Maht 162 leheküljed
1970 aasta
Москва – Петушки
Raamatust
Венедикт Ерофеев – явление в русской литературе яркое и неоднозначное. Его знаменитая поэма «Москва – Петушки», написанная еще в 1970 году, своего рода философская притча, произведение вне времени, ведь Ерофеев создал в книге свой мир, свою вселенную, в центре которой – человек, «человек, как место встречи всех планов бытия». Впервые появившаяся на страницах журнала «Трезвость и культура», поэма «Москва – Петушки» стала настоящим откровением для читателей и позднее была переведена на множество языков мира.
Содержит нецензурную брань
очень много слышал об этой книге. что сказать? вы когда нибудь пробовали съесть
перец чили? или выпить стакан медецинского спирта? вот такие же ощущения. глаза слезятся, хочется
чем-то заесть, не выходит ни заесть, ни запить, ни забыть очень долго.
постмодерн? контркультура? гротеск? шок? водка и перец чили.
очень понравилось описание будней рабочей бригады.
для литературоведов и для литературы – это клад, там можно столько всего открыть для себя. но для читателя -
это вызов, потрясение для эстетов, на грани травмы.
В литературе не знаю ничего похожего на это произведение. Для меня оно входит в первую десятку книг, не прочитать которые считаю огромной потерей. Если смотреть на его место в русской литературе через призму восточных единоборств, то это стиль пьяного кулака. Если вам довелось смотреть фильмы связанные с боевыми искусствами, то наверняка должны были запомниться представители именно этой школы. Еще бы, пьяного забулдыгу, чья жизнь напоминает неуверенную походку от стакана к стакану, трудно представить серьезным противником. Тем удивительней неожиданно точные, как бы случайные удары, выдающие высокий уровень мастера. Он над боем, он на порядок сильнее, в нем не видишь пульсирующей в висках сосредоточенности, но видишь эффект и ту легкость, с которой тот достигается. Нечто подобное у Ерофеева в его поезде «Москва-Петушки»: «культура питья» советской эпохи лишь «стиль», очень точно переданный, шикарно пропитанный юмором, то и дело неожиданно прицельно бьет чем-то социально значимым общечеловеческим, о чем часто напиваясь, пытаются забыть, а напившись, вспоминают снова. Тонкое и оттого острое ощущение жизни, там, где его не ожидаешь. Перечитывать и перечитывать.
Таинственная рецептура алкогольных коктейлей с винтажным ароматом советских времен. Теперь уже так не пьют, скажете вы и будете правы ))) Москва-Петушки это редкий литературный заповедник талантливого Ерофеева. Читается легко, с лирической грустью
С детства был наслышан об этой книге Венедикта Ерофеева. Отзывы были или восторженные, или полны восхищения. На меня же сие произведение не произвело подобного впечатления. Видимо от того, что я – человек не пьющий. Нет, я честно пытался разглядеть какие-то умные мысли, пробивающиеся через нарастающее опьянение главного героя, стремящегося убежать от столичной суеты в провинциальный рай, но всё потонуло в то ли в пьяном полузабытьи, то ли в горячечном бреду. За отдельные юмористические и сатирические эпизоды оценка: 3 из 10.
Произведение – многогранное. Я конечно могу ошибаться, но кажется мне, что автор писал это в наставление всем. Начинается всё действие с прибытия автора (вернее персонажа, но книга-то написана от первого лица!) в Москву на Савёловский вокзал. И с иронией описываются попытки увидеть Кремль (И ведь не так чтобы очень пьян был (с)). А утром... всё начинается с бездны и поднимается вверх, и эмоции и самочустие и вдохновение главного героя. Все показатели растут! До определённого предела. А потом – становится страшно. Как глубока бездна. И уже не понять, где реальность а где – бред. Вроде бы задача-то стояла перед главным героем вовсе не сложная – сесть в электричку на Курском и выйти в Петушках. Но! Вот тут и раскрывается автор как филосов, мечтатель, романтик но и сатирик. Очень точно описаны автором «глаза народа моей страны». Не в бровь а в глаз. Да, эта книга заставит задуматься вдумчивого читателя. И сделать для себя определённые выводы.
Да разве ж я как поебанный? Просто – немотствуют уста…
Но – пусть. Пусть я дурной человек. Я вообще замечаю: если человеку по утрам бывает скверно, а вечером он полон замыслов, и грез, и усилий – он очень дурной, этот человек. Утром плохо, а вечером хорошо – верный признак дурного человека. Вот уж если наоборот – если по утрам человек бодрится и весь в надеждах, а к вечеру его одолевает изнеможение – это уж точно человек дрянь, деляга и посредственность. Гадок мне этот человек. Не знаю как вам, а мне гадок. Конечно, бывают и такие, кому одинаково любо и утром, и вечером, и восходу они рады, и закату тоже рады, – так это уж просто мерзавцы, о них и говорить-то противно. Ну уж, а если кому одинаково скверно – и утром, и вечером – тут уж я не знаю, что и сказать, это уж конченый подонок и мудозвон. Потому что магазины у нас работают до девяти, а Елисеевский – тот даже до одиннадцати, и если ты не подонок, ты всегда сумеешь к вечеру подняться до чего-нибудь, до какой-нибудь пустяшной бездны…
– А знаете что, ангелы? – спросил я, тоже тихо-тихо. – Что? – ответили ангелы. – Тяжело мне… – Да мы знаем, что тяжело, – пропели ангелы. – А ты походи, легче будет, а через полчаса магазин откроется: водка там с девяти, правда, а красненького сразу дадут… – Красненького? – Красненького, – нараспев повторили ангелы Господни. – Холодненького? – Холодненького, конечно… О, как я стал взволнован!..
«Мне как феномену присущ самовозрастающий логос».
Видите! Это же голая зеркальность! Глупая, глупая природа, ни о чем она не заботится так рьяно, как о равновесии! Не знаю, нравственна ли эта забота, но она строго геометрична! Смотрите: ведь эта кривая изображает нам не один только жизненный тонус, нет! Она все изображает. Вечером – бесстрашие, даже если и есть причина бояться, бесстрашие и недооценка всех ценностей. Утром – переоценка всех ценностей, переоценка, переходящая в страх, совершенно беспричинный.
Arvustused, 180 arvustust180