Принц, нахмурив брови, что-то взвесил про себя, с тоской глянул на небо. Сьент уже не сомневался, что сломает мальчишку. С его-то опытом…
И Райтэ согласился.
Они оба принесли клятвы и скрепили ее кровью на мече князя Энеарелли, ритуальном ноже и жреческом знаке Верховного. А потом Райтегор, весь как натянутая, звенящая струна, с совершенно белым, без кровинки, лицом, какое бывает у дарэйли перед смертью, но с той же спокойной усмешечкой, заставившей Верховного испытать чувство паники – а все ли правильно просчитал? где подвох? – бросил:
– Режь.
И повернулся спиной, сдирая с себя рваную рубаху.
Сьент много бы дал, чтобы видеть его глаза в эти минуты, пока он читал заклинание и орудовал ритуальным ножом. Потому что даже медитативная сосредоточенность не помешала ему заметить выражение лиц полусотни дарэйли, по-прежнему стоявших неподвижным полукругом.
Они, в отличие от жреца, смотрели в глаза Райтегора – крон-принца, наследника императора Ионта Завоевателя и древнего рода князей Энеарэлли, первого и последнего из рабов, кому удалось сбежать из святилища Гончаров, дарэйли, добровольно ставшего бескрылым.
Сьент отдал бы еще больше за возможность вернуть эти минуты обратно, потому что только тогда, когда стало уже поздно, когда уже нанесен был первый удар ножа, понял до глубинной дрожи, что мальчишка его все-таки переиграл.
Гончар еще не понимал, в чем именно, но уже знал одно: дружбу своих выпестованных дарэйли он потерял навсегда.
И любовь Мариэт.
Но это можно пережить. Живут же другие без любви своих рабов.
Истинный масштаб катастрофы Гончар осознал, когда срезал последнее перо мрака, оставив на обнаженной спине дарэйли невнятный клок, похожий на обломанный наконечник копья, вонзенного под левую лопатку.
В этот миг отделенная от тела, клубившаяся у ног тьма судорожно дернулась, словно живая, и вдруг поднялась тучей, ослепив глаза и заглянув в самое сердце жреца, пропустившее удар.
Пелена мрака развеялась, и Сьент почувствовал жуткую пустоту: ни одной нити не тянулось к его рукам, не вплеталось в его душу. Ни одной. Даже Мариэт.
Когда он лишился их? В какой момент? Он не мог вспомнить. Может быть, когда слепящая тьма на миг помрачила сознание. Это уже не важно. Собственно, он уже перестал быть Верховным иерархом, остальное – пустые формальности.
Дарэйли оцепенели, как будто их хозяин мертв. «Смертное заклятие», будь оно проклято. «Почему? Ведь я жив!» В виски ввинтилась острая боль, мешая сосредоточиться.
Связать заново разорванные нити не получилось – слишком много сразу, и нет сил, совсем нет, и слова формул стерлись, словно распавшиеся перья крыла принца разрушили не только связующие узы между жрецом и рабами, но и его память.
Если люди князя поймут произошедшее, то атакуют беспомощных дарэйли.
Сьент осторожно оглянулся: люди, наблюдавшие издали, засуетились, кто-то показывал на замершую фигурку Мариэт… Мариэт! Ее не тронут, пока она не исцелила старика Доранта, – это Гончар понимал. Но можно ли рисковать? Не затмит ли страх перед «демонами» здравый рассудок людей? Пока не поздно, нужно спасти хотя бы его девочку, бесценную дарэйли жизни.
Гончар сосредоточился на этой мысли, вспоминая нужные слова, но, из последних сил «потянувшись» за оборванной «нитью», вдруг почувствовал отвращение Мариэт к нему, ужас перед ним, свершившим то, что в глазах дарэйли хуже убийства, и отчаянное сопротивление девушки.
И тогда Сьент признал поражение.
– Сними с них «смертное заклятье», принц. Я… не могу.
– Я не знаю, как.
– Тогда просто… сними все оковы.
– Dhara Einne el’lenear, vuar’ra Aardenner! – прошелестел тихий голос Райтегора.
А потом Сьент увидел, как опускается полусотня дарэйли на колени, принося вассальную клятву мальчишке, бессильно повисшему в его руках. Все, даже преданные Гончару, давно ставшие друзьями Арр и Парк.
«Разве могут рабы быть друзьями?» – горько подумал Сьент, почему-то только сейчас поняв немудреную правду.
В этот момент у жреца была последняя возможность вонзить ритуальный нож в беззащитную спину принца. Но вместо этого он, безумный глупец, придерживал его за локоть и ждал собственной смерти. Не смиренно, нет. А, пожалуй, с каким-то веселым отчаяньем.
Верховный смеялся над собой, проклинал свою самонадеянность и благодарил великого Эйне за последний, столь показательный урок.
Юноша выпрямился, принимая клятву, а потом повернулся к Сьенту, и жрец отметил, что в туманных от боли и ненависти глазах Райтэ – ни искры, а две пряди цвета лунного серебра в его черной шевелюре стали куда шире.
– Почему ты не умер? – хрипло спросил принц. – Те жрецы умирали, когда лишались рабов. Почему ты жив?
Сьент пожал плечами.
– Может быть, так угодно Сущему?
– Даже если… Я убью тебя, жрец.
Верховный кивнул, скользнул взглядом по цепочке на груди Райтэ, и задал самый дурацкий вопрос из возможных:
– Почему ты носишь кольцо таким странным образом?
– Это не мое, – чуть помедлив, ответил дарэйли. – Моей матери.
– Ах, да… – Сьент потер лоб, вспоминая обстоятельства бегства принца. – Ты же взял из святилища фамильное кольцо княжны Энеарелли.
– Оно не фамильное.
– Можно взглянуть?
– Надеюсь, сейчас это уже никому не навредит, – пробормотал Райтэ, сняв цепочку и протянув Гончару.
Сьент бросил беглый взгляд на надпись на внутренней стороне колечка.
– Моей королеве… – усмехнулся он и вернул реликвию, потеряв к ней интерес. – Ты прав, оно уже никому не навредит.
«Сказать или нет, что брат императора Кларт никогда не дарил Памеле это кольцо?» – мелькнула мысль. Но Верховный промолчал. Что это изменит, узнай Райтэ, что колечко подброшено, чтобы стать уликой против Кларта? Но откуда у императрицы это кольцо? Впрочем, какая теперь разница, когда давно рассыпался прах участников давней интриги, да и сама империя.
– …И я могу тебя убить сейчас, – сказал принц, словно не было этого маленького эпизода. – Но я выполню наш договор, Гончар. Десять лет жизни у тебя еще есть.
«Конечно, выполнишь. И все эти годы ты и твои вассалы, сколько бы их ни было, будете вести себя, как шелковые, милый мальчик. А там я что-нибудь придумаю, чтобы ты слегка меня ослушался, и у нас будет еще десять лет. Без дарэйли мне дольше не прожить», – улыбнулся Сьент.
Он все-таки выиграл годы безопасности Сферикала, остановил убийства братьев. Все-таки победил, даже потеряв всё. Дарэйли клянутся всей сущностью, это Верховный хорошо помнил, а Райтэ не мог позволить себе радость убить врага, но и самому умереть на полпути к цели. Именно этот расчет остановил руку жреца, когда он смотрел в беззащитную спину принца, отнюдь не благородство или жалость. Да еще, пожалуй, страх, что смерть – не для Смерти. Любая попытка убийства только усилит мальчишку.
– Единственное уточнение, князь Райтегор, – вдруг нахмурился он. – Ринхорта и других пленных мы вернем, но они обращены в камень, и я уже не могу приказать Мариэт оживить их.
– Они возвращены прошедшей ночью по приказу иерарха Ремеса и заперты в Озерной обители, – прошелестел за спиной тихий голос девушки. – Все, кроме Тиона. Он погиб.
Сьент запретил себе оглядываться.
***
Я смотрел в спину низложенного мной Верховного, и не чувствовал вкуса победы. Моя собственная спина не позволяла. Такой адской боли я не испытывал еще никогда, даже в ином мире в руках палачей-линнери. Куда им до наших Гончаров.
Я еще нашел в себе силы держаться – стоял, опираясь на оба меча, как на костыли, пока фигура всадника не скрылась за поворотом дороги, огибающей холм.
Граднир подошел, подставил плечо. Полсотни дарэйли пытались через него поделиться со мной силой. Может быть, потому я не умер тогда.
Дождался, когда на горизонте появятся крылатые кони. Сквозь огненный туман в глазах смотрел, как они опускаются на склон холма, и со спин спрыгивают шестеро всадников.
Дождался, когда железный чертяка в черных латах подбежит ко мне и облапает за плечи:
– Райтэ!
Лишь тогда я смог выдавить:
– Гончар сказал, что я – дарэйли смерти, Ринхорт.
– И что? – но его глаза помрачнели. – Все темные несут смерть. Эка невидаль.
– Я с ним не согласен. У меня нет потребности убивать.
– И слава Сущему. Значит, не все так просто с тобой.
– Но я продал себя Сьенту в послушники. И стал бескрылым хъёрсом.
– Уже знаю. Он рассказал, когда отпускал нас. Главное – ты жив, мой сюзерен! – он посмотрел на строй дарэйли. – И у тебя сейчас полсотни крыльев, будущий княжич.
Ага, хоть этого он еще не знал. Я выдавил улыбку:
– Не называй меня княжичем.
– Называй его – князь Райтегор Энеарелли, – подсказал Граднир.
Ринхорт сверкнул белозубой улыбкой:
– Вот дьявол! Да мы ж теперь завоюем мир, мой князь!
Вот так мои вассалы вынудили меня идти и завоевывать для них Подлунный мир. Точнее, лететь. Орлин поднял меня и Ринхорта на своей спине, и нес бережно, как хрустальное яйцо, и ни разу не пожаловался. Железный рыцарь поддерживал меня сзади. Рядом дивные крылатые кони несли раненого деда и рыцаря Ольхана.
Под крыльями проплывали леса и поля, вились ленточки рек. Дарэйли воздуха загладили на пути все воздушные ямы, и мчались мы быстро и так мягко, словно плыли. Если Гончары и пустили следом погоню, она не догнала нас.
Главное – я обезглавил эту гидру, и откуда-то знал, что без Верховного жрецы значительно ослабнут. Но существовала еще одна гидра – западная.
Замок князей Энеарелли, куда несли меня могучие орлиные крылья, находился ровно посередине между двумя главными обителями Гончаров. Нет лучше места для того, чтобы взять этот мир за жабры.
Чем дальше мы удалялись от холмов Озерной обители, тем сильнее становилась боль под левой лопаткой. Где-то на полпути я потерял сознание.
Очнулся, когда меня обняли чьи-то руки.
– Райтэ! Мой внук! Мой мальчик!
На меня смотрели любящие серые глаза, точно такие, как у моей матери Сеаны. Но лицо женщины было все в морщинах, а роскошная коса, короной уложенная на голове – совсем седой.
– Я – княгиня Анита, твоя бабушка. Наконец-то ты дома, Райтэ!
Кончилось мое бегство, – улыбнулся я.
У меня есть войско. Горстка супротив Сферикалов. Песчинка против высших миров. Но это мои дарэйли, и каждый из них – маленькая армия. Мой создатель Ионт Завоеватель начинал с меньшего.
У меня есть дом. А мир к нему приложится.
ГЛОССАРИЙ
Абер – один из островов (второй по величине) Королевства ТО, на котором находится главное святилище Западного Сферикала.
Агва – растение рода клубниевых, основная сельскохозяйственная культура северной и средней климатических зон Подлунного мира. Отличается вариативностью вкуса в зависимости от места произрастания и вмешательства дарэйли растений.
Ардония – родина Ионта Завоевателя, крошечное королевство, прилегающее к Золотым горам, ядро Ардонской империи, а в последствии ее юго-восточная провинция.
Археты – крылатые маги Эстаарха, «солнечного» мира. Считают себя непревзойденными воинами Света. Тайное знание Гончаров утверждает, что археты – солнечные пауки, пожирающие тьму и ткущие свет.
Баргос – первый по величине из островов Королевства ТО, основная резиденция островных королей.
Врата (Небесные Врата) – порталы, соединяющие Подлунный мир с двумя высшими мирами – Линнериллом и Эстаархом. Известно тринадцать порталов. Шесть из них ведут в Линнерилл и охраняются Гончарами, шесть врат Эстаарха – храмовиками. Седьмые врата – в Нертаиле, за обладание ими идет война между слугами Эйне и Нертаилем. Если врата симметричны, то должны быть где-то еще одни, в Эстаарх.
Герет – внутреннее море на материке Геш, южная граница Ардонской империи.
Гончары – жрецы Эйне (служители Сущего), познающие и воплощающие идеальные сущности в реальность, проявляющие формы Сущего в Подлунный мир с помощью «магического зеркала» – особого состояния духа.
Геш – основной материк Подлунного мира. Остальные два почти не заселены, так как мало пригодны к жизни.
Дарэйли – буквально: «сосуды с дарами духов». Воплощенные духи, полученные от преобразованной в эйнеру человеческой плоти. Дарэйли, вылепленные уже из «очищенной духом глины», сохраняют нечеловеческую сущность эйнеры и ее свойства, но, смешанные с плотью жреца, обретают долговечность в Подлунном мире. Сосуды всегда парные. Один из двух сосудов, полученных от эйнеры, Гончар обязан разбить – вернуть Сущему, дабы не иссякали дары Эйне. Нарушение принципа «отдания дара» карается смертью жреца.
Закатное море – западная граница княжества Энеарелли.
Западный океан – как ясно из названия, находится к западу от материка Геш. В его водах господствует Королевство Тысячи островов.
Золотые горы – восточная граница Ардонской империи, располагаются в восточной трети материка Геш.
Княжество Энеарелли – находится на юго-западной границе Ардонской империи, на берегу Западного океана. Географически родовой замок князей Энеарелли – ровно посередине между главной обителью Восточных Гончаров в Золотых горах и главным святилищем Западного Сферикала на острове Абер.
Королевство Тысячи Островов (КТО) – находится в Западном океане. По совокупной площади, включая проливы, почти не уступает основному материку (Геш) Подлунного мира.
Линнери – крылатые маги Лунного мира. Считают себя непревзойденными воинами Тьмы. По земным представлениям линнери – синоним лжи и обмана.
Линнерилл – «темный» мир, или Лунный.
Нертаиль – новая столица Ардонской империи (географически находится на северо-западе от королевства Ардонии), древний город, хранящий тайну Лабиринта – Врата, из которых в незапамятные времена впервые вышли лунные твари. С этой географической точки, вероятно, и началась в древности легендарная война Трех миров.
Нуарта – река, северная граница Ардонской империи.
Охое – последний известный остров в южном океане, узкая полоска скал. Дальше начинается Южная Пустошь.
Паттер – общее название служителей бога Единого, переводится как «питающий». Благой паттер – принятое в миру обращение к служителям первой ступени. Преблагой паттер – обращение к средней ступени иерархической лестницы (священникам в нашем понимании). Всеблагой – к высшему (собственно иерархам). Всеблаженнейший – к высочайшему, или Паттерану (владыке).
Паттеран (Всеблаженнейший) – глава паттерства, духовный пастырь всех служителей Единого.
Подлунный мир, Подлунье – граничный мир между Линнериллом и Эстаархом. В высших мирах считается Сумеречным.
Рун – материк на северо-северо-западе от материка Гэш. Основной промысел немногочисленных жителей – разведение экзотических ледяных китов. Ничего интересного.
Серые Пески – бескрайняя земля за огнедышащими горами на материке Хронг. Царство мертвых, на этот раз для людей. Считается аналогом ада. По одним легендам, Пустыня бесконечна и бессмысленна, по другим, дальше на восток есть место, где песок превращается в каменную реку, и за ней находится Царствие Небесное. В тайных книгах Гончаров встречаются намеки о Вратах в четвертый мир, Звездный, но они никогда не откроются, так как открытые этих Врат перевернет Вселенную.
Снежные Пустоши (или Северные, так как существуют еще и Южные) – безлюдные пространства, вечно покрытые льдом и снегом, начинаются сразу за материком Рун. Тайные знания Гончаров утверждают, что в Снежных Пустошах обитают темные души убитых ими дарэйли, навсегда запертые в Подлунном мире. Если это так, то Пустоши чрезвычайно перенаселены.
Сущее – все, что существует и может существовать в видимых мирах и невидимых. Мир Сущего неисчерпаем.
Сфера Сущего – условное название для сущностей, воплощенных в Подлунном мире, объединенных по какому-то произвольно выбранному признаку. Структура сфер:
Сфера Элементов: круг металла; круг камня; круг воды; круг воздуха; круг земли
Сфера Существ: круг растений; круг теплокровных животных; круг холоднокровных (рыб и рептилий); круг насекомых
Сфера Логоса (самая неразработанная и неустоявшаяся сфера, вызывающая много теоретических споров): круг гармонии (порядка и хаоса); круг форм (геометров); круг власти; круг иллюзий
Сфера Огня: круг земного огня; круг небесного огня (молнии и спецэффекты вроде северного сияния)
Сфера Первоначала: круг жизни; круг смерти (известен теоретически, так как создание дарэйли смерти строжайше запрещено); круг времени (известен теоретически; есть легенда, что единственный дарэйли времени, созданный во время войны Трех миров, сошел с ума и умер, когда попытался вернуться к началу мира, чтобы все исправить)
Сферикал – Совет высших иерархов служителей Эйне, или Собрание сфер Сущего. Их два: Восточный и Западный. Восточный Сферикал охватывает весь основной материк (Геш) Подлунного мира и пару островов к востоку. Западный Сферикал – охватывает все острова на западе от Геш и северный материк Рун.
Хронг – материк к юго-востоку от Гэш, его протяженность неизвестна. Заселено только обращенное к Гэш побережье, а дальше к востоку – огнедышащие горы, за которыми народные мифы располагают Серые Пески, где обитают голодные души грешников, не покинувшие землю.
Хьёрсы – низшие люди Лунного мира, бескрылые. По легендам линнери их создали сами маги как рабочий скот. По сказаниям самих хьёрсов, линнери – пришельцы, поработившие их. Часть хьёрсов вышла из повиновения, повстанцы бежали, назвали себя «сынами Зари» (альхаргами) и с тех пор влачат жалкое существование, прячась от высших в самых недоступных местах.
Черный океан – водное пространство к западу от Королества ТО. Никто не знает, как он велик и кончается ли когда-нибудь, так как никто никогда оттуда не возвращался. Народные сказания утверждают, что где-то в Черном океане есть место, где вода превращается в песок, и там находятся единственные Врата в божественное царство Единого. Попавший туда праведник становится богом или возрождается к новой жизни в лучших мирах Единого. В тайных книгах Гончаров встречаются смутные упоминания о Вратах в четвертый мир, Звездный, но они никогда не откроются, так как их открытые перевернет Вселенную. Возможно, это те же самые Звездные Врата, которые, по иным мифам, находятся в Серых песках. Современные Гончары высмеивают эти сказки, утверждая, что Звездные Врата в Черном океане – просто аллегория Космоса.
Эйне – бог Сущего.
Эйнера – буквально: нисшедший дух Эйне. Существо из человеческой плоти (а плоть в древних свитках называют «глиной»), наполненное чужеродной сущностью, призванной жрецом в Подлунный мир. Под руками жреца и воздействием плененной в теле и непрерывно вырывающейся силы Сущего «глина» перемешивается, т. е. плоть человеческая преобразуется и становится материалом для лепки «сосудов с дарами духов», детей эйнеры – дарэйли. Человеческое тело способно удерживать вырывающуюся чужеродную сущность около семи лет, при этом плоть непрерывно подтачивается, деформируется, как ни старается жрец регулировать процесс. Затем сила разрывает эйнеру и по направляющей молитве жреца нисходит в более прочные, адаптированные к земному существованию сосуды – дарэйли.
Эллоя – хвойное дерево со съедобными шишками, утоляющими жажду.
Эстаарх – «светлый» мир, или Солнечный. Антагонистически враждебен Линнериллу.
Южные Пустоши (или Мертвые) – безлюдные пространства на самом юге, начинаются сразу за Охое, последним островом южного океана, вечно покрытые льдом и снегом. Считаются аналогом ада. Тайные знания Гончаров утверждают, что в Южных Пустошах обитают светлые души убитых ими дарэйли, навсегда запертые в Подлунном мире. Если это так, то и эти Пустоши чрезвычайно перенаселены. Некоторые еретики считают, что каким-то чудом Северные и Южные Пустоши смыкаются, и это по сути одно и то же, то есть, Пустошь – одна.
© Виктор Харп. Лунный князь: Беглец