда количество эпитетов вдвое превышает официально установленное количество слов в русском языке, и когда вероятный или гипотетический зритель (лучше зрители) уже отчаялся дождаться хоть какого-нибудь развития событий.

– Ты? – удивился очкарик?

– Ну да. А почему бы и нет?

– Шутишь?

– Мне за это не платят.

– Да… конечно… сейчас.

Очкарик выуживает из-под кровати мятые пыльные брюки, роется в карманах.

– Держи, – говорит он, протягивая уборщику мятую купюру.

Уборщик берет деньги, расправляет…

– Это что? – спрашивает он.

– Я… ты не думай… – мямлит очкарик.

– Ты дал мне червонец! Что может быть оскорбительней для порядочного человека!

– У меня больше нет. Зарплату задерживают до понедельника.

– Дай, – приказывает уборщик, вырывая у очкарика из рук брюки. При этом скейтборд падает на пол.

В результате настойчивых поисков уборщику удается добыть из карманов немного мелочи.

– И это все? – презрительно спрашивает он.

– Я же говорю, зарплата…

– А что у тебя в другой комнате?

– Какой комнате?

– У тебя ведь двухкомнатная квартира?

– Ну.

– Значит, должно быть две комнаты.

– Ты прав, – грустно соглашается очкарик.

– Вот видишь, – говорит уборщик, направляясь в другую комнату.

– Там… туда нельзя. Там не убрано, – говорит, краснея, очкарик.

Он вскакивает с кровати, выбегает из комнаты в коридор и заслоняет собой дверь в другую комнату. В коридоре тоже горит свет. Причем, всегда, даже когда перегорают лампочки.

– Это моя работа, быть там, где не убрано, – решительно говорит уборщик, отталкивая очкарика.

Он открывает дверь, и сразу же теряет всю свою решительность.

– Мать твою! – говорит уборщик. – Вот это срань!

После этих его слов камера «заглядывает» во вторую комнату очкарика. Там действительно срач. Такое впечатление, что кто-то разгрузил несколько мусорных контейнеров.

– Я получил это в наследство!

– На твоем месте я давно бы отправил все на свалку.

– К сожалению, я смогу это сделать только через шесть месяцев. Таков закон. Вдруг объявятся другие наследники?

– Думаешь, на это кто-то позарится?

– Нет, но как я тогда докажу, что пятьсот килограммов личных вещей безвременно ушедшей тети…

– Так у тебя действительно нет денег?

– Я же сказал… Клянусь тетиным прахом.

– Будешь должен, – сказал уборщик и вышел из квартиры.

Я, автор, нарочно перескакиваю с настоящего времени на прошедшее и наоборот.

– У тебя действительно нет денег! – послышался грубый женский голос из-под одеяла.

– Увы, – вздохнул очкарик, возвращаясь в комнату с кроватью.

– Какая же ты скотина, Михаил! – так читатель узнает, что имя очкарика Михаил.

Женщина откидывает одеяло. К глубочайшему сожалению любителей «клубнички» она одета. Ей около двадцати пяти. Невысокая, худая, кому-то может показаться симпатичной. Короткие белые волосы, ужасный грим, яркая кофточка, узкие джинсы, ботинки. На подошвах следы кетчупа, майонеза и горчицы.

Михаил (теперь я буду называть его так) развел руками.

– А как ты собираешься рассчитываться со мной?

– А в чем проблема?

– У тебя же нет денег. Забыл?

– Ну и что? В булочной, например, мне отпускают в кредит.

– В кредит?! – взвизгнула женщина; от злости ее лицо покрылось пятнами. – Подлец!

Она наградила Михаила звонкой пощечиной.

– Подлец! – повторила она и вышла из комнаты.

Хлопнула входная дверь.

Где-то под кроватью зазвонил будильник.

– Черт! Работа! Опаздываю!

С этими словами Михаил пулей вылетел из комнаты. Забежав на кухню, он поставил чайник, покормил таракана, который жил в клетке на подоконнике, поменял ему воду. Почистив зубы (это он сделал уже в ванной), Михаил надел все те же мятые брюки и такую же мятую рубашку, которую опять же выудил из-под кровати.

Засвистел закипевший чайник.

– Бегу, – крикнул Михаил, словно чайник мог его слышать.

Чайник засвистел еще громче.

Михаил выругался, но из-за свиста чайника, мы не расслышали, как.

Михаил быстро проглотил пару бутербродов, которые запил чашкой растворимого кофе, и пулей выбежал из квартиры. Несколько раз срикошетив от стен, он спустился по лестнице – лифта в доме не было. К счастью, жил он на втором этаже. Выйдя из дома, Михаил забрался в достаточно подержанный, повидавший на своем веку, автомобиль. Несмотря на преклонный возраст, машина резво набрала скорость и выскочила на почти пустую дорогу.

– И так, уважаемые дамы и господа, я педиатр, – рассказывает Михаил, повернувшись к боковому окну. Он говорит в воображаемую камеру, которая следует параллельным курсом с машиной. На дорогу он почти не смотрит. – Педиатр, – повторяет он. – Не педагог, не педофил, а педиатр. Работаю с детьми, причем знаю о детях все или почти все. Я профессионал. Однажды меня даже взяли на курсы Камасутры для женщин в качестве учебного пособия. Вот так. Платили, правда, мало, зато это была, наверно, единственная интересная работа за всю мою жизнь.

Дорога делает поворот, в который Михаил вписывается с профессионализмом пилота «Формулы 1».

– Я даже знаю, где они появляются на дороге.

И точно, Машина догоняет человек 15 велосипедистов детского возраста. Практически все дети ехали черти как по встречной полосе, и только один мальчик лет 12 держался правой стороны.

– А ты почему не как все? – спросил Михаил, поравнявшись с ним.

– Ты что, правила не читал? – удивленно спросил мальчик.

– Конечно, нет, – удивился в ответ Михаил.

– А я читал, – сказал мальчик не без гордости.

– Ну ты и сволочь!

Мальчик показал Михаилу средний палец.

– Таких надо уничтожать методом абортирования, но я поступаю с ними иначе, – сообщил в камеру Михаил, позеленев от злости.

Каким-то чудом ему удалось вытащить руку в правое окно и схватить за руль велосипед.

– Ты чего! – испугался юный велосипедист.

– Сейчас узнаешь, щенок.

Он разгоняется до сотни, затем толкает велосипед, который летит вверх тормашками.

– Если меня разозлить, – продолжает рассказывать Михаил, – для меня не существует никаких преград.

Словно доказывая правоту этих слов, он выжимает газ до пола. Машина мчится вперед. Впереди перекресток. На светофоре красный, но Михаил словно не замечает этого. Он продолжает мчаться вперед и чудом объезжает тяжелый тягач. Его автомобиль ведет себя так, словно законов физики не существует.

Впереди железнодорожный переезд. Поезд. Михаил издает боевой клич и пришпоривает машину, которая с диким ржанием перепрыгивает через вагон.

– Меня ничто не остановит, – кричит Михаил.

Дорога перекрыта военными. Автоматчики, танки. В небе висят вертолеты.

– Хрен вам! – кричит Михаил. Он нажимает на какую-то кнопку, и его автомобиль взлетает в небо, совершая пассажи, которым мог бы позавидовать НЛО. Машина скрывается в небе.

С нечеловеческим криком Михаил вскакивает с кровати. Он в своей комнате. Уборщик меланхолично елозит шваброй по полу.

На кровати у стеночки кто-то лежит, укрывшись с головой одеялом.

– Кошмар? – спрашивает уборщик.

– Сон. Кошмар – это другое. Моим кошмаром стала потеря двух девчонок.

– Они умерли?

– Хуже.

– Хуже?

– Они меня бросили. Лена и Надя: милые, нежные, ласковые, красивые, очаровательные, мечтательные, завораживающие, магические, ошеломляющие…

Подглава 2

В кабинете Доктора полумрак. Два кресла, стол, несколько стульев. На столе следы дешевого красного вина – свидетельство быстротечной, уходящей молодости. В одном из кресел молодой, еще нет тридцати, мужчина внушительной наружности: Доктор. Доктор – его фамилия. Профессия – клинический или медицинский психолог. А если говорить всю правду (которую он никогда не говорит своим клиентам), профессия будущая. Он не закончил еще обучение, что не мешало ему на прямой вопрос: «Вы доктор?» отвечать: «Да». Такой ответ позволял ему одновременно врать и говорить правду.

В другом кресле сидела истерическая дамочка лет сорока. Одета она была со вкусом начинающей деревенской проститутки, в первый раз вышедшей на панель.

– Представляете, доктор, взмыв вверх, он вновь просыпается у себя в постели. И так бесконечное число раз. Я не знаю, что делать!

Дамочка рассказывала сон, послуживший основой для подглавы первой. При этом она теребила носовой платок с такой злостью, словно это он был повинен во всех ее бедах.

– Какую именно помощь вы хотели бы получить?

– Доктор, мне сказали… – она замолчала и тупо уставилась в окно.

– В данном случае я вижу несколько вариантов решения: Можно попытаться проанализировать сон, это позволит вам понять то послание, которое он содержит. Можно изменить сценарий сна. Можно научиться спать без сновидений, но это не самый лучший выход.

– Разбудите меня, доктор, – сказала она так, что любой даже самый непонятливый идиот смог бы разглядеть в этих словах недвусмысленную сексуальную подоплеку.

Доктор предпочел слепоту.

– Послушайте, – сказал он, – в вашем сне фигурирует педиатр.

– Да.

– У себя дома.

– Да.

– Потом в машине.

– Да.

Каждый раз ее «да» становилось все более страстным.

– Но, если я правильно вас понял, никакого психолога в собственном кабинете там нет.

– Да, доктор.

– О чем это говорит?

– О чем? – спросила она, посмотрев на Доктора настолько выразительно, что он буквально услышал: «Ну что же ты все еще говоришь?!».

– Это говорит о том, что в данный момент вы не спите, и вас не нужно будить.

Доктор довольно улыбнулся.

– Какой же ты все-таки… – не найдя нужного слова, она отпустила ему звонкую пощечину и вышла из кабинета.

– Что, опять догавкался? – скорее сказала, чем спросила относительно юная особа в белом халатике, входя в кабине.

Это была та самая женщина, которая пряталась под одеялом в постели Михаила. Наяву она была намного симпатичней. Короткие светлые волосы были красиво подстрижены и уложены, лицо выглядело свежим, а голос не был грубым. Ее легко можно было назвать милой или очень милой.

– Ты только не начинай.

– Смотри, распугаешь всех клиентов.

За окном послышался визг тормозов, затем короткий, полный ужаса и отчаяния крик.

– Какой ужас! – воскликнула медсестра, выглянув в окно.

Доктор выдвинул один из ящиков стола, достал оттуда папку-скоросшиватель, не торопясь, развязал тесемочки и открыл ее. Там было несколько листов бумаги, исписанных крупным почерком.

«Все началось в первой половине XXI века, когда правительство поставило перед собой задачу окончательно решить транспортную проблему. К тому времени была уже изобретена «Система беспилотного вождения автомобиля». Самообучающийся автомат не нарушал правила дорожного движения, был аккуратен и точен. А глобальная сеть «Кибертранспорт» позволила сократить число пробок на улицах городов и значительно уменьшить число ДТП, которые случались теперь исключительно по вине пьяных пешеходов или безответственных любителей ручного управления автомобилем.

Принятый вскоре «Закон о пилотировании транспортных средств», согласно которому запрещалась эксплуатация транспортных средств с ручным управлением, а также дешевизна и доступность общественного транспорта, включая такси, заставили людей полностью отказаться от личного транспорта.

Наступил Золотой Транспортный век, но вскоре после этого количество транспортных средств превысило количество пассажиров, и жесточайшая конкуренция заставила программу самообучения искать наиболее эффективную с машинной точки зрения стратегию борьбы за пассажиров.

На улицах появились транспортные средства с длинными, похожими на щупальца осьминога приспособлениями, оснащенными позволяющими «видеть» людей датчиками. И стоило какому-нибудь зазевавшемуся прохожему оказаться в зоне внимания транспортного средства, оно тут же захватывало его в плен, превращая в невольного пассажира, который умирал мучительной смертью от голода и жажды.

Над человечеством нависла угроза истребления…»

Это было описание сна, сконструированного Михаилом. Он появился в кабинете Доктора месяц назад. Выглядел он ужасно.

– Что мне делать, доктор? – спросил он, как спрашивают окончательно отчаявшиеся люди.

– Вы не пробовали изучить управление снами?

– А разве это возможно?

– Конечно. Хотите, я выпишу направление?

– Доктор! – воскликнул он. – Вы бог!

– Еще нет, – пошутил Доктор.

Тогда он направил Михаила на курсы управления снами: за каждого клиента Доктор получал свой дивиденд. И вот сегодня истеричная дамочка навсегда исчезла в одном из таких такси.

– Черт, где же он…

– Что ты ищешь? – спросила медсестра.

– Телефон педиатра.

– Зачем он тебе?

– У меня лекция. Надо на всякий случай его разбудить.

Подглава 3

Лекция профессора Гробовщика проходила в конференц-зале нового здания университета. Несмотря на внушительную грандиозность зала, свободных мест не было, а некоторые слушатели даже стояли в проходах. За Доктором, как, собственно, и за любым другим студентом было закреплено персональное место, что позволяло ему приходить непосредственно перед самым началом лекции и не дышать сверхположенного спертым, пахнущим краской и несвежими носками воздухом – вентиляция в конференц-зале была ужасной.

Ажиотаж объяснялся тем, что Гробовщик был одним из известнейших авторов популярных книжек по околопсихологии – так подобную литературу называли серьезные специалисты в области психиатрии, которых, тем не менее, кроме определенного круга психически больных людей и их родственников никто не знает. Гробовщик, несмотря на свое нескрываемое шарлатанство, в отличие от них был у всех на устах. Кроме студентов, которых недовольные преподаватели кафедры психологии и психиатрии вынуждены были пригнать в зал силком (Гробовщик пожертвовал внушительную сумму денег на развитие родного университета, когда пытался баллотироваться в губернаторы), послушать светило международного класса (как было сказано в выпуске новостей, Гробовщик был проездом из Америки) пришли все, кто смог найти достаточно внушительную сумму, чтобы заплатить за вход.

Злые языки говорили, что в Америке, Гробовщик развозил пиццу, но это была клевета. К пицце Гробовщик имел отношение исключительно как потребитель.

В указанное время на трибуну, которая находилась на сцене прямо под большим портретом президента, вышел ректор университета. Он кашлянул несколько раз в микрофон, после чего произнес:

– Уважаемые дамы и господа. Сегодня все мы собрались здесь для того, чтобы прослушать лекцию нашего замечательного земляка и коллеги, – произнося «коллеги», он немного скривился, – автора таких замечательных и полюбившихся читателям книг, как «Психология для крутых», «Прочти и стань счастливым», «Как стать богатым на пустом месте», доктора философии и медицины, почетного члена международного общества прогрессивных психиатров и так далее, и так далее. Я не буду перечислять все его регалии и заслуги. Это заняло бы слишком много времени, которого у него, да и у многих из вас не так много. Итак, встречайте: доктор Гробовщик Яков Арофатович.

В действительности ректор говорил намного дольше и скучнее, к тому же он опоздал минут на пятнадцать, но тем искусство и отличается от серой обыденности, что преподносит информацию уже в обработанном творческой натурой автора виде.

Пока ректор нес ахинею, Доктор разглядывал весьма разумного вида блондинку из принудительно загнанных в аудиторию студенток, волею судеб оказавшуюся в соседнем кресле. Блондинка действительно была умной, как и многие другие блондинки, которых встречал Доктор. Она была более чем привлекательной, и Доктор хотел уже, было, с ней заговорить, но тут, как назло, ректор объявил выход Гробовщика, и на сцену трусцой выбежал мужчина, на вид которому было около пятидесяти лет. На нем был спортивный костюм.

– Доброе утро, – крикнул он в микрофон.

Зал отреагировал почти пчелиным гудением.

– Ну, мы так с вами не договаривались, – нарочито обиделся он. – А ну веселее.

Зал отреагировал громче. Доктор поморщился. Он не любил дешевое шоу.

Лектор тем временем потребовал, чтобы с ним поздоровались еще раз. Среди громких приветственных криков Доктор отчетливо расслышал знакомую с детства каждому россиянину фразу, предлагающую отправиться по некоторому адресу.

– Итак, господа, – сказал Гробовщик уже более серьезным тоном, – сейчас я бы попросил вас запомнить свою реакцию на мое приветствие в духе проповедников, поп-звезд и телеведущих. Это пригодится вам в конце лекции. А теперь перейдем сразу к теме. То, что я пришел на лекцию в таком виде и начал с валяния перед вами дурака не случайно. Заявленная тема нашей лекции: «Что такое реальность, или как выиграть в покер у бога?». Но речь сегодня пойдет не об этом. В действительности мы будем обсуждать несколько иную тему: «Есть ли реальность на самом деле?». Почему я не указал это в программе? Признаюсь, мною двигали коммерческие соображения, но не только. Думаю, многие из вас понимают, что на лекцию с таким названием пришли бы только студенты, да и то потому, что им без этого не поставили бы в зачетку отметку. А почему? Да потому что данная постановка вопроса подразумевает правильность одного из 4 утверждений:

1. Я один из тех заумных мозгоклюйщиков, которые забивают себе и другим головы всяким дерьмом.

2. Я спятивший маразматик, которого будут слушать разве что такие же кретины.

3. Я прав, и тогда ваш привычный мирок рассыплется, превращаясь в хаос непонимания. Что может быть отвратительнее для обывателя?

4. Иная версия, которая не пришла мне в голову.

В любом из этих вариантов инстинкт сохранения собственных заблуждений нашел бы повод отказаться от лекции и заняться чем-нибудь иным менее опасным для того свода заблуждений, который большинство из нас называют правилами, убеждениями, традициями или хорошим тоном. Указанное обозначение темы подразумевает, что я буду учить вас очередным уловкам, которые позволят вам еще более продуктивно поиметь избежавших на сегодня этой участи ближних, что ни в какой мере не противоречит правилам хорошего тона. Это называется бизнесом или рынком, но сегодня речь у нас пойдет о другом. Те из вас, кто боится немного прозреть, могут быть свободны, для остальных я начинаю.

А начну я с не совсем обычного экскурса в историю. Необычного тем, что я не буду оперировать ни датами, ни фамилиями, ни фактами. Только голая идея, которая и имеет значение, в конечном счете. Итак, с незапамятных времен на Земле были люди, которые врубались в некоторую весьма интересную фишку, одна из особенностей которой заключается в том, что обычным человеческим языком ничего об этом нельзя передать кому-либо еще. Одни из этих людей так ничего и не сказали, другие ударились в поэзию, третьи начали создавать малопонятные зашифрованные тексты, четвертые предпочли «переодеться» идиотами, естественно, если судить с позиции современного здравомыслящего европейца. Как ни странно, внешний идиотизм наиболее близко передавал то нечто, что скрывалось за этой фишкой. Так появился мистицизм.

Позже умные европейские дяди измерили его линейками и создали ряд психологических школ, выбросив из них необходимую долю идиотизма, который, как вы уже знаете, был одним из ведущих ингредиентов понимания. Эти люди, а позже их последователи, сторонники, противники или просто те, кто ознакомился с их трудами, будучи студентами, вывели несколько положений, а именно:

1. Так называемая объективная реальность нам недоступна. Все, что мы имеем – это, своего рода, карта, которая образована нашим сознанием. Иными словами каждый из вас живет в некой матрице, которую создает его нервная система.

2. У каждого своя матрица, отличная от матриц других.

3. Все матрицы соотносимы, иначе там, где у одного находится дверь, у другого была бы стена, и наоборот.

Как же соотносятся эти реальности между собой? Вот вопрос вопросов, ответ на который позволит понять массу интересных явлений.

То, что я изложу дальше, будет одной из гипотез или моделей матричного существования. Она далеко не совершенна, но позволяет мне вполне сносно существовать в собственном матричном мире. Хотите – можете взять ее на вооружение, а нет – придумайте свою. В конечном счете, каждый человек, осознанно или нет, сам выбирает тот мир, в котором живет.

Представьте себе фотографию, которую сделали следующим образом: На одну и ту же пленку в одном и том же масштабе сфотографировали все матрицы, потом пленку проявили. Получилась общая область реальности и отдельные частные карманы. Другими словами, когда мы говорим, что привидений не бывает, мы фактически заявляем, что в наиболее общей части реальности сообщества цивилизованных людей начала двадцать первого века привидений нет, при этом мы не хотим даже предположить, что имеются некоторые карманы реальности, в которых эти привидения существуют.

Отсюда можно сделать вывод: Нет ничего реального или нереального. То, что реально в одном кармане реальности, совсем нереально в другом. Так, например, вертолет совершенно нереален в средневековой части матрицы, тогда как в реальности здравомыслящего скептика невозможны явления Девы Марии.

Что я с этого могу иметь? – спросите вы. Не зря же вы заплатили за вход? Так вот, мне около 50. Что можно сказать об этом возрасте? Если бы я был человеком, в реальности которого 50 преклонный возраст, я был бы развалиной, но я конструирую свою реальность сам, и в моей реальности 50 лет – это еще не возраст, поэтому я пришел на лекцию в спортивной форме.

О том, как конструировать реальность, мы поговорим в следующий раз. Спасибо за внимание.

Доктор посмотрел на часы. Свободное время (он был приглашен на вечеринку к другу-адвокату) свернулось калачиком между стрелками и мирно дремало. На вид оно было милым, и убивать его Доктору стало жалко. Чтобы не убивать время он решил сходить в кино.

В Доме кино, как всегда, была премьера фильма «Путешествие за край Земли». Несомненно, другие люди видели на афишах и, следовательно, на экране нечто иное, но в реальности Доктора все фильмы слились воедино и превратились в фильм о нем самом, как участнике описываемых событий. Доктор воспринимал это как данность, но в кино ходил редко, скорее даже не из протеста против такого порядка вещей, а потому, что обычно бывал занят.

Купив билет, Доктор пошел сразу в зал. Заходить перед сеансом в буфет ему не захотелось. К тому же у адвоката выпивка никогда не была дефицитом, а пить за свой счет, если тебя угощают, доктор не любил, считая это проявлением мещанства.

На этот раз (такие вариации были возможны) перед началом фильма выступал известный литературовед, которого любовь к просветительству и карточный долг заставили отправиться в турне с лекциями. Его речь была искусствоведческой до мозга костей, что естественно не могло не ввести публику в уныние.

Когда Доктор вошел в зал, искусствовед говорил, скорее всего, о режиссере.

– … и если б не та роковая порция паленой шмали… – услышал Доктор, входя в зал.

Что было бы, если бы режиссер не вмазался паленой дурью публика так и не узнала. К лектору подошел представительный мужчина, что-то шепнул ему на ухо и пожал руку.

Почувствовав руке свернутую купюру значительного достоинства (на деньги у него было чутье), лектор приободрился и сказал:

– Об этом можно говорить бесконечно, но лучше, думаю, перейти непосредственно к просмотру фильма, чтобы так сказать…

Зал ответил ему бурными аплодисментами. Что ни говори, а провожали его всегда с восторгом.

Погас свет. Начался сеанс. Доктор смотрел на руку, которая выводила каллиграфическим почерком: «Пользуясь случаем, хочу сказать», и пытался представить, что смотрят его соседи. Ведь если Гробовщиков был прав (Доктор играл со своей персональной матрицей, пытаясь периодически менять в ней некоторые детали, например, фамилию лектора), то каждый зритель смотрел свое собственное кино. И только он, Доктор, вынужден был каждый раз смотреть один и тот же фильм до одного и того же момента, а именно до той сцены, когда он входит в кинозал. Если бы фильм продлился дальше, он бы создал множество трудностей и противоречий, которые не вяжутся с печально известными Доктору постулатами квантовой механики. Увы, знания не только расширяют, но и сужают мир.

«Надо будет сходить в кино, когда эта история подойдет к концу», – решил Доктор. С другой стороны, где уверенность в том, что, будучи главным героем, он не будет убит, ведь нет никакой гарантии, что эта история не станет драмой.

Доктор посмотрел на часы. Свободного времени больше не было, и он отправился на вечеринку к другу. Тот праздновал очередную победу. Без всяких лекций Гробовщика он сумел построить свою личную матрицу так, что был преуспевающим модным адвокатом.

Как писал в одной из книг Гробовщиков, относительность времени легче всего наблюдать на вечеринках и званых обедах. Так, опоздав на день рожденья, можно прийти значительно раньше времени, а вернувшись раньше с работы, можно понять, что безнадежно опоздал.

Доктор пришел вовремя и, тем не менее, опоздал. Гости уже сидели за столом. Адвокат не любил долго ждать, когда выпивка была на столе. «Можно заставлять ждать кого угодно, но только не божественный напиток», – любил говорить он.

– Я застал их врасплох, – хвастался адвокат, – они были готовы ко всему, как им казалось. Но к этому…

Как выяснилось, клиент обвинялся в надругательстве над трупом. Следствие учло все, кроме того, что труп в момент надругательства не был трупом. Это и сумел доказать адвокат, а так как обвинения в убийстве никто не выдвигал, клиент был оправдан.

– Как у тебя с работой? – спросил адвокат Доктора, закончив свой рассказ.

– Терпимо, – ответил доктор.

– Тогда я к тебе пришлю одного клиента.

– Кого?

– Он из прокуратуры.

Доктор поморщился. Он инстинктивно не любил представителей силовых структур как лиц, наиболее склонных к не спровоцированной агрессии.

– Да нет, он кайфовый мужик.

– Как звать?

– Леденец.

– Хорошее имя для мента.

– Он следователь прокуратуры.

– Тем более. С такой фамилией ему только в президенты баллотироваться.