Генеральная уборка

Смена 8

Есений подошел к Эрнесту, ведущему с самим собой напряженный разговор, и издал радостный звук. Он был, как собачка, которую хозяин оскорблял и пинал, а она продолжала испытывать к нему безусловную преданность и все прощала.

– Дружище, мы снова вместе. Какое чудесное совпадение! – Есений заглушил визг, сомкнув губы, и раскрыл руки для объятий.

Эрнест смерил коллегу свинцовым взглядом и, отвернувшись, зашагал в сторону кладовой. Тогда-то Есений понял, что ничего в жизни этого мрачного упрямца не изменилось и оттого ему стало бескрайне его жаль.

– У меня в жизни произошли перемены крупного масштаба! Ты не представляешь насколько крупного, – воодушевленно продолжил Есений, надеясь подбодрить напарника.

На что рассчитывал Есений – непонятно. Тот, кого он по наивности принимал за друга, не реагировал и угрожающе сжимал кулаки, словно собирался пустить их в ход. Есений при всем своей эмоциональности не обращал внимание на угрюмое лицо Эрнеста и, как говорится, открывал ему душу нараспашку. Болтал он без умолку, взывая гордеца включить свое воображение и предположить, что же у него интересного случилось в жизни. Невдомек было наивному уборщику, насколько сильно Эрнеста злил сам факт того, что у кого-то происходило нечто хорошее.

– То есть ты не представляешь, какие изменения меня посетили?

– Представляю, – наконец отозвался Эрнест и ядовито улыбнулся, – ты снова трешь полы и трогаешь чужое дерьмо, поздравляю!

– Не угадал! – ответил Есений с важным лицом. – Мы со Славой теперь соседи, представляешь? Она мне, как младшая сестра.

– Это вы так переполненность психушек решили отпраздновать? Вы же их, бедных, работой обеспечили на десятилетия вперед.

– Это что же, психиатрические больницы не выдержат? Ты читал где-нибудь про это? Кто-то из врачей пострадал? – глаза Есения нужно было видеть: до ужаса огромные, круглые, полные паники.

– Э-э-э, – Эрнест нахмурился, позабыв о том, какой Есений все-таки впечатлительный, – да, борьбы на выживание было не избежать. – Мужчина пожал плечами, взглянул на коллегу с осуждением, а после добавил: – Все, тупую болтовню прекращай. Теперь я здесь главный, а ты просто Еся. Сейчас покажу тебе наш кабинет.

Эрнест отмахивался от дальнейших попыток Есения поговорить и грозно топал по бесконечно длинному коридору. Коридор и, правда, тянулся целую вечность. Уборщики шли куда-то вглубь, откуда, как считал Эрнест, не возвращаются. Социальная яма, в которую никто не сбросит спасительную веревку.

Лампа еле освещала помещение – значит они добрались. Вытащив из кармана увесистую связку ключей, Эрнест засунул один из них в дверную скважину. Скрипнувшая дверь открыла не самый прелестный вид: типичная кладовка, ужас для клаустрофобов. Все валялось не на своих местах, но все подчистую показывало, кому предназначалось это место.

– Короче, радуйся. Это наш с тобой кабинет. У других он, как у людей, а у нас с тобой вот такой. Теперь я в точности представляю, какие крупные перемены в жизни у тебя случились, – взгляд Эрнеста обнажил всю его нетерпимость к напарнику.

Из коридора донесся чей-то грозный крик. Есений подпрыгнул от неожиданности и испуганно уставился на коллегу. Эрнест ухмыльнулся, а после буркнул:

– Привыкай, его ты еще не раз услышишь. Офисный генерал. При встрече не забудь честь отдать.

– Ты же меня научишь? – Есений посмотрел на Эрнеста с мольбой.

– Конечно, я тебя всему научу, Еся.

С туманной улыбкой Эрнест зашел внутрь кладовой.

* * *

В своей учебной программе Эрнест решил придерживаться следующего плана: меньше лекций, больше практики. Он стоял и говорил, что Есению нужно сделать, но при этом у него даже совесть не дергалась помочь новоиспеченному ученику.

– Как-то вяло ты работаешь. Шевелись побыстрее, и ты вон там кусок пола пропустил, – Эрнест пальцем указал на непотертое место.

– А ты уверен, что это командная работа? – спросил запыхавшийся Есений и устало провел шваброй по нетронутому участку.

– Ты сомневаешься в моих решениях?

– Нет-нет, мне просто показалось, что я один работаю, – Еся виновато пожал плечами и продолжил возиться с полом.

– Показалось ему, – фыркнул Эрнест. – Ты бы за собой следил, а то возникаешь тут. Работай-работай, это мы еще до кабинетов и туалета не дошли. Будет тебе лучшая экскурсия!

Есений вымученно заулыбался и продолжил с упорством вымывать пол.

За всю смену он наслушался от Эрнеста больше миллиона требований и еще больше грубых комментариев. Есений устал. Впрочем, его энтузиазм к работе остался на месте. Он смотрел на завтрашний день, как на очередную возможность показать Эрнесту, что работа – это всего лишь работа, а не приговор, и ей можно наслаждаться. Есеня был настроен решительно и считал свою миссию священной, раз сама жизнь свела их снова в одном месте.

Есений еще не догадывался о том, какую судьбу ему уготовил Эрнест.

* * *