Келан усмехнулся:
– Нет, постепенно оживает. Надзиратели рассчитывали, что замерзнет он быстрее, чем оклемается.
– Выкинуть его где-нибудь? – предложил спаситель.
– Нет, он нам тоже понадобится. Девушка слаба, чтобы не рисковать, я сначала проведу испытания на нем.
Келан подошел, чтобы рассмотреть меня поближе:
– А она совсем неживая… Подпитка идет только за счет кристалла. Интересно, что он добровольно ее поддерживает.
– Сколько может занять период адаптации? – поинтересовался Коратон у брата.
– Непредсказуемо… Может быть, всю жизнь.
– Послушай, Келан, тебе не кажется, что этот эксперимент несколько бесполезен? Все равно, до уровня обычного человека она может не дотянуться.
Келан улыбнулся:
– Что ты беспокоишься? Как говорится, нам терять нечего. Надо с кого-то начинать. А пока попробую взять у них кровь и провести легкое сканирование.
Я сидела, не шевелясь, немного оглушенная новой обстановкой и приятным теплом от камня.
Келан дотронулся до моей руки:
– Совсем прозрачная, – покачал головой он.
Я посмотрела на запястье. Действительно, тонкое и изможденное. Келан начал брать кровь на анализ, я хотела отдернуть руку, но он мне не дал:
– Потерпи, совсем не много, – он смотрел на меня прозрачными глазами, которые гипнотизировали и словно подавляли мою волю.
После процедуры он ненадолго оставил меня и подошел к нелюдимому юноше, который сидел на полу, уткнувшись в колени. Руке было неприятно, будто из меня вытянули последнюю жизнь.
– Моран! Нам нужно взять кровь на анализ! Ты слышишь?
Юноша не реагировал. Не услышать такой громкий голос было невозможно, скорее всего он просто их игнорировал.
Келан легко дотронулся до его руки, но Моран моментально вскинул голову. Длинные пряди волос падали на загорелое лицо. Большие, мягко-коричневые глаза были полны бешенства. Не вставая, он силой отбросил Келана в сторону. Только потенциал у него был явно не тот, что он ожидал. Вышло слабовато, хватило только на небольшой рывок.
– Оживает, – с досадой заметил Коратон.
– Ничего, он должен понять…
Келан подошел к пленнику и, стоя на безопасном расстоянии, заговорил:
– Есть ли смысл в сопротивлении, если ты все равно обречен? Мы забрали тебя с рудников Серрады, ты фактически приговорен к смерти. Неужели думаешь, что представляешь какую-то ценность для нас? Брат уже предлагал тебя вышвырнуть на заброшенную планету, чтобы ты умер там, и наш мир стал чище. Но мы даем тебе шанс проверить на себе наш эксперимент. Тогда тебя можем и отпустить в подходящем месте, где никто не будет ловить пропавшего преступника.
Взгляд Морана стал более осмысленным. Братья переглянулись.
– Что я должен делать? – глубоким грудным голосом спросил пленник.
Келан указал на меня:
– Видишь ту девушку? Она оказалась в одном положении с тобой, но если бы ты мог видеть… Вся ее вина в неправильных настройках тела от рождения и в отце, который не знает принципов. Я хочу ей помочь, но совсем не уверен в успехе. Если ты согласен страховать ее, я попробую тебе помочь.
Моран посмотрел в мою сторону, внимательно, изучающе, словно пытался прощупать мои чувства и угадать, кто перед ним.
– Вы сказали, что это младшая принцесса, дочь Дамада, – приглушенно произнес он.
– Ты же дремал! – возмутился Коратон.
Келан усмехнулся:
– Такие, как он, слышат о выгоде даже во сне. Ты здесь случайный гость, и кто она – тебя не касается.
Моран откинул густую каштановую прядь, которая все время падала на глаза:
– Я согласен. Но без обмана.
– Неужели ты думаешь, что наш народ способен тебя обмануть? – не унимался Коратон.
– Я привык не доверять никому.
Рядом с этим пленником мне было неуютно, не покидало ощущение, что он наблюдает за мной…
Келан пригласил меня и Морана пройти за ним. Не успел он провести ограничительную линию в воздухе, как передо мной появился независимый отсек в корабле, напоминающий большую лабораторию.
– Сначала ты, – позвал он пленника.
Он нехотя направился туда, но внезапно обернулся:
– Ты меня понимаешь? – спросил он.
Я молчала, лишь посмотрела в ответ ничего не значащим взглядом измученных глаз.
– Понимаешь? – повторил Моран и подошел ближе.
Он был выше меня на две головы, если не больше, и я совсем растерялась под его пронизывающими темными глазами.
– Хватит, как всегда, пытаешься убедиться, что тебя не обманывают? Безнадежно. Девушка в тяжелом положении, процесс исправления может быть долгим.
Моран зашел в лабораторию и стал на указанный ему круг. Это было нечто, напоминающее радужную, переливающуюся всеми цветами выпуклость.
Как только он ступил в центр, вокруг него появилось сияющее поле.
– Можешь не думать ни о чем, мы все увидим, – заметил Келан.
На большом белом экране побежали написанные мелким шрифтом данные и цифры. Я завороженно смотрела, как там транслируется информация о физическом состоянии всех систем его организма.
– Прекрасно, сильный по-прежнему… Проверим уязвимости.
На экране появились темные облака на фоне непонятных объектов.
– Психика в ужасном состоянии, смотри, если перевести все на хронологию его жизни, а там нет и тридцати лет, то период детства самый темный. Что с тобой случилось? – спросил Келан.
– Не ваше дело, – огрызнулся пленник.
– Хорошо, узнаем сами.
Короткая манипуляция с чем-то расположенным за головой Морана открыла наверху еще одно пространство. В нем, в ускоренном темпе, развивались события его жизни.
Я, не отрываясь, смотрела на мрачный мир с красноватой звездой, по которому сновали нищие и полуголодные люди. Кадры сменяются, маленький мальчик оплакивает убитую мать.
– Понятно… Но почему ты сам пошел по такой же страшной дороге?
Моран повернулся и с достоинством, которого от него никто не мог ожидать, ответил:
– Вы, которым все дано с детства, привыкли смотреть на меня свысока, как те надсмотрщики, которых я убивал. Но я дал себе слово, что выберусь из того ада, в который меня бросили при рождении. И мне плевать, чего это будет стоить. Думаю о выгоде? Да, и буду думать всегда, хотеть больше и больше! Разве это противоестественно? Я не жалею ни об одном прожитом мной дне, кроме того, когда меня поймали.
Морана оставили в покое. Он больше не сопротивлялся, лишь молча ожидал, когда просканируют меня.
– Ты видел, кто был с ней на Сумеречных базах? – с удивлением воскликнул Коратон.
– Надо будет сообщить Магде, где ее подопечная.
– Подожди, раньше времени говорить нельзя, мы не знаем, чем закончится этот опыт.
– Да, но хорошо зная ее, я тебя понимаю.
– Когда прибудет посланник от Высших?
Келан задумался:
– Должен быть сегодня, но пока никого нет. Наверное, опять будет тот старик…
– Если бы ты лучше прислушивался к нему, может, в прошлый раз все бы закончилось успешно.
Они на какое-то время замолчали, изучая данные моего тела.
– Смотри, в месте, где она держит кристалл, наблюдается странное соединение, будто он пытается…
– Влить в нее силу, – прошептал Келан.
– Если приедет старик, посоветуйся с ним об этом. У девушки еще и нарушения в нервной системе, сосуды… Все разваливается, словной ей больше сотни лет.
Келан махнул рукой:
– С этим я уже справлялся, физическая настройка, это первоначальные знания.
– Иди спать, завтра будет трудный день для всех.
Келан повернулся к пленнику:
– А ты останься здесь.
Увидев, что я ухожу в искусственно созданную капсулу для сна, Моран перегородил мне дорогу:
– Не знаю, что у тебя с головой, но ты должна запомнить, что я для тебя сделал. Надеюсь, когда станешь принцессой, то меня отблагодаришь.
Его большие темные глаза проникали в самую душу, мне почему-то стало страшно от такого напора, и я невольно съежилась.
– Оставь девушку в покое, – окрикнул его Келан.
Не дожидаясь новых попыток сближения, я быстро их покинула.
В капсуле было тихо. Они мастерски умели обращаться с пространством. Сейчас это место было размером с маленькую комнатку, но еще недавно его не было. Как они это называли? Кажется, карман реальности.
В эту ночь я вообще не спала. Ни один звук снаружи меня не потревожил. Надо мной был прозрачный купол, через который я могла рассматривать звездное небо. Давно я не испытывала такого удовольствия.
Тоска не проходила, со мной творилось непонятное. Тянуло наружу, хотелось испытать что-то, чего я была лишена до сих пор, узнать и понять неведомое… Я никогда не знала ни любви, ни дружбы. Всегда одна, заброшенная и никому не нужная, сегодня я словно увидела отражение в этих звездах. Серрады не было видно, наверное, мы далеко от нее, но корабли все также мчались по своим делам, провожаемые моим тоскливым взглядом.
Уже окончательно устав, я задремала, прижавшись к незнакомой стене, но практически сразу меня разбудили:
– Кормить ее не надо?
– Нет, веди ко мне, – узнала я голос Келана.
– Быстрее поднимайтесь, – произнесла незнакомая девушка.
Из последних сил я встала, сказывалась бессонная ночь, мы вышли туда, где еще вчера я видела моих спасителей. Но сегодня все было иначе.
В изумлении, я поворачивала голову. Все пространство было залито глубоким синим светом, который обволакивал каждый предмет. Источник света был незаметен, словно он всегда тут был.
Прямо передо мной появилась большая светлая воронка, абсолютно бесшумная. Через образовавшееся отверстие величественно вышел седой старик. У него были длинные волосы, заколотые сзади в хвост, на лице не было ни бороды, ни усов, только светлые, стеклянные глаза, которые казались ненастоящими, остановились на мне:
– О ней ты говорил? – обратился к Келану незнакомец.
– Да… Вчера я поэкспериментировал с пленником, все прошло удачно. Но тут случай тяжелее.
Я всё также удивленно разглядывала старика. Это не осталось без его внимания, гость улыбнулся:
– Вы, наверное, еще не встречали представителей моего народа, поэтому пытаетесь интуитивно считать информацию обо мне, но ничего не выходит. Лучше даже не пытаться… Пока вам достаточно только знать мое имя – Сах.
Старик глазами, как щупальцами, меня исследовал. В какой-то момент, на лице старца появилось слабое подобие улыбки.
– Выживет? – спросил Келан.
– Возможно, у нее появится маленький шанс.
Сах подошёл и внимательно осмотрел меня внутренним зрением. Что могло укрыться от другого лекаря, не могло спрятаться от него. Повреждения были глобальными. Мало того, что физическое тело пострадало. Самое пугающее, что случай был очень тяжелым и запущенным.
Да уж… Каким бы лекарем он не был, но вылечить настолько тяжелый вариант самостоятельно не может. В результате он получит или человека, не способного передвигаться или существо с больной психикой. Как же тогда быть с возможностями в ее душе, какой хороший потенциал. Сах грустно покачал головой. Несмотря на все страдания и несправедливое течение этой жизни, ее душа была чистой и светлой. Чистейшие существо, что ему с ней делать?
Келан предложил заполнить ее энергетику с помощью Луча Желаний, похоже, это и остается. Но для того, чтобы переместить силу в тело девушки, нужно согласие. Он не собирается делать это по своей воле, чтобы потом не нести ответственность перед Высшими.
Сах сложил руки вместе. Он весь ушел в себя, мысленно наращивая энергию, чтобы на какое-то время передать её. Нужна была поддержка перед вмешательством. Постепенно вокруг Саха начало образовываться голубое поле. Оно становилось сильнее, больше, красивее, росло и заполняло собой ближайшее пространство.
Стоп. В какой-то момент Сах остановился и тяжело вздохнул. Перетрудился. Ну, да ладно…
Гость подошел ко мне и поместил руки по обе стороны моей головы.
– Я твой лекарь, представитель великого народа саби. Мне нужно получить твоё согласие на лечение.
Меня затрясло, я почувствовала, что руки и ноги ходят ходуном, словно я нахожусь на какой-то ледяной вершине.
– Ты хочешь жить? – спросил Сах.
Я не могла ответить, но мысленно желала только этого.
– Мне нужно твоё согласие. Ты должна всё решить сама.
Мои глаза говорили вместо тысячи слов. И он меня понял.
– Сейчас ты должна приготовиться, забудь обо всём. Я постараюсь избавить тебя от страданий, которые ты сейчас испытываешь. Появится ощущение, что ты просто засыпаешь, но потом проснёшься отдохнувшей и полной сил, для получения новых знаний.
Мы прошли в овальную комнату, пространство которой было наполнено блестящей живой материй. Она, как сетка обволакивала все вокруг. Со мной были Сах, Келан и их помощница.
– Ложись сюда и закрой глаза. Ты сама не заметишь, как погрузишься в глубокий сон.
Я так и сделала, может быть, не совсем понимая, что получится в итоге, но полная уверенности, что хочу все изменить.
Почти сразу же меня стало уносить далеко-далеко, погружая в беспамятство…
Сах глубоко вздохнул.
Девушка, которая должна быть спасена, лежала перед ним.
Да, как много лет прошло с тех пор, когда он последний раз занимался подобным восстановлением… Последние годы он посвятил только обучению, а Келан – один из самых талантливых учеников, он не мог пропустить такое событие.
Пожалуй, сейчас дальние воспоминания ему помогут, ведь он сохранил память о своих возможностях.
Стоя в комнате манипуляций, Сах вспомнил, как когда-то давно отец учил его этому важному этапу… Нужно было соединиться с энергией умирающего и отдать ему часть себя, тогда он мог возродить его. Глядя на спящую девушку, Сах поднес к солнечному сплетению сильный прибор, это тут же срезонировало жаром, казалось, что ярко-оранжевые волны разошлись в разные стороны, и вдруг из них вырвалось чистое зелёное пламя.
– Ничего себе, – пробормотал Келан.
– Да, у девочки был хороший потенциал. И способности у нее были сильные, родиться бы ей там, откуда нас выгнали, цены бы не было. А теперь не знаю… Что с Мораном?
Келан отвел глаза:
– Пока не знаю…
Быстрым движением руки Сах приглушил зелёный свет и стал проводить глубинные манипуляции с энергией.
Тело Ортизы вздрогнуло и подскочило. Оно постепенно теряло свою силу, превращаясь в холодную и безжизненную мумию, но тут же подключился Келан.
Он направил все свои возможности, чтобы создать прочную и ничем не рвущуюся нить, энергетическую связь, по которой душа могла черпать бесконечные силы в Луче Желаний. Лишь бы не подвел сам Луч, но это был его выбор. Все законы соблюдены.
Теперь она должна только проснуться…
Прошло несколько дней, прежде чем я смогла снова почувствовать себя живой. Не хотелось вставать и открывать глаза. Вялость и тяжесть во всем теле так и притягивали к постели. Но, помимо этого, было что-то необычное, неуловимое…
Нет, я не могла в это поверить… Память вернулась, причем так легко и непринужденно!
Отчетливо стояли перед глазами годы, проведенные в Сумеречной зоне, я помнила каждый ее закоулок и притягивающий вид на огромную планету рядом. Исчезновение Магды, моя отправка в Срединную зону и ледяной Урм…
В душе потемнело, как только я вспомнила последние годы. Ведь это все? Я не вернусь туда снова? Но что заставило меня все вспомнить? Я открыла глаза.
Они снова изменили реальность. Синий свет исчез, я находилась в тихой и уютной комнате зеленоватого цвета, обвитой растениями. Тут не может быть такой комнаты, это снова их работа. Пространственный карман для меня. То место, где мне было бы уютно находиться для восстановления, они воссоздали его на основе моих ощущений…
Свежий воздух залетал в комнату, словно я не находилась на станции, посреди звездного безмолвия.
А вдруг я могу говорить? Раньше, прежде чем я собиралась что-то сказать, терялась малейшая возможность это сделать.
Но сейчас… Я тихо произнесла два слова и не поверила сама себе… Это мой голос!
– Где я?
Умею! Я умею говорить!
В комнату быстро вошел Сах:
– Вспоминай, немедленно вспоминай, кто ты и наращивай внутреннюю силу. Ты должна научиться, без этих знаний всё теряет смысл.
Лекарь провел рукой над моим лбом:
– Сейчас кризис прошел, но собирай малейшие обрывки воспоминаний. Они пока яркие и совсем рядом. Цепляйся за них и не отпускай, не позволяй им раствориться в бесконечности.
– Я умею говорить… Но сама еще до конца не верю, что это возможно.
– Это лишь последствия исправления физического тела. Трансформация затронула тебя глубже. Келан давно над этим работал, но обычно такие эксперименты запрещены на Великой Серраде и большинстве планет в ее окрестностях.
– Но почему? – удивилась я.
– Считается, что нехватка энергии, это предопределение свыше. Были опыты по накачиванию слабых людей такой силой со стороны, но что-то шло не так, и они умирали. Зачастую, страдали и их лекари. Поэтому механизм был не изучен и восстановление силы оставили под запретом.
– Почему же сейчас все получилось?
– Мы сами устанавливаем правила и Серрада нам не указ. Я давно обратил внимание, что усиленное восстановление возможно, если насыщение энергией проходит от существа или человека, испытывающего чувства к больному. Поэтому тот камень, который ты нашла на Урме…
Я удивленно распахнула глаза:
– Но камни не живые… Разве они могут испытывать чувства?
– Конечно могут. Весь мир вокруг нас живой. Этот кристалл тоже находился в заточении, он знал, что стоит ему показаться на поверхности, и его уничтожат. Поэтому он сделал выбор. Дамад, король Великой Серрады…
– Мой отец?
– Ну, право так называться он не заслужил… Так вот, он боится, что кристаллы могут воплотить желания власти, поэтому Лучи истреблены. Теперь у тебя будет другая жизнь и полный простор для воплощения того, что ты не могла реализовать в прошлом. И не забывай, что мы, саби, сделали для тебя.
Я во все глаза смотрела на старого лекаря. В его словах, как никогда прежде, смешались сказка и реальность, но он там родился, выжил и стал таким, каким я его вижу сейчас.
– Вы не подчиняетесь Великой Серраде, кто такие саби?
Сах сел рядом со мной:
– Нас, саби, очень мало. И мы находимся под прямым покровительством Высших народов этого сектора вселенной. Каждый саби на особом счету, мы принимаем участие в освоении новых земель и заселении планет. Не всегда условия жизни соответствуют нашим, поэтому бывает нужна модификация тела под контролем. Иногда мы экспериментируем с животными, процесс создания новых видов – самый увлекательный.
– Это звучит, как сказка… Но Серраду вы знаете?
– А как же… Когда-то, очень давно, из-за нашего упрямства и несговорчивости ее короля, мы не смогли остаться там вместе с вашим народом. Король посчитал, что только он может принимать решения о жизни и смерти. Поэтому ему пришлось нас изгнать. Конечно, они обеспечили саби всех необходимым, и тогда нас была, наверное, сотня.
Я слушала, как загипнотизированная:
– Так эти знания были у вашего народа всегда?
– Да, но сейчас мы колоссально продвинулись вред. А та сотня… Кто-то растерял свою энергию навсегда, кто-то зашёл в круг воплощений и застрял там навечно. Я с ближайшими учениками оказался на станции Высших. Это было начало пути. Сейчас мы пытаемся вырулить в этой сложнейшей игре, не пострадав.
Я с тоской его слушала. У этого человека была такая насыщенная жизнь, он сделал так много, а я лишь прозябала в глуши:
– Как бы я хотела стать такой, как вы!
Сах улыбнулся:
– Это ты говоришь под первым впечатлением после спасения. К нам могут присоединиться только саби.
Это прозвучало обидно:
– Но почему? Я смогу всему научиться!
Лекарь усмехнулся:
– Мне уже больше сотни лет. За эти годы многие пытались стать моими учениками, но ни у кого это не получилось до конца. Лекарями они стали, но лишь для физических тел и легкой энергетической блокады болезней.
– Они не смогли научиться большему?
– Хотели, но выше головы не прыгнешь. Это потенциал, запас энергии любви в душе, он присущ саби с рождения. Знания, которые принадлежали нашему народу, это одно, но то, что удалось накопить и усовершенствовать нам, это совсем другое. Поэтому мы с гордостью можем носить наши имена. К сожалению у нас нет дома, как-то мы не задумывались о том, чтобы обосноваться на подходящей планете. Мы там, где нужны и где зовут на помощь.
Мне стало грустно… Если другие не смогли стать саби после учебы у главного лекаря, то что говорить обо мне?
– А как вы узнали, что у них не получится? – тихо спросила я.
Сах развел руками:
– Простой тест, спасение обреченного на смерть, но именно в том случае, если физическое излечение невозможно. Даже саби не берутся за все. Например, если энергия ушла, человек обречен. Сегодня мы спасли тебя только благодаря Лучу желаний. Это редкость. Человек для проверки должен спасти умирающего с малым запасом энергии. Это не представляет труда для нас, но для простых смертных невозможно.
– Почему?
– Да многие просто не видят энергию. О чем тут говорить? А видящие не могут ее связать и залатать дыры, она утекает от них, как песок сквозь пальцы. Теперь понятно?
– Да…
– Не расстраивайся, перед тобой много разных путей, ты красива, в конце концов. Но про саби лучше забудь.
После манипуляций с энергией он очень сильно заболел. То, что обещали здешние лекари, оказалось неправдой.
Негодяи, они говорили о небольшом недомогании и сначала советовали потерпеть, но уже вскоре после их ухода реальность буквально поплыла перед его глазами.
Моран почувствовал сильнейший жар и провалился в небытие… Он так и пролежал в сером отсеке всю ночь, никто не заходил к нему, не интересовался его состоянием до утра.
Иногда в минуты беспамятства Моран косился на дверь, надеясь выползти и поскорее сбежать из этого места. Но его наглухо здесь закрыли.
Синие волны, то и дело, проплывали по его лицу. Сканируют. Им незачем заходить, достаточно глазеть через экран. Бездушные, как все, кого он знал… Ничего, стоит только ему поправиться, тогда он с них спросит…
В эту ночь Морану являлись разные образы, которая его пугали, хотя он мало чего боялся.
Он видел красивые дворцы, на которых висели каменные статуи, и какие-то важные птицы прогуливались по башням. Моран чувствовал, что его тянет именно туда. Но, когда он пытался ухватиться или зацепиться за карниз, у него ничего не получалось.
А потом него началась страшная боль, сильная и невероятно обжигающая. Она охватывала все его существо, особенно голову и место, где чертов лекарь что-то вытягивал. Или втягивал? Там, вдоль позвоночника распространялась огненная волна боли.
С наступлением дня боль не прекратилась, а его состояние стало только хуже. Моран уже не шевелился, лишь лежал, уткнувшись в пол и уныло смотрел перед собой.
Странный старикашка, который зашел его проведать, был шокирован:
– Я не думал, что его состояние будет настолько тяжелым.
– Но обычно эксперименты с заменой энергии давали хорошие результаты. Мы даже не провели все манипуляции. Что за ерунда? – недоумевал Келан.
«Показал бы я тебе сейчас эксперимент!» – мысленно разозлился пленник.
– Дома я проводил опыты на насекомых, там хорошая массовка, у них был правильный результат, – продолжал удивляться Келан.
– Но сейчас пустоты в его поле были настолько обширны, что внедрение любой вспомогательной энергии моментально проникло внутрь… Опять неудача, да, Келан?
Ученик был расстроен:
– Мне нужен был источник энергии, и я не мог забрать ее у живого существа, поэтому воспользовался яйцом птицы кауф. В нем достаточно сил для такой маленькой попытки.
Сах поднял указательный палец вверх:
– Обрати внимание, даже внедрение энергии яйца не пошло впрок без любви. То, что происходит с этим Мораном, напоминает вторжение, атаку, с которой он не может справиться. Вопрос времени, хорошо, что ты не пострадал.
Сах печально посмотрел на обессиленного человека, лежащего перед ним:
– Фактически вопрос стоит так… Оставляем умирать здесь или отправляем на любую из встречных планет?
Все на короткое время замолчали, осознавая, что своими усилиями лишь причинили вред.
– Ничего нельзя изменить? Может, очистить его? – предложил Келан учителю.
– Очистить? Ты в своём уме? Это было не лечение, а попытка внедрения.
– Что же делать?
– Просто оставить его здесь. Не вмешиваться, а дальше, пусть будет, как решит судьба…
Значит, все, что мне осталось, это спокойная и размеренная жизнь? Это тоже неплохо, но я заглянула в мир, который был настолько необычен, что навсегда оставил след в моем сердце. Почему у других есть возможность принадлежать к нему только по праву рождения?
Стоя перед большим иллюминатором и размышляя о будущем, я заметила невзрачный серый вход. Если бы я не рассматривала стены пристально, то просто не обратила бы на него внимания.
Что там?
Заинтересовавшись, я быстро подошла к этому мрачному закоулку. Было тихо. Интересно, может это та самая комната, где они меня спасли? Осталась ли там какая-нибудь аппаратура или что-то подобное?
Я заглянула внутрь. Там было мрачно и пусто. На полу темнел чей-то силуэт.
Кто это?
Я подошла немного ближе и отшатнулась.
Тот самый человек, которого забрали с рудников вместе со мной, как его звали? Мысли бешено кружились. Моран, это Моран. Они говорили, что он преступник и нужен им для эксперимента, еще один шаг к моему спасению…
Почему же я жива и здорова, а он лежит тут один, в таком состоянии?
Я немедленно подбежала к Келану:
– Моран, как он? Ему станет лучше? Как он себя чувствует?
Тот отпрянул, не ожидая подобных вопросов:
– К сожалению, не можем тебя порадовать, все очень плохо, – озабоченно сказал Келан.
Я стояла, как вкопанная?
– Плохо? Это из-за меня? Зачем вы это с ним сделали? Если бы не трогали его, он бы не пострадал… Помогите!
Келан покачал головой:
– К сожалению, не можем. Было всего три операции замещения. Первый подопытный уже погиб, вторая – ты. Спасена благодаря кристаллу и его любви. Третий – Моран, получил внедрение не от кристалла, а от энергии яйца птицы кауф. Чуждая энергия не прижилась, он обречен.
– Но вы же лечите, латаете энергетические пробоины, мне сам лекарь Сах сказал, – мой голос задрожал.
– Одно дело – лечение с намерением любви, но другое – вживление чуждой энергии.
– Значит, он просто так умрет?
Ответа не последовало, и я все поняла без слов. На душе было тяжело и гадко, словно сама его бросила умирать в том сером отсеке. Не желая, чтобы они видели мои слезы, я быстро убежала к себе.
Келан попытался броситься за мной, но Сах его остановил:
– Не трогай её, пусть идёт и успокаивается.
– Но почему такая бурная реакция? Он ей никто, – удивленно спросил Келан.
– Это её особенность, человек не отсюда, да ещё и пережитки прошлого. Со временем она многое поймёт, смирится и изменится.
Я сидела в иллюзорной комнате и захлебывалась слезами. Для чего я здесь? Просто очередной опыт в их бесконечной череде попыток. По их мнению, нужно смириться и ориентироваться на здравый смысл? Но у меня свои представления о правильных поступках.
Мне жалко Морана. Только сейчас я себе призналась, что на самом деле, я его очень жалею. Какой была его жизнь, что с ним произошло? Я помнила обследование, его мать умерла… Может быть, окажись я на его месте, тоже бы озлобилась?
Вытерев последние слезы, подумала о том, что можно сделать. А если попробовать его вытащить оттуда? Ни Келан, ни Сах не могут помочь, они рассматривают этого человека, как пройденный этап на пути к своим достижениям.
Может, он справится, если хотя бы посидеть с ним рядом? Это самое маленькое, что я могу для него сделать. Представляю, каково ему там, брошенному всеми… Наверное также, как и мне было на Срединной зоне.
Я тихо вышла из комнаты и направилась в его отсек. Келан меня окликнул:
– Зачем ты туда идешь?
– Я просто хочу поступить по-человечески и побыть с ним рядом. Это не запрещено?
Лекарь пожал плечами:
– Нет, конечно, но смысла в этом я не вижу.
– А я нахожу смысл.
Внутри отсека было мрачно и пусто. Я прислушалась, оттуда доносились тихие стоны. Моран еще жив.
Я вошла в комнату.
– Моран, – позвала я его.
Но стоны не прекратились, он явно не слышал моего голоса, не реагировал ни на что. Ему срочно нужна была помощь.
Я подняла глаза на чёрное пространство, усыпанное мириадами созвездий. Неужели только лекари саби могут устанавливать правила?
Моим глазам предстала ужасающая картина. Забившись в самый дальний уголок, на полу лежал скрюченный Моран. Он обхватил голову руками так, что лица не было видно, из-за падавших на него длинных волос.
Сзади стоял Келан.
– Он умирает? – прошептала я.
– Сейчас проверим…
Келан быстро подошел и осмотрел его, тело было безжизненным, никакого движения, кроме слабых стонов.
Келан развел руками.
– Увы, Ортиза…
– И это всё, что вы можете сделать?
– Мы не волшебники, а просто ученые.
Наверное, он увидел, как сверкнули мои глаза.
– Я попробую ему помочь, если отказываетесь вы. Только обещайте, если не получится, вы похороните его по-человечески.
Келан недоумевал:
– Вообще-то, мы надеялись, что его организм послужит для изучения…
Я просто закричала:
– Послушайте, он же не добровольно отправился к вам, вероятно, Моран хотел после смерти покинуть станцию. Дайте ему обрести свободу, пусть и такой ценой.
Лицо Келана смягчилось:
– Ну что ж, если ты так хочешь, я могу тебе это позволить, в конце концов, эксперимент был неудачным. Но, поверь, ты к нему слишком добра, он такого не заслуживает. Наверное, это все следствие влияния Саха. Что ж, попробуй.
Келан вышел.
Я схватила руку умирающего, ощущая неумолимый холод его тела.
Вытерев слезы рукавом, попыталась согреть ледяную ладонь.
– Спасибо, – тихое, почти неуловимое слово сорвалось с его губ.
Сердце бешено застучало, не веря своим глазам, я уставилась на него.
Моран смотрел на меня и слабо улыбался.
– Я не лекарь, но я попробую тебя спасти.
Человек лежащий на полу, был полностью в моей власти. Я помнила слова Келана, что он преступник и его жизнь ничего не стоит, но кто мы такие, чтобы это решать? Разве не они сами говорили, что только высшие силы распоряжаются тем, забрать жизнь или оставить ее?
Что же с ним происходит?
Я наклонилась и провела рукой над умирающим, как делали это Келан и Сах, но ничего не почувствовала. Как они это делают? Почему перед ними сразу возникает картина болезней и прошлого, а передо мной ничего?
– У тебя не получится провести диагностику, максимум, что ты можешь, это утешить его. – Сах стоял за спиной и наблюдал за моими действиями.
– Но почему у вас это получается?
– Мы— саби, так работает подключение к нашей энергетической сети. Мы всего лишь проводники в получении информационного потока. А ты – обычный человек, поэтому и не видишь ничего.
Я все поняла. Поэтому и появлялись яркие картинки, изображающие состояние человека, это все было проявление энергетического потока саби. Это только их знания.
– Мы не будем тебя больше беспокоить, но когда его жизнь подойдет к концу, сразу же скажи нам. На корабле не должно быть энергии смерти. Сейчас я закрою этот отсек специальной заслонкой. Захочешь выйти – только дотронься до нее…