Loe raamatut: «Жертва Ястреба»

Пролог

На главной площади Аласии светло. Огромные экраны мерцают графиками подсчетов голосов второго тура. Свет, оттененный каплями дождя, отражается на лицах, подсвечивая апатию, радость, горе, предвкушение, уверенность, страх, подтверждая очевидное и ожидаемое: согласно предварительным подсчетам во втором туре на капитальной планете, побеждает Константин Дукай. Капли дождя капают все медленнее, отмечая новый виток истории Альянса Объединенных Наций: началась третья пятилетка нового премьер-министра. Его сторонники кричат, обнимаются, танцуют, размахивая флагами теят и Альянса, сторонники его противницы – партии социал-демократа, менее оптимистичны, стеклянными глазами они наблюдают за появившимися цифрами: 52,3 % у кандидата “Конвергенции и альтернативы”, 47, 7% – у социал-демократов..

Молодые люди с красными галстуками и изображением щита на лацканах торопливо собирают стенд с оставшимися листовками: впереди еще парламентские выборы, за них еще можно было побороться, судя по цифрам.

– Эй, вы там, стоять, тебе разве есть 25 лет? Ты, с рюкзаком и в очках, стоять! Согласно статье 17, п. 5 гражданского кодекса, лица, не достигнувшие совершеннолетия не допускаются к голосованию и агитационной деятельности кандидатов! Махун, когда они уже введут социальный рейтинг, вся эта волокита, с запросами закончится, и мы просто будем видеть имя, возраст, прописку и рейтинг потенциального нарушителя. Невозможно же работать в массовых условиях: обязательно задержания и протоколы, а тут посмотрите, явно же школьники! Мозги им промыли…

– Да ладно, Тибо, махун с ними, гражданскую позицию выражают, осознанность повышают.

– Дети они еще, лезут, куда не просят, а потом у нас волнения! И так на границах неспокойно, – ребенок под вопросом быстро забежал за здание парламента, воспользовавшись разладом в рядах служащих правопорядка, и проулками добрался до особняка Дукай, в котором через два часа был запланирован торжественный прием по случаю переизбрания премьер-министра.

Охрана с готовностью пропустила юношу со школьной сумкой, без очков и без галстука, на лацкане пиджака которого красовался девиз мужской гимназии №1 “Сквозь тернии к звездам”. Звезды казались ярче обычного благодаря праздничной иллюминации особняка, торжественно-мрачноватой, но классической и сдержанной, как и вся тщательно сконструированная репутация премьер-министра Дукай.

Последний год третьего срока премьер-министра Дукая

Подоконник Высшей Академии Искусств был занят: на нем полусидел-полулежал студент, развернув проекцию карты Альянса Объединенных Наций, тщетно, набивая запросы, чтобы рассчитать сохранение квазинейтральности плазмы в условиях лабораторной транспортировки в галактический шторм на планету Кирш. Выпадал красный круг ошибки запроса.

– Лайон, почему не учишь?

– Бесполезно, – мрачно покачал головой Лайон Ангел. – Я ему точно не сдам, снова.

– А ты хотя бы пытался выучить? – участливо спросила его собеседница. – Я видела, что ты вчера был на тусовке неофитов, как и весь наш поток, – она хихикнула. – Ты успел прочитать мои записи к лекциям?

– Гелла, смысл мне читать твои записи, если это механика моделирования в сплошных средах?! Я через слово конспект понимаю… одно слово – запрос в паук, я если не скопирую, в наборе ошибаюсь! Слово-запрос, слово-запрос, хреновина сплошная, засыпаю в процессе. Я решил использовать время с толком и пошел тусить.

– Лайон, это которая пересдача? Ты рискуешь вылететь чисто из-за Моро! У тебя по всем остальным предметам все нормально, ты – в первой десятке на потоке.

– 23-я пересдача, считая сегодняшние два похода в туалет, чтобы “доучить” пропущенное, – вздохнул Лайон, закончив протяжным зевком. У него была уникальная способность прекрасно ладить с “бывшими”, которые продолжали помогать ему с учебой или повседневными делами, как вполне милая себе Гелла, единственная дочка банкира “Мемфиса”, что было не так круто, как Бела Моро – почетный лектор, глава корпорации “Шляд”, главного спонсора папочки, но у Моро, по-видимому, и дочерей не было, а если бы и были, все равно без толку, этот ублюдок явно никакому влиянию извне не подчинялся. “Мемфис” хотя бы ему бесплатный основной банковский счет держал по старой нежной дружбе. – А у тебя какая?

– Четвертая… До твоих высот мне далеко, – скромно улыбнулась Гелла. – Ходят слухи о мобилизации… тебя же отправят на рубежи, если вылетишь.

– Даже если закончу, тоже отправят, просто на полгода позже, – фыркнул Лайон, носящий чин лейтенанта, некстати вспоминая о лучше всех сданных нормативах на военной кафедре на выпускном году, досадная случайность, позволившая подняться в рейтинге и давшая права на бесконечные пересдачи Моро.

Пацаном он обожал фехтование, и старший брат всегда поддерживал его в этом начинании. В сборную ему войти не дали, разумеется, и, перед поступлением в Академию, вынудили закончить, но тайком он продолжал на стипендию покупать новые энергощиты и короткие мечи внутреннего спецназа, конечно, иногда и старший брат тоже делал подобные подарки, заняв должность руководителя проектов инноваций верховного суда Альянса.

– Говорят становятся жарче там, твой отец ничего не говорил?

– В отпуск домой не вернулся, вероятно, да, бои стали напряженнее, – пожал плечами Лайон, хмыкнув при упоминании человека, записанного в свидетельстве о рождении его “отцом” – военный губернатор Кирша, чья жена спала с… тем, о ком все знали, родила двоих детей, дочь умерла во младенчестве, а сын выжил, и был похож со всеми своими братьями и сестрами. Цирк с псевдонимами, переодеваниями, постоянной маскировкой, жонглированием женами, наложницами и детьми в угоду общественного мнения Альянса раньше его порядком бесил, а теперь только утомлял. В Софии теят принято не так, но премьер-министр не мог делать так, как было принято только в Софии теят, на тот момент это казалось таким важным.

Когда впереди маячила сдача Моро, он делал все, лишь бы не учить, даже перебирал свои родственные связи и вспоминал о них, хотя он тут же понял почему, открыв личный календарь: мамин День Рождения через два дня. Подарок, опохмелиться, не накачаться ничем и прийти домой. Старший брат тоже звал на кофе, не на пиво, конечно, руководителю проектов столь почтенной инстанции – не по чину уже хлестать любимое темное со студентами, пусть и официальными “кузенами”.

Он почуял открывающуюся дверь и своего выходящего товарища по несданному моделированию: опущенная голова выразительно кричала о еще одной неудаче, а следующим снова был он, к несчастью.

– Проходите, садитесь ближе, господин Дукай, что же Вы, как неродной. Магистральный курс Вашей специальности все-таки нужно сдать, он приносит достаточно много баллов в Вашей программе, – Моро тонко ухмылялся, и было непонятно, откуда это вонючая принципиальность в приеме этого идиотского экзамена, если этот человек был прекрасно в курсе, кто перед ним, а оставшиеся обстоятельства вполне себе представлял.

Лайон вообразил, как эти рыжие волосы выпадают, и остается блестящая лысина, на душе резко стало легче, он легкой походкой, нагло уселся напротив Моро, не отводя взгляда от этого кошмара своей финальной сессии.

– Вам нужно что-то повторить? – Моро даже не активировал запись пересдачи в пауке, выразительно намекнув на исход печального мероприятия.

– Нет необходимости, – скрестил руки на груди Лайон. Тогда продолжим интервью с места, на котором остановились утром. – Ему показалось, что он услышал тяжелый вздох Моро, и он с трудом подавил ответный собственный. Вспомнить содержании их утренней 22-ой по счету на эту тему беседы с первой похмельной попытки не получилось.

– Тема Вашего диплома, который мы вместе с Вами будем трудно рожать следующие четыре месяца, «Информационная система в армейском снабжении войск внешних рубежей: модель Кинту», чему она отличается от модели Ридла?

– Модель Ридла – это классическая модель товарооборота, она включает в себя возможность возврата товара, но не оперирует информационными потоками, и тем самым исключает переброску сознания и управления техникой мыслеречью. На текущем этапе, модель Ридла оправдывает себя только в локальных конфликтах против низкоуровневого противника, – нахмурился Адиль. – Даже против пиратов она не очень годится, как показывают последние пять лет…. Кинту не только перевел чип на новый уровень, но и создал “Архитектор разума”, его возможности до сих пор постоянно дополняются, в принципе группа его учеников постоянно продолжает исследования по интеграции сознания… мне продолжать нести бред?

– Не ответ на мой вопрос, – хмыкнул Бела Моро. – Адиль, вот я зачем твою морду уже 23 раз лицезрею?

– Господин Моро? – оторопел Адиль: за пределами дома его так никто не называл, тем более, в стенах Академии.

– Кинту ты хорошо сдал, я знаю, и диплом у него собирался писать. Однако Первый Принц попросил меня взять на себя руководство тобой, не Кинту, который был наставником самого Первого Принца, с твоим уровнем синхронизации, ты идеально подошел бы ему, но вместо него, с тобой вожусь я. Подумай, пожалуйста, вроде ты сегодня менее обкуренный, чем обычно.

– Не понял.

– О Хис, какой же ты все-таки тяжелый. Подумай, почему именно сейчас ты изучаешь моделирование систем, а не интеграцию якобы свежеизобретенного "Архитектор разума". Рейтинг у тебя может и не вырастет, а сообразительность увеличится. Я тебе не засчитываю, ты не ответил на вопрос, а я еще из-за тебя к сыну опаздываю. Вместо пересдачи, набросай план диплома: будут вопросы задавай, я тебе отвечу. Все, катись.

– Привет, пап! Прости, у тебя очередная жертва? Ты говорил, что уже закончишь, но зная тебя, я даже опоздал на полчаса! – кто-то очень быстро, но слегка странно, как будто припадая на ногу, спустился по амфитеатру к первому ряду. Сидя, Адилю было видно только спину, но он уже понял, что у Моро действительно была не дочь.

– Ты опоздал, потому что опять работал сверхурочно на своего кретина. Познакомься, Тьяго, Четвертый Принц, – Бела сварливо кивнул ему.

– Здравствуйте, Ваш брат много о Вас рассказывал, я с ним работаю над рядом коммуникационных проектов по оценке производительности и степени удовлетворенности работников разных сфер. Да и папа тоже, Ваше чувство юмора не дает ему заскучать на пересдачах, – Тьяго Моро подмигнул ему. Он не был сильно похож на отца: резкие, но правильные черты лица, русые волосы, скуластость, фамильный тяжелый подбородок и ярко-синие глаз. Классический вранец из архивных материалов. Он поднялся с места, чтобы не дать вранцу возвышаться над собой.

– Мы в одной школе учились, и когда-то ходили на одни и те же митинги, – со скрипом припомнил Адиль мечтательного сутулого ботаника: только по сутулости и небольшой хромате, он его и узнал, главу гимназического профсоюза, когда-то позвавшего его помочь в агитации социал-демократов долгих пять лет назад. Хромоножка никогда не был особо популярен, но зато красиво говорил, почему-то через несколько минут Адиль уже забыл о плечах, как дула пистолета, и лёгкой хромате собеседника.

– Тогда ходил Лайон Ангел, а не Четвертый Принц, – широко, но со значением улыбнулся Тьяго. – Пап, вечернее совещание и у тебя и у меня в департаменте, пойдем, пожуем слегка?

– Он, как и ты в свое время, не может мне сдать, – пожаловался Бела, сворачивая паук и выходя из учебного зала.

– Если ты его также валишь, как меня, неудивительно, – закатил глаза Тьяго. – До свидания, будущий Четвёртый Принц.

– Учись, Адиль, твой брат не всегда сможет тебя защищать, – странная пара отец-сын, скрылась из виду.

Соцрейтинг показал, что Тьяго Моро являлся помощником министра транспорта и связи. На их странице в пауке уточнялось, что он был его одиннадцатым заместителем по вопросам связи с общественностью, в 31 год. Удивительно для госслужащего, его соцрейтинг был выше 80%. Адиль почувствовал, как мороз прошёл по коже, когда он еще раз промотал в голове последнюю беседу с Моро: порог перемен, которого они требовали, подошел. Новая модель уже была рядом, ее создали, теперь запустят, куда идёшь? – мороз превратился в мурашки адреналина идиотского предвкушения развития событий.

"Золотая осень" после мятежа войдет в историю ренессансом развития Альянса как содружества и кооперации миров в вопросах безопасности, развития и уважения человеческих прав обитаемой вселенной, прежде чем произойдет финальная трансформация в то, в чем он жил прямо сейчас, – Адиль тяжело закашлялся, поправляя респиратор своему адъютанту, параллельно прикидывая оставшийся уровень кислорода в истребителе: его по-любому не хватало до базы. Ничего за полчаса не изменилось. Перезапускать испорченную запись сил не было, возможно, хотя бы эту копию не найдут, когда начнут искать.

Дальние рубежи

Сквозь узкие окна тонкой нитью просачивался лучик солнечного света или вероятнее, уличный фонарь. Определить время суток юноша не сумел, автоматом подскочив по тревоге: непривычная пустыня подкидывала постоянные сюрпризы ранними рассветами и поздними закатами палящего солнца, решившего сжечь все следы присутствия Альянса на своем пути. Кирш – захолустная планетенка на границе обитаемой вселенной – неожиданно стала предметом всеобщего интереса каких-то 20 лет назад, под одной из таких памятных табличек Адиль проверял явку персонала по учебной тревоге, как с опозданием высветил паук. Сигнал паука на Кирше, даже военный, был настоящей катастрофой, что уже стало причиной его рапорта военному министерству, который ему вернули обратно с мягкими рекомендациями по изменению содержания и личной выволочкой от военного губернатора.

Как командир звена внешней разведки, Адиль скрупулезно проверил явку своего отряда, смотря на ежившихся от холодного ночного воздуха призывных и спокойных местных: все между собой не ладили, но открытых проблем пока ему не доставляли. Зафиксировав пауком явку, лейтенант распустил всех, чтобы через полчаса, бегом, снова собрать всех: тревога оказалась настоящей, на окраине Олиона, было сожжено два транспортника и три склада смесевого топлива, оборвав цепь снабжения на две недели, как он быстро прикинул в уме. Предыдущее сообщение об учебной тревоге оказалось дезинформацией: диверсия пиратов произошла на соседнем участке, и Адиль выгребал на планерке, морщась от недосыпа из-за рапортов и постоянных совещаний, отнимающих больше времени, чем само расследование, руководила которым его командир, отношения с которой складывались странно:

– Лейтенант Дукай, поделитесь данными анализа атак пиратов и основных транзакций трафика мака за последние два месяца, – она снова выделила его перед остальными, несмотря на прямую просьбу не усложнять его и без того ни жирную и не богатую жизнь.

– Да уж, лейтенант у нас удалой: вместо того, чтобы командовать отрядом и нести вахту в открытом космосе, марает бумажки, столичное образование, – громко сказал сосед Адиля, изобразив руками женский силуэт. Тоньше намек сделать было невозможно, однако толстокожесть столичной выучки он недооценил, и ему оставалось только наблюдать, как в соответствие со сменами Адиль выделил два звена, во время дежурства которых с определенной частотой происходили различные мелкие сбои паука. Напряжение в ставке стало ощущаться физически, но он упрямо продолжал сводить данные, прогоняя мысли о недопитом кофе, поставок которого в обозримом будущем не предвиделось. К слову о поставках, в своем докладе он как раз подошел к недавнему эпизоду со складами, показывая в динамике схему запроса в пауке, прошедшего ложной цепочкой по всем проверкам каналов, и показывая, кто стал импульсом манипуляции.

– Снять командование с капитана Мира и майора Лапина. До завершения расследования заключить под стражу, подчиненный личный состав распределить по иным звеньям. Приказ военного губернатора Дукай, – кратко завершила утреннее совещание полковник Лейерхольт. – Я искренне надеюсь, что это совпадение вызвано Вашими низким профессионализмом, а не сговором с пиратами. Все свободны, режим повышенной готовности продлен до февраля. Лейтенант Дукай и майор Панайот ответственны за размещение и адаптацию полка вранского штурмового десанта, прибывающего через неделю. Пока здесь их аудитор, проблем возникнуть не должно, но они очень громко возмущались результатам референдума, мы опасаемся волнений с их стороны. Плюс недавнее внедрение Архитектора разума среди штурмовых соединений прошло не очень гладко. Будьте настороже, особенно в период коронации, они могут начать подзуживать местное население: оно и так от нас не в восторге.