Loe raamatut: «Тихая охота»

Font:

© Влад Костромин, 2021

ISBN 978-5-0055-2205-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Грибы, как многим известно, бывают разные. Бывают ядовитые и съедобные, бывают галлюциногенные. Бывают легкие, бывают редкие, бывают вареные, бывают и жареные. А еще бывают смешные и страшные, зловещие и убийственные, встречаются и грибы-приключения. А бывает, что и простой поход за грибами становится тем еще приключением…

Всем безызвестным грибникам посвящается…

Сморчки

Рассказ участвовал в конкурсе «Черная метка 2018» сайта «Квазар»

Был опубликован в №66 журнала «Страна озарение» https://knigi-market.ru/66-zhurnal-strana-ozarenie-/

Победил в 1/16 «Осеннего кубка» портала «Табулатура»

Был опубликован в №121 (декабрь 2018 г.) литературного альманаха «Ликбез» http://www.lik-bez.ru/archive/zine_number6422

Участвовал в Первоапрельском блице – 2019 ЛитКульта

Теплым субботним апрельским утром мать готовила котлеты. Мой младший брат Пашка сидел за столом и пристально смотрел за приготовлением котлет, чтобы мамаша не добавила яда. В такие минуты он чрезвычайно напоминал аутиста. С другой стороны стола сидел большой рыжий кот и так же неотрывно следил за Пашкой. Мать следила за сыном и котом, чтобы не стянули фарш. Кухня была просто пропитана атмосферой всеобщей подозрительности, которую подчеркивал висящий на двери плакат с Плачидо Доминго.

– А яйцо зачем?

– Как зачем? Яйцо всегда добавляется для связки, чтобы котлеты не разваливались.

– Правда? – подозрительно спросил Пашка.

– Батюшки святы, – всплеснула испачканными фаршем руками мать. – И правду люди говорят, что ты у нас странный какой-то.

Кот согласно мяукнул.

В дом вошел довольный отец с белым мешком из-под селитры в руках.

– Хау, бледнолицые! – он недавно посмотрел фильм про индейцев и еще не отошел от впечатлений. – Я грибов принес.

– Апрель на дворе, еще листьев даже нет. Чего ты по лесу чкаешься? Еще приволокешь домой клещей каких!

– Клещи еще спят, как сурки.

– Вот, даже клещи спят, один ты, как дурак, по лесу шаркаешься.

– Валь, тебе все не так. У телевизора лежу – плохо, по лесу хожу – еще хуже.

– Вить, нормальные мужики по хозяйству хлопочут, а тебе то телевизор, то лес.

– Сама все время «Санта-Барбару» смотришь. Радовалась бы, что муж такой хозяйственный, а то все скрипишь, как журавель старый. Другие последнюю рубашку пропивают, а я грибов принес!

– Какие грибы?

– Вот какие, – переставив на котел отопления миску с фаршем, папаша широким жестом вытрусил на освободившийся стол содержимое мешка. – Вот сморчки, а вот строчки. Или наоборот, вот строчки, а вот сморчки, но это неважно. Сварим, пожарим с лучком и схарчим на обед.

– Вить, строчки ядовитые. Или сморчки? – засомневалась мать. – Одни какие-то точно ядовитые. И вообще, какие-то они подозрительные – вон те на мозги похожи.

Все, включая кота, уставились на грибы.

– А какие из них ядовитые? – не выдержал Пашка. – И какие из них на мозги похожи?

– На твои мозги похожи и сморчки и строчки, – обрадовал папаша. – У тебя вполне и треугольными мозги могут быть…

– Вить, отравимся, – упорствовала мать.

– Давай так: сварим отдельно, в разных кастрюлях и кто-нибудь попробует, а мы посмотрим, и если все нормально будет, то сами поедим.

– Я не буду эти грибы есть, – открестился Пашка.

Отец посмотрел на кота. Кот протестующе мяукнул и попятился в прихожую.

– Может, собаке дадим? – предложила мать.

– Нет, собаку жалко… СтаршОму дадим попробовать, – мутные капли пота лягушачьими глазами выступили на лысине отца.

– Вить, ты думай, что говоришь! А если помрет? Нам с тобой за какие шиши его хоронить?

– Незадача… – отец снова посмотрел на кота.

Кот с гордым видом ушел из кухни. Пашка, от греха подальше, отправился следом.

– Ладно, ты вари, а я придумаю, кому дать попробовать, – решил отец, посмотрев в глаза Плачидо. – Только не перепутай, какие грибы в какой кастрюле варились.

– Паш, а друг твой сегодня не придет? – спросил, догнав сына.

– Моргуненок?

– Нет, Чингачгук!

– Какой Чингачук? – испугавшись, Пашка привычно переврал незнакомое слово. – Я Чинчугака не знаю!

– Вот баран! Моргуненок придет сегодня?

– Должен…

– Отлично. Как придет, дашь мне знать.

Отец вернулся на кухню и начал наблюдать за матерью, варящей грибы и жарящей котлеты.

– Сейчас бы поросенка под хреном затрепать, – мечтательно сказал он.

– Вить, только о хрене и думаешь! Уйди, не мешай готовить!

– Курица в сметане тоже неплохо. Этими самыми грибами ее обложить…

– Вить, отойди, Христом Богом молю, не стой над душой! Я за себя не ручаюсь и тебя самого обложу!

– Нервная ты какая-то, неприветливая. Ладно, готовь, пойду покурить схожу.

Отец вышел на крыльцо и увидел меня.

– Я грибов принес.

– Спер? – зная вороватую натуру папаши, прямо поинтересовался я.

– Да нет, шел по лесу, смотрю – грибы. Набрал в мешок и привез.

– А что ты в лесу делал?

– В лесу? – закурил сигарету, огляделся по сторонам, и, понизив голос, признался. – Думал, может, кто банки повесил – сок собирать березовый…

– Тебе нашего сока мало? Уже лить некуда. Все фляги заполнены.

– Сок соком, а банки в хозяйстве всегда пригодятся. Ладно, обед скоро, надо настроиться на переваривание пищи.

Папаша вернулся в дом.

– Валь, давай Моргуненку дадим?

– Моргуненку? – задумалась мать, не любившая Пашкиного друга, подозревая его в различных каверзах. – Что о нас люди подумают, если он сдохнет?

– Подумают, что нам повезло, а ему нет. Грибы ели все, а лапы надул только он. А может и не от грибов это вовсе…

– Думаешь?

– Вот увидишь. Но скорее всего, ничего не случится – грибы-то съедобные.

– Витя, не трепи мне нервы!

– Ладно, ты вари побыстрее, а я пойду у телевизора поваляюсь пока.

Мать сготовила обед, а вскоре Пашка привел Шурика Моргуненка.

– Все за стол, – неестественно оживленно позвала мать, – и ты, Саша, с нами поешь.

– Спасибо, – степенно отозвался Моргуненок, усаживаясь на табурет.

На обед были поданы котлеты и два блюда сильно уварившихся грибов, обжаренных с луком, как хотел отец. Все вяло жевали котлеты и следили за Моргуненком, с аппетитом их поглощавшим. Грибы стояли и ждали. Я, было, протянул к ним руку, но наткнувшись на свирепый взгляд матери, кивнувшей на гостя, передумал.

– Голубцы со сметаной тоже прелесть, – будто удав глядя на Моргуненка, сказал отец. – А то еще бывают в виноградных листья завернутые голубцы.

Все замолчали, представляя себе такое чудо, только гость продолжал молотить котлеты.

– А лист не жестким получается? – провожая взглядом очередную котлету, спросила мать.

– Да нет, нормально… – папаша тоже не мог оторваться взглядом от котлеты, – под небольшую рюмашечку…

– Вить, только о рюмашке и думаешь!

– Валь, маленькую хотя-бы. День-то какой чудесный…

– Ладно, мучитель, налей себе.

– СтаршОй, принеси из бара, – распорядился папаша и продолжил, потирая руки, словно мясная муха на свежем трупе лошади, сдохшей на переправе. – А еще бывают голубцы с грибами…

Я принес из бара бутылку 20% алжирского «Солнцедара» из запасов прижимистого отца. Он, косясь на мать, налил стакан и быстро выпил.

– А батя говорил, что с грибами пельмени бывают, – отозвался Шурик и наконец-то зачерпнул ложкой грибы, – в Сибири.

Все уставились на него, выискивая на его лице признаки отравления и скорой смерти.

– Недосолены, – выдал он.

– А ты другие попробуй, – фальшивым голосом сказал отец. – Те вроде больше солили.

– Спасибо, я уже наелся, – Моргуненок кусочком хлеба вытер тарелку, съел его и встал из-за стола. – Очень вкусные котлеты были, тетя Валя, еще раз спасибо.

– Спасибо, – встал вслед Пашка, стремясь убраться подальше от зловещих грибов.

Они вышли из дома. Родители смотрели друг на друга.

– Кенгуру ему в толчонку! Не съел! – высказался отец. – Не все скоту Масленица!

– И что дальше? – спросила мать.

– СтаршОй, а ты чего грибы не кушаешь? – фальшиво улыбнулся мне отец и вновь налил себе в стакан «чернил». – Вкусные грибы, попробуй.

– Да нет, спасибо, – заподозрив неладное, отказался я. – Я уже котлет наелся.

Встал из-за стола и тоже свалил из дома. На улице встретил этих малолетних негодников и брат поведал мне, что отец хотел на ком-нибудь испытать подозрительные грибы. Разозленный отец сожрал грибы сам, и остался в живых. С тех пор сморчки и строчки мы ели безбоязненно.

Сморчки – 2

Был опубликован в №9 за 2019 год журнала «Испытание рассказом»


Теплым субботним апрельским утром мать пекла блины. Нашла где-то старую серую муку и, подумав, решила сделать блинов, а остатки употребить на болтушку. Мой младший брат Пашка сидел за столом и пристально смотрел за готовкой, чтобы мать не добавила яда. В такие минуты он чрезвычайно напоминал аутиста. С другой стороны стола сидел большой рыжий кот Бурбулис и так же неотрывно следил за Пашкой. Мать следила за сыном и котом, чтобы не стянули блин. Кухня была просто пропитана атмосферой всеобщей подозрительности, которую подчеркивал не первый год висящий на двери плакат с Плачидо Доминго.

Я стоял в углу прихожей: был наказан матерью за то, что не смог накануне стащить у соседей мешок свеклы. Мать не верила, что не было никакой возможности утащить корнеплоды, пока она отвлекала соседку Нинку Лобаниху обсуждением «Санта-Барбары».

– Блин – всему голова, – поучала мать. – Запиши эту простую, но в то же время великую мысль.

– А хлеб? – уточнил Пашка, прилежно записывая материнские тезисы в потрепанный красный ежедневник за 1986 год.

– Хлеб тоже, но за хлеб платить надо, а блины мы сейчас совершенно бесплатно накатали. Где вашего папашу носит? На улице ветер ледяной, а его все нет. Батя то ваш с виду сущий сморчок, а злобности в ем агромадный объем. Как бы не натворил лихих дел, а то полный раскардаш могеть настать.

– По грибы пошел.

– По какие еще грибы?

– По сморчки, они же съедобные.

– Для этого должны быть основания, дармоед, – мать постучала ложкой по сковороде.

– В прошлый год ели, – насупился Пашка.

– Ели, ели, да не съели. Сморчки ваши – одно баловство. Вот белый груздь – это гриб. Белые, ядреные, как сахарные. С лучком, с маслицем, с укропчиком, – причмокнула, – так сразу хочется петь и танцевать, – закружила по кухне. – Только надо вымачивать, – шлепнула ложкой Бурбулиса, попытавшегося утащить блин, – дня два в разных водах.

– Вша я дрожащая или короед молчаливый? – в дом зашел отец. – Возвращение короеда два! – вскричал ликующе.

– Проголодался, не сотрешь. Из дурдома выпустили? – ядовито поинтересовалась мать.

– Тут птицы не поют, деревья не растут, – закивал отец и потряс дерюжным мешком.

Послышался жестяной стук.

– Радуйтесь, дети, – мать подбоченилась, – папку вашего из дурдома выпустили.

– И тебя вылечат, – расцвел улыбкой отец и левой рукой сунул матери под нос мешок. – Прибыток в доме!

Правой рукой, скрытой от бдительного взора матери мешком, он при этом ловко ухватил два блина и сунул в карман. Пашка и Бурбулис завистливо взирали на эту манипуляцию – им до такого уровня было еще очень далеко.

– Что это? – мать брезгливо оттолкнула мешок, будто он был набит дохлыми крысами. – Опять сморчки? – презрительно поморщилась. – Не то пальто.

– Лучше, – смахнув в карман с тарелки еще пару блинов, отец ухватился за мешок второй рукой и распахнул его. – Смотри!!!

– Что это? Консервы?

– Да. Рыбка плавает в томате, ей в томате хорошо. Ну а я, едрена мати, рыбок этих склад нашел.

– Ты где их взял? – подозрению в голосе матери позавидовал бы сам папаша Мюллер, шеф гестапо. – Купил?

– В лесу нашел. Просрочка.

– Просрочка?

– Ну, там немного…

– Немного?..

– Лет пять… семь…

– Их же есть нельзя!!! Как говорится, уж чего-чего!.. Ботулизма нам только не хватало, для полного счастья.

– С чего ты взяла?

– Просрочка же.

– Ты думаешь, если срок вышел, так сразу и есть нельзя?

– Ну…

– Вот, вот.

– В лесу собрал?

– Да.

– Тебе значок за это не дали?

– Какой еще значок? – удивился отец.

– Значок, что ты дурачок.

– Почему это я дурачок?

– потому. Хорош туесок, – скептически поджала губы мать, – люди добрые выкинули, а Витька наш, валенок лысый, все подбирает, что другим не гоже.

– С чего ты взяла, что негоже? Вдруг, вполне съедобно? И почему я валенок?

– Значит, насчет лысого возражений нет?

– Подумаешь… – надулся отец.

– Вот и подумай, куда мы эту кучу говна денем? Свиньям скормим? Чтобы подохли?

– Позовем в гости Моргуненка и проверим съедобность.

– Опять?! – всплеснула руками мать, не любившая лучшего Пашкиного друга Шурика Моргуненка, подозревая его в разных каверзах. – Вить, тебе все как об стену творог! Ты натуральный обчудок! Чушь – околесица – сапоги всмятку! Тебе мало сморчков? А если Моргуненок лапы надует? Он все-таки деревенский придурок, а не мальчик-купидон.

– Похервеники, не надует. Он дикобраз выносливый, пестицид ему в печенку, ему это как слону урина.

– Замах на рубль, удар на копейку, – поморщилась. – Хорошо, уговорил. Только ты это, лука поешь пока.

– Зачем?

– Лук после леса первая вещь, чтобы ни леший, ни какой крапивный гнус не привязались. Паш, а ты звони своему дружку-соплежую и зови к нам.

– А если он не придет? – спросил Пашка.

– Придет. Папе надо верить.

Родители были скупердяями еще теми. Кости из супа они перемалывали в костную муку. Плюшкин на их фоне был транжирой и мотом. Даже в аду они бы умудрились продавать чертям смолу и уголь. Пашка позвонил другу и пригласил к обеду. Моргуненок долго ломался, подозревая подвох, но пришел.


– Что он там плещется, селезень чертов?! – нервничал отец, слушая, как в ванной льется вода – гость мыл руки. – Он что там, помыться решил?

– Вить, тихо ты! – одернула мать. – Что ты метусишься? У тебя что: свекла колосится, корова просится? Спешишь куда-то?

– Есть охота.

– Потерпи. Выходит. Садись за стол, Саша, – фальшиво улыбнулась настороженно севшему на табурет Шурику.

– Баптисты, баптисты, да здравствуют баптисты, – фальшиво спел отец и схватил вилку. – Кушай, Саша.

– Что это? – Моргуненок не спешил пробовать едва помещающееся на его тарелке месиво из десятилетней гречневой каши, семилетних сардин в масле и зеленого горошка, дату изготовления которого на проржавевшей жестяной банке мы прочесть не смогли. Венчали гору голубцы двенадцатилетней давности.

Мать учла прошлогодний опыт со сморчками и не оставила гостю выбора, сгрузив все подлежащие проверке продукты на его тарелку.

– Харч, – закивал отец.

– Ты чего не кушаешь, Саша? – приторно-ласково спросила мать, отставив кружку с заваренными жареными одуванчиками, призванными заменить кофе. – Полакомись, чем бог послал.

Моргуненок затравлено посмотрел на наши тарелки, на которых сиротливо серело по одинокому блину.

– Я…

– Не голоден, что ли? – удивился отец.

– Я…

– Кушай, Саша, кушай, – мать нависла над гостем. – Невежливо в гостях не кушать. Наш вон Пашка в гости сытый ходит, а из вежливости так жрет, что за уши не оттащишь.

– Его слизнями не кормят… – возразил Моргуненок.

Это было одной из «гениальных» отцовских идей – накормить Шурика тушеными слизнями, чтобы убедиться в съедобности блюда. Просто он где-то прочел, что во Франции улиток тушат, а тут в кладовку на аромат вареных грибов сползлось большое количество слизней, пара из которых чуть ли не полуметровых, и в отце взыграла жадность. Хотя, там была и матери вина, которая перефразировав завет покойной бабушки, согласилась, что если слизня можно дважды обернуть вокруг пальца, то выбрасывать его есть грех расточительства и мотовства.

– Саша, а ты тут при чем? Ты чего крякаешь? – не поняла мать.

– Меня тогда неделю понос трепал.

– Вкусно было, вот ты и переел тогда, – лицемерно сказал отец. – Сейчас, когда вся наша Родина в едином порыве бьется за каждую килокалорию, ты, как цивилизованный буржуй, воротишь нос от этих харчей? – привстал со стула.

– Тетя Валя, а что это? – Моргуненок боязливо указал ложкой на свою тарелку.

– Да перестань ты канючить! Наложили – ешь!

– Ты нам баки не заколачивай, – поддержал отец. – Жри, если подано!

– А если я умру?

– Жри, квазимода! – начала закипать мать. – Об твой лоб поросят шестимесячных бить можно, а ты боишься голубцы скушать. Сам прошлый год про них рассказывал, когда сморчками нашими объедался, вот я и сготовила для тебя.

– Я после сморчков две недели дристал!

– Хорь тебе в жопу! Жри!!!

– Александр, – строго сказал отец, – ты тут сейчас такого нагородил, не перелезешь. Скроил из блохи голенище, – покачал головой. – Ты же пионер, будущий комсомолец.

– Жри! – мать схватила гостя за шиворот и встряхнула так, что он едва не ударился лицом об тарелку. – Или ты у меня спляшешь краковяк в присядку, раскоряка!

– Не буду! – заплакал Шурик.

– Да я тебя размажу сейчас!!! Жри, тасманийский дьявол тебя побери!!!

– Валь, погоди, – отец с трудом оторвал мать от жертвы. – Саша сейчас сам поймет и… Держите его!!!

Моргуненок ловко проскользнул меж нашими родителями и кинулся к двери. Мать подхватив Пашкину тарелку, метнула ее вслед беглецу. Уже распахнувший дверь, Шурик, пораженный ребром разлетевшейся от удара на осколки тарелки, рухнул лицом вперед на веранду.

– Вот же падла, – расстроилась мать. – Тарелку из-за него разбила! – всплеснула руками.

– Валь, – отец подошел к Шурику, пощупал лежащему шею, – он не дышит…

– Вить, что ты такое говоришь?!

– Ты его убила… – отец вернулся к столу и задумчиво посмотрел на тарелку гостя.

– Он меня вынудил! – завизжала мать. – Вы сами все видели!!! – визг матери резал уши как острое стекло.

– Да видели мы, – отмахнулся отец, – все видели. Ты не визжи, как белуга, ты лучше думай, на ком мы теперь консервы проверять будем…

Tasuta katkend on lõppenud.

€0,94
Vanusepiirang:
18+
Ilmumiskuupäev Litres'is:
18 august 2021
Objętość:
81 lk 2 illustratsiooni
ISBN:
9785005522054
Allalaadimise formaat:
Tekst, helivorming on saadaval
Keskmine hinnang 5, põhineb 4 hinnangul
Tekst
Keskmine hinnang 5, põhineb 3 hinnangul
Tekst
Keskmine hinnang 0, põhineb 0 hinnangul
Tekst, helivorming on saadaval
Keskmine hinnang 4,4, põhineb 10 hinnangul
Tekst, helivorming on saadaval
Keskmine hinnang 4,6, põhineb 43 hinnangul
Tekst
Keskmine hinnang 3,1, põhineb 11 hinnangul
Tekst, helivorming on saadaval
Keskmine hinnang 4,8, põhineb 18 hinnangul
Tekst
Keskmine hinnang 4, põhineb 6 hinnangul
Tekst, helivorming on saadaval
Keskmine hinnang 4,2, põhineb 78 hinnangul
Tekst
Keskmine hinnang 0, põhineb 0 hinnangul
Tekst
Keskmine hinnang 0, põhineb 0 hinnangul
Tekst
Keskmine hinnang 0, põhineb 0 hinnangul
Tekst
Keskmine hinnang 5, põhineb 1 hinnangul
Tekst
Keskmine hinnang 5, põhineb 1 hinnangul
Tekst
Keskmine hinnang 5, põhineb 1 hinnangul
Tekst
Keskmine hinnang 5, põhineb 3 hinnangul