Loe raamatut: «Плата за мечту», lehekülg 4

Глава 4

   Виктория обожала свою работу. Фотограф – это тот человек, который управлял временем, запечатлевая мгновение на века. Она относилась к тем счастливцам, которые могут себе позволить заниматься любимым делом и этим же зарабатывать себе на жизнь. Хороший фотограф – это свободный художник, который может выражать в своем творчестве собственный взгляд на жизнь, провозглашать свои идеалы, реализовывать самые сумасшедшие идеи, создавать особую картину мира. Он свободен от условностей и общепринятых догм, ему подвластно управлять эмоциями и желаниями людей. В современном мире занятие фотографией может обеспечить и славой, и признанием в обществе, и хорошими заработками.

   И все это невероятно вдохновляло, жаль только ее мама была с этим не согласна. Занятие дочери она считала блажью и относилась к ее работе с пренебрежением. Она была крайне не довольна, стремлением Виктории к независимости, и ждала от нее благоразумия. «Когда же ты уже остепенишься и задумаешься о замужестве? – вопрошала мама каждый раз, когда слышала от дочери о каком-нибудь творческом проекте. – Самая главная карьера, которую должна сделать женщина в этой жизни, – это удачно выйти замуж и родить детей. Я могла бы понять твои «поиски себя» в двадцать лет, но сейчас пора остепениться! Поверь, жизнь штука быстротечная, упустишь время, останешься в старых девах, потом будешь за локти себя кусать. Ты же не думаешь всерьез, что сможешь до старости бегать с камерой по своим фотосессиям?»

   Вика, естественно, злилась на мать. Тяжело осознавать, что самый близкий тебе по крови человек не признает твоего таланта, не поддерживает тебя и не разделяет твоего энтузиазма. Первое время она из кожи вон лезла, чтобы доказать матери, что она на своем месте, что она нашла свое призвание, пыталась продемонстрировать, каких успехов добилась. Скидывала ей ссылки на свои работы, которые занимали призовые места в крутых фотовыставках, хвасталась дипломами. Но все тщетно. Мать даже не подписалась на ее аккаунт в Instagram, где Вика выкладывала свои работы. Отнюдь, заявила, что для нее вся эта «возня в соцсетях» – показатель того, что в реальной жизни человек не может состояться.

   А еще мать вела бесконечную игру по подсовыванию Вике потенциальных женихов, и это просто бесило! Вика была не готова к браку в принципе, а уж выходить замуж за маминых претендентов в зятья, так и подавно! Но мама обладала воистину ослиным упрямством, и никаких доводов слушать не желала.

   Вот и сегодня мобильник буквально разрывался от ее звонков в течение всей фотосессии. Виктория, конечно, отключила звук, но даже кожей чувствовала, как он трясется на вибро-режиме в ее сумке. Наверняка у мамы созрела идея очередной «подходящей партии» для Вики, и та из упрямства решила игнорировать попытки родительницы дозвониться непокорной дочери.

   Как назло сегодняшнюю работу никак невозможно было отнести к процессу вдохновляющего творчества – этот был тот самый случай «тупого заколачивания денег». Бывают такие варианты, на которые фотографы соглашаются ради откровенного заработка, а еще для пополнения профессиональных «кейсов», когда берут богатых клиентов с расчетом на рекомендации с их стороны в среде таких же богатеев. Это так сказать, издержки профессии. Но, что делать, свободным художникам тоже нужно на что-то жить, одеваться, оплачивать содержание жилья, автомобиля и прочих расходов.

   Вике пришлось мобилизовать все свое человеколюбие и включить весь профессионализм, чтобы отработать сегодняшнюю фотосессию. Клиенты оказались противнейшими снобами, но она не показала своего отвращения.

   Слава богу, все было позади и можно было выдохнуть, и переключиться на что-нибудь более приятное. Мысли вернулись к Ульяне, как там дела у подруги? Она затеяла нешуточный эксперимент в своей жизни. Вика полностью одобрила ее почин. Наконец-то эта тихоня отважилась предпринять какие-то шаги навстречу своей мечте. Вот кто отчаянно хотел замуж! И куда смотрят эти, из небесной канцелярии, – вот девушка, готовая дать клятву верности у брачного алтаря и взвалить на себя все тяготы по продлению рода человеческого! Так почему же этим амурчикам не пульнуть стрелой в сердце какого-нибудь половозрелого мужика, чтобы он спохватился и отволок Ульяну под венец?

   По мнению Виктории, это было огромным упущением со стороны высших сил, что они не спешили устроить личную жизнь подруги. Наоборот, вечно подсовывали ей какой-нибудь испорченный товар, который ни на что не годился. Довели девку до полного отчаяния, хорошо, что ей подвернулась эта психологша с американского Дикого Запада, которая сумела вдохнуть в нее искру жизни.

   Вчера подруга позвонила и взволнованно рассказала о своем Плане организовать поиски подходящего мужа. И они полночи обсуждали все по пунктам, дело того стоило.

   Для достижения цели Ульяне нужно было выровнять самооценку, заменить негативные убеждения позитивными, настроиться на победу, заняться собой. И Вика это полностью одобрила, давно было пора разогнать тараканов в голове подружки.

   Для начала предстояло поменять образ мышления: расширить кругозор, пересмотреть шкалу жизненных ценностей, написать новый список критериев для «подходящего мужа». Например, перестать держать в фокусе только блондинов с хорошими манерами, но и рассмотреть предприимчивых бизнесменов, процветающих спортсменов, присмотреться к рыжим музыкантам, лысым поэтам или даже танцорам с дредами на голове.

   А заодно изменить образ жизни по принципу: если то, как вы живете не позволяет вам выйти замуж, значит, нужно жить иначе. А именно – бывать в тех местах, где можно познакомиться с мужчинами, завести новые интересы, хобби, в общем, начать жить по-другому.

   Все это давало широчайшие возможности для маневра. И Вика готова была помочь своей подруге выдержать эти испытания на вшивость, подсказать, поддержать, направить. В конце концов у нее был богатый собственный опыт. И недостатков в женихах она не испытывала.

   Она подошла к своей «Ниве», которая прикидывалась джипом, столько на нее всякого разного навесил предыдущий хозяин: и «кенгуру», и багажник с фонариками, и порожки, в общем «полный фарш». Свою «фаршированную» машину она приобрела в прошлом году, потому что за компанию с предыдущим поклонником увлеклась горнолыжным спортом и туризмом. А как известно, нет лучше автомобиля для горных дорог, чем российская «Нива», ну кроме всяких других джипов, но они пока что были Виктории не по карману. Парень в тот момент как раз метил в женихи, но долго не продержался в этом звании, Викина независимость оказалась ему не по зубам. И остались от него лишь не слишком приятные воспоминания, увлечение экстремальными видами спорта и те пошли на убыль. А «фаршированная Нива» продолжала верно служить новой хозяйке и возить ее по дорогам города.

   Вика закинула на заднее сидение кофры с аппаратурой, захлопнула дверцу и резко обернулась.

   Ей показалось, что кто-то за ней наблюдает. Но проулок, где она припарковала машину, был безлюден. Странно. Она пожала плечами и села за руль, наверное, просто показалось. Что-то последнее время у нее расшалились нервы, кажется всякая ерунда. Вика тряхнула гривой своих кудрявых волос, отгоняя наваждение.

   Она не любила загадок и тайн, и если сталкивалась с чем-то необъяснимым, старалась, либо разобраться в ситуации, либо выйти из нее. Но в последний месяц она познакомилась с очень странными людьми. Сначала у нее появилось жгучее желание разобраться в том, что происходило вокруг них, но потом она стала мечтать только об одном: как можно быстрее прервать всяческое общение.

   Телефонный звонок оторвал ее от неприятных размышлений. Это была Людмила.

– Привет, – сказала она. – Занята? Есть свободная минута?

– Привет, я тебя внимательно слушаю, дорогая, – откликнулась Вика, лихо вписавшись в крутой поворот.

– Скажи, у тебя нет хорошего программиста?

– Хорошего – это какого? Сайт сделать или взломать систему Пентагона?

– Скорее второе, – вздохнула Людка. – Понимаешь, кто-то пакостничает в моем аккаунте Instagram.

– В смысле? – не поняла Вика. – У тебя же там триста подписчиков от силы, кому нужно троллить такого мега-популярного блогера, как ты?

– Да я сама ничего не понимаю, но в последние дни какие-то придурки с закрытых профилей пишут мне всякие гадости в комментариях. Я уже запарилась удалять их писульки. Стоит мне выложить пост с моими клиентами, как тут же появляется какой-нибудь коммент, мол, не ходите вы к ней на стрижку, она ужасный мастер, руки из одного места, стричь не умеет и все в таком духе.

   Вика хотела пошутить, мол, признавайся, кому голову вместе с челкой обрезала. Но Людка, похоже, была всерьез расстроена.

– Понимаешь, я же не все время с телефоном в руках. Выложу пост и выхожу из Инсты. Потом, как зайду, как почитаю, аж внутри все переворачивается, до того не приятно. Но самое главное, люди ведь тоже это читают. Пусть у меня мало подписчиков, но они же все меня знают.

– Ну, если знают, то должны понимать, что ты тут не причем, что это чьи-то шуточки.

– Вот я как раз и хочу выяснить, чьи это шуточки. И что нужно этим шутникам на самом деле от меня? Я бы могла понять, если бы это случилось раз или два. А то ведь не успокаиваются, гаденыши!

– Люд, а это могут быть ваши конкуренты? Помнишь, ты говорила, что у вас по соседству салон открыли? Может быть, они так ваших клиентов к себе переманивают?

– Ну, если бы они всем мастерам из салона писали, тогда конечно, – не поддержала идею Люда. – Но в том-то и дело, что пишут только в мой личный аккаунт. Причем, я блокирую, а через несколько часов прилетает уже с нового аккаунта. Надоели, честное слово!

– Ерунда какая-то, – согласилась Вика. – Ладно, я у ребят поспрашиваю. А ты пока закрой аккаунт и напиши пост для своих любимых подписчиков, объясни ситуацию.

– Точно, так и сделаю. Закрою пока. Но ты, пожалуйста, все равно поищи спецов, потому что я хотела рекламу давать. Сама понимаешь, без этого сейчас никак, все в Инсте сидят.

– Ладно, постараюсь поискать тебе хакеров, – пообещала Вика.

– Спасибо, Викуль.

– Да ты не расстраивайся. Скажи хоть, как дела? Как твой Славочка поживает?

– Славочка поживает хорошо, – заметно оживилась Люда, – сегодня вот в клуб идем с ним, будем кутить. Мама приехала, с Жоркой посидит, поэтому я сегодня могу повеселиться, как свободная женщина.

– Что ж, оторвись как следует, Людок, насладись свободой! – засмеялась Вика. – А я сегодня буду выгуливать Ульяну. У нее же новый этап в жизни начался, ты в курсе?

– Это ты про план завоевания мира? Очень надеюсь, что он выгорит. Давно пора вытащить нашу устрицу из ее раковины. А то она после этого придурка, который к Светке убежал, совсем затухла. Хотя я ее понимаю, я сама после Жоркиного папаши сто лет в себя приходила.

– Ой, девочки, не в том веке вы родились, – хмыкнула Вика, – нельзя быть настолько мягкотелыми. Жизнь сейчас такая, что размениваться на всяких придурков непозволительная роскошь. Сейчас нужно так: упала, отжалась, вскочила, отряхнулась, дальше побежала.

– Вика, я тебя обожаю! Жаль, не у всех такая непробиваемая психика, как у тебя.

– Просто я стараюсь не зацикливаться на негативе, тебе ли не знать, как выходить из подобных ситуаций, – усмехнулась Вика. – Кто у нас превозносит силу аффирмаций, медитаций и прочих декламаций?

– Так, не начинай! – запротестовала Людка. – Ты же знаешь, я с помощью всех этих практик многого добилась. Вон, даже Славу себе притянула, так что нечего умалять достоинство моих методов.

   Вика решила не спорить с подругой, тем более, она знала точно, в этом споре истина не родится, они уже много раз дискутировали на тему восточных мудростей-премудростей. И сдвинуть Людку с ее позиции не представлялось возможным. Она свято верила, что пространством, временем и обстоятельствами можно управлять с помощью позитивного настроя. В чем-то ее теории были не лишены смысла, но Вика была слишком прагматична, чтобы полагаться на чистую веру без всякой доказательной базы. Поэтому она пожелала подруге хорошего вечера и попрощалась.

   Она как раз подъехала к супермаркету, нужно было купить какой-нибудь еды, прежде чем ехать к Ульяне.

   Солнце палило так, что хотелось как можно скорее оказаться в кондиционированном помещении. Еще лучше было оказаться где-нибудь на морском бережку, растянуться на лежаке с книжечкой в руках и не думать ни о ком и ни о чем. Но на морской отдых нужно было еще заработать.

   Вика нырнула в освободившийся «кармашек» неподалеку от входа и бойко потрусила вовнутрь. «Куплю холодного пива, – решила она, – в такую жару будет в самый раз!» И тут она снова ощутила, что кто-то смотрит ей в спину. Она нервно обернулась. И на секунду ей показалось, что чей-то силуэт метнулся за кофейный киоск. «Чертовщина какая-то», – разраженно подумала Вика. Списав все на жару, она утвердилась в выборе напитка.

Глава 5

   «Дзынь-дзынь-дзынь!» – надрывался дверной звонок. Уля подкралась на цыпочках к двери. К счастью, это была всего лишь Виктория, а не хозяин рюкзака, решивший проверить, как она, Ульяна, выполнила его требование. Она впустила подругу и с порога потащила к своей пугающей находке.

– Надо вызвать полицию, – вынесла вердикт Виктория, наглядевшись вдоволь на рюкзак.

– Так ты думаешь, открывать его опасно?

– А у тебя есть желание самой проверить, что там внутри? Вдруг, рванет?

– Что рванет?

– Не знаю, но пусть лучше менты решают, опасно его вскрывать или нет, – мудро рассудила Виктория. – Сама подумай, если кому-то понадобилось залезть к тебе в квартиру и оставить это на хранение, там может лежать, что угодно, даже бомба!

– Ну-у, – протянула скептически Ульяна.

   Она уже себе голову сломала, пытаясь разгадать, кто мог выкинуть этот странный фокус с рюкзаком. Но не могла подобрать ни одной подходящей кандидатуры. С одной стороны, Вика, конечно, права, если там тротил какой-нибудь, то лучше пусть с ним полиция разбирается. Но с другой стороны… Не так давно она жила в большой и совершенно недружной коммунальной квартире, где кто-то постоянно шел войной на кого-то и баталии порой принимали кровавый характер. Поэтому с полицией и ее «реагированием» на вызовы населения Ульяна была знакома не понаслышке. Редко, когда стражи порядка оказывали реальную помощь. Ее скептицизм отпечатался на лице, как клякса на промокашке.

– Чего «ну-у-у-у»? – передразнила Вика. – Баранки гну! Вот привлекут тебя за укрывательство краденого или, скажем, за хранение и распространение наркотиков, будешь знать!

– Давай вынесем его, как стемнеет на мусорку и все дела, – предложила Уля, с опаской поглядывая в сторону «подкидыша».

– Ага, а у подъезда нас будут поджидать гэрэушники, которые получили наводку, что ты член террористической группировки Бэн Ладена. Пойди потом докажи, что тащила эту дрянь на мусорку, а не в детский садик через дорогу.

– Ладно, позвоню, – нехотя согласилась Ульяна, – пусть будет по-твоему.

   Сам факт появления этого рюкзака в ее квартире – алогичен, поэтому предположить, как дальше будут развиваться события, затруднительно. Перспектива общения с правоохранительными органами не вызывала восторга, но бездействие тоже могло выйти боком, подруга права. И пока Уля растолковала дежурному, что она от него хочет, Вика успела вскипятить воду и сделать бутерброды с колбасой и сыром. Потрясения потрясениями, стрессы стрессами, а кушать хочется всегда, рассудила мудрая подруга.

– Господи, вкуснятина какая! – намазывая хлеб горчицей и пристраивая сверху толстый круг колбасы, приговаривала Вика. – Целый день голодала!

– Что это тебя твой депутат не покормил?

– Так я же на диете!

– Странная какая-то диета.

– Так кто же с таким стрессом на диете удержится? Уж не я – это точно! – хохотнула подружка. – Или ты хочешь, чтобы я тут у тебя в обморок хлопнулась от истощения организма?

– Ничего я не хочу, ешь, сколько хочешь, – отмахнулась Ульяна. – С твоей фигурой вообще никакая диета не нужна!

– Не будем спорить, мне приятны твои слова. Но если я не буду держать себя в узде, стану фигуристой, как Фрекен Бок!

   При росте метр восемьдесят Вика весила шестьдесят килограммов – ничего лишнего. Занятия плаванием сделали ее немного мальчишескую фигуру очень спортивной и подтянутой. И пусть у нее не было аппетитной попки, зато ноги росли от ушей, и грудь была – закачаешься. Короче говоря, ей нужно было увеличиться вдвое, чтобы походить на Фрекен Бок.

– Улька, ты чего зависла? Давай, налегай, – подбодрила Вика, откусывая гигантский кусок от своего бутерброда.

   Но не успела дожевать, как в дверь позвонили. Это пожаловала полиция спасать честных граждан.

– Так, слушаем вас, что тут у вас случилось? – с невероятной скукой на лице поинтересовался кудрявый лейтенантик, просачиваясь в прихожую.

– Пока сами не понимаем, товарищ лейтенант, – отрапортовала Вика, появляясь в дверях кухни.

– Стоп, гражданочки, давайте серьезнее, без этих ваших женских шуточек, – влез кругленький сержант, с большим удовольствием разглядывая Викторию, которая была выше его почти на голову. Его это не только не смущало, а даже радовало, ведь ее аппетитная грудь колыхалась прямо перед носом – завораживающее зрелище для любого нормального мужчины. Сержант был абсолютно нормален, могло даже показаться, что он сейчас начнет облизываться и выделять слюну.

– Да какие уж тут шуточки? – смерила его взглядом сверху вниз Вика. – Нам ни разу не смешно!

– Понимаете, в чем дело, – отвлекла внимание обоих полицейских на себя Ульяна, – я пришла домой и нашла в квартире чей-то рюкзак, а к нему была прикреплена записка. Что странно, потому что никто в мое отсутствие не мог войти в квартиру и принести эту поклажу.

– Так это вы хозяйка квартиры? – уточнил сержант с умным видом.

– Она хозяйка, я – ее подруга, – представилась Вика. – И мы обе решили, что в такие смутные времена, когда куда ни плюнь, попадешь в террориста-подрывника, следует обратиться в полицию. К тому же, сумочку оставили не где-нибудь в песочнице, а посреди ее квартиры. На лицо, как говорится, факт взлома чужого жилья!

   Если она и ожидала, что сразу получит медаль за бдительность, то ошиблась.

– Так, это еще доказать нужно, – пробурчал себе под нос старший по званию. – А то, ишь, сразу взлом с проникновением! Вы вообще уверены, что не забыли дверь запереть?

   Упоминание о террористах ему явно не понравилось. Но его намеки понравилось подругам еще меньше!

– Двери я запираю всегда, поэтому ваше предположение лишено всякого основания! – парировала Ульяна протокольным сленгом.

– А вы не проверяли, ничего не пропало? – встрял сержант.

– Нет, ничего не пропало и даже добавилось – вот этот подозрительный рюкзак! А вот вас мы видно зря вызвали! – сказала Вика скучным тоном и ушла на кухню за чашкой чая.

   Чужая тупость действовала на нее, как красная тряпка на быка. Но в данном случае, в ее интересах было стерпеть, ведь именно она настаивала на приезде полиции. Ульяна, не ожидающая ничего хорошего от этого вызова, особенно не впечатлялась происходящим. Полиция вела себя предсказуемо: изо всех сил пыталась откреститься от «лишней» работы.

– Так, а теперь давайте все по порядку, – деловито сказал лейтенант. – Показывайте вашу находку и рассказывайте, как все происходило.

   Ульяна провела полицейских в комнату и продемонстрировала инородный предмет. Оба присели на корточки и с интересом прочитали записку.

– Руками не трогали? – спросил сержант.

– Что мы дуры, а вдруг рванет? – удивилась Вика.

   Прислонившись к косяку двери, она прихлебывала чай, с интересом наблюдая за следственными действиями.

– Вы думаете, что там взрывное устройство? – усомнился лейтенант.

   А сержант почти прижался ухом к рюкзаку.

– У вас что, есть враги, вам кто-то угрожал? – допытывался у Ульяны лейтенант. – У вас есть какие-то причины думать, что там взрывное устройство?

– Ничего подобного из выше перечисленного!– отрезала Виктория. – Но вы же в курсе, что нынче взрывают не за что-то конкретное, а во имя идеи? Мало ли, вдруг кто-то решил взорвать жилой дом в этом районе? Подъезд тут не запирается, дверь у нее хлипенькая, замок так, курам на смех…

   Лейтенант неодобрительно поморщился при ее словах, то ли ему не понравился ее тон, то ли расстраивала общая криминогенная обстановка в мире. Он подошел к окну и с умным видом изучил нехитрые шпингалеты и тщедушные решетки за стеклом.

– Понимаете, – сказала Уля. – меня тревожит, что кто-то забрался ко мне в дом, оставил эту вещь, да еще велел спрятать. То есть предполагается, что он может вернуться за своим добром?! Как на ваш взгляд, я могу избежать встречи с этим человеком?

– Слушайте, вы бы сначала обзвонили своих родных и друзей и поспрашивали, никто к вам рюкзачок не завозил, – предложил почти по-дружески коротышка.

– Мне и звонить никому не нужно. Мои родные и друзья отмычками не владеют, а ключи от квартиры есть только у меня. Вот это и пугает! Вот вам бы понравилось, чтобы по вашей квартире, без вашего ведома, ходили какие-то неизвестные личности и бросали что попало?

– У меня в квартире жена с младенцем, ее мамаша со склерозом и сука ротвейлерша со щенками. К нам незамеченным прорваться без шансов, – поделился житейскими проблемами страж порядка.

– Вам повезло больше, – заметила Уля. – А я девушка одинокая, мне, знаете ли, страшно!

– Это как сказать, – в голосе лейтенанта слышалась заметная тоска, – кому повезло больше.

   Оба «представителя» поелозили по комнате задумчивыми взглядами. И ничего особенного в интерьере не приметили: узенький диванчик, старый шифоньер, письменный стол со стулом, этажерка с книгами и красавец-телевизор. Потом они сфокусировались на Ульяне, переглянулись. Их лица выражали полную безнадегу, и сержант, пожав плечами, подхватил с пола рюкзак.

– Стойте! – всполошилась Вика. – А вы не хотите вызвать минеров?

– Не хочу, – буркнул он.

   Видимо, скудный интерьер убедил его, что у такой нищей домовладелицы совершенно не могло быть врагов-подрывников. Девушки, затаив дыхание, следили за его действиями. Щелкнули пластиковые замки, взвизгнула молния, и рюкзак раскрыл сержанту свой зев. Вика придвинулась ближе и нагнулась над присевшими милиционерами так, что чай пролился и заляпал брюки лейтенанта.

– Поосторожнее, девушка! – возмутился он.

– Ой, извините, – буркнула Вика, без капли раскаяния в голосе. – Ну что там?

   Лейтенант стал отряхиваться, как брезгливый кот, а его напарник тем временем засунул руку в рюкзак.

– Тряпье какое-то, – объявил сержант.

   И двумя пальцами вытащил на свет божий обычный пододеяльник. Постельную принадлежность подвергли тщательному осмотру, но не единой меточки обнаружить не удалось. Пододеяльник был не новый, но чистый и тщательно отутюженный. Расцветочка у него была веселенькая, в цветочек, дырок не было, как и не было никакого намека на его недавнего владельца. Сержант осмотрел все кармашки рюкзака, и даже вывернул его наизнанку. Кроме пододеяльника, который Уля должна была надежно спрятать, как о том просили в записке, в нем не было больше ничего. Получалось, что кто-то влез к ней в квартиру с одной лишь целью – подшутить! Вот уж глупость, так глупость!

– Что за ерунда? – насупились менты. – Вы что-нибудь понимаете? Зачем это кому-то прятать? Это что, намек какой-то особенный?

– Намеком у некоторых народов служит простыня, да и то в брачную ночь, – мрачно заметила Виктория.

   Уля порывисто вскочила на ноги и, покраснев как рак, выпалила скороговоркой все, то думает.

– Я уже сказала, и повторю еще раз, что понятия не имею, кто и зачем это тут оставил! Ни у кого нет ключей от моей квартиры, и никому из моих знакомых не пришло бы в голову так странно шутить.

– Мы тоже не видим ничего смешного, – уверил ее лейтенант, – тем более что у нас еще есть вызовы. На Смоленской, вон, пьяная драка, там уже наверняка, кого-нибудь пришибли, пока мы тут с вами в бирюльки играем.

– Простите! – металлическим голосом произнесла Виктория. – Вы хотите сказать, что сожалеете, что откликнулись на наш вызов? Вы считаете, что мы подняли панику на ровном месте? Но вы же слышали, что сказала потерпевшая – к ней в квартиру кто-то влез без ее ведома! Вы должны вызвать специалистов для снятия отпечатков! И как минимум запротоколировать наши показания!

– Нет, это вы простите, гражданочка, ваша подруга вовсе не потерпевшая! На нее не напали, ее не ограбили. А уж кто из ваших приятелей подкинул вам эту котомку с постелью, вам лучше самим разбираться! Так что ничего мы вам не должны. И скажите еще спасибо, что вам штраф не впаяли за ложный вызов!

   Ульяна стала свекольно-бардового оттенка и тяжело задышала. Посмотрите, пожалуйста, какая незадача – не тянет она, видите ли, на роль потерпевшей! И раз ее не ограбили, не проломили голову, не надругались всеми известными способами, так с чего шум поднимать?! А тот факт, что кто-то проник на территорию ее частной собственности, это и во внимание не берется! Как чувствовала, что не хотела ментов вызывать, проку от них – чуть!

   Вика же так просто сдаваться не желала и, уперев руки в боки, принялась возмущаться.

– Это что же получается, вы не хотите принимать нашего заявления о взломе? А осмотреть замки вы тоже не хотите? Вы же должны уметь различить, взломан ли замок или нет! Если его какими-то отмычками вскрывали, вы убедитесь, что мы говорим правду.

– Замки мы ваши рассматривать не будем и заявление принимать не станем, зато можем дать один совет – не заводите подозрительных знакомств, а уж если завели, то смените эти самые замки и делу конец. А еще лучше, поставите квартиру на межведомственную охрану, слышали о такой услуге?

   И стражи порядка дружно ретировались к двери.

– Мы будем жаловаться! – пригрозила им Вика на прощание.

– Это ваше право, – сказал лейтенант.

   Дверь за ними закрылась, и подруги уставились друг на друга.

– Говорила я тебе, – с досадой сказала Ульяна, потрогав щеки, к которым постепенно возвращался естественный оттенок. – Не станут они лишнюю головную боль наживать. Пока нет пострадавших, нет и преступления.

– Зато мы теперь знаем, что это не бомба! – легкомысленно отмахнулась от нее Вика. – Хотя не поручусь, что этот пододеяльник не является бактериологическим оружием! К примеру, Японии или кто там сейчас к нам с прохладцей?

– К нам нынче многие с прохладцей, – сказала Ульяна и пошла за целлофановым пакетом. – Но начинать захват России с территории моей квартиры, согласись, как-то мелковато для международных интервентов.

   Она запихнула находку в пакет, плотно связав узлом ручки.

– Что это ты делаешь? Утилизируешь? Пытаешься спастись от ядовитых бактерий?

– Хахаха, как смешно! – поморщилась Ульяна. – Просто упаковываю эту гадость, чтобы на мусор вынести.

– А почему не с рюкзаком вместе?

– Да как-то жалко выкидывать, хорошая вещь. Посмотри, он же новенький совсем, импортный, прикольный. Куча кармашков, некоторые с сеточкой, и ручки такие славные, с пухленькими прокладочками.

– Смотри-ка, как он тебе понравился! – восхитилась Вика. – А может, и пододеяльник простирнешь, да себе оставишь? Смотри, какие цветочечки: красненькие, синенькие, и ткань такая новенькая, гладенькая. И строчечки такие ровненькие!

– Дура ты, Вика!

– От дуры слышу! Ты хоть поняла, что случилось? Твоя квартира стала местом преступления, сюда забрался неизвестный злоумышленник. А вдруг он вернется?

– Кто?

– Тот, кто это притащил.

   Она уселась верхом на стул и пристроила чашку с остатками чая на томик Ахматовой, которую Ульяна почитывала на сон грядущий. Уля неопределенно хмыкнула, оттащила к двери узел с пододеяльником, зашла в ванную, вымыла руки с мылом и вернулась в комнату.

– Вообще-то, это я для пущей убедительности ментам сказала. На самом деле я не думаю, что этот тип вернется. Мне кажется, это какая-то ошибка, – сказала она, покосившись на рюкзак, который так и валялся посреди комнаты.

– А вот это уже интересно, – ухмыльнулась Вика. – У тебя есть подозреваемый? На своего Буратино думаешь?

   Именно с этим сказочным персонажем ассоциировался у Вики недавний ухажер Ульяны: враль, мечтатель и лентяй, считающий, что «создан на радость людям».

– О нет, если бы он захотел что-то изменить в наших отношениях, то приперся бы сюда с цветочками, пропел о своей любви ко мне. Но мы обе знаем, что никакой любви не было, и я ему нужна, как собаке пятая нога. Так что это не он!

– Вообще-то ты права, странный способ возобновить отношения. Но тогда кто? Вряд ли это соседи, и уж точно не я, и даже не Люська…

– Ага, и не мэр нашего города, и не президент России, и даже не Папа римский. И вообще я могу с ходу назвать еще три тысячи человек, которые этого не делали!

   Она освободила Ахматову от пресса и потащила чашку в кухню.

– Чего ты злишься? – потрусила за ней Вика. – Ты лучше думай, кому нужно тебя испугать.

– Понятия не имею, сегодня день сплошных загадок. Если этот рюкзак появился из параллельной реальности, я уже ничему не удивлюсь.

   Ульяна устало вздохнула – тяжело начинать жизнь с новой страницы, когда со старыми не разобралась!

   Тут Вика вспомнила, что по дороге купила пива и предложила продолжить их нехитрую трапезу, а заодно изъявила желание послушать про подружкины приключения этим днем.  Естественно, Вику страшно заинтересовал мужичок на «Porsche», который проявил благородство и не раскатал Ульяну по асфальту.

– И что, благородный рыцарь Айвенго, спасший тебя от гнева толпы, даже телефончика не попросил?

– Нет, не попросил, видимо, у него уже есть своя Ровена, и я ему без надобности! – засмеялась Уля. – Но он все равно мой герой этого дня: во-первых, не задавил, во-вторых, бесплатно доставил до дома. Представляешь, как бы мне было весело ехать общественным транспортом со сломанным каблуком?

– Так, подожди, что же получается, у тебя целых два героя за один день? Один чуть ли не на руках домой принес, другой и в модном ресторане угощал, и тоже к подъезду доставил. Да ты, мать, кучеряво живешь!

– И не говори, сама себе завидую. Сказочный день – два героя и одна антигероиня!

– И один злодей, – вспомнила о рюкзаке Вика. – А кто антигероиня?

   Уля поморщилась и рассказала о неприятном разговоре с Нателлой.

– Это ж точно, уже кто-то какие-то сплетни обо мне распускает, – поделилась она с Викой своими предположениями.

– Слушай, а она часом не приревновала тебя к своему мужу? Уж очень похоже на попытку предупредить тебя по-дружески, мол, на чужой каравай рот не разевай, а то хуже будет.