Loe raamatut: «Автобиография Пирогова Василия Яковлевича. Мемуары сквозь годы войны»

Не дай вам Бог жить в эпоху перемен.

(с) Конфуций.

Худой мир лучше доброй войны.

(с) Марк Туллий Цицерон.

1. Введение

Этот текст попал ко мне совершенно случайно, по какому-то неважному поводу. Человек, который написал эту свою биографию, мне неизвестен, только косвенно. Я видел его старую фотографию на стене. На ней мужчина средних лет. Простое лицо. Военная форма. По-моему, пехота. На руке командирские часы. Он дошёл до Берлина. Он победил фашизм.

Я не мог оставить эту историю в забвении и решил передать её всем. Потому, что ушедшая эпоха изменила навсегда ход истории. Тот подвиг, который совершили наши деды должен остаться в наших сердцах, в нашей памяти. Каждой семьи на Русской земле коснулась та война. Для меня нет здесь разделения на родной-неродной. Василий Яковлевич сражался за Родину, а значит я не имею права не рассказать об этом. К сожалению, у меня нет такого подробного рассказа от моих дедов, но это мало что меняет, ведь отголоски Великой Отечественной доходят до нас до сих пор. Сколько ещё лежит в земле солдат, пропавших без вести. Сколько еще тайн, секретов и деталей, которых мы не знаем до сих пор о той поре. Но всё тайное когда-то становится явным. Вот и эта автобиография кусочком мозаики ляжет в общую картину истории. Я призываю всех, кто может ещё что-то рассказать – расскажите. Я призываю всех, кто может написать, напишите. Если у вас остались письма, газеты, воспоминания, публикуйте их. В наше время Интернета каждый может внести свой вклад и помочь передать следующим поколениям нашу Историю.

P.S. В сети я обнаружил информацию, что 06.04.1985 г. наш герой был награждён Орденом отечественной войны II степени.

2. Я, Пирогов Василий Яковлевич

Я, Пирогов Василий Яковлевич. Отец мой Пирогов Яков Семёнович, мать моя Пирогова Марфа Никифоровна. Социальное положение – крестьяне, родители занимались хлебопашеством.

Родился я по новому стилю 6 марта в 1921 году. По старому административному делению того времени: деревня Тирикуль, Бродокалмакской волости, Шадринского уезда, Уральской губернии, в России.

По новому административному делению: деревня Тирикуль, Бродокалмакский сельский совет, Красноармейский район, Челябинская область, РСФСР.

Пошёл учиться в первый класс в 1930 году, окончил Тирикульскую начальную школу в 1934 году.

Осенью в 1934 году поступил учиться в Бродокалмакскую школу крестьянской молодёжи ШКМ и окончил её в 1937 году.

Осенью 1937 года переведён в 8-ой класс в Бродокалмакскую среднюю школу. Весной в 1939 году окончил 9 классов. В эту весну мне угрожала первая смерть – кто-то охотничал с боевой винтовкой на диких козлов, лосей; стрелял, пуля, как раз, попала в окно, прошла через два стекла, а я в этот момент уронил ручку и только склонился её взять и стёкла стенькали (видимо, здесь имеется в виду «звякнули») и пуля вошла в бревно на четверть, если я стоял лень в голову попала в косицу (если бы я поленился и остался стоять, то пуля бы попала в голову). Первая моя опасность миновала. Заявили в милицию, они сами были виновны, так и закончилось. Посмотрел, ушёл (видимо, имеется в виду, что милиционер посмотрел, ушёл и на этом всё закончилось).

Летом в 1939 году поступил работать на почту в качестве «радиограмщика». Проработав до Октябрьской (видимо, дата празднования очередной годовщины Октябрьской революции), меня премировали 200 рублей. После Октябрьской Райисполком и бывшая моя учительница, у которой я кончал 4-ый класс Дарья Николаевна не стали давать покоя ни начальнику почты, ни мне и почти в приказном порядке меня заставили учить в Тирикуле, так как не хватало учителей – вдвоём со своей учительницей.

3. Армия

С учительской работы и взяли меня в Армию с 9 января 1941 года. Кадровую службу я служил в Молдавии в городе Кишинёве – был зачислен в полковую школу курсантом в миномётном взводе. В центре города Кишинёва.

Весной 1941 года летний наш лагерь находился в полутора километрах от города Кишинёва. До войны у нас были частые походы с броском, то есть последние пять километров бежать бегом. Перед войной был поход шестьдесят километров, тридцать километров в один конец и обратно, и бросок 5 км. Я с километр не добежал до конца и не помню, как оказался во дворе школы на столе и около меня стояла врач в белом халате. Это вторая смертельная опасность миновала.

День 18 июня 1941 года мы пришли с занятий, пообедали и стали исполнять «мёртвый час», то есть «сон час». Время примерно было 16 часов дня, нас подняли по тревоге и в поход к Румынской границе к речке Прут, не доходя км 8. Дали команду занять оборону, выкопать окопы во весь рост с ходами сообщений. Всё было исполнено к утру 20 июня 1941 года. Утром 20 июня 1941 года другие полки нашей дивизии, вернее 165 и 241-ый вели наступление. Так закончили ученье.

Они отправились по свои лагерям, они у них были тут близко. А нам надо идти сто с лишним километров. Нам дали отдых субботу 21 июня 1941 года, а воскресение утром двинулись в свой лагерь. Отошли км 20, привал в посадке акации? Досидели, что в 12-00 часов два румынских самолёта нас обстреляли. А вечером нам сказали, румыны нарушили границу и те полки нашей дивизии ведут бои. И у нас две роты повели в ночь. Утром в 3 часа 23 июня 1941 г. я первый раз вступил в бой, и они часть уехали обратно через р. Прут, а часть взяли в плен и заняли оборону по берегу реки Прут – река есть река, я примерно нарисую.

И мы оказались в мешке. Выход был только на прорыв линии фронта – так и был второй мой бой. Вышли из окружения и заняли оборону, а через три дня начали наступление на железнодорожную станцию ночью. Враг не ожидал и удирал без штанов. Тогда мы взяли много трофеев: 97 орудий, 100 автомашин, две сотни лошадей, много снарядов и другой техники. Выгнали за границу.

4. В пригороде Кишинёва

Получаем приказ: враг нас окружил и ведёт бой в пригороде Кишинёва – отступаем без боя. Правда, он шёл следом, и нас задерживал, завязывал хоть небольшие, но бои.

Когда вступили в город Кишинёв, он весь горел и на окраинах были немцы. Наша была только одна единственная дорога, по которой он бил беспощадно, но мы огрызались, но плоховато – экономили, потому что снарядов было мало и давали их по норме три-пять на сутки. А он крошил без нормы, тысячи в один бой. Вот тут уже смертельных опасностей считать было некогда, каждую секунду висела нал головой. И наши трофеи забрал снова.

Отступали мы по направлению к реке Днестр к городкам Бендеры и Тирасполь, по обе стороны реки расположенные. Тирасполь – это Советская Молдавия, Бендеры – Тачил Бессарабия? до 1940 года была Румынская территория, когда-то оторванная от России.

За эти два города шли или, вернее, были ожесточённые бои. Несколько суток занимали оборону на берегу Днестра вместе с Георгием Фёдоровичем Балдиным – однополчанин с одного района Бродокалмакского. В больших боях участвовали за железнодорожную станцию "Раздельная", которая несколько раз переходила из рук в руки. Очень страшные бои были за сёла: Шипка, Глинное, Михайловка, Секретарша, Сухие Лиманы и другие, все не запомнишь.

Отступали на город Одессу, но в это время вся Одесская область и части других областей были отрезаны и окружены, и мы с первых дней войны оказались окружены и выход был только из Одессы Чёрным морем. Письма я писал, но, похоже, было не до писем и так все говорили. Отступили мы до Одессы. Прошли по Одессе. Нашу часть хотели пополнить, но не пришлось – 25ю Чапаевскую дивизию разбили в прах и нас туда сунули в бой.

Уже нас курсантов, учившихся всего 4 месяца, стали ставить командирами рот. Куда подевались лейтенанты, сержанты? Как в воздухе исчезли. К руководству представили курсантов и солдат-кадровиков. Мой Георгий Фёдорович стал командиром роты. А я всё же сумел убедить полковника и стал его помроты, чтоб быть вместе. Да, в городе мы ещё встретили земляка Кадкульского – Никитина Ивана Яковлевича. Он был коневодом у начальника штаба, с час времени шёл с нами по городу Одессе. Это последний раз была с ним встреча. Он вместе с нами приехал служить в Кишинёв, но не попал в школу, попал в батальоны. Но не так долго мне пришлось быть помощником командира роты.