И жестом, таким же, как в оружейку ночью, майор направил Потемкина в сторону выхода.
Глаз в эту ночь не сомкнувший, Потемкин наблюдал жизнь из окна автобуса, и понимал, что даже дай добро – глаз не сомкнет. Одна мысль блуждала в мозгу неприкаянно: парня и девушку с автовокзала забыть не мог.
Но автобус шел через город, выкатил уже на полотно дороги через плотину Братской ГЭС. Скоро улица Енисейская, потом «Енисейская» – его остановка. Все решено, все устроено в мире – проблем у Потемкина нет.
Так и блуждала мысль, не уходя от образа парня и девушки, которых он почти и не разглядел…
7. Утро нового дня
Лена проснулась не первой. Проснулась от внутреннего ощущения заботы. Гуляло по комнате светлое солнце. Без погон, в футболке и шортах, склонился над электроплиткой Саша. Широким, неровным венчиком, к солнцу тянулись из центра стола цветы, со следами росы в лепест-ках. Он успел их собрать, пока Лена спала! Не сгоревшие за ночь свечи, застыли двумя восковыми колоннами возле букета.
Воздух млел ароматом легкой кофейной горечи. Как в опасении не встревожить бы, не нарушить все это, не шелохнулась Лена. Дрогнув, не разомкнулись губы. А под веками, как за ширмой, сверкнули тонкой, искрящейся пленкой, слезинки. Но – у глаз не сошлись хмуринки, а лицо, приветственной, мягкой волной освежила улыбка.
«Вот он и пришел, – ощутила Лена, – пришел первый день новой жизни!». Через мгновение, Лениных губ коснулись любимые губы.
– Саш, ты хороший! – встретились взгляды.
– Точно?
– Да, точно. Ты сказал, что ты легкомысленный, а я поняла, что это не так.
– Не поверила? – улыбнулся Саша.
– А я поняла, что когда говорим о судьбе и о счастье, видеть его не глазами надо – сердцем.
– И плюс интуицией женской, – шутил любимый.
– И ей тоже, – подтвердила любимая, – все впереди, и она еще нам пригодится.
– Я так и подумал, когда делал кофе для нас и сознавал, что отныне мы все будем делать не так как раньше: для себя, для кого-то, и просто. Отныне мы все – друг для друга, ради друг друга – тебя и меня, не иначе.
– Саш, – чуть помедлила Лена, – ты прекрасно сказал!
– Ответственно! – улыбнулся и уточнил он.
– Да. Легкомысленный так не скажет… А чего, когда делал кофе, хмурился?
– Вспоминал капитана, который врывался вчера.
– Негодный, бесцеремонный милиционер! Ты будешь иным.
– Нет. Я подумал, что таким, как раз, надлежит быть. Он прав!
– Ты допустил ошибку?
– Немного, как раз – легкомыслие… Но за ним – может быть, чья-то судьба. Вот что я понял. Но, все равно, – посмотрел он в глаза милой, – я улыбнусь…
– Улыбнись.
– Улыбнусь, потому, что капитан прекрасно мне намекнул в курилке… Он спросил, что там горит в моей комнате?
– И ты его понял?
– Понял. Об этом сказал Маяковский. Он сказал: «Мама, Ваш сын прекрасно болен. У него – пожар в сердце!».
– Обними меня, – попросила Лена, – Саш, – призналась она, припадая к любимому, – знаешь, я тоже больна! Точно так же!
***
– Загулял? – пошутила тетушка, – На тебя это так не похоже?
– Да нет, был на приеме, и мне разрешили прописку. Прекрасно, не так ли?
– В милиции?
– Да, у начальника. Точнее – зама…
Стол, – понял Потемкин, – оставался накрытым с вечера.
– Раньше, – с улыбкой вспомнила тетушка. – было такое. Стояли за хлебом в очередях, ночами. Но что б сейчас: начальник милиции, и вот такая очередь? – покачала она головой, – То есть, у зама начальника – аж до утра?!.
– Так сложилось, – вздохнул Потемкин, – да все нормально, – пожал он плечами, – и ничего не случилось …
– Ну, с тобой-то, – вижу…
– С ними тоже, теть Валь, не случилось. Хотя, – развел он руками, – У них еще день впереди. Все может быть…
***
Он перечитывал бланк Ф-15. Майор подчеркнул авторучкой: «Цель прибытия – работа на заводе отопительного оборудования». Виза: «Не возражаю. Зам. начальника РОВД майор милиции А. В. Кобзарь».
Добрым, и столь же коварным одновременно, был этот листок. Гасил красный свет и давал зеленый – конечно, добрый! Но он выдвигал на рубеж, которого знать бы не знал Потемкин, не попади этой ночью в жесткие, как дужки капкана, руки судьбы.
«Зря ночевал в милиции!.. – невесело усмехнулся Потёмкин, – Теперь началось. Теперь я на пороге, а за порогом – судьба. И решать не майору, не капитану – мне!»
Серьезную головную боль получил человек, вместе с законной и полной свободой…
***
Утро нового дня. Дрожа от натуги, ползет на крутой подъем автобус. Там, на верху повернет направо и без дрожи, легко – жеребенком по лугу – помчит по прямой. Одна остановка «Милиция», другая – ЖЭК.
В кармане – путевка в жизнь – разрешение на прописку. В уме и сердце – судьба. В другом городе – семья, а счастье – на чаше весов, в которую ляжет выбор Потемкина…
***
– Что там? – зажав микрофон, спросил секретаршу Кобзарь.
– К Вам гражданин Потемкин.
– Наталья Витальевна, – вернулся к трубке Кобзарь, – у нас есть резервы? Комната, кажется, будет нужна молодой семье. Найдем? Отлично, Наталья Витальевна, очень Вам благодарен. Спасибо! Звоните.
– Просите Потемкина, Таня!
Майор о Потемкине думал. И Нежальскую, коменданта общаги, предупредил не зря. Он понял: Потемкин – из тех, кого привлекают вершины, способные бросить вызов. А вызов, так получилось, брошен: Майором, Случайностью, или Судьбой – не столь, по большему счету, важно…