Взрослый снаружи, взрослый внутри. Как исцелить внутреннего ребенка, психологически повзрослеть и стать счастливым

– Это не нравится мне.

– Почему?

– Потому, что я не дорос до этого.

Ответил ли так когда-нибудь хоть один человек?

Фридрих Ницше

Работа над собой. Книги сильных психологов

© Дейногалериан В., текст, 2024

© Бортник В., иллюстрация на обложке, 2024

© Оформление. ООО “Издательство «Эксмо», 2024

Вступление

«Я чувствую себя ребенком в мире взрослых» – частая жалоба моих клиентов. А значит – «я чужой на этом празднике жизни», мне не хватает сил, я одинок в этом огромном мире, не справляюсь с жизнью, боюсь, стыжусь, тушуюсь, живу вполсилы, в четверть силы.

В душе у каждого из нас живет ребенок, и он хочет чуда. Даже когда вокруг все говорит о том, что чуду не бывать. Ребенок хочет раскрасить в яркие цвета свои серые будни и сотворить сказку из собственной жизни. Но не справляется. В нем слишком мало сил, любая неудача заставляет его съеживаться и сворачиваться в позу эмбриона. В такие моменты нам пусто, плохо, одиноко, больно. Мы тоже не справляемся и так же замираем, не живем в полную силу и как будто прячемся под одеялко. Соглашаемся на меньшее, плывем по течению, живем по накатанной, боимся неизвестности, страшимся перемен, делаем не то, что хотели бы, живем не с теми, с кем хотели бы. Страдаем от нехватки любви. Ищем ее повсюду и во всем, встречаем на миг и теряем снова.

Нам предлагают баловать в себе ребенка, но не объясняют, что для этого необходимо делать. Как можно баловать того, кто болен, до смерти напуган, выбился из сил? Нам предлагают становиться лучше, мотивированнее, успешнее, тренировать дисциплину и волю, но где на это взять силы? Нам предлагают долгие и трудные пути работы над собой, но мы разочаровываемся быстрее, чем такая работа дает результат. Ребенок внутри нас по-прежнему ждет чуда и надеется на взмах волшебной палочки.

Представьте, что такое чудо есть и каждый из вас может стать самому себе чудотворцем: создавать удачные события, реализовывать смелые цели, исполнять желания и управлять реальностью. Сила, что способна на любые чудеса, – это ваше бессознательное. О нем многие говорят, но никто не учит, как найти с ним общий язык и овладеть его возможностями в полной мере. Общий язык с бессознательным – вот то ключевое звено, которого недостает как институту психоанализа, так и рынку исполнения желаний, медитаций-аффирмаций. Нам предлагают либо «поговорить об этом», либо выполнять ничего не значащие ритуалы. Но ни то ни другое не дает доступа к силе подсознания, которое воистину может все.

По счастью, общий язык с бессознательным сегодня существует. Более того, он несложен и доступен каждому. Двенадцать лет назад, оказавшись на дне и в полном отчаянии, я все-таки верила в чудо, понимала, что все проблемы в голове, и искала действительно рабочие инструменты для изменений. Мне повезло – я встретила малоизвестную модальность психотерапии, которая, как оказалось, творит чудеса. Именно за счет гениально простого языка для переговоров сознания и бессознательного. Освоив этот язык, я очень быстро стала другим человеком и достигла целей, о которых даже не мечтала, когда находилась на дне.

В последующие годы я работала по этой модели с сотнями людей, и мы получали великолепные результаты без долгих лет психоанализа и терапии. Я постоянно совершенствовала метод, вычисляя самые короткие пути от проблемы до цели. Но главное – мои клиенты и ученики легко осваивали язык бессознательного, что позволяло им больше не нуждаться в психологах и коучах, становиться автономными, устранять проблемы и достигать своих целей самостоятельно.

В этой книге я рассказываю о самых действенных инструментах в этой области, которые стали результатом моей многолетней работы и прекрасно зарекомендовали себя на практике. Освоив их, вы поставите силу бессознательного на службу своему благополучию. Да, вначале вам предстоит поучиться «волшебству» переговоров, но это не займет годы. Изучив язык бессознательного и начав договариваться с ним, вы сможете стать тем, кем захотите, получить все, что пожелаете, делать то, что любите, окружить себя близкими по духу людьми, найти любовь и построить прекрасные отношения. Да, это тоже будет работой над собой, но результаты вы увидите с первых шагов, и они вдохновят двигаться дальше. Ребенок внутри вас получит долгожданное чудо. Но главное – вы исцелите его боль и даруете ему любовь. Тогда он сумеет наконец-то повзрослеть, чтобы великолепно чувствовать себя во взрослом мире огромных возможностей, открытых дорог и большой свободы.

Глава первая
В мире невзрослых взрослых

Господство внутренних детей

Ко мне на сессию приходит молодая женщина с задачей больше зарабатывать на собственном бизнесе. Мешает саботаж: «Я знаю, что мне нужно делать, – говорит она, – давать рекламу, не стесняясь о себе рассказывать, и не бояться делегировать обязанности в сезон повышенного спроса. Но… я ничего не предпринимаю». Доходы падают, дело не приносит радости.

Я предлагаю ей представить образ себя в проблеме, и она видит черную, будто дотла сгоревшую фигуру. Та говорит: «Я не хочу жить». Таким образом, без долгих лет психоанализа поверхностная проблема «мало зарабатываю на своем деле» выводит на подлинную – «я не хочу жить».

Когда она так выгорела и куда ушли ресурсы? Увы, их никогда и не было.

Я спрашиваю у фигуры, сколько ей на самом деле – психологически – лет, и она превращается в шестилетнюю девочку, застрявшую в том прошлом, когда мама заставляла ее нянчиться с младшей сестрой. От мамы она переняла негативные убеждения и о се-

13

мье, и о работе. Работа – слишком тяжела. Работу нужно совмещать с семьей. Семья – это каторга и несвобода, необходимая только затем, чтобы не быть хуже других. Вот почему сил нет. И лучшее, что может сделать девочка, – это включить тотальный саботаж, энергосберегающий режим, чтобы хоть как-то выжить. Что она и предпринимает.

Таким образом, героиня сессии пытается строить семью, растить детей и развивать свое дело на ресурсах шестилетнего ребенка. Неудивительно, что их хватило ненадолго, результаты не радовали, а сама героиня не чувствовала себя ни счастливой, ни реализованной.

Когда мы вычищаем из фигуры маленькой девочки негативные убеждения о семейной жизни и работе, та моментально трансформируется во взрослую женщину, которая сияет, имеет достаточно энергии и мотивации, наполнена любовью к мужу и к детям. Она совершенно по-другому смотрит на семью и знает, как совмещать личную жизнь с делом. А значит, героиня сессии может решать взрослые задачи силами взрослого человека.

Другой пример. Ко мне на сессию приходит молодой мужчина с похожей целью – увеличить доход в своем деле. С проблемами: упадок сил и мотивации, потеря прежней радости от работы, саботаж бизнес-задач. И та же жалоба: «Знаю, что делать, но не делаю. Когда других причин откладывать задачи нет, заболеваю – чтобы все равно их саботировать».

Клиент считает, что причина – страхи. «А вдруг не получится?», «А что, если осудят, засмеют?». Он боится быть непонятым и показаться людям сумасшедшим.

Однако же, когда мы проявляем его образ в бессознательном, сразу видим ребенка пяти лет, капризного и вредного, который отрицает мир взрослых как скучный, серый и рутинный. Ребенок говорит: «Взрослые – не живые» – и наотрез отказывается взрослеть.

Таким образом, мой клиент пытается строить бизнес, зарабатывать и распоряжаться деньгами на ресурсах пятилетнего ребенка, который заинтересован только в развлечениях и совершенно не способен мыслить стратегически. Неудивительно, что результаты оставляют желать лучшего.

Когда мы вычищаем из фигуры мальчика неудачные убеждения о взрослых, взрослой жизни и ответственности, образ вырастает в мужскую фигуру – новую идентичность клиента, которая излучает спокойную уверенность и способна справляться с любыми деловыми задачами.

Как результат: в реальной жизни герой сессии вернул себе утраченную радость и энергию и занялся бизнес-проектами не потому, что надо, а из интереса и любви к своему делу. И даже начал заниматься спортом в удовольствие.

Портрет моего типичного клиента – это образованный человек 30–40 лет, с семьей, детьми, карьерой или бизнесом, во многом состоявшийся, но… оказавшийся в экзистенциальном тупике. Иногда его состояние можно описать как «все навалилось» или даже «все рухнуло». Но чаще это вялотекущее: «вроде все хорошо, но счастья нет».

Женщины-клиентки жалуются, что не могут найти любовь. Или страдают от проблем в семье. Не могут вырасти в доходе. Хотят построить собственное дело, выйдя из декрета, но не знают, как, какое и с чего начать. Не в силах перестать переедать и наконец-то постройнеть.

Мужчины-клиенты жалуются на недостаточный успех в делах, нехватку мотивации. «Я знаю, стоило бы хотеть и достигать большего, но ничего для этого не делаю». Непонимание в семье. Усталость и отсутствие энергии. Финансовые качели «то густо, то пусто». «Каждый раз, когда появляются возможности и дела идут в гору, я как будто сам все рушу и избавляюсь от денег», – говорят они.

Любой из тысяч случаев моих клиентов индивидуален. Одно лишь неизменно в каждой ситуации. Когда я говорю на сессии: «Представьте и опишите мне фигуру самого себя в состоянии проблемы, – а затем спрашиваю: – Сколько этой фигуре на самом деле – психологически – лет?» – цифры всегда шокируют моих клиентов.

15 лет, 12, 10, 7, 5, 3 года, 2 года, младенец!

Если предложить такой фигуре «я в состоянии проблемы» принять ее подлинный облик, мы всегда увидим ребенка – недолюбленного, напуганного или озлобленного, – который безуспешно пытается справляться со взрослой жизнью и ее задачами.

Еще пример. Ко мне на сессию приходит женщина и жалуется, что не может раскрыть свой потенциал. «Жизнь будто не моя, как будто я свернула не туда». Ничто ее не радует. Энергии нет даже на уборку в доме. А начинать новое дело – где? Какое? Как? «Я чувствую себя маленькой девочкой, – рассказывает героиня сессии, – которую взрослые посадили где-то в уголке на лавке и сказали: 'Посиди тут, подожди”. И я с тех пор все жду, когда за мной кто-то придет, возьмет ответственность, ведь я же не могу сама».

Когда мы смотрим через бессознательное, видим девочку четырех лет, мама которой говорит: «Ты будешь жить так, как я решу, и делать то, что я скажу». У мамы цель – вырастить дочь хорошим человеком, чтобы получить признание людей. А девочка согласна слушаться, ведь: «Мир страшный, люди злые, я – ничтожество». И хотя ей скоро сорок лет, в бессознательном моя клиентка – все та же четырехлетняя девочка, которая по-прежнему живет по маминой указке и ждет инструкции, как правильно.

Поработав с огромным количеством таких образных фигур у сотен людей, я могу утверждать, что именно невзрослость, остановка в психологическом развитии их идентичностей (программ психики, обслуживающих социальные роли) стала причиной проблем моих клиентов.

Рассказывая о себе на сессиях, многие так и говорят: «Я чувствую себя ребенком в мире взрослых», «Я веду себя как маленькая девочка/маленький мальчик», «Мне хочется спрятаться». А дежурная жалоба «Хочу на ручки» давно стала мемом.

«Я увидела девочку 11 лет, непохожую на меня. Девочка выглядела угрюмой. На ней было желтое платье из моего детства, а в руке она держала намокшего мишку за одну лапу, волоча его за собой. Взрослой быть скучно, вон они какие все тяжелые, поникшие под весом проблем, несчастные. Взрослость – груз, взрослая жизнь – тяжкая ноша. Для счастья девочке нужно огромное внимание, все внимание мира. Прямо ощущение, словно пасть голодающего открылась. Хочется быть особенной, самой лучшей. Хочется вызывать любовь и восхищение. И все это девочка жаждет получить от мамы. Грустно. Позиция эта у меня вызывает замешательство и грусть, даже какую-то безысходность. Потому как отражает все, чего не хватало в детстве, в гипертрофированном виде. И сама девочка грустная и унылая, несмотря на то что взрослых видит таковыми. Спасибо вам за этот пост, прошибло до глубины» (комментарий подписчицы).

Колыбель качается над бездной

Сегодня можно часто слышать от психологов совет: «Балуйте своего внутреннего ребенка». Но это предложение бессмысленно. Тот, кого человек ощущает в себе как «внутреннего ребенка» – это вовсе не эго-состояние «Внутренний Ребенок» по Эрику Берну, которому отец-основатель трансакционного анализа приписал роль источника радости, творчества, креативности и любознательности. Тот, кого вы чувствуете у себя внутри как ребенка, – это всего лишь одна из многих ваших неблагополучных и незрелых идентичностей.

Идентичность – это большой, хорошо организованный автоматизм психики, прописанный в вашем бессознательном. Идентичность отвечает на вопросы «Кто я?» и «Какой я?» и сочетает в себе определенные паттерны мышления, состояния и поведения. Примеры идентичностей: «я – женщина», «я – мать», «я – профессионал своего дела», «я – покупатель», «я – водитель» и т. д., число их может быть сколь угодно велико. В подходящих условиях идентичность автоматически «включается» и реализует свойственные ей поведение, состояния и мышление.

А теперь давайте вообразим, что все идентичности человека – это дети, которые пытаются убедительно изображать взрослых. Что произойдет? С какими-то ролями дети смогут худо-бедно справиться и даже избежать разоблачения, но в большинстве ролей они потерпят крах.

В своей практической работе я день за днем вижу, что абсолютно каждая социальная роль в жизни моего типичного клиента исполняется психологически-ребенком, который только маскируется под взрослого. Эти «внутренние дети» в вашем бессознательном крайне неблагополучны. Они недолюблены, напуганы, боятся ошибиться, не справиться, боятся наказания.

«Моя девочка все время ревет. Не переставая. Ничего не хочет слышать и говорить. Просто кричит и плачет. Ей холодно, одиноко и страшно. Подойти к себе не дает. Одета во что-то мокрое и темное» (комментарий подписчицы).

Эти «внутренние дети» в бессознательном чувствуют себя в точности так же, как неблагополучные дети в реальной жизни. Им грустно, одиноко, больно, они плачут. Они хотят поддержки, но рядом нет мудрого взрослого, который сказал бы, как правильно. Им «надо», и они «должны», а хочется – на ручки и под одеялко. И чтобы пожалели, помогли и принесли готовое. И чтобы ни за что не нести ответственность.

Неудивительно, что с вашими задачами и целями они справляются из рук вон плохо. У них нет достаточных психологических ресурсов и мощностей. Ребенок априори никогда не справится со взрослой жизнью. Ребенку никогда не доверят взрослые блага. Такой ребенок не один, у вас внутри целый детский сад невзрослых идентичностей. Если в душе что-то болит – плачет ребенок-идентичность. Если не получается задуманное – ребенок-идентичность не справляется с задачей. Если отсутствует энергия – ребенок-идентичность выбился из сил.

Все эти «внутренние дети» виртуальные, их бесполезно баловать, как призывают вас психологи. Им не помогут спа-абонемент и новое платье. Именно их вы пытаетесь накормить досыта, когда переедаете, но эти дети не насытятся килокалориями. (Признайтесь, вы и сами чувствуете, что едой хотите заполнить пустоту в душе, а не в желудке.) В действительности «внутренних детей» необходимо не баловать, а откровенно спасать. Вытаскивать из «царства мрачного Аида», где они застряли навсегда-детьми.

«У меня там какая-то нежить, которая выглядит как ребенок из фильма ужасов: бледная, ободранная, с черными глазами и острыми зубами… Жуть какая-то… Кричит, кусается, грозится всех сжечь… Она боится. Всех. Не хочется ее баловать как-то…» (комментарий подписчицы).

Даже реальному ребенку – прежде чем начнете баловать его – необходимо стать и быть счастливым. Иначе вы получите капризную свинью, которой вечно мало. Так же и с виртуальными детьми из вашего бессознательного: пока они несчастны, недолюблены, напуганы, их бесполезно баловать – они легко возьмут над вашей волей верх и могут запросто разрушить вашу жизнь необоснованными тратами, кредитами, абсурдными решениями, лишними конфликтами, ненужными эмоциями и т. п.

«Ходила я, ходила по марафонам, где мою детскую идентичность гладили по головке, и, пока ее гладили, эта маленькая п***да чуть не пустила по этому же месту всю мою жизнь. А ее нужно было всего-то дорастить. Вера, благодарю!» (комментарий подписчицы).

Мой типичный клиент – тот самый образованный человек 30–40 лет с семьей, детьми, карьерой или бизнесом, цвет общества! – остался психологически-ребенком и страдает всеми «детскими болезнями» души. Симптомы его незрелости заметны невооруженным глазом – это ранимость и обидчивость, тревожность и подавленность, гневливость, низкая самооценка и высокая эмоциональность, страсть к саботажу и прокрастинации, привычка перекладывать ответственность.

Вдумайтесь: в наше сытое и благополучное время, где локальные военные конфликты не идут в сравнение с мировыми войнами, а экономические кризисы не грозят рядовому человеку голодной смертью, где успехи медицины повысили продолжительность и качество жизни, еда стала дешевой, а работа – в телефоне, мы можем позволить себе роскошь больше не взрослеть. Мы все реже сталкиваемся с задачами и контекстами, которые требуют от нас качеств подлинно взрослого. Взрослость отмирает за ненадобностью, как любой неактуальный навык. Мы вольны до седых волос оставаться неуверенными, пугливыми, плаксивыми, тревожными, изнеженными и капризными детьми, которых до сих пор волнует, что скажет мама, для которых травмирующим событием становится смерть любимого кота или неудачная стрижка.

Психологически-ребенок плохо адаптивен и не готов к вызовам реальности. Сталкиваясь с более тяжелым, чем смерть питомца, травматическим опытом, он рискует оказаться легко сломленным, надолго выбитым из колеи.

Недоросль больше не отрицательный герой, заслуживающий осмеяния, он – персонаж, над которым смеются все более с теплыми чувствами.

Психологически-ребенок не способен к удовлетворенности имеющимся и достигнутым, он постоянно хочет большего, желательно – всего и сразу, быстро и легко. Однако он и не способен достигать, ибо лишен тех взрослых добродетелей, которые необходимы для реализации даже доступных целей, не говоря уже о роскошной жизни, картинами которой соблазняют его медиа.

Психологически-ребенок не способен к эффективному менеджменту собственной жизни. Он не умеет расставлять приоритеты и организовать жизнь так, чтобы разные сферы ее не конфликтовали, а двадцати четырех часов в сутках хватало, чтобы уделить внимание всем значимым задачам.

Психологически-ребенок не умеет конструктивно строить деловые и личные отношения. Созданные по принципу созависимости – патологической эмоциональной привязанности, – они превращаются в круговорот боли, обид, претензий и конфликтов.

Психологически-ребенок не может совладать с собой и своими страстями, быть самому себе хозяином и держать данное себе или другому слово. Отсюда всевозможные «качели»: сегодня сел на диету – завтра обожрался; сегодня занялся спортом – завтра залег на диван, сегодня завязал с табаком-алкоголем – завтра сорвался, сегодня решил экономить – завтра начал транжирить и т. д.

Психологически-ребенок не способен быть стратегом, мыслить долгосрочной перспективой, выбирать отложенную выгоду взамен сиюминутной, что не позволяет ему быть хорошим собственником дела.

Психологически-ребенок не имеет внутренней опоры, не выстраивает философскую систему, не берет на себя труд ответить на основополагающие вопросы бытия: «Кто я?», «Зачем я здесь?», «В чем смысл моей жизни?». Его бытие бессмысленно, его мышление негативно, его ожидания от будущего катастрофичны, его эмоции отрицательны, а действия малорезультативны.

Наконец, психологически-ребенок не испытывает подлинной любви – к себе, людям, миру, жизни – и страдает от постоянной нехватки психической энергии.

Опасные болезни внутренних детей

Если в бессознательном моих клиентов образы невзрослых фигур пока еще всеми силами маскируются под взрослых, будто бы стыдясь самих себя, то в реальном мире слишком много воды утекло со времен комедии Фонвизина, и психологическая незрелость постепенно перестает быть моветоном. Недоросль больше не отрицательный герой, заслуживающий осмеяния, он – персонаж, над которым смеются все более с теплыми чувствами.

Яркий маркер выросшей лояльности к психологически-невзрослым – сетевой «народный» юмор и мемы, где тема незрелости заняла достойное место. В сети сегодня мы на каждом шагу встречаем шутки наподобие: «Как могло случиться, что людям, родившимся в 2000-м, сейчас 23 и мне, родившемуся в 1985 году, тоже 23?» или «Когда понимаешь, что все твои взрослые желания – дневной сон, сытный обед и возможность остаться дома на весь день – это наказания из детства». Шуткой во плоти недавно стал японец, изменивший свой возраст с 39 на 28 лет и окрестивший себя трансвозрастным – ради возможности не соответствовать требованиям начальства и быть своим среди молодежи. (Учитывая масштабы, которые приобретает психологическая незрелость в бессознательном, я легко могу представить в недалеком будущем движение трансвозрастных таким же массовым, как движение веганов.)

Казалось бы, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы служил наш современный Недоросль законопослушным и порядочным членом общества, где его свобода обижаться заканчивается там, где начинается свобода другого капризничать. А если что-то не сложилось в жизни, как мечталось, то на склоне лет можно списать любые неудачи на всепоглощающее «не очень-то и хотелось».

Но как безобидная детская болезнь становится опасной в масштабах эпидемии, так и эскалация психологической незрелости чревата большими социальными последствиями. Тот, кто умеет руководствоваться только мотивацией «хочу», кому для приложения усилий необходимо внешнее принуждение, кто не способен к самодисциплине и добровольному исполнению долга, будет постепенно все больше и больше ограничиваться в правах – до положения ребенка. А растущая психологическая нефертильность масс неизбежно приведет к разграблению ресурсов будущего: неспособные психологически к родительству, а значит – и к мышлению интересами последующих поколений, такие массы приведут общество к жизни по принципу «главное – здесь и сейчас, а после нас хоть потоп».

Наше нравственное «Я» содрогается, видя совершеннолетнего незрелым. То, что позволено Юпитеру, не позволено быку. С тем, что мы готовы терпеть в ребенке, нам уже невозможно мириться в совершеннолетнем человеке, от которого мы ждем и равно взрослых совершенств. В глубине души мы понимаем: это уродливо. И сколько бы ни уверяли нас, что «детскость» хороша непосредственностью и креативностью, мы чувствуем, что дело пахнет коллективной деградацией, а не прогрессом.

Самым пугающим потенциальным следствием незрелости, пожалуй, видится коллективная деградация человечества и «тепловая смерть» морали. Усреднение категорий добра и зла, размывание границ окна Овертона^[1], морально-нравственный релятивизм. Измельчание всех чувств и добродетелей. Психологически-ребенок не способен на принципиальность, ему проще в беспринципности. У него нет навыка оценивать других или себя, поэтому он сторонится любых оценочных суждений, чтобы не получить оценку самому – ту, которая причинит ему боль. О таких, как наш незрелый современник, писал Бруно Ясенский: «Бойся равнодушных – они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существует на земле предательство и убийство». Таких, как наш психологически-незрелый современник, Ницше называл «последними людьми», которые, устав от жизни, отвергают риск, ищут один только комфорт и безопасность. В обществе последних людей нет больше различий между правителем и подданными, сильными и слабыми, умными и глупыми, выдающимися и посредственными. Социальные конфликты и проблемы сведены к минимуму, все люди живут одинаковой жизнью и пребывают в поверхностной гармонии. Оригинальные идеи отсутствуют, индивидуальность и творчество подавляются. «Земля стала маленькой, и по ней прыгает последний человек, делающий все маленьким. Его род неистребим, как земляная блоха; последний человек живет дольше всех». Это ли не описание победы психологически-детей над взрослыми и воцарение их в мире взрослых, вынужденном измельчать под стать им?

«Колыбель качается над бездной. Заглушая шепот вдохновенных суеверий, здравый смысл говорит нам, что жизнь – только щель слабого света между двумя идеально черными вечностями», – так начинал Набоков свой роман «Другие берега». Современное просвещенное и давно, казалось бы, вышедшее из колыбели человечество сегодня так же качается над ницшеанской бездной от одной крайности к другой. От нереалистично высоких стандартов совершенства до агрессивного протеста и отказа соответствовать каким-либо требованиям. От различных форм дискриминации и «фашистского» давления со стороны общества до толерантности, граничащей со вседозволенностью, и возведения слабости в ранг новой нормы.

Наглядный пример тому – история движения бодипозитива, который, начавшись за здравие, кончился за упокой здоровья. Изначально бодипозитив был призван создать любовь вместо боли. Цели движения – любить себя и принимать свое тело. Устранить нереалистичный идеал красоты, чтобы люди повышали самооценку, улучшали свой образ и учились любить себя целиком, помочь им воссоединиться с мудростью своего тела, чтобы ухаживать за ним сбалансированно и радостно, относиться к телу с любовью, прощением и юмором, перестать страдать от травли и самокритики и больше не зарабатывать психические расстройства на невротической почве. К сожалению, как только принципы бодипозитива оказались в руках психологически-детей, неспособных к сбалансированной дисциплине, цели улучшать свой образ и ухаживать за собой с любовью забылись, и эта идеология превратилась в индульгенцию для того, чтобы игнорировать проблемы тела, даже когда они уже вышли за рамки чисто эстетического дискурса и стали угрозой здоровью.

Важно помнить, что любое массовое движение по умолчанию будет обладать рядом пороков, так как сама потребность быть частью массового движения – это стремление незрелого человека заручиться тем суверенитетом, что дает ему власть толпы приверженцев. А значит, любую прекрасную идею, ставшую массовой, в руках психологически-детей ждет участь рано или поздно оказаться антиподом самой себя.

Пока мы живем в обществе незрелых, та же участь постигнет абсолютно любые светлые идеи и благие намерения, и те вымостят дорогу в ад. Улучшение, совершенствование, развитие – все это возможности взрослых. А для детей есть лишь качели «или – или». Для взрослых, чувствующих баланс, понятна и реальна польза от разумных послаблений планки требований. Но в руках детей послабления моментально выливаются в протест против любых рамок и отбрасывают их в другую крайность – ту, где слабость становится новой нормой. А там, где нормой оказалась слабость, очень скоро нормой может стать порок. Ведь представления о том, что считать пороком, меняются одним росчерком законотворческого пера.

Раскачиваясь в колыбели от толерантности к тоталитаризму и обратно, мы стираем границы дозволенного и рискуем, оставаясь психологически-детьми, превратиться в то равнодушное большинство, с молчаливого согласия которого совершается все зло на земле. Мы рискуем в детской своей погоне за комфортом и безопасностью измельчать до ницшеанского маленького последнего человека, который прыгает по маленькой Земле, как земляная блоха, и делает все вокруг маленьким. Выбирая между жестокой дисциплинарностью и тотальным попустительством, мы понимаем, что невозможно выбрать лучшее из этих двух зол, потому что лучшего среди них нет, и все больше заваливаемся в морально-нравственный релятивизм, так свойственный детям. Пока мы остаемся психологически-незрелыми, нам угрожает перспектива коллективной деградации и «тепловой смерти» человечества в морали, которая, как и физическая смерть, уравнивает всех, делая все одинаковым в посредственной, поверхностной гармонии.

«Вы пишете, что устрицы ведут себя спокойно, пока играет музыка. Но это замечание излишне, совершенно излишне. Устрицы всегда спокойны. Их ничто не может вывести из равновесия. Устрицы ровно ничего не смыслят в музыке», – эта цитата Марка Твена вспоминается мне как метафора для последних людей, которыми мы, если не повзрослеем, рискуем стать – и остаться теми, кто «всегда спокоен», то есть достиг теплового равновесия в морали, усреднив добро и зло, умных и глупых, сильных и слабых, и «ничего не смыслит в музыке» – то есть лишил себя всех высших устремлений.

Есть еще одна цитата, хорошо описывающая состояние последнего человека, – из Откровения Иоанна Богослова: «Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих». И будто бы в пику состоянию этой тлетворной теплоты Ницше писал: «Так холоден, так леденящ, что можно обжечь об него пальцы! Ужаснется тот, чья рука прикоснется к нему! И именно поэтому некоторым он кажется пламенным», – эти слова удивительно похожи на то, как выглядит глазами психологически-детей подлинно Взрослый, который, будучи целостным, способен быть и горячим, и ледяным одновременно.