Loe raamatut: «Правила и законы жизни»

Font:

Глава 1

Светлана отчетливо слышала звуки собственного сердца, тревожно колотившегося у нее в груди от нахлынувшего волнения, когда она вплотную приблизилась к своей матери, молча сидевшей за обеденным столом в знакомой до боли квартире. Глаза матери – Елены Петровны были широко открыты и она, с неподдельным удивлением и с изрядной долей недоумения, смотрела на приближающуюся со стороны семейной спальни взрослую дочь.

«Думаю, что мама мне скажет, что-то важное для меня или даст материнские напутствия и пожелания. Могу сказать одно, что я не разговаривала с ней три года и как она очутилась у меня, мне неясно. Беспокоиться мне не стоит. Главное, что мама находится у меня дома, и она пытается что-то сказать». Ответа от матери Светлана так и не дождалась. Вместо слов, мать резко повернулась к входной двери ведущую в спальню, и взмахнула кверху белой, красивой рукой, поясняя дочери отправиться вместе с ней туда, откуда она появилась. Звуки собственного сердцебиения девушки слились в единое целое с реальными, сильными стуками в ее дверь, раздающиеся по всей квартире и без сомнения, требующие к себе чуткого внимания. Очертания матери стали растворяться и таять, напоминая снежинки, исчезающие, на глазах, на сыром асфальте под лучами яркого солнца. Светлана полностью проснулась, вернее сказать, очнулась от сильного глубокого сна, целиком захватившего в крепчайшие объятия молодую красивую девушку. Сделав очередной глубокий вдох и выдох, и накинув первый, подвернувшийся под руку халатик, она поспешила к дверям.

– Света извини, что разбудила тебя. Это я – Маша, – услышала она знакомый голос соседки снизу по лестничной площадке. – Еще раз извини, что я тебя побеспокоила, но выйди сюда, пожалуйста, ко мне. Требуется твоя помощь.

Больше не задавая никаких вопросов, так как, отлично понимая, что словами никак делу не поможешь и необходим личный, основательный осмотр предполагаемого пациента, который даст понять его состояние и оказать посильную медицинскую помощь, она, с Марией поспешила в соседнюю квартиру. Дверь оказалась открытой. Кругом, были разбросаны по сторонам различные предметы обихода, перемешанные друг с другом. Сорокалетний мужик, одетый в старое женское зимнее пальто, в одном ботинке на босу ногу невнятно бормотал и кому-то показывал давно немытыми руками, то в проем входной двери, то на балкон, забитый старым разнообразным хламом.

– Сейчас они придут за мной. Спасите! Помогите мне. Они будут резать всех на части.

Присутствующий в квартире мужчина (а это был муж соседки Маши) с трудом удерживал и усаживал на продырявленный диван слишком буйного хозяина, где в беспорядке смешалось постельное белье с раскинутыми, смятыми деньгами неистового буяна. Без боязни подойдя к своеобразному пациенту, Светлана громко и отчетливо произнесла:

– Сиди спокойно, Николай! Никто тебя не тронет. Ты меня хорошо знаешь и, поэтому, я не дам тебя в обиду. Я тебя осмотрю, и после, ты будешь крепко спать. Да сиди ты спокойно и не дергайся. Ты мешаешь мне понять твое состояние. Вот так. Уже лучше.

Светлана обвела зоркими глазами «богатую» комнату пациента и увидела целую батарею винных бутылок, уютно разместившихся рядом с пресловутым диванчиком и умудрившихся угнездиться на полках серванта и мебельной стенки, ящики которой были выдвинуты полностью, а часть в беспорядке валялась на полу. По соседству, среди раскинутых вещей, превосходно уместились денежные купюры различного достоинства вместе со смятыми и грязными документами, старыми письмами и коммунальными счетами.

– Ну и бардак ты развел в квартире, Соловьев, – обратилась она к мужчине все время порывавшемуся встать с дивана. – Ты мне лучше скажи, но без всякого обмана: когда и с кем ты выпивал в последний раз и как часто ты делал?

Сосед на вопрос слегка промычал, и стал бормотать малопонятные слова, не относящиеся ни к беседе, ни к тем, кто присутствовал в квартире.

– Они сюда приходили. Спасите! Помогите!

Он, с внезапной силой оттолкнул мужа Марии и стремительно, хотя и пошатываясь, побежал к балкону, дверь которого открыта, решив избавиться от мнимых преследователей и спуститься вниз с четвертого этажа. Медлить в критической ситуации было некогда. Светлана, оказавшаяся ближе всех возле возбудившегося пациента, выставила вперед правую ногу, о которую Николай, естественно, споткнулся и попятился назад после столкновения с неожиданным для него препятствием.

– Вы Светлана молодец! Очень хорошо, что не растерялись, а то бы все – пришел полный конец нашему алконавту, – заметил муж Марии. – Пока я ему дам хорошего «леща» и он тут же утихнет. Хотя, что делать с нашим Колей дальше, мы не знаем? Человек живет один и пьет часто, иногда, целыми неделями. Но сказать по правде, он неплохой сосед. Когда трезвый, никому не откажет в ремонте, что требуется починить в доме. Руки у него золотые… да горлышко бриллиантовое, – закончила за него пословицу Светлана, морщась от боли и потирая руками ушибленную ногу, о которую так «удачно» споткнулся Коля. – Я вызову бригаду скорой и отправим мы нашего голубчика в такой «санаторий» куда не покупают дорогие путевки для лечения, а, наоборот, их бесплатно лечат за государственный счет. Держите направление в больницу, а я пойду. Скоро и на работу.

Времени до работы оставалось часа два, Светлана превосходно понимала, что ни о каком полноценном сне не может быть и речи. «Слишком у меня взбудоражены мысли и чувства после утреннего приключения. Я как медик и, к тому же, как профессиональный психиатр, по делу, должна спокойнее относиться, ко всем неожиданностям и чрезвычайным обстоятельствам, которые могут возникнуть у меня на работе, и в жизни в любое время, не только у меня самой лично, но и у каждого, другого человека. Иначе, проще говоря, меня на всех моих бедных, несчастных пациентов просто-напросто не хватит. В настоящее время я не могу до конца окончательно выйти из подобного состояния. Каждого пациента, как в нашей клинике, да и в других местах, когда он обращается за помощью, я не могу оттолкнуть от себя и отнестись к нему формально и безразлично, как частенько делают многие коллеги и при том не только пожилые, но и начинающие свою врачебную деятельность. Нет! Подобного я не могу допустить! И я так жить не могу и не буду. По большому счету, я каждый раз долго думаю о любом больном и удивительно, что он на продолжительное время остается и поселяется у меня в душе, занимая ее определенную частицу. И только, после видимого улучшения состояния, больной начинает потихоньку освобождать от своего присутствия, занятую часть души. Меня удивляет то, что такое происходит для того, чтобы предоставить освободившееся место последующему, другому пациенту. Так что Светлана, – подбодрила она себя, – ты уж слишком не переживай и черезчур не думай о каждом повседневном больном. У тебя впереди будет столько пациентов, что собьешься со счета, припоминая всех. Будь проще и лучше займись своим здоровьем. Оно тебе обязательно пригодиться в будущем. Ты молода и как говорят мне многие, в том числе и молодые люди, красива. И почему ты красавица сегодня закручинилась? – задала она вопрос себе. – Впереди тебя ждет одно хорошее: и защита диссертации, и работа на кафедре, да и будущая семейная жизнь не за горами. Ты Светочка выпьешь любимого чайку с травками, примешь контрастный душик и отправишься, на любимую работу к трудным больным, и после на психиатрическую кафедру. И тогда ты почувствуешь вкус самой жизни, и те скрытые внутренние силы, до сих пор спрятанные на задворках твоего душевного состояния».

Состав «фирменного травяного чая», который не торопясь пила Светлана, был подобран ей лично после обширной тщательной проверки и испытаний на знакомых и приятельницах. Он успокаивал, придавал силы любому человеку и, казалось бы, самому безнадежному больному внушал веру в исцеление. Наиболее удивительным было то, что он не вызывал после его приема никаких видимых отрицательных действий и привыкания. Его состав одновременно был несложным, но и не простым. Доступные травы и корни, произрастающие в средней полосе страны, были собраны в определенные сроки, в определенных условиях и они были смешаны в необходимых пропорциях, без соблюдения которых не ощущалось бы нужного лечебного и тонизирующего действия.

«Большое спасибо за науку моей тете Нине, привившей мне вкус к замечательным травкам и, поэтому, я теперь свободно их могу применять в нашей работе. Да и ты Света, тоже не промах, – улыбнулась она, рассматривая свое изображение в трюмо перед уходом в клинику. – Выгляжу достойно и будь на моем месте какой-нибудь молодой человек, я думаю, что он бы смог серьезно заинтересоваться мною. Во всяком случае, на его месте, я бы поступила аналогично».

Припарковав скромный автомобильчик рядом с психиатрической клиникой, Светлана поспешила наверх, на второй этаж, где располагалась психиатрическая кафедра. Она шагала по широкой лестнице, ступени которой были сложены из старинного белого мрамора, слегка пожелтевшего от налета времени, но до сих пор сверкающего и отливающего благородными оттенками, ярко вырисовавшимися при солнечном освещении. Трудно представить и сосчитать количество пациентов, врачей, научных работников, студентов и прочего люда, побывавших на ней и прошедших через заслуженную почтенную лестницу. Много раз приходилось идти по ней и Светлане, начиная с того давнего времени, когда она стала на психиатрической кафедре, постигать азы сложной медицинской науки. И сегодня, она, в очередной раз, поднялась по ней и зашла в ассистентскую комнату, где Светлана вместе с другими аспирантами и сотрудниками кафедры готовилась к самостоятельным занятиям и обходу больных в психиатрической клинике, расположенной рядом с кафедрой.

В комнату заглянул профессор Владимирский, заведующий кафедрой и один из руководителей научной работы Светланы.

– Хорошо, что вы оказались на месте, Светлана Анатольевна. Но, первым делом, я хотел бы справиться о вашем здоровье. Оно всем нам нужно и необходимо. Вижу, что вы неплохо выглядите. У меня к вам огромная просьба: пожалуйста, выручите нас. Мой ассистент, сегодня вместе со старшекурсниками должен на практических занятиях разбирать интересного больного. И как на грех он заболел, и заменить его некем. Самого меня вызывают в это время на научный совет в медицинскую академию. Прошу вас выручить меня, да и больной подходит к теме вашей диссертации. У него периодически возникают расстройства памяти и сознания. Так, что я полагаю, вам тоже будет интересно расширить круг знаний по данной теме.

«Ох! И хитер же старый лис. И подошел ко мне с просьбой так тонко и чуть ли не льстиво, что теперь никак не откажешь милому старикану. Хотя какой же он старикан? Не зря он любит рассказывать студентам почему-то любовные анекдоты и явно оживляется при виде молодых студенток, одетых в короткие юбочки. «Ничто человеческое мне не чуждо», как однажды заметил Карл Маркс и его тезис вполне применим к нашему Леониду Константиновичу. При отказе от просьбы (хотя мне некогда этим заниматься, да и мне не нужно), я могу нажить себе доброго, тихого, но злопамятного дяденьку. Он тоже будет присутствовать на защите моей кандидатской. И дражащий профессор на совете может сыграть свою далеко не последнюю роль в тайном голосовании».

– Уважаемый, Леонид Константинович. Я с удовольствием проведу учебный семинар с нашими студентами. Пожалуй, я сделаю с ними разбор больного или, вернее, больной, в женском отделении, непосредственно после утреннего обхода.

– Поступайте, как считаете нужным, любезная, Светлана Анатольевна. Целиком полагаюсь на вас и на ваши замечательные знания и опыт. Я уверен, что вы сможете получить большое удовольствие от занятий со студентами. В дальнейшем, я считаю, что вы сможете самостоятельно читать будущим врачам психиатрические лекции и проводить с ними практические занятия. Совсем не за горами долгожданный момент, когда вы с успехом защитите диссертацию. Я предварительно познакомился с ней, с вашего любезного разрешения, и должен заметить, что я лично, в предоставленных вами материалах, нашел много нового и интересного в научных взглядах на человеческое сознание и его расстройствах.

– Не надо меня, слишком расхваливать, Леонид Константинович. Мой новый препарат до конца не проверен и не апробирован фармацевтами. Хотя мы вплотную работаем над лекарством, я почему-то уверена в его несомненной пользе для пациентов. Я считаю, что рановато меня хвалить. Вы же знаете значение нашей превосходной пословицы: что цыплят надо считать не раньше осени, а не тогда когда они покинут свои яйца.

– Замечательные слова, Светочка. Позвольте заметить, до чего же вы превосходно выглядите и мысли ваши четки и объемны. Так бы вас слушал и слушал бесконечно, но не могу. Опять неумолимое время неуклонно поджимает нас.

Леонид Константинович манерно раскланялся и с чувством выполненного долга захлопнул входную дверь, удовлетворенный собой и своими действиями. Обойдя пять палат, где размещались ее подопечные женщины, Светлана остановилась на пациентке тридцати лет, поступившей в клинику по поводу острого психоза. Для нее подобный случай был несложен и диагноз установлен без труда, на следующий день после того, как больную направили в стационар. «Обычный алкогольный психоз или белая горячка, как говорят в простонародье. Но, медицинский интерес представляло ее состояние. После снятия острых расстройств поведения и сознания, когда она успокоилась и стала вести адекватнее у пациентки все же оставались признаки расстройства сознания. Возможно, она подходящая кандидатура для студентов? Внешне больная ведет себя адекватно и правильно, но если «копнуть» глубже ее внутренний психический мир, мы можем в нем обнаружить такое, что всем, (даже неискушенным в медицине лицам) станет ясно, что женщина по-прежнему больна и требует продолжения лечения и строгого наблюдения».

Психиатрическая наука изучалась на пятом курсе медицинского университета и являлась обязательным предметом для получения врачебного диплома. Но, большинство студентов считали ее ненужной и бесполезной дисциплиной и всячески старались как можно быстрее и с наименьшими потерями проскочить медицинский курс. Волей-неволей они были вынуждены посещать психиатрическую кафедру и отделения в силу сложившейся учебной практики. Старшекурсники собрались в ординаторской женского отделения и, дожидаясь, когда им приведут для разбора пациентку, оживленно переговаривались между собой. Разговор студентов (большинство из которых составляли юные девушки), касался не медицинских тем, а в основном речь шла о молодых людях и куда все они пойдут сегодня «оттянуться» после надоевшей «учебки».

– Знаешь, Катя, а мы сегодня собираемся полной компанией в клубе, на Набережной. Твой парень – уехал в командировку. Так что ты подтягивайся к нам, – твердила высокая, красивая студентка в коротком белом халатике и кокетливой шапочке, чудом удерживающейся на пышных, вьющихся волосах. – И чего ты будешь сидеть и ждать своего, когда он соизволит возвратиться из поездки. Ты же у нас вон, какая красавица. И почему ты его должна ждать и изображать некую целомудренную невесту? Я подозреваю, что он, в отличие от тебя, зря не теряет времени и нашел для удовольствия смазливую «лягушку». Он у тебя такой: насколько я его знала раньше.

– Верно, Полина. Мой в командировке и я чувствую, что осталась ни при делах. Дело в том, что мне требуется сегодня заскочить в косметический салон, да и прикид примерить на мой день рождения. А оно у меня вовсе не за горами: будет через неделю. Так что со временем у меня полный напряг, – отвечала ей, так называемая, Катя, тоже отнюдь не худосочная особа, а полная девица, на которой накрахмаленный халатик сидел на ее фигуре, как влитой и ничем не напоминал собой обычную медицинскую одежду. – Останется время, и я к вам подъеду, как только справлюсь с заморочками. Место, где вы тусуетесь, мне знакомо, так что Полина мне больше ничего не надо обосновывать. А пока – молчок. Появилась наша. Ведет больную.

В ординаторской на короткое время установилась относительная тишина, и разговоры между студентами стихли. Пациентка – светлая высокая рыжеволосая женщина средних лет с усталым и не по возрасту сморщенным лицом, внешне спокойно сидела на стуле и безразлично осматривала все, что попадало в ее поле зрения. Не задерживая ни на чем взгляд, она обвела равнодушным взором группу студентов, Светлану и застыла в однообразной позе, предаваясь собственным мыслям и чувствам. Светлана зачитала курсантам историю жизни пациентки, и при каких обстоятельствах она попала в психиатрическую клинику, но после прочтения, она сообщила окружающим:

– А теперь, уважаемые коллеги, давайте вместе выясним: почему наша Галя (так звали больную) попала к нам? Что явилось причиной настоящего заболевания, изменившего ее психическое состояние и побудившее нашу больную продолжить лечение у нас в психиатрии, а не в рядовой больнице, которых, как вам хорошо известно, имеется огромное количество в нашем городе? Один из вас начнет не торопясь расспрашивать нашу Галю, а после, вы будете поочередно задавать любые интересующие вас вопросы о состоянии ее здоровья. И не забывайте, что сегодня мы отрабатываем плановую учебную тему: расстройства памяти и сознания. Следовательно, в первую очередь, мы будем искать у нашей Гали признаки нарушения сознания, и тот студент, кто мне их укажет или пойдет по правильному пути получит соответствующий зачет по данной теме.

Галина связно и подробно рассказывала о себе, о своей жизни, учебе в средней школе и работе. На первый взгляд, она не производила впечатления черезчур слабоумной или бредовой пациентки. Студенты задавали вопросы, касающиеся злоупотребления ей алкогольными напитками, но женщина всячески отрицала излишества и жеманно отвечала, что она, как и всякая добропорядочная дама, употребляет их в малых количествах, и по большим праздникам. И, естественно, ни о каком длительном употреблении и, тем более, запоях у нее не может идти речи. Кратко ответив на очередной вопрос, она тут же замыкалась в себе и вновь с безразличным прежним взглядом продолжала тупо сидеть на своем месте. Но все же, временами, какая-то внутренняя сила понуждала привстать больную с насиженного места и на лице появлялись кратковременные различные выражения: гнева, отвращения, страха и любопытства. Окружающим казалось, что она тогда к кому-то прислушивается и слышит звуки и слова, которые совсем не слышны другим. Следует заметить, что указанные проявления протекали, недолго и требовались определенные тренировка и опыт, чтобы заметить и подвергнуть выявленные эмоции соответствующему анализу.

– По большому счету, я в ней ничего болезненного не нахожу и почему она у нас оказалась, так, с ходу и не скажешь, – отвечала Полина преподавателю практики. – Больная вроде толково рассказывает. Имеется некоторая рассеянность в ответах и у нее наблюдается сильная слабость. Она все время истощается при ответе на задаваемые вопросы, как будто разгружала накануне вагоны.

– Вы правильно подметили, уважаемая Полина, что у пациентки имеется выраженная астения. Она – результат сильнейшего возбуждения, в котором больная находилась вчера. Но все же самого главного мы так и не увидели у нее и не вынесли на всеобщее обсуждение: имеются ли у Галины в настоящий момент расстройства сознания (или по-простому сказать, есть ли у нее психоз) и какова причина его? Предположим, что он все же имеется? Кто из вас может ответить на поставленный вопрос?

Высокий, слегка сутуловатый юноша решительно встал с места.

– Разрешите мне, Светлана Анатольевна задать нашей больной два вопроса на которые мы так и не получили ответа, потому что они никем не были заданы. Во-первых, какое сегодня у нас число и месяц года, уважаемая Галина Сергеевна? И ответьте нам: где вы находитесь в настоящее время и кто с вами проводит беседу?

К великому изумлению студенческой группы больная поведала присутствующим, что она беседует с представителем внеземной цивилизации и идет середина двадцать третьего века. Но, какой сегодня день и месяц, она почему-то запамятовала, из-за сильного волнения.

– Уважаемые коллеги, обратите на услышанное особое внимание. Мы выявили признаки, указывающие четко и ясно, что у нашей больной имеется значительное расстройство сознания и ее психоз, который внешне представляется закончившимся, явно налицо. Так что мои будущие коллеги, учитесь замечать малейшие детали в любом деле и вы, без сомнения, добьетесь того, о чем мечтаете в избранной вами специальности или профессии. Ясно, что большинство из вас так и не станут психиатрами. По большому счету, психиатрия тяжелая и сложная медицинская специальность. Но, полученные знания и навыки обязательно вам потребуются, а может некогда пригодятся в вашей дальнейшей медицинской карьере. А вы – Поляков автоматически получаете зачет по нашей дисциплине и если у вас есть в дальнейшем желание заняться психиатрией, я буду приветствовать подобное стремление. Из вас в дальнейшем мог выйти неплохой специалист, – обратилась Светлана к Полякову. – Но, может быть вы, напоследок, скажете: какое у пациентки заболевание и возможный его прогноз?

– Мне думается, Светлана Анатольевна, что налицо один из вариантов острого алкогольного психоза, несмотря на то, что больная категорически отрицает любое злоупотребление алкоголем. Но, факты упрямая вещь, и все имеющиеся признаки расстройства сознания как раз и характерны для алкогольного делирия, возникающего у лиц, длительно злоупотребляющих алкоголем.

– Молодец, Поляков! Я рада, что не ошиблась в ваших знаниях по нашему предмету и автоматически поставила зачет. На сегодня – все! Занятия закончены.

Студенты с нескрываемой радостью вскочили со стульев и оживленно переговариваясь, стали собирать вещи. «Как же они рады, что занятия закончились, – с улыбкой отметила Светлана. Но, как незаметно течет время. Недавно была студенткой, а ныне кафедральный работник и преподаватель для студентов. Правда, история с моей диссертацией не закончена, но, я думаю, что дальше сложится все благополучно. Но, что мне хотела сказать во сне любимая мама? Или она может, хотела предупредить, чтобы я вела себя осторожнее с коллегами или с другими окружающими меня людьми? Жаль, что этого я так никогда не узнаю». У выхода из отделения, когда до закрытой двери оставались считанные секунды, Светлана услышала за собой шум падающего тела, хотя ранее в отделенческом коридоре царила тишина. Обернувшись, она узнала в лежащей на полу женщине медицинскую сестру отделения – Зину. Светлана разговаривала с ней, полчаса тому назад, когда она находилась на посту. Женщина напоминала упавший сноп льна, до этого ровно стоявший в определенном месте с соседями на вытеребленном поле, а после безвольно повалившийся набок. Руки Зинаиды были распластаны и раскинуты по сторонам, а ноги в черных колготках неестественно выпрямлены. Широко открытые глаза казалось, с удивлением рассматривали больничный потолок, как будто она оценивало качество недавно проведенного ремонта, а открытый рот судорожно и безуспешно хватал воздух, не поступающий к ней в легкие. Нисколько не теряя время и отбросив в сторону сумочку, Светлана принялась делать ей массаж сердца и искусственное дыхание. Подоспевший персонал через считанные минуты вколол бедной Зине на месте, необходимые препараты. Но, увы! Все попытки оказались бесполезными.

– Все, все, Светлана Анатольевна. Вы уж, пожалуйста, успокойтесь и не волнуйтесь так сильно, – утешал девушку пожилой реаниматолог больницы. – Вы поступили, как и должен поступать настоящий врач и специалист. И вы сделали все, что и положено делать медику в подобных случаях. Такие факты внезапной, скоропостижной смерти широко распространены среди населения. Все мы, как говорится, все ходим под Богом, и с нами в любой момент и в любое время может произойти все что угодно. Так, что дорогая Светлана, уж слишком близко не принимайте к сердцу поистине непредсказуемый для всех нас трагический случай с сестрой. Хотя, я по природе атеист, и не верю в существование и бытие Бога или Абсолюта, в силу своей медицинской профессии, и в результате в меру приобретенного мною цинизма, а он, по моему глубокому убеждению, есть у каждого долго практикующего медика, тем не менее, меня все чаще и чаще посещают мысли иного рода, чем те, которые я вам излагаю. А может быть, по ту сторону от нашей земной жизни что-то есть, и может быть, там тоже есть другая Вселенная, где существует и другая жизнь, отличная от нашей? Прошу не считать меня, старого чудака, за очередного пациента. Я рассказываю все это, в данный момент для того, чтобы вас успокоить и утешить. Вам советую отпроситься у начальства и потихоньку направиться домой, чтобы отдохнуть и полежать. И рекомендую один проверенный лично превосходный метод, отлично расслабляющий и успокаивающий. Вы примите небольшую дозу приличного коньяка с таким же количеством кофе. Вы коньяк не держите дома? Я готов любезно одолжить необходимое, безотлагательно. Посидите спокойно пять минут, и я вам все, что требуется, легко доставлю. Никакой химии, одни естественные ингредиенты, а уж польза обязательно будет. Это я вам гарантирую.

– Спасибо вам за хлопоты, Владимир Николаевич и особо за то, что поддержали меня. Внимание – главное лекарство для меня. Но, поверьте мне, что я попытаюсь справиться со своими нервами без ваших чудодейственных средств. Я пошла наверх, на кафедру. На сегодня у меня намечено немало дел, и я должна выполнить запланированное, иначе завтра меня будут ждать дела другого рода.

Поцеловав пожилого реаниматолога в морщинистую, сухую щеку, Светлана поспешила к себе, в кабинет, чтобы просмотреть и проанализировать в который раз незаконченные главы будущей диссертации. В скромной комнате, где обычно размещались аспиранты – душно. Несмотря на середину августа, солнце обильно поливало теплом и светом все, что оно находило на своем пути. «После полудня, на улице не меньше двадцати пяти. К вечеру обязательно соберется гроза. Ощущается, как нещадно палит наше солнышко. Я всегда чувствую изменения в природе и редко ошибаюсь в прогнозах. Может, знания природы мне передались от няни Нины, которая всегда безошибочно определяла вперед, каким завтра будет следующий день и умела много что делать. Она великолепно готовила, и достигла заметных успехов в приготовление целебных настоев и отваров, которыми она пыталась лечить родных и ближайших знакомых. Она и подтолкнула меня пойти в медицину. С самого раннего детства меня всегда привлекал процесс домашнего лечения, своеобразными, народными методами. И, нынче работая на кафедре психиатрии и собираясь быть ученым-специалистом, я благодарна за все моей тете. Обязательно постараюсь навестить тетю Нину в ближайшее время. На днях ей исполнится шестьдесят лет, и теперь она живет одна. Настала пора перекусить. Обед я пропустила, но хорошего чайку мне бы не помешало. Надо честно признаться себе: что я сегодня устала».

Светлана достала из ящика стола, где каждая вещь занимала строго определенное и положенное ей место деревянную шкатулку и приподняла крышку. Необычайно тонкий аромат и удивительно чудесный запах сухого мелкого чая моментально заполнил комнату. У нее был сбор определенных лечебных трав, собранных лично и которые она применяла в ряде особых случаях: при сильном утомлении или усталости или при болях различного характера, хорошо проходящие от свежего настоя. Целебную смесь Светлана составляла самостоятельно, используя рекомендации тети Нины, указывающей ей в какое время суток надо собирать необходимые корни и травы. И тут же вспомнила, что рано утром она взяла с собой на работу бутерброды с сыром и копченой колбасой и достала их из неизменной сумки. «Как славно. Вскоре у меня пройдет минутная слабость, и я смогу заняться любимой диссертацией». Светлана взглянула на массивный железный ящик, где хранилась ее научная работа. Ключ от ящика был у нее, и никто из ближайших работников и посторонних не мог открыть сейф. Не то чтобы Светлана не доверяла коллегам, но такой был на кафедре закон. Вся медицинская документация и научные разработки сотрудников хранились в строго определенных местах, чтобы никакой интересующийся, (а, их, оказывалось немало), не смог бы завладеть медицинской информацией. Светлана почувствовала как некая, настоящая живительная сила, в буквальном смысле, вливается в нее. Утомляемость и тупая ноющая головная боль, возникшие после неприятного инцидента с медицинской сестрой вовсе исчезли и отошли в сторону, отступили на второй план, как будто никогда их и не было. Открыв сейф она, достала папку с проделанной работой. «Хотя бы сегодня я просмотрю предпоследние главы и заодно намечу план на ближайшие выходные. Через неделю мне надо сдавать завершенную работу и, хотя она целиком закончена, мне надо удалить незначительные шероховатости в тексте и неточности, ранее оставшиеся незамеченными. Нехорошо будет выглядеть, когда на чистом платье, стройно облегающим фигуру и подчеркивающим ее достоинства, посторонние заметят невзрачные пятнышки, своевременно не замеченные хозяйкой. Владелица обновы могла предвидеть их появление, но в силу некой лености и простого нежелания, она этого не сделала и, естественно, получила от демонстрации любимого выходного платья, другой, противоположный эффект, а не хороший и положительный на который она рассчитывала». Светлана с вниманием стала вчитываться в выводы диссертации, подлежащие, по ее мнению, уточнению и проверке.

В комнату постучала Зульфия – лаборант кафедры. Приветливо поздоровавшись со Светланой, она сообщила, что профессор Леонид Константинович приглашает ее в свой кабинет.

– Он думал лично зайти к вам Светлана-ханум, но в последний момент ему позвонили из министерства и попросили срочно подготовить отчет о работе нашей кафедры за последние полгода. Поэтому, наш уважаемый профессор старается как можно быстрее разрешить заданную ему задачу. Но, вас она вовсе не касается, уважаемая Светлана-ханум. Он вас вызывает по другому поводу.

И перейдя на турецкий язык, какой понимала и на каком могла разговаривать аспирантка Светлана Борская, она, почему-то шепотом, будто рядом были чужие люди, могущие услышать их разговор, сообщила:

– Я краем уха услышала дорогая Светлана, что наш профессор хочет вас послать в Анкару, примерно, через месяц, после вашей защиты, когда вы получите кандидатскую степень. Там будет важный международный симпозиум по психиатрическим проблемам и от нашей кафедры должен выступить один из специалистов.