Внимание: отзыв содержит спойлеры!
Действие почти всего самого объёмного из цикла романа происходит в захваченном чёрными форте красных Багровая Скала. При этом в перегруженном различными вставками (например, колдовскими заговорами или флешбэками из ранних романов) тексте сильнее ощущается недостаток экшена, чем в прочих книгах. Собственно, основное содержание части достаточно полно передаёт цитата из неё: «Ближе к вечеру они просыпались, принимали наркотики, пили, занимались сексом, снова пили или курили, и под утро вырубались».
Однако в отношении усугубления психологических и духовных проблем героев часть очень важна. А тонкая передача сложного переплетения их болезненных отношений взаимного доминирования («Я раб Арела, а он мой раб. Ты мой раб, а я буду твоим») свидетельствует об изощрённости автора в описании психологических катастроф.
Безумная страсть Корса к Нику напоминает вожделение Гумберта к Лолите. Но тут всё ещё сложнее: с одной стороны, Витор никак не может насытиться телом собственного сына, но с другой ведёт себя и как «нормальный» отец – воспитывает его, пользуясь при этом приёмами советской педагогики, отчитывает, кормит и лечит. Хотя и в этом, казалось бы, человеческом поведении всё равно превалирует извращённая жестокость: ревнуя Ника к другим чёрным, он держит его в комнате голым и привязанным к кровати, всё время унижая и избивая: «Он желал его любым: и послушным человеком, и Демоном, желал и красивую куклу, и грязного наркомана, и злого, и доброго».
Дело осложняется тем, что рядом и ещё один его «сын» - Арел, принимающий участие во всех их оргиях.
Состояние Корса из-за наркотиков и садомазохистских игрищ стремительно ухудшается: физически он слабеет и заживо гниёт, а психологически погружается в жестокую депрессию – даже с суицидальными порывами. Однако, похоже, его это устраивает: «Он перестал интересоваться окружающим миром и происходящими в нём событиями. Всё, что было вне их комнаты, не было ему интересно. Был только он и его мальчики. Больше ничего».
Хотя иногда он, вроде бы, пытается вести себя по-человечески, например, когда облегчает участь своего низведённого до состояния «чушкана» раба Эдриана – лечит его, кормит и расспрашивает о его жизни. Но вскоре вновь морально съезжает в свою страшную «зону комфорта». И не только он: все человечные порывы этих людей оборачиваются своей противоположностью. Например, Арел на вопрос Корса, почему он не убьёт своего сводного брата Валентина, которого сделал рабом и страшно мучает, отвечает:
«— Нет, я не могу, я его люблю.
— Что?! Да ты же ему глаза выбил!..
— Ну и что? Я все равно его очень люблю»…
Сам Ник вроде бы не возражает против своей зависимости и унижений, и тоже всячески выказывает отцу свою любовь: «Ник доверял ему, ничего не боялся, он был со своим крутым и самым лучшим отцом, и он был спокоен и счастлив». Но всё это фальшиво – демон лжец.
Корса периодически начинают посещать прозрения – его сын-любовник предстаёт перед ним страшным монстром: «В серой предрассветной мгле Корс увидел рядом с собой какое-то жуткое существо. Очень худое, как скелет, оно, казалось, состояло из одних острых костей и рёбер, туго обтянутых блестящей черной кожей с плотно прилегающими друг к другу чешуйками, как у змеи».
И, что самое жуткое, тварь это глубоко запустила свои щупальца в тело Витора и питается его жизненной силой. А позже подобный вид, да ещё с крыльями летучей мыши, принимает и Арел, который, казалось бы, в последнее время стал возвращать свой былой безбашенный характер. Корс уговаривает себя, что эти видения – последствия злоупотребления наркотиками, но всё достаточно очевидно: оба существа, с которыми он живёт, уже давно не люди, а сам он стоит на полпути к такому же состоянию, и на вопрос Витора: «Я тоже такой? Моя истинная сущность тоже такая же мерзкая?» - Ник отвечает утвердительно. Впрочем, по словам демона, Корс ещё пребывает в стадии превращения – которую Арел, надо думать, уже миновал. А все их оргии – что-то вроде гностической сексуальной аскезы для «высвобождения духа из тела». На деле же из-под очередного дна, которого достиг Витор, снова постучали…
В безумии Корс даже предполагает некую благую «многоходовочку»: мол, Ник вовсе не демон, а ангел и все его действия ведут ко благу: «Чьи задания ты выполняешь? Ангелов? Ты Ангел, отправленный в мир Демонов. Ты работаешь под прикрытием?»
Но самообман и это. Ближе к концу романа мы видим, что уже Ник мучает Корса так же, как тот измывался над ним… Подобные сцены написаны весьма сильно. В части вообще много сильных сцен, например, разговор Корса с умирающим бывшим другом Камиэлем Варахом, которого он же и ранил из-за Ника. Местами по-прежнему видны ирония и сарказм, что значительно разбавляет общий ужас происходящего. Скажем, оказывается, и в государстве чёрных есть статья 210 УК – «Организация преступного сообщества»… А где-то прорывается и просто юмор: вот нечистые с чувством поют «Савояра» Бетховена.
Наконец войско чёрных уходит из пылающего Форта – стилистически мощный и безупречный абзац. Им бы и закончить часть, однако дальше идут ещё несколько глав – фактически, спин-оффов, в которых мы вновь встречаемся с героями, которые давно уже не появлялись: Кариной, Тоби, Мили и Ласом, Косым и Жазминой. Само по себе это отлично, но мне кажется, что композиционно выгоднее перенести эти эпизоды в следующую часть.
Arvustused raamatule «Туман и Молния. Книга 18», 1 ülevaade