Loe raamatut: «Осколки лондонского неба»
© Валерия Званадская, 2021
ISBN 978-5-0053-1807-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Валерия Званадская
ОСКОЛКИ ЛОНДОНСКОГО НЕБА
АВТОБИОГРАФИЧЕСКИЙ РОМАН
ПРОЛОГ
Август 1999 года
«London is the capital of Great Britain!» – компания ребят, хохоча, ввалилась во двор дачного домика. Стояла середина августа, и густой теплый воздух был наполнен терпким запахом цветущих трав и созревающих яблок. Небольшой двухэтажный коттедж сразу превратился в муравейник. Героями праздника были два друга, Артем и Паша, которые уезжали в Лондон по контракту. Ребята решили устроить прощальную вечеринку в честь своего отъезда. Все собравшиеся были студентами, в основном – экономического факультета кооперативного института и медицинской академии. Некоторые из них совмещали учебу с работой в одном из городских модельных агентств – это было весело, а иногда еще и приносило дополнительный доход за съемки рекламы или показы одежды.
Стол накрыли на улице, в живой беседке из резной темно зеленой листвы винограда, вьющегося по опорам вверх и создающего ажурную прохладную тень. Заходящее августовское солнце золотило спеющие грозди, останавливалось на лицах, заставляя жмуриться, и отблескивало в окнах домика. На улицу вынесли большие колонки, и над дачным поселком жизнеутверждающе запели белорусские поп-панки из группы «Леприконсы»: «Хали-Гали, паратрупер, нам с тобою было супер…» Кто-то уже разводил костер, и смолистые щепки радостно вспыхивали яркими искрами. Ответственные за шашлык мариновали сочное мясо и крупные кольца лука, девочки нарезали большие сладкие розовые помидоры и свежую, остро пахнущую пряностями зелень.
«Паша, Артем! Идите за стол, куда вы пропали?» – высокая брюнетка с широкой белозубой улыбкой позвала парней. Ульяна считалась одной из ведущих моделей агентства. Она занималась там с момента его основания, чаще других участвовала в съемках и показах, и поэтому немного свысока смотрела на остальных девчонок, которые пришли на обучение позже нее. Паша был ее парнем и тоже работал в агентстве, хотя параллельно заканчивал финансовый факультет. Они с Ульяной всегда ходили вместе, не стесняясь выносить свои чувства на публику, и считались крепкой, сформировавшейся парой.
Виновников торжества усадили на почетное место. Паша, высокий широкоплечий блондин с ярким румянцем и искренней улыбкой, душа компании, поднял стакан, в котором густо пенилось пиво темно-медового цвета. Парень с легким характером и веселым заразительным смехом, он всегда был в центре внимания.
– Ну что, ребята, вам счастливо оставаться, а нам в добрый путь! Мы будем за вами скучать, честно!
Рекой лилось темное полтавское пиво, компания шумно вспоминала прошедший год и разные моменты из жизни ребят. Вкусно пахло дымом костра и жареным мясом. Звенели бокалы, смех и разговоры перебивали громкость музыки.
Артем – голубоглазый шатен с ироничной улыбкой и пронзительным взглядом, однокурсник Паши, сидел чуть в стороне. Рядом с ним была стройная девушка с длинными светлыми волосами, в коротких голубых джинсовых шортах и свободной белой футболке, минимум макияжа и затаенная грусть в глубине зеленых глаз. Лера – студентка медицинской академии, считалась девушкой Артема, но последние две недели он упорно твердил, что уезжает на год и не хочет ей портить жизнь ожиданием.
Парень повернулся к своей спутнице:
– Лер, извини, но я действительно хочу, чтобы ты жила полной жизнью! Ходила на вечеринки, влюблялась, путешествовала… Не нужно меня ждать! Вдруг мой контракт продлят, и я останусь в Лондоне еще на несколько лет. Я не хочу быть причиной твоего одиночества, – Артем легко сжал ладонь сидящей рядом девушки и с нежностью посмотрел ей в глаза. Она на секунду задержала дыхание, пытаясь унять участившийся пульс. Лера чувствовала, что этот вечер не сулит ей ничего хорошего, несмотря на искреннее веселье, царившее вокруг них.
– Тёма, а ты не подумал, что все это я могу прекрасно делать и в твое отсутствие, за исключением слова «влюбляться»? Ты же прекрасно знаешь, что я уже влюблена. В тебя.
Ее щеки вспыхнули нежным румянцем, кровь горячим всплеском прилила к лицу. Девушке нелегко далось это признание, она не привыкла вот так открыто говорить о своих эмоциях и ощущениях. Но поскольку утром Артем улетал, она пошла ва-банк. В ее неполные восемнадцать лет это было первое серьезное чувство. Она не знала, как нужно себя вести и что говорить, и поступала сейчас, повинуясь голосу сердца, которое отчаянно не хотело терять Артема. Он прищурился и с легким раздражением убрал руку с Леркиной ладони, в его синих глазах вдруг явно забрезжил ледяной холод. Немного помолчав, Артем ответил с металлическими нотками в голосе:
– Лера, я все сказал! Извини…
После этого он резко встал из-за стола.
– Нонна, а ты почему скучаешь? – с этими словами Артем направился к высокой, немного вульгарной девушке с темными волосами с легким рыжеватым отливом, которая сидела в стороне, небрежно закинув ногу на ногу.
Леру передернуло от скрытого возмущения. Она не понимала, кто вообще позвал на эту вечеринку Нонну, которую недолюбливали все девчонки агентства из-за ее доступности и легкости в общении с парнями. На душе было гадко. Лере казалось, что Артем нарочно делает все, чтобы убедить ее не ждать его возвращения. Ему было проще выставить себя подлецом в ее глазах, чем давать какие-то обещания. Конечно, год – это немаленький срок, но для Леры время не было преградой, на кону стояло ее собственное сердце. Он же, видимо, наоборот – хотел уехать, не связывая себя никакими обязательствами. А Нонна, естественно, была не против его внезапного интереса. Она неприкрыто флиртовала с Артемом, бросая иногда победные взгляды на Леру.
Девушка с трудом подавила в себе желание вцепиться Нонне в волосы и выдернуть той парочку волнистых прядей, воспитание и врожденная порядочность взяли верх. «Так, считаем до пяти и делаем глубокий вдох… хотя очень хочется сказать – стреляем», – мысленно проговорила Лера, пытаясь держать себя в руках. Она была очень гордой, не в ее правилах было устраивать скандалы и разбирательства, тем более на людях. Да и вообще не хотелось портить праздник, потому она вернулась в компанию и попыталась присоединиться к общему веселью, никак не выдав своего состояния.
На дачный дворик уже опустилась густая августовская ночь, и сверчки соревновались в громкости с хохотом компании и песнями Земфиры. «Я не буду тебя спасать, догонять, вспоминать, целовать…»
«Черт, песни прямо в тему вечера!» – подумала Лера, безуспешно пытаясь переключиться на общение с ребятами. Но ей не хотелось ни пить, ни танцевать. Настроение было безнадежно испорчено. На какое-то время она отвлеклась и выпустила из поля зрения Артема с Нонной… А потом увидела, как в его машине припаркованной тут же, во дворе, недвусмысленно двигались две тени. У нее перехватило дыхание. Было ощущение, как будто она нырнула в реку, и какая-то невидимая сила удерживает ее под водой. Долго, до последнего пузырька воздуха, до момента, когда легкие наполнятся водой и взорвутся жгучей всепоглощающей болью… Как будто земля внезапно ушла из-под ног, и она стала падать в бесконечную холодную пропасть, обдирая кожу об острые камни… Первой мыслью было бежать – из этого дома, из города, из жизни.
Но какие-то остатки разума все-таки заставили ее вернуться в реальность. «Дыши, Лера, дыши…» – она пыталась заставить себя вдохнуть хоть немного воздуха. Они были далеко за городом, вокруг стояла глубокая ночь. Уход сейчас можно было приравнять к самоубийству. В конце девяностых ночь – не лучшее время для прогулок одинокой молодой девушки. В ушах громко пульсировала кровь, руки стали ледяными, а слез, на удивление, не было. Отчаяние и обида колючим комком застряли где-то в глубине горла, она не могла произнести ни звука. Застыв на одном месте, она продолжала смотреть на серебристую припаркованную машину, как приговоренный к смерти смотрит на эшафот. Это было первое предательство в ее жизни…
– Лер, ты чего там стоишь одна в темноте? – к девушке подошла симпатичная брюнетка с длинными волосами и открытым живым взглядом. Слава была подругой Ульяны, но в отличие от той, обладала более легким характером, и Лерка всегда с удовольствием с ней общалась. Слава проследила за взглядом девушки.
– Угу, я так и знала. Нонна в своем репертуаре… Пойдем в дом, здесь уже все понятно. Забудь и живи дальше. Это не стоит твоих слез.
– Спасибо, Слав, я попробую… – Лера наконец смогла хоть что-то произнести, хотя голос внезапно охрип и срывался. – Я уеду завтра на первом автобусе. Не говори ничего ребятам, пусть думают, что у меня неотложные дела в городе. Пашку обними за меня, пожелай ему мягкой посадки в Лондоне…
Девушка незаметно для других ушла в дом и легла на диван в самой дальней комнате. Поджав под себя колени, она свернулась калачиком под покрывалом, обхватив голову руками, словно укрываясь от случившегося и пытаясь забыть все, что увидела.
Едва небо начало менять свой цвет с глубокого сине фиолетового на оттенки розового, напоминая о скором восходе солнца, а прохладный рассветный воздух стал ложиться хрустальными капельками росы на траву, Лера тихонько поднялась и, стараясь никого не разбудить, вышла на улицу. Она неслышно прошла мимо злосчастной машины, изо всех сил пытаясь не смотреть, есть ли там кто-то внутри. Дачная калитка слегка заскрипела, закрываясь за девушкой. На пустынных улицах поселка еще не было ни души, тишину нарушало только беспечное пение ранних птиц. Под ногами шуршал гравий, дорога петляла между многочисленными домиками и деревянными заборами, увитыми колокольчиками и барвинком. Девушка шла, не оглядываясь, не замечая, как пачкаются кроссовки в дорожной пыли. В тот момент она думала, что больше никогда не увидит и не услышит Артема и что в этой истории можно уверенно ставить жирную точку.
Мне трудно из пепла воскреснуть
И крылья готовить в полет.
Мне в клетке становится тесно,
А в сердце по-прежнему лед.
Я думала что-то исправить,
Но снова в осколках мечты,
Где счастье мое – я не знаю,
Не знаешь об этом и ты.
А ты ослеплен миражами,
Которым исчезнуть дано,
И пламя горит над мостами.
Но только тебе все равно.
Назад еще можно вернуться,
Чтоб снова воздвигнуть мосты,
Лишь стоит к огню прикоснуться —
И наши воскреснут мечты.
ГЛАВА 1
23.02.2000
У меня нет твоих писем – ты ужасно не любишь и не умеешь писать письма. У меня есть твои фотографии. Честно говоря, даже не ожидала их получить. А еще – я совсем не знаю, какой ты. Не знаю, что для тебя значу, да и значу ли что-то вообще… Наш последний вечер встает стеной между мной и моими чувствами. Я не сержусь на тебя. Я только боюсь еще раз обжечься. Это больно. Я хочу думать, что ты хотя бы на 50% относишься ко мне так, как мне бы хотелось. Но мне страшно так думать. Мой замок – воздушный и стоит на песке, а ты так далеко… Но мне хочется ждать тебя. Потому что вопреки всему, я отношусь к тебе серьезней, чем могла предполагать…
Усталый шепот нежных рук
С собой на память унеси,
Печальным будет сердца стук.
У Бога счастья попроси…
Уснет тревожная звезда,
В рассвете медленно сгорит.
Проходят мимо поезда,
А наше счастье где-то спит.
Я за чертой пройду дождя,
Тебя я встречу на пути,
И в листопаде октября
Меня захочешь ты найти.
Ты знай – я все же жду весны,
Тебе лишь стоит захотеть —
И к нам вернутся наши сны,
И будут стаями лететь.
Ты помни – есть на свете я,
Я все равно тебя дождусь,
Цветущей станет вся земля,
Когда к тебе я прикоснусь.
Ты лишь поверь, прошу тебя,
Поверь, что я умею ждать,
Не отрекаются, любя…
Быть может, нам дано летать.
Стояла глубокая ночь, и город чутко спал под тихий, медленно падающий с низкого февральского неба снег. Темные проемы окон и пустынные, освещенные тусклым светом фонарей улицы. Обнаженные тонкие ветви берез стряхивали с себя снежинки и чуть заметно покачивались, задетые зимним ветром. Казалось, что все замерло в ожидании утра, и только на пятом этаже типичной многоэтажки никак не гасло одно окно. В уютной комнате за большим письменным столом над тетрадью склонилась хрупкая девушка и что-то быстро писала. Лера любила ночь, именно в это время она могла побыть в тишине, наедине со своими мыслями и дневниками, изучая свои многочисленные медицинские конспекты и не отвлекаясь на суету повседневных дел.
Строчка за строчкой ложились слова в Леркином дневнике красивыми буквами. В академии над ней шутили, что с таким каллиграфическим почерком ей нужно было становиться музыкантом или писателем. Алфавит Лера знала уже в полтора года, а в два читала по слогам. Незнакомые люди в транспорте всегда приходили в умиление, когда светловолосая малышка с огромными глазами вдруг начинала громко произносить названия вывесок магазинов и аптек, проплывающих за окнами автобуса. В третьем классе она закончила читать всего Чехова, а к окончанию школы пересмотрела всю огромную библиотеку, которую бережно собирал дома ее отец. Любовь к чтению и книгам он привил ей с раннего детства.
Еще одним увлечением была поэзия. Причем она никогда не садилась специально писать стихи. Строчки возникали сами по себе и неожиданно, заставляя брать первый попавшийся под руку листок бумаги и просто записывать. Сейчас к блокнотам со стихами, лежащими в тайнике письменного стола, добавились еще и личные дневники…
Лере показалось, что кто-то позвал ее по имени. Она подняла голову от тетради и с недоверием оглядела комнату, пытаясь убедиться, что в ней действительно никого нет. Никого. И хотя это было странно, она явственно слышала тихий женский голос, который обращался к ней.
– Да, Лера, я тебя понимаю… Невозможно было не влюбиться в такого стильного красавчика с синими глазами. Но ты уверена, что действительно простила его?
Лера почувствовала рядом чье-то незримое присутствие. За окнами стояла звенящая тишина, а в квартире все давно уже спали. Большое окно приоткрыто, несмотря на то, что воздух был еще по-зимнему свеж, легкий белый шифон занавесок чуть задрожал, как будто кто-то потревожил их. В комнате царил полумрак, и только настольная лампа на столе освещала лицо девушки. Она подумала, что голос, который только что услышала – всего лишь плод ее слишком буйного воображения. Но он прозвучал снова…
– Ты, наверное, думаешь, кто я? Нет, я не твоя шизофрения и не биполярное расстройство. Мне кажется, студентке второго курса медакадемии рановато ставить такие диагнозы. Считай, что я твой внутренний голос или ангел-хранитель… В общем, можешь найти любое определение, которое оставляет тебя в числе здоровых людей. На самом деле, как бы странно это ни звучало, я – это ты, только спустя двадцать лет, и мне выпал шанс попасть к себе в прошлое. Поэтому, да, я реально существую, и меня тоже зовут Валерия, просто мне уже 38 лет… Но давай все-таки вернемся к тебе и Артему.
Лера потерла виски: «Интересно, если я начну отвечать самой себе, как скоро меня заберут санитары – сразу или можно немного поговорить?»
– Мм, прости за нескромный вопрос, но откуда ты знаешь его имя? – она решила вступить в этот довольно странный диалог.
– Я знаю не только, как его зовут, но и подробности вашего прощального вечера, который ты, как я вижу, все-таки ему простила… Не забывай, что ты – это я, поэтому я по умолчанию знаю все детали. Хм, ты действительно думаешь, что измена в последний день перед отъездом – лучший способ заставить тебя не ждать его из Лондона год и жить своей жизнью? А потом позвонить через несколько месяцев, поздравить тебя с победой в конкурсе красоты и как ни в чем небывало возобновить общение? Оригинальный подход Ивана к штанге…
Лера недовольно поморщилась. Меньше всего ей хотелось сейчас воскрешать в памяти тот летний вечер и все последующие долгие холодные месяцы, когда она пыталась вычеркнуть Артема из своей жизни. Тем более не хотела обсуждать это со странной незнакомкой, непонятно откуда появившейся в ее голове. Или все-таки в комнате? Валери казалась слишком реальной.
– Прости, я знаю, что тебе неприятны эти воспоминания. И вероятнее всего, ты не станешь меня слушать. Но поскольку мы будем вместе еще некоторое время, тебе придется терпеть мое мнение. Представь, что у тебя есть старшая сестра, с которой ты можешь советоваться по любому поводу, – голос звучал нежно и доброжелательно. И Лера действительно слышала его, каким бы безумием это ни выглядело.
– Что за бред… – она снова растерла пальцами виски и встряхнула головой. – Наверное, я переучилась и слишком мало сплю, раз мне уже голоса в голове вещают. В мистику я, правда, тоже верю, но, думаю, мне все-таки лучше пойти поспать, а то завтра на фармакологии я точно не вспомню ни одного рецепта.
Лера была одной из отличниц на курсе, но к категории «ботанов» никогда не относилась. Училась легко, сдавала всё без денег и блата, а если надо было быстро организовать вечеринку – делала это с такой же легкостью, как и училась, на
их импровизированные студенческие тусовки старались попасть ребята из других групп и даже с параллельного потока, настолько ярко и весело они проходили.
Но с личной жизнью все было не так просто. После того как Артем улетел в Лондон работать, она ничего не слышала о нем и старалась найти забвение в учебе и в агентстве. А чтобы отвлечься и перезагрузить свое сознание, с удовольствием принимала приглашения на рекламные съемки и пошла на кастинг областного конкурса красоты вместе с другими девчонками из своего агентства. Свою визитку-презентацию Лера делала под песню Далиды и Алена Делона. «Paroles, paroles, paroles…» – под чарующую французскую музыку она легко двигалась по сцене, вкладывая в движения всю свою разрушенную любовь и грусть. Жюри прониклось искренностью ее выступления, и девушка единогласно прошла отбор на участие в конкурсе. Почти два месяца бессонных ночей и многочасовых изматывающих репетиций, ивот она уже на сцене в пышном бальном платье получает корону первой вице-мисс в свете софитов под музыку «Адажио» из балета «Щелкунчик» и громкие аплодисменты огромного зала.
Для нее все происходящее казалось каким-то нереальным. Она была твердо уверена, что все призовые места давно проплачены и распределены между другими участницами. Поэтому просто с удовольствием отдавалась процессу подготовки. В конкурсе талантов она читала со сцены свое собственное стихотворение. Оно было посвящено Артему, но об этом знала только она. Большой, полностью заполненный зрителями зал областного театра затих, слушая слова о любви, которые с грустью декламировала со сцены высокая светловолосая девушка в черном бархатном платье, мягко облегавшем ее стройную фигуру…
Мой ангел, обрезаны крылья,
И в разных Вселенных наш путь,
Мечты запорошены пылью,
В висках только пульсом: «Забудь».
Мой ангел, не знаю я, где ты,
У радуги гаснут цвета,
Остались слова без ответа,
И в сердце стучат холода.
Мой ангел, прости, если сможешь,
За то, что теряю тебя.
Росою остались на коже
Грибные дожди сентября.
За осенью будет прощанье,
И солнца наступит закат,
А я не даю обещаний —
Вдруг ангел вернется назад…
И когда она уже практически стала жить обычной жизнью, не думая об Артеме двадцать четыре часа в сутки, он позвонил их общему другу, когда они компанией отмечали его день рождения. Позвонил, поздравил и… позвал ее к телефону, зная, что она тоже там. И несколько месяцев попыток всё забыть полетели в тартарары.
Она закрыла глаза и вспомнила тот декабрьский вечер. Город вовсю готовился к Новому году, и в воздухе витала атмосфера праздника. Витрины магазинов были украшены разноцветными шарами и игрушками, люди с радостью и вдохновением выбирали подарки, несли пакеты с ароматными солнечно-оранжевыми мандаринами. Улицы по вечерам загорались яркими гирляндами, а на центральной площади уже переливалась в своем великолепии красавица городская елка, вокруг которой традиционно шумела новогодняя ярмарка.
Новый год – это всегда праздник надежды, новых планов и загаданных желаний. Как бы ни складывалась жизнь, какие бы разочарования ни оставались в уходящем году, в эту волшебную ночь неизменно хочется верить в чудеса…
Паша недавно вернулся из Лондона, и Лера в приподнятом настроении спешила по заснеженным улицам к нему на день рождения. Большой частный дом в тихой центральной части города сегодня был как никогда шумным и ярко светился всеми окнами. Во дворе, щедро усыпанном хрустящим предновогодним снегом, уже была протоптана дорожка от ворот к дому. Прямо перед девушкой несколько раскрасневшихся от мороза ребят громко и со смехом ввалились в узкий коридор дома, толкая друг друга и выкрикивая приветствия и поздравления хозяину вечеринки.
– Паш, с днем рождения! – Лера искренне обняла парня и по-дружески поцеловала. – Пусть все в твоей жизни складывается наилучшим образом!
– Спасибо, Лерчик! Присоединяйся к празднику! – румянец на щеках парня сегодня горел ярче обычного, а с лица несходила улыбка.
В комнатах, уже украшенных к Новому году конфетти и гирляндами, ликовала вечеринка. Настроение куража и неподдельного искреннего веселья захватывало прямо с порога, кружило голову в танцах и туманило голову хмельным игристым вином.
– Лера, это тебя! – раскрасневшийся от празднования Паша позвал девушку из комнаты и, передавая трубку, неловко улыбнулся. – Это Артем, на связи из Лондона. Хочет тебя поздравить. Но если ты против, можешь не подходить.
Улыбка медленно исчезла с лица девушки. Ей показалось, что музыка замолчала, а в ушах бешено грохотал, как барабанщики на концерте рок-группы, звук собственного сердца. Она побледнела и неуверенно подошла к телефону.
– Лера, привет! Я тебя поздравляю с победой в конкурсе! Я горжусь тобой. И… прости меня, если сможешь, – в трубке хрипловато звучал знакомый голос, и казалось, что расстояния в тысячи километров между ними больше не существует.
