Loe raamatut: «Исход. Свет в конце тоннеля»

И увидел я новое небо и новую землю,

Ибо прежнее… миновало, и моря уже нет.

Откровение Иоанна Богослова 21:1

Бог есть свет, и нет в нем никакой тьмы.

1-е послание Иоанна Богослова 1:5

Пролог

35 год от Рождества Христова

День клонился к вечеру, а к тому месту, где год назад свершилось чудо насыщения хлебами, со всех прибрежных городов начал стекаться народ. Более пятисот человек откликнулись на призыв Апостолов. Некоторые, по словам их, уверовали в воскресение Мессии, но у большинства все еще оставались сомнения, и простое любопытство двигало ими. Теперь они, сойдясь, остановились у подножия холма, на котором некогда проповедовал Иешуа га-Ноцри.

Семеро учеников поднялись на вершину, и вскоре к ним присоединился еще один человек. При виде Его среди стоящих внизу людей, которые издали присматривались к незнакомцу, пронесся удивленный шепот:

– Это он?

– Вроде похож…

– Да нет. Точно. Не он.

Человек тот пошел им навстречу, спускаясь по склону холма, и люди ахнули от изумления, увидев, как перед ними незнакомец обратился в того, который год назад насытил их хлебами и рыбою. Узнав Иешуа, многие пали на колени, словно перед Богом, другие стояли, как громом пораженные. Когда прошел испуг и потрясение, послышались голоса, – посыпались вопросы к кому, кто ожил:

– Когда мертвые воскреснут? Какая жизнь в Шеоле?

Иешуа подал знак рукой, чтобы все молчали. И когда установилась тишина, заговорил:

– Вы спрашивали у Меня, когда придет новый мир? Говорю вам – тот мир, которого вы ждали, уже настал, но вы его не познали!

Йоханан, стоящий вместе с шестью братьями позади Иешуа, взглянул на внезапно потемневшее небо и увидел большое белое облако, которое повисло над холмом и не двигалось с этого места.

Тем временем, Иешуа продолжал отвечать на вопросы зевак.

– В это ли время ты восстанавливаешь Царство Израиля? – послышался звонкий голос, принадлежащий безбородому юнцу.

– Вам не дано знать времена и сроки, которые Отец положил в Своей власти, – строгим голосом отвечал Иешуа. – Но Тот, кто верует, примет силу Духа и будет Мне свидетелем в Ерушалаиме, в Иудее, Самарии, а некоторые дойдут даже до края земли. Посему говорю вам: ступайте в Ерушалаим и оставайтесь там, ибо вскоре, через несколько дней, сбудется реченное га-Матбилом: «Я очищаю вас водой, а придет Тот, кто очистит вас Духом Святым». Я упросил Отца нашего, и Он клялся и не раскается, что в тот день пошлет вам иного Утешителя; Я же восхожу в Обитель Его, – сказав это, Иешуа вознес руки вверх, – вдруг ноги его оторвались от земли; Он воспарил и начал подниматься к небу, а вскоре растворился в воздухе. Кому-то даже показалось, будто облако, повисшее над холмом, взяло Его и тотчас, гонимое ветром, устремилось на восток. А люди, потрясенные увиденным, стояли и, молча, смотрели на небо…

Йоханан в этот миг почувствовал себя сиротой, – то же самое испытали и остальные ученики Иешуа. Они поняли: отныне то, что делал прежде Он один, надлежит исполнять им. Но внезапно раздался голос Духа, который утешил их:

– Маран ата! (арам. ‘Господь наш грядет!’)

***

Облако, в котором исчез Иешуа, было белой пеленой, созданной Эрой – кораблем людей моря. По лучу, от него исходящего, он поднялся на борт и оказался в кругу серых существ с большими головами и черными глазами…

Впервые Иешуа увидел людей моря вскоре после своего первого воскрешения из мертвых. Это случилось в те дни, когда он постигал премудрости человеческого знания в одной из пещер, где ессеи хранили свитки Священного Писания. К тому месту перенес его Руах – Дух Святой, что снизошел на него в разряде молнии, ударившей в воду в момент омовения на Иордане. Время от времени в голове Иешуа звучал Его голос, похожий на шелест листьев или дыхание ветра. И вчерашнему плотнику из Тибериады еще только предстояло научиться понимать этот голос.

Он слышал голос Духа, который говорил что-то, но потом уходил, чтобы через некоторое время вернуться. И так продолжалось, пока не появились они – люди моря…

Все последние дни Иешуа ничего не ел и пил только воду из ручья, что тек у подножия холма, где была его пещера. Теперь он пребывал в крайнем истощении сил и находил утешение лишь в чтении рукописей, написанных на том языке, которого он доселе не знал.

В один из тех дней, когда Иешуа сидел в тени у подножия холма чуть поодаль от почти пересохшего ручья, перед ним предстал некий человек, – внешность его была весьма примечательной. Он не походил на иудея, грека или римлянина. Это был один из тех азиатов, о которых до сих пор Иешуа доводилось только слышать. У того человека были узкие как щелки глаза, а лицо имело желтоватый оттенок. Незнакомец улыбался.

– Здравствуй, Иешуа.

– Кто ты? – спросил измученный отшельник.

– А разве не знаешь ты? – сказал незнакомец, усмехаясь.

– Откуда мне знать о тебе? – вздохнул Иешуа.

– Ты познал моего брата. Разве он не открыл тебе тайну нашего рождения?

– А кто твой брат?

Незнакомец вдруг рассмеялся:

– Ясно. Ты его не понимаешь, не так ли? Тот голос, который ты время от времени слышишь в своей голове…

– Со мной говорит Руах: голос его слышу, но не знаю, откуда он приходит и куда уходит.

– Да, так бывает со всяким, рожденным свыше!

– Ты тоже, как я? – осведомился Иешуа.

– Не совсем, – отозвался незнакомец. – Но тебе должно быть понятно моё положение, ведь и у тебя есть брат-близнец.

С этими словами он опустился и сел на камень рядом с Иешуа, который не сводил с него взгляда, все еще не понимая, кто явился ему теперь. Наконец, его озарила догадка.

– Да, – усмехнулся незнакомец, – я именно то, что ты подумал. Любопытно, в тебе нет страха. Сейчас ты испытываешь лишь сильный голод. Сколько дней ты ничего не ел, Иешуа?

Иешуа молчал.

Незнакомец опять рассмеялся:

– В тебе есть сила. Ты способен повелевать природе. Разве ты не можешь сказать этим камням – и они сделаются хлебами?

В ответ Иешуа покачал головой:

– Не хлебом единым жив человек, но всяким словом, исходящим из уст Божьих!

– Верно, – улыбнулся искуситель. – Что ж, – сказал он, поднимаясь. – Я должен донести до тебя правду о том мире, за который ты умрешь еще раз. Я всё покажу тебе.

Незнакомец помог Иешуа подняться и взял его за руку, в мгновение ока они вдвоем оказались на крыше храма в Ерушалаиме. И оттуда Иешуа увидел гору, похожую на череп с пустыми глазными впадинами.

Указав на нее, незнакомец сказал:

– Там тебе надлежит принять мученическую смерть…

А потом он перенес его в Рим, а оттуда в ханьский Китай и парфянскую Персию. За считанные мгновенья они вдвоем облетели весь земной шар. И тогда Иешуа увидел, что жизнь везде одна и та же, повсюду творятся беззакония; он познал, что всякая плоть извратила пути свои. И он понял, кто является подлинным властелином мира сего. Тот, кто теперь, когда они вернулись назад в Иудейскую пустыню, стоял подле него.

– Я – Тьма, Иешуа, – сообщил азиат. – Я вторая ипостась Бога Вселенной. В переводе на понятный людям язык меня можно назвать его сыном и братом Руаха, которого ты воспринял отныне. А потому всё, что ты увидел, – и даже много большее! – моё владение. И если ты теперь поклонишься мне, все царства мира станут твоими.

Иешуа прежде устало опустился на камень и, не обращая внимания на палящее солнце, сидел, понурив голову. Но теперь он поднял глаза и устремил свой взор на князя мира сего. Его слова, обращенные к нему, были исполнены силы и гнева.

– Отойди от меня, сатана, ибо сказано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи!

– Что ж, ты избрал свой путь, – сказал Люцифер. – Но поверь – еще не единожды ты пожалеешь об этом, – с этими словами он исчез из виду, будто растворился в воздухе.

Когда Иешуа остался один, он некоторое время сидел на камне, а потом почувствовал сильную жажду и попытался подняться, чтобы приблизиться к ручью и испить воды, но внезапно всё у него перед глазами закружилось, и он потерял сознание. А когда очнулся, обнаружил себя лежащим на чем-то столь мягком, будто пух лебяжий…

Иешуа открыл глаза и не поверил в то, что предстало его взору. Собственно ничего он не увидел, кроме белого света, который заливал пространство вокруг. Белым было и одеяние, что служило покрывалом его телу. Осматриваясь, Иешуа поймал себя на мысли, что он больше не испытывает прежнего страдания: ни голода, ни жажды. Ни даже какой бы то ни было боли во всем теле! Он чувствовал себя хорошо как никогда прежде – за все более чем сорок лет своей жизни в мире.

Он едва поднялся на ноги, как вдруг впереди светлое пространство потемнело – разверзлась какая-то чернота, из которой в следующий миг появился человек. Точнее некое существо, похожее на него, но с кожей серого цвета и большими черными глазами.

Странно, но появление этого существа Иешуа совсем не удивило, он даже не испугался.

– Меня зовут Энси – я главный жрец сей обители, – представился пришелец. – Добро пожаловать, господин Син! На нашем языке Син значит ‘Учитель’, – пояснил он.

Иешуа наклонил голову в ответ и заговорил мысленно на языке, который доселе ему был неизвестен. Точнее, заговорил не он, а тот голос, который с некоторых пор звучал в его сознании. Он же слушал этот голос с безмолвным изумлением и как бы со стороны. И в результате снова не понял ни слова из сказанного. Однако существо, которому адресовались эти слова, склонилось перед ним и заговорило на арамейском наречии.

– Голос Истины, что звучит в твоей голове, поведал нам, что ты не в состоянии понять Его. Господин Син, мы поможем тебе и ты сможешь слушать и слышать этот голос.

В последующие дни и месяцы Иешуа провел в обители людей моря, постигая их язык и премудрости. В дальнейшем он вернулся в родные края и вскоре начал свое служение, проповедуя благую весть о грядущем Царстве Божием и призывая всех к покаянию. Однако его проповедь была отвергнута народом иудейским, а кознями первосвященника он оказался предан в руки римского правосудия и принял смерть на кресте, показав путь отречения от мира, который необходимо пройти каждому, кто желает достичь Света истинного.

***

Когда Иешуа снова, после своего повторного воскресения из мертвых, оказался в обители людей моря, Энси приветствовал его, сошедшего с борта Эры.

– Голос Истины больше не говорит со мной, – сообщил ему Иешуа.

– Нам об этом известно, – отвечал Энси, следуя в те покои, которые в прошлый раз занимал Иешуа.

– Вы знаете? – удивился он.

– Да, сию тайну нам открыл учитель Мао, с которым вы, господин Син, кажется, уже знакомы, – с этими словами Энси ввел Иешуа в покои, где находился некий человек в плаще с капюшоном. – Я вас оставлю наедине.

Когда Энси вышел, неизвестный открыл свое лицо, и Иешуа тотчас узнал в нем того азиата, который некогда являлся ему в пустыне и показывал все царства мира.

– Вы здесь? – несколько опешил он.

– Я – повсюду! – торжественно проговорил темный владыка. – Я везде в этом мире, что суть моё творение, а то, что ты видишь сейчас перед собой – всего лишь форма, в которую я иногда воплощаюсь, чтобы донести свою волю до подобных тебе пророков. Впрочем, ты особенный. Ты способен умирать и воскресать, а потому отныне и будешь делать то, что тебе более всего удается…

Иешуа, глядя на Люцифера, посмотрел в его черные глаза, и в них он прочел свою судьбу.

Часть первая. Тьма

Глава первая. Заговор

2088 год от Рождества Христова

Кай возвращался на Землю из путешествия к дальней окраине Солнечной системы. Он пребывал в глубокой задумчивости: мысли об увиденном на обратной стороне Луны не давали ему покоя. Образ Хранителя, как две капли воды похожего на Иешуа, стоял перед его внутренним взором. Он пытался затушевать этот яркий образ, но всё было безуспешно. И это волнение передавалось его спутникам, сидящим вокруг Сола на борту Эры.

«Что происходит? – думал он, будучи в глубокой растерянности. – Как такое может быть?»

Он снова и снова возвращался к мысли о возможной ошибке, цепляясь за нее как за спасательный круг.

– Нет, Мара не лжет и не заблуждается, – подсказывал внутренний голос. – Всё именно так: Хранитель, который провел в Аркаиме больше двух тысяч лет и есть настоящий Иешуа.

Ранее, находясь на заброшенной лунной базе, Кай осознал это в полной мере. Настолько, что первым желанием его было попытаться привести Хранителя в чувства. Но он не забыл, что для этого потребовалось в прошлый раз, – в день пробуждения старца Иоанна. Без помощи со стороны Энси у него бы ничего не получилось. Тогда Кай подумал, что нужно взять этот Аркаим на борт Эры, чтобы доставить его на Землю. Однако этот ящик был столь тяжел, что Каю даже сдвинуть с места его не удалось. Потом он подумал о своих спутниках: а не призвать ли их на помощь? Но что-то удерживало его от этого шага…

Кай всё еще стоял посреди Сола и пребывал в сомнениях, когда его окликнул один из спутников, который выступил из черноты и объявил, что поступил запрос из обители Священной конгрегации о причине их задержки в пути. И тогда Кай понял, что пока нельзя ничего предпринимать.

Теперь он возвращался на Землю, решив первым делом поставить в известность о находке совет Конгрегации.

***

Место, где жили советники Священной конгрегации, внешне ничем не отличалось от прочих обителей людей моря. Эта обитель находилась в глубинах Тихого океана и время от времени перемещалась, чтобы не быть обнаруженной. Впрочем, после краха цивилизации земной расы эта мера предосторожности стала излишней. Отныне люди из племени Райя могли открыто передвигаться на своих кораблях как в толще морской, так и в воздушной среде. Они стали полноправными хозяевами планеты Земля. А во главе их стоял совет из тысячи избранных. Мировое правительство под названием Священная Конгрегация.

Нам известно, что Кай выполнял распоряжения этого совета, и теперь, после возвращения на Землю, ему предстояло выступить с докладом на очередном его заседании. Это заседание было назначено на завтра, а пока он отправился в покои, что приготовили для него.

Там, в покоях, Кай нашел сосуд с молочным напитком, придающим силы. Однако он так и не притронулся к этому напитку, а только лег на пол и уставился в потолок, который тотчас потемнел и стал как черная бездна, где один за другим зажигались яркие мерцающие огоньки. Вскоре взору Кая предстала вся карта неба, усыпанного мириадами звезд. Это было именно то, что он видел всякий раз, когда засыпал. Однако на сей раз ему спать совсем не хотелось. Образ Хранителя, лежащего в Аркаиме на обратной стороне Луны, по-прежнему, стоял перед мысленным взором, не давая ему покоя. Он бы и рад был не думать о нем, но не мог. И гнал его от себя как наваждение, хотя он возвращался и будоражил его ум снова и снова.

– Кто тот человек? Христос?! А как же Иешуа?

Он вспомнил мальчика, который явился из луча Эры: с темными волосами и, как угольки, глазами, стройного и худого, одетого в длинную почти до пола рубаху из светлой материи. То была первая встреча с тем, кто вырастет и повзрослеет на его глазах, с тем, кого он полюбил как своего сына…

Он слышал свой собственный голос: «Так кто же он?» И ответ Энси Первого: «Он – Избранный!»

Слова главного жреца Кай никогда не подвергал сомнению и до сих пор лишь убеждался в их правоте. Однако теперь произошло то, что поколебало его уверенность. И он всячески пытался найти разумное объяснение увиденному на Луне. Объяснение, что укрепило бы в нем веру в того Иешуа, которого он знал и любил. Но, увы, он не находил такого объяснения…

Он пролежал, не смыкая глаз до самого утра, и лишь когда на «небе» стали гаснуть звезды, с надеждой подумал о том, что на совете Конгрегации непременно получит ответы на все свои вопросы и на главный из них: «Кто лежит в лунном Аркаиме?»

– Этому должно быть объяснение! – сказал Кай, поднимаясь на ноги. – Иначе быть не может.

***

В то утро обитель напоминала огромный муравейник, который с первыми лучами искусственного солнца пришел в движение. Кай находился в общем потоке, который преодолевал иллюзорные преграды, называемые Арками, чтобы, в конце концов, достичь зала заседаний Конгрегации. Этот зал был столь велик, что вмещал больше тысячи человек. Все занимали свои места, которые рядами сбегали вниз – к ораторской трибуне. Акустика в этом полукруглом, напоминающем античный театр помещении была столь впечатляюща, что не только произнесенное кем-то слово, но даже самые потаенные мысли здесь нельзя было утаить от чужого слуха.

Кай в этом зале бывал неоднократно. И всякий раз испытывал волнение, перед тем как предстать перед взорами тысячи старейшин. Однако он неизменно преодолевал себя и держался более чем достойно, когда выступал с докладом. Теперь он сразу почувствовал: что-то изменилось. В глазах советников Конгрегации, с которыми он встречался взглядом, больше не было прежней теплоты. Одни из них хмурились, многие косились на него, как на чужака, или отворачивались. Но и те, и другие одинаково умели прятать свои мысли, а потому Кай, чувствуя, что им недовольны, не мог понять причины этого. Он старался вести себя как прежде, но ему с трудом удавалось сдерживать свои мысли и эмоции.

Кай спустился по ступеням к подножию амфитеатра, который пестрел обнаженными телами тысячи серых существ, и сел на первом ряду, где обычно располагались несколько докладчиков. Однако на сей раз этот ряд пустовал: он был здесь совсем один.

На несколько мгновений в зале заседаний воцарилась полная тишина, – у Кая застонало сердце в груди, томимое недобрым предчувствием, – пока, наконец, не появился тот, кого все ждали – председатель Священной конгрегации. Он не стал спускаться к подножию амфитеатра и не занял какого-либо места в рядах, а, по своему обыкновению, остался вблизи Арки у входа в зал, где сел на первую самую высокую ступень и мысленно призвал всех к заслушиванию доклада.

Тогда Кай поднялся со своего места и вышел на сцену, так что на него тотчас уставились тысячи огромных черных глаз. Наклоном головы он приветствовал всех собравшихся в зале и поведал им о делах на дальних рубежах Солнечной системы.

– Наши люди на Плутоне страдают – эта маленькая планета испытывает большие трудности, связанные с недостатком ресурсов. Все, с кем я общался, говорили мне об этом. И в их глазах, – даже не в мыслях, – я читал одно и то же желание – обрести новый дом с лучшими условиями для жизни. Теперь, когда Земля усмирена, полагаю…

Кай не успел докончить свою мысль, председатель Совета перебил его, подав сверху знак рукой.

– Тебе не дано делать выводы – излагай только факты.

– Я лишь говорю о том, что видел и слышал от наших собратьев, – спокойно возразил Кай. – Они ждут того дня, когда смогут переселиться в этот мир. Или в другой. По слухам, за пределами Солнечной системы обнаружена планета, подобная Земле. Говорят, там много воды, и присутствует биологическая жизнь – не только водоросли и микроорганизмы. Я прошу разрешения высокого совета Священной конгрегации, чтобы отправиться на разведку этой планеты.

На миг снова повисла тишина. Потом заговорил председатель Совета.

– Кто отправится на разведку той планеты, вскоре будет решено, – сказал он. – Сейчас Совет желает знать, что тебя задержало в пути, и почему твой Эра сбился с курса.

Кай, услышав такие слова, сразу понял, что о его пребывании на Луне уже известно советникам Конгрегации, и рассказал им всё без утайки.

– На обратном пути с Плутона наш Эра принял сигнал тревоги, который исходил из заброшенной базы, расположенной на обратной стороне Луны. Поскольку призыв о помощи я не мог оставить без внимания, было принято решение посетить это место и выяснить, в чем дело. Если Совет считает, что мне не следовало этого делать… – он остановился и окинул взором весь огромный зал. В этот миг до его сознания долетели обрывки чужих мыслей, в которых он прочел что-то вроде растерянности. То же самое выражали лица некоторых из тех, кто немногим ранее косился на него, идущего в проходе.

– Совет так не считает, – поспешил заверить его председатель. – Продолжай свой рассказ, Лем.

И Кай продолжал:

– Мы посетили базу и выяснили, что сигнал тревоги исходит из Сола, после чего отправились туда. Я один зашел внутрь и обнаружил там закрытый Аркаим, в котором всё еще находился Хранитель. И это притом, что данная обитель давным-давно была покинута…

Едва он успел произнести эти слова, как по залу пронесся тихий, донельзя приглушенный, но все-таки различимый мысленный шепот, выражающий нечто иное как удивление. И тогда председатель Совета призвал всех к спокойствию.

– Этого не может быть, – усмехнулся он. – Хранитель в покинутой обители? Мы не оставляем своих людей!

– Но, тем не менее, это так, – горячо возразил Кай. – Я сам был немало удивлен, когда увидел этот Аркаим. Но еще больше меня поразило то, что крышка неплотно прилегает к его поверхности…

Сказав эти слова, он тотчас пожалел о них, но было уже поздно.

– И что же ты сделал тогда, когда заметил это? – осведомился у него председатель Совета.

– Я поднял крышку и заглянул внутрь, – сами собой вылетели слова из головы Кая. Он уже не мог сдерживаться, и пред мысленными взорами всех собравшихся в зале предстал образ того, кто лежал в Аркаиме.

– Это был он – наш господин Син! – объявил Кай, что тотчас вызвало ропот негодования в зале. Но едва председатель подал знак рукой, как вновь вокруг воцарилась полная тишина.

– Ты ошибаешься, Лем, – спокойным тоном проговорил он. – Разве неизвестно тебе, что господин наш Син ныне пребывает на горе Сионе?!

– Да, я знаю, – отозвался Кай. – Тем не менее, тот Хранитель с ним на одно лицо. И поэтому я решил, что это он…

Председатель покачал головой и строгим голосом проговорил:

– Тот человек просто очень похож на него.

– Но кто он? – задал свой вопрос Кай. – Мара утверждает, что он пробыл в Аркаиме больше двух тысяч солнечных лет!

– Тебя не должно это беспокоить, – сухо заметил председатель. – Свою миссию ты выполнил, и теперь можешь быть свободен. Отправляйся в родную обитель, Лем, и там жди дальнейших указаний.

– Но как же тот Хранитель… – Кай попытался возразить, но его тотчас грубо остановили:

– Ступай.

И тогда он повиновался, но пока поднимался по ступеням на верхний уровень этого амфитеатра, то и дело чувствовал на себе тысячи недобрых взглядов, в которых, впрочем, читалось также недоумение. Наконец, он поравнялся с председателем Совета, который поднялся ему навстречу и попытался, было, коснуться руками его головы. Это выглядело как жест благословения, но Кай внезапно, сам не отдавая себе отчета, шарахнулся от него в сторону. Впрочем, потом он почтил председателя поклоном и вслед за тем покинул зал заседаний.

В тот же день Кай поднялся на борт своего Эры, который перенес его в родную обитель.

***

Кай находился в родной обители больше месяца. Обычно к этому времени от Конгрегации уже являлся вестник с новым заданием для него. Но на сей раз Совет отчего-то медлил.

Наш Странник не находил себе места и неоднократно обращался с вопросами к Энси Первому. Однако главный жрец обители лишь призывал его к терпению. А потому Каю ничего не оставалось, кроме как ждать. Он в одиночестве бродил по музеям обители, рассматривая манекены людей Майя, одетые в причудливые одеяния. Всё это давно стало достоянием прошлого. Тем не менее теперь, после всего пережитого и увиденного, он как будто другим взглядом оценивал реликты этой чужой культуры. Время, проведенное на земной поверхности со старцем Иоанном и Иешуа, для него не прошло даром. Больше не было того снисходительного отношения, граничащего с презрением, которое он испытывал к людям Майя в юности. Кай изменился: с годами он осознал, что, по крайней мере, некоторые из них вполне достойны уважения. В то же время в его душе подспудно зрело нечто такое, в чем долгое время он сам себе боялся признаться и чему не мог найти сколь бы то ни было разумного объяснения. То был совершенно безотчетный порыв души, который влек его к людям Майя.

После гибели старца Иоанна, а, особенно, после того, как Иешуа, свершив возмездие, удалился на гору Сион, Кай стал все чаще испытывать состояние одиночества. И только служба: путешествия, ведение переговоров и прочие задания, которые он получал и выполнял по приказу Конгрегации, – всё это помогало ему забыться и жить дальше. Однако в последнее время одиночество стало постоянным спутником его жизни. А потому он и не находил себе места.

Хуже всего было то, что с некоторых пор Кай всё чаще стал замечать отчужденность, которой вдруг прониклись к нему собратья. Никто из них теперь не подходил и не заговаривал с ним, его сторонились. Поначалу Кай связывал это со своим положением Странника, который в силу определенных обстоятельств вынужден был задержаться в обители (вместо того чтобы тотчас отправиться в путь). Но, поскольку время шло, а его положение не менялось, он начал осознавать, что становится изгоем в своей родной обители. И тогда он снова явился к Энси Первому и попросил дать ему учеников для наставничества. На что получил категорический ответ:

– Это вопреки обычаю – Лем не вправе быть наставником!

– Хотя бы позвольте мне отправиться в обитель Священной Конгрегации, – почти умоляющим тоном проговорил Кай. – Уверен, обо мне там просто забыли…

Энси качнул головой:

– Это невозможно – только высший совет может принять такое решение.

– Тогда отправьте запрос и напомните им обо мне, – потребовал Кай.

– Запрос был отправлен и на него получен ответ… – сообщил Энси.

– И что же в нем? – с нетерпением осведомился Кай.

– В нем сказано, что в отношении вас вскоре состоится заседание Совета, который решит вашу дальнейшую участь, – сухо проговорил Энси Первый.

Это известие Кая застало врасплох, его разум отказывался верить в происходящее:

– Что это значит?

– Это значит, – прозвучал металлический со скрежетом мысленный голос Энси Первого, – Совет будет судить вас за преступное деяние…

– Но какое? – возмущенно отозвался Кай.

– Вам лучше знать, – сказал, как отрезал, жрец. И на этом их разговор закончился.

Кай был совершенно растерян и шел, ни о чем не думая и не замечая ничего вокруг. Ноги сами несли его, и он опомнился лишь когда оказался в своих покоях. Там он лег на бок и, прижав колени к груди, заснул в позе эмбриона…

***

Кай, открыв глаза, увидел небо, усыпанное звездами, и тотчас почувствовал чье-то постороннее присутствие. Тогда он вскочил на ноги и вгляделся в темноту. Посреди его покоев стоял некто, похожий на человека из рода Майя, от которого исходило сияние.

– Кто ты? – спросил у него Кай.

– Я Рассказчик, автор этой истории, – отвечал незнакомец.

– Ты – Бог? – в растерянности осведомился Кай.

– Нет, – возразил неизвестный. – Но мне есть что сказать тебе, Странник. Человек, которого ты любил как сына, не тот, за кого себя выдает. Мы все стали жертвами великого обмана. И теперь служим злу.

– Ты имеешь в виду Иешуа? – осведомился Кай.

Незнакомец слабо качнул головой.

– Истинный Христос был заточен в Чистилище: тебе его там предстоит найти.

– Мне? – удивился Кай. – Но почему? Постой… Ты говоришь о том, которого я видел лежащим в Аркаиме?

Незнакомец наклонил голову.

– Да.

– Кто он? Христос?

– У меня мало времени, Странник, – заметил незнакомец. – Задай последний вопрос.

– Где тебя найти?

– Меня искать не надо. Когда вырвешься отсюда, разыщи одного из падших – его зовут Мария-Илия, – сказав эти слова, человек стал растворяться в воздухе, как призрачное марево.