Loe raamatut: «Рождение Новороссии. От Екатерины II до Александра I», lehekülg 5

Преддверие Первой турецкой войны. Силы сторон

После утверждения на троне Екатерина II была заинтересована в стабилизации своего положения и втягивать Россию в войны не собиралась. Страна еще не оправилась от последствий участия в Семилетней войне, связанных с огромными людскими, финансовыми и материальными потерями. Тем более что никаких выгод от этой войны Россия в итоге не получила.

Однако стремление Екатерины II полностью сосредоточиться на решении внутренних проблем оказалось тщетным. Первым серьезным внешнеполитическим испытанием для новой государыни стали события в Речи Посполитой. Положение в этом государстве всегда волновало Россию. Ведь Речь Посполитая – ее западная соседка, и ей жизненно важно было, чтобы у власти там находились дружественные правительства. Еще Петру I в 1718 г. удалось установить фактический протекторат России над стремительно разлагавшимся Польским государством. Однако позиции пророссийских сил там оставались нестабильным, на ее политику оказывали влияние и враждебные России страны, прежде всего Франция. Среди польского дворянства чрезвычайно сильны были антирусские и профранцузские настроения.

Уже в 1763 г. умер король Речи Посполитой Август III и начались выборы нового короля. Дипломатам и военачальникам русской императрицы удалось усадить на польский престол бывшего ее фаворита Станислава Понятовского. Однако вскоре у короля возникли проблемы с его буйными подданными. Под нажимом России и Пруссии Понятовский после долгих проволочек осуществил реформу, по которой признавалось равноправие так называемых диссидентов, т.е. христиан-некатоликов (православных, протестантов) с католиками.

Это вызвало взрыв возмущения значительной части польского дворянства. В феврале 1768 г. в городе Бар в Подолии возник вооруженный союз польской шляхты – конфедерация. Конфедераты потребовали от короля отмены равноправия для диссидентов. После отказа Станислава Понятовского Барская конфедерация развернула военные действия против короля. Понятовский запросил помощи у Екатерины. Русские войска вступили в пределы Речи Посполитой, началась польская кампания 1768—1772 гг. Конфедератов поддерживали Франция, Австрия и Турция. Последняя активно помогала мятежникам, которые использовали турецкую территорию в качестве своей базы. Конфедератам удалось одержать ряд побед, но в целом их действия были неудачны. В ряде сражений русские войска еще в 1768 г. нанесли серьезные поражения мятежникам.

Одновременно против польской шляхты действовали отряды украинских казаков. Именно их действия стали толчком, а скорее предлогом, для начала Русско-турецкой войны. Один из украинских отрядов совершил налет на лагерь мятежников в османских владениях. Султанское правительство обвинило Россию в этом нападении.

Осенью 1768 г., побуждаемый Австрией, а главным образом Францией, турецкий султан предъявил русскому послу (резиденту) в Стамбуле А.М. Обрескову ультиматум о немедленном выводе русских войск из Подолии. Отказ России выполнить это требование был сочтен Портой достаточным поводом для объявления войны. Это произошло 25 сентября 1768 г. Русский посол был арестован и посажен в Семибашенный замок – крепость, сооруженную османами сразу после взятия ими Константинополя в 1453 г.

Однако, поскольку ни та, ни другая стороны практически еще не были готовы к вооруженной борьбе, военные действия фактически развернулись только в следующем, 1769 г.

* * *

Основу турецкой армии, ее ядро, наиболее организованное и обученное, составляли постоянные правительственные войска, состоявшие из корпуса янычар, конницы и артиллерии. Янычары представляли собой пехоту, сравнимую с русскими стрельцами. В прошлом они отличались высокой боеспособностью, но к середине ХVIII в. уже в значительной мере утратили прежний боевой дух.

Этому во многом способствовали значительные привилегии, предоставляемые им султанским правительством. Занятия торговлей и ремеслами способствовали перерождению личного состава корпуса. Отборная же их часть – воины столичного гарнизона – представляла собой нечто вроде преторианской гвардии римских императором, играя решающую роль в дворцовых переворотах.

Османское конное ополчение формально представляло собой серьезную военную силу в составе турецких войск, но фактически к этому времени численность ополчения настолько снизилась, что оно почти утратило свое значение. Наибольшую часть турецкого войска представляли провинциальные ополчения, собиравшиеся из жителей только на время войны и практически мало чему обученные. Гарнизоны крепостей и укрепленных городов частично состояли также из вооруженных местных жителей. Однако именно упорная оборона крепостей считалась сильной стороной турецкого войска.

В ХVIII в. вооружение турецкой армии отставало от вооружения европейских армий. Ружья пехотинцев отличались значительной длиной ствола и большим весом, медленностью заряжания и необходимостью применения подсошек. Штыков ружья не имели. Холодным оружием для пехоты были сабля и кинжал. Конница в основном сражалась холодным оружием, хотя и имела огнестрельное. Артиллерия была на низком уровне: полевые орудия отличались большим весом, многие не имели колесных лафетов, т.е. были практически лишены возможности маневра на поле боя.

На этом фоне военные силы России выгодно отличались. Русская армия делилась на дивизии и авангардные корпуса, хотя ни те, ни другие еще не имели определенного состава. Пехотные корпуса и дивизии разделялись на бригады, и сверх того к ним придавалась полковая и полевая артиллерия, а иногда и кавалерия. Пехотные бригады состояли из двух полков, либо из нескольких гренадерских батальонов.

Пехотные полки, как гренадерские так и мушкетерские, состояли каждый из двух батальонов: гренадерские батальоны состояли из четырех гренадерских рот, а мушкетерские – из одной гренадерской и трех мушкетерских.

Пехота строилась в четыре шеренги, из которых, при пальбе, первые две становились на колени. При построении каре, фасы его составлялись из развернутого фронта. Колонны употреблялись исключительно для походных движений.

Мушкетеры были вооружены ружьями со штыками и шпагами, а гренадеры, кроме того, носили в особых сумках по две гранаты. Иногда часть пехоты вооружалась пиками, и для этого полагалось иметь в полку по 216 пикинерских копий.

Кроме того, при каждом полку возилось по 3,5 тысячи рогаточных копий, из которых составлялись рогатки, посредством петель и смычных крючьев. Несмотря на то что Россия в кампанию 1770 г. отменила употребление рогаток, русские войска продолжали возить их за собой, и отказались от них только к началу войны 1787—1791 гг.

Кавалерия была разделена на бригады, заключавшие в себе по два полка. Кирасирские и карабинерские полки состояли из 8 рот, или 4 эскадронов, кроме одного запасного, а гусарские – из 16 рот, или 8 эскадронов, кроме двух запасных. Кавалерия строилась в три шеренги, а, спешившись, перестраивалась в две шеренги. Кирасиры вооружены были палашами, имели по два пистолета и носили железные кирасы. Вооружение карабинера состояло из палаша, карабина со штыком и двух пистолетов, а гусара – из сабли, карабина и пистолетов.

Артиллерия разделялась на полевую и полковую. Полковая составляла роты по 10—12 орудий в каждой. Полевая придавалась пехотным полкам (по четыре трехфунтовых орудия каждому).

Для действия против турок составлялись каре из пехоты с артиллерией. Полковые орудия становились по флангам батальонов, а полевые соединялись в батареи, на углах и на середине длинных фасов каре. Небольшая часть пехоты помещалась внутри каре, вблизи той части войск, которой должна была служить резервом. Стрельба производилась шеренгами и плутонгами (взводами). Переноска рогаток производилась при передвижениях войск в бою, шестью человеками в каждом плутонге. Кавалерия располагалась в интервалах между каре.

К началу боевых действий 1769 г. Россия сосредоточила на главном – Днестровско-Бугском театре военных действий две армии: 1‑ю в районе Киева и 2‑ю на Днепре, ниже Кременчуга. В Петербурге для руководства ведением войны был создан Военный совет при высочайшем дворе. Военный совет имел своим прообразом Конференцию времен Семилетней войны, хотя теперь командующие армиями пользовались большей самостоятельностью.

Военный совет разработал план кампании 1769 г., в котором основное внимание уделялось возможным активным действиям со стороны противника и способам их парирования. Первая армия («наступательная») при благоприятных условиях должна была действовать в направлении на Хотин и овладеть этой крепостью, Вторая армия – обеспечивать действия Первой и прикрывать юго-западный участок границы России. Командующим Первой армией был назначен генерал-аншеф А.М. Голицын, командующим Второй – П.А. Румянцев.

Как обычно, подготовка к войне происходила больше на бумаге. Русский посланник в Лондоне граф С.М. Воронцов позднее писал: «Армия была сокращена, не укомплектована и рассеяна по всей империи. Приходилось заставлять ее переходить турецкую границу посреди лютой зимы и посылать пушки, мортиры, снаряды и бомбы почтою из петербургского арсенала в Киев».

Русско-турецкая война 1768—1774 гг.

В 1769 г. крымский хан Крым-Гирей с войском в 70—80 тыс. всадников совершил набег на русско-украинские поселения. Татары занялись привычным для себя делом – грабежом мирных жителей и захватом их в плен. Они даже успели продать часть «полона» на невольничьем рынке в Кафе. Всего было сожжено около 150 деревень и угнано в плен не менее 20 тыс. человек. Однако это был последний крымско-татарский набег и последний «полон». Наступали иные времена. Русская армия быстро отразила набег и отбила большую часть пленников.

Боевые действия в 1769 г. свелись к борьбе за крепость Хотин на реке Днестр, осажденной войсками А.М. Голицына. Дважды турецкие войска пытались помочь осажденным, но были наголову разбиты. Сдача Хотина вынудила турецкое командование не просто отвести войска к Дунаю, но и очистить Молдавию и часть Валахии.

Параллельно с боевыми действиями в Северном Причерноморье в Петербурге было решено нанести удар по Османской империи в совершенно ином месте, там, где неприятель меньше всего его ожидал. Был разработан план действий против Турции со стороны Средиземного моря силами русского флота. Основным итогом этого удара должно было стать восстание народов Балканского полуострова против власти османов. Для побуждения таких восстаний и их поддержки планировались высадки русских десантов на юге Балкан – Морейском (Пелопонесском) полуострове и в других местах. Это должно было отвлечь турок от русского театра военных действий и способствовать ослаблению их империи.

19 января 1769 г. Екатерина II повелела напечатать воззвание на славянских и греческом языках с призывом к восстанию. Подполковник Каразин, родом болгарин, служивший в русской армии, переодевшись нищим, понес воззвание по землям Порты, пряча его в посохе и корешке псалтыри. Это же воззвание до жителей Балканского полуострова и подвластных туркам островов Средиземного моря было поручено донести А.Г. Орлову, находившемуся тогда в Италии. Другая задача экспедиции Орлова состояла в нарушении морских коммуникаций, связывающих европейские и ближневосточные владения Порты.

В 1769 г. из Балтийского моря в Средиземное были направлены значительные силы Балтийского флота: две эскадры (адмирала Г.А. Спиридонова, вышедшая в июле, и контр-адмирала Дж. Элфинстона, вышедшая в октябре) – в общей сложности 10 линейных кораблей, 3 фрегата, транспорты, малые корабли, на борту которых находились десантные войска. Началась Архипелагская экспедиция русского флота (Архипелагом называли греческие острова в Средиземном и Эгейском морях). В последующие годы в Архипелаг были отправлены еще три эскадры.

Кампания 1769 г. для сухопутных армий ознаменовалась сменой командующих. Неспособность А.М. Голицына к командованию была вопиюще очевидна. Еще до взятия им Хотина было принято решение о его отзыве в Петербург. Командующим 1‑й армией был назначен П.А. Румянцев. Командующим 2‑й армией стал генерал П.И. Панин.

Биография

Румянцев Петр Александрович

(4.01.1725—8.12.1796)

Великий русский полководец родился в семье одного из сподвижников Петра I – А.И. Румянцева. В возрасте 6 лет он был зачислен в гвардию. В 1740 г. юный Петр Румянцев начал учебу в Сухопутном шляхетском корпусе, но уже в конце этого года в чине подпоручика отправляется в Финляндию, где начиналась война со Швецией. Здесь он служил при отце. В 1743 г. отец командировал его в Петербург с текстом победного Абоского мирного договора со Швецией. Елизавета Петровна производит Румянцева в полковники и назначает командиром пехотного полка. Тогда же он получил вместе с отцом титул графа.

Всероссийская слава пришла к П.А. Румянцеву в годы участия России в Семилетней войне. Уже в первом для русской армии сражении той войны (при Гросс-Егерсдорфе в 1757 г.) решительный удар бригады молодого генерала Румянцева решил исход битвы. Отличился он и в победоносном для России сражении при Кунесдорфе в 1759 г. Позже Румянцев стал командующим русской армией. В 1761 г. он после упорной осады взял прусскую крепость Кольберг на Балтике. Именно под Кольбергом Румянцевым были впервые применены батальонные колонны для маневрирования на поле боя и атаки противника, созданы легкие батальоны (будущие егеря), применен рассыпной строй. За взятие крепости Румянцев был произведен в генерал-аншефы. После стремительного выхода России из войны с Пруссией, осуществленного новым императором Петром III, Румянцев был назначен командующим войсками, готовившимися к войне с Данией за Голштинию. После свержения императора Екатерина II отстранила Румянцева от командования.

Однако вскоре императрица переборола свою неприязнь к полководцу, который к тому же заручился поддержкой могущественных тогда братьев Орловых. Екатерина понимала, что таланты Румянцева очень нужны России. В 1764 г. он назначается президентом Малороссийской коллегии и генерал-губернатором Малороссии. Ему предстояло наладить управление Украиной после ликвидации ее автономного статуса в составе Российской империи. Этот пост Румянцев занимал до конца своей жизни. Ему удавалось поддерживать порядок в Малороссии, одновременно организуя ее успешную защиту от набегов крымцев.

Наиболее ярко полководческий гений Румянцева проявился в годы Русско-турецкой войны 1768—1774 гг., которую часто называют «румянцевской».

1770 год стал решающим в ходе войны. Армия Панина овладела Бендерами. Наибольший успех выпал на долю 1‑й армии под командованием П.А. Румянцева. Еще зимой 1769/70 г. он дерзко откорректировал пришедший из Петербурга план военных действий на этот год. Румянцев, не имея возможности полностью отказаться от выполнения плана, разработанного ближайшим окружением Екатерины, внес все же в него поправку, менявшую направление действий.

Задачу пассивной обороны он заменил активными действиями и выступил с предложением о наступлении на юг между реками Прутом и Серетом, с целью воспрепятствовать переходу турок на левый берег Дуная. Этим не только облегчалась осада Бендер 2‑й армией, но и освобождалась часть сил его 1‑й армии для активных операций на Дунае.

Главные силы турецкой армии под командованием великого визиря к весне 1770 г. постепенно сосредоточивались на правом берегу Дуная у Исакчи, где ими велись работы по наведению моста, затрудняемые подъемом воды. Великий визирь, зная о малочисленности русских и разобщенности их расположения, предполагал разбить их поодиночке. Именно поэтому Румянцев решил не дожидаться объединенного удара всей турецкой армии, а бить ее частями. В его планы вмешивалась весенняя распутица. Люди и лошади тонули. Румянцев приказал бросать обозы и парки.

На марше армия составляла несколько походных колонн, соответствовавших частям будущего боевого порядка. В этом же порядке войска бивакировали (размещались на отдых) перед сражением. Это облегчало построение к бою. Оно выполнялось дивизиями заблаговременно под покровом темноты до начала сражения.

Узнав, что турецко-татарские силы (22 тысячи турок, 50 тысяч татар при 44 орудиях) находились в укрепленном лагере при урочище Рябая Могила на левом берегу Прута вблизи устья реки Капмацуй, 42‑тысячная армия русских при 115 орудиях на рассвете 17 июня начала отвлекающий маневр с целью привлечения на себя внимания противника, в то время как другая часть русских сил начала его окружение. Противник оставил лагерь и бежал.

Русская кавалерия преследовала его по пятам на протяжении 20 верст. Войска Румянцева, продвигаясь к югу, скоро овладели нижним течением Дуная.

Скоро было установлено, что за Ларгой – притоком Прута наблюдается крупное скопление турецкой пехоты (15 тысяч) и 65 тысяч татарской конницы, а с юга к ним ожидается подход еще более значительных подкреплений. Отсиживаясь на достаточно укрепленной позиции, противник мог дождаться новых сил. Необходимо было разбить турок как можно скорее, главный удар Румянцев решил нанести между реками Бабукул и Ларга.

Для наступления с фронта Румянцев решил направить корпус генерала П.Г. Племянникова (6 тысяч), а корпуса генералов Д. Боура и Н.В. Репнина (15 тысяч) направил для нанесения главного удара в правый фланг противника. В этом же направлении послал и свой личный резерв. На рассвете войска Румянцева двинулись вперед. Противник, особенно татарская конница, оказала русским ожесточенное сопротивление. Лишь после 8‑часового боя их сопротивление было сломлено, и противник отступил, оставив победителям свою артиллерию и обозы.

Русские войска настойчиво преследовали турок, но вскоре им пришлось столкнуться с их главными силами, возглавляемыми самим визирем-пашой Халил-беем, который сосредоточил против Румянцева всю массу своих войск – 50 тысяч пехоты, 100 тысяч конницы и 130—180 орудий. Под руководством французских инженеров у селения Вулканешты был возведен укрепленный лагерь.

Халил-бей намеревался атаковать русских на рассвете 21 июля с фронта, подавив их своим численным превосходством, и одновременно нанести им удар 80‑тысячным татарским отрядом, сосредоточенным у озера Ялиух.

Догадываясь о намерениях визиря, Румянцев решил опередить события. Силы его были по-прежнему невелики: 17 тысяч пехоты, 5 тысяч конницы и 118 орудий. Главные силы он сосредоточил у деревни Грезани. Предварительно он усилил авангард, свои фланги и тыл.

В ночь на 21 июля русские войска выступили вперед пятью каре по три дивизии в каждом. Это было очередное новшество, поскольку ранее войска наступали в линиях, что было менее маневренной формой наступления.

Главные силы Румянцева были сосредоточены против левого фланга противника. Русские войска отразили кавалерийские атаки турок с фронта и попытки ее прорыва в тыл.

К 9 часам следующая в авангарде дивизия Племянникова была атакована янычарами (10 тысяч). Но с помощью других русских дивизий их атака была отбита, и янычары убежали обратно в окопы. Подойдя вплотную к турецкому лагерю, Румянцев подал сигнал начала общей атаки. Бросив лагерь, турки бежали на юг. Отряд крымских татар отошел к Аккерману.

В сражении при Кагуле турки потеряли до 20 тысяч человек, почти все свои пушки и обозы. Потери русских составили 1,5 тысячи убитыми и ранеными.

Корпус Боура преследовал отступавших к Дунаю турок и 23 июля настиг их у Кагула, где на 300 кораблях турки пытались переправиться через Дунай. Часть турецких судов была потоплена, а остальные войска были взяты в плен вместе со своими оставшимися пушками и обозами.

Дорога на Дунай русским войскам была открыта. За эту операцию Румянцев был первым награжден только что учрежденным орденом Св. Георгия 1‑й степени.

После Кагульского сражения Румянцев, обращаясь к солдатам, сказал: «Я прошел все пространство до берегов Дуная, сбивая пред собою в превосходном числе стоявшего неприятеля, не делая нигде полевых укреплений, а поставляя одно мужество и добрую волю вашу во всяком месте за непреоборимую стену».

Румянцев имел на эти слова полное право. Русские во всех войнах с татарами и турками строили войско в одно каре или в три, и в последнем случае ставили одно каре возле другого так близко, что четыре фаса, составляющих одну треть действующих войск, не могли принимать участие в сражении и своим огнем защищать друг друга, так же как и кавалерию, которая не могла держаться против превосходной турецкой конницы. Румянцев совершенно изменил и образ войны и вид построения войск к битве. Он не ожидал турок, но искал их в поле и через это породил нравственную силу войска, заменявшую численность.

Он, разделяя свою армию на малые каре по две и три тысячи человек каждое, дал им быстроту и подвижность. Он помещал кавалерию колоннами за каре и артиллерию впереди каре, по флангам и в резерве. При удобном местоположении Румянцев мешал каре с колоннами. Иногда шел на неприятеля, построив войска в колонны, перестраивал их в походе при нападении кавалерии и даже отражал эту последнюю, имея в боевом порядке одни колонны, прикрытые густой цепью стрелков и огнем артиллерии, которая во всех сражениях, данных Румянцевым и подчиненными ему генералами, шла впереди и своим огнем, еще до удара в штыки, производила расстройство в рядах неприятеля. Так было и при Ларге, и при Кагуле.

Недаром, поражаемые при каждой встрече губительным огнем русской артиллерии, турки приписывали свои неудачи прежде всего вероломным, по их понятиям, действиям русских войск: «Русские надеются на превосходство своей пальбы, против которой действительно не устоять никому… Но пусть только они не стреляют в нас, а выступят на бой с нами, как храбрые воины, с мечами в руках; тогда увидят они, на самом деле, могут ли неверные противиться мусульманам…»

В сражении при Кагуле Румянцев разделил пехоту на пять каре. Это позволило подкреплять одни части армии другими, поддерживать в продолжение нескольких часов беспрерывный бой против многочисленных войск противника, сбить неприятельскую артиллерию концентрическим действием батарей и обойти турецкий лагерь с фланга.

Наградой за Кагул стал патент, подписанный Екатериной II и гласивший: «Известно и ведомо да будет каждому, что Мы Графа Петра Румянцева, который Нам Генерал-Аншефом служил, для его оказанной в службе Нашей ревности и прилежности, в Наши Генерал-Фельдмаршалы, тысяча седмь сот седмьдесятого года, Августа втораго дня Всемилостивейше пожаловали и учредили; якоже Мы сим жалуем и учреждаем, повелевая всем Нашим помянутого Графа Петра Румянцева за Нашего Генерал-Фельдмаршала, надлежащим образом признавать и почитать: напротив чего и Мы надеемся, что он в сем ему от Нас Всемилостивейше пожалованном новом чине, так верно и прилежно поступать будет, как то верному и доброму Офицеру надлежит. Во свидетельство того Мы сие Нашею Собственною рукою подписали, и Государственною печатью укрепить повелели».

Благодаря в ответном послании императрицу за милость, Румянцев напишет: «Русские подобно древним Римлянам, никогда не спрашивают: сколько неприятелей, но где они?»

Сражение при Кагуле – одна из самых славных побед русского оружия на всем протяжении ХVIII в., наиболее крупная и значимая победа во всех русско-турецких войнах. После Ларги и Кагула численный перевес турецких армий практически утратил всякое значение. Если еще в кампанию 1769 г. русские военачальники опасались стремительных атак турецкой конницы и ударов холодным оружием турецкой пехоты, то теперь эти опасения были рассеяны.

Сразу после Кагула отряд генерала Игельстрома, преследуя турок, бежавших к Измаилу, захватил мосты у устья Ялпуха, разбил арьергард противника и овладел его обозом. Вслед за Игельстромом Румянцев 23 июля отправил Репнина, усилил его отрядом Потемкина. 26‑го июля русские овладели Измаилом и продолжали наступление. 10 августа была захвачена Килия, 28 – Аккерман. 16 сентября Панин штурмом взял Бендеры; 10 ноября был занят Браилов. Пространство между Дунаем, Прутом и Днестром было очищено от турецких войск. Кампания 1770 г. закончилась. Все стратегически важные пункты русские войска заняли своими гарнизонами. Войска располагались в окрестностях Ясс на зимние квартиры.

Наряду с победами, одержанными Румянцевым, и долгожданным взятием Бендер Паниным лето 1770 г. принесло России еще один выдающийся успех, на море.

* * *

После восшествия на престол императрицы Екатерины II на флоте закончилась пора упадка, в котором он пребывал после кончины Петра I. В августе 1762 г. Адмиралтейств-коллегия получила собственноручный указ императрицы о доставлении ей проектов Петра I к устройству военного порта в Рогервиле, который при Екатерине II получил наименование Балтийский порт.

Осенью 1763 г. была учреждена «Морская российская флотов и адмиралтейского правления комиссия для приведения оной знатной части в добрый порядок». Все предложения этой комиссии, направляемые императрице, получали немедленное утверждение и приводились в исполнение.

Управление морского ведомства было реорганизовано и утвержден «Регламент с управлением адмиралтейств и флотов», согласно которому хозяйственное управление было отделено от строевого, совсем изъятого из ведения Адмиралтейств-коллегии. На следующий год были окончательно утверждены штаты корабельного и галерного флота. 29 июня 1763 г. генерал-адмиралом был назначен великий князь Павел Петрович.

В 1765 г. были проведены военные маневры у Красной Горки, на которых присутствовала лично императрица. После их проведения Екатерина II с горечью констатировала, что «Корабли походили на флот, выходящий каждый год из Голландии для ловли сельдей, а не на военный».

Но уже через пять лет этот самый флот совершил в годы Русско-турецкой войны 1768—1774 гг. героическую экспедицию из Балтийского моря в Греческий архипелаг.

В ходе похода Балтийской эскадре под командованием адмирала Г.А. Спиридова было приказано нанести Порте удар с тыла, прервать ее коммуникации с Северной Африкой и Ближним Востоком, откуда Порта получала подкрепление. Флоту также была поставлена задача поддержать восстание славян и греков против турок. Общее руководство экспедицией возлагалось на А.Г. Орлова.

Биография

Орлов Алексей Григорьевич

(24.09.1737—24.12.1807)

Орлов начал службу в армии в 1749 г. солдатом в лейб-гвардии Преображенском полку. В 1762 г. он получил звание сержанта. Приняв, вместе со своим старшим братом, фаворитом императрицы Григорием, и другими братьями, активнейшее участие в дворцовом перевороте, следствием которого стало возведение на престол Екатерины II, Алексей Орлов был произведен сразу в генерал-майоры, стал графом и был пожалован землями, крепостными и деньгами. В 1765 г. он получает очередное звание генерал-лейтенанта.

Именно Алексей Орлов разработал план кампании в Средиземном море во время Русско-турецкой войны 1768—1774 гг.

В 1769 г. он был произведен в генерал-аншефы и лично стал претворять разработанный им план военных действий против Турции. Орлов стал главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами русской армии и флота. В битве у Чесмы, несмотря на значительное превосходство турецкого флота, он отдал приказ атаковать его. Это сражение принесло Алексею Орлову титул князя Чесменского.

Русско-турецкая война была последней в военной жизни князя Орлова. В 1774 г. Орлов выполнил тайное задание Екатерины по поимке и доставлению в столицу самозванки, объявившей себя дочерью Елизаветы Петровны (так называемой княжны Таракановой).

На следующий год Орлов и его братья лишились благожелательности императрицы Екатерины II, которая распорядилась уволить их «от всякой службы».

В период правления Павла I Орлов был вынужден покинуть Россию и вернулся на родину только после воцарения Александра I.

Последние годы Алексей Орлов занимался разведением лошадей. Ему принадлежит выведение всемирно известной новой породы – орловский рысак. До конца жизни он проживал в подмосковном имении, являясь начальником земского ополчения.

Балтийская эскадра представляла большую часть российского флота в составе 20 линейных кораблей, 6 фрегатов, 1 бомбардирского корабля, 27 вспомогательных судов с экипажем и десантом и насчитывала в своем составе около 17 тысяч человек.

Международное положение России облегчалось противоречиями интересов Англии, Франции и Испании на Ближнем Востоке. Версальский двор поддерживал турок, но в Лондоне не были заинтересованы в усилении французского влияния на Ближнем Востоке и Балканах, и потому сорвали попытки Франции и Испании оказать Порте реальную помощь.

18 июля 1769 г. 1‑я эскадра Спиридова вышла из Кронштадта и к февралю следующего года достигла берегов полуострова Морея. 19 февраля русский десант вместе с восставшими греками овладел Мидитрой (Мистрас) и Аркадией, а 10 апреля – крепостью Наварином, которая стала опорной базой русского флота. Однако в дальнейшем для русского флота временно наступила полоса неудач. Операции на полуострове Морея не получили развития из-за малочисленности русского десанта, выступления греков также были подавлены турками.

Командиры экспедиции уже опасались ее провала, но Екатерина II писала Спиридову: «Ничто на свете нашему флоту столько добра не сделает, как сей поход. Все закоснелое и гнилое наружу выходит, и он будет со временем круглехонько обточен».

Главные усилия русского флота теперь были перенесены в Эгейское море, куда в мае 1770 г. прибыла 2‑я эскадра Дж. Элфинстона в составе 9 линейных кораблей, 3 фрегатов и 1 бомбардирского корабля.

Русская эскадра под командованием Орлова и Спиридова вошла в Чесменский пролив у побережья Малой Азии и 24 июня атаковала значительные силы турецкого флота (16 линейных кораблей, 6 фрегатов, 6 шебек, 13 галер и 32 галиота под командованием капудан-паши Хасан-бея) северо-западнее Чесмы.

Русский корабль «Евстафий», подойдя вплотную к флагманскому кораблю турок взорвал его вместе с собой. Турецкий флот был вынужден в полном составе укрыться в Чесменской бухте под прикрытием батарей и был блокирован там русской эскадрой.

В ночь на 26 июня Спиридов выдвинул силы авангарда эскадры под командованием С.К. Грейга – 4 линейных корабля, 2 фрегата и 1 бомбардирский корабль – вплотную к кораблям турок.

Биография

Грейг Самуил Карлович

(30.11.1736—15.10.1788).

Шотландец по происхождению, Грейг родился в семье капитана торгового судна. Он в 1750 г. поступил на службу в английский флот, участвовал в сражениях Семилетней войны, и после ее окончания в1764 г. в чине лейтенанта с разрешения короля Георга III перешел на русскую службу. Он получил чин капитана 1‑го ранга, но с условием, что первый год на русской службе будет плавать в звании волонтера. В течение двух лет Грейг плавал в Балтийском море, командуя различными кораблями. За это же время он разработал и применил новый способ вооружения судов и предложил для покрытия подводной части строящихся кораблей состав, изобретенный им лично.