Tsitaadid raamatust «Макабр. Книга 1»

я мысленно начертил формулу «рипера», потом просчитал, сколько противопехотных бомб потребуется, чтобы убить всех солдат на «Виа Феррате», провел полное вскрытие среднестатистического кочевника… Не то чтобы я собираюсь это делать – в ближайшее время или вообще. Мне просто важно знать, что я могу.

Думаю, во время нашей драки моя кровь попала на него, и он все-таки поумнел, такой вот необъяснимый виток эволюции

Сектор Фобос отучил их строить планы.

Каждый, кто попадает в Сектор Фобос, умирает сразу – он просто не знает об этом.

Опыт подсказывал кочевнику: резкие необдуманные движения чаще всего переворачивают лодку, и ко дну идут все без исключения.

Когда чудеса творят добродетельные люди, это даже пошло. А в чуде, сотворенном злом, есть хотя бы пикантность новизны.

Как по мне, экзистенциальные кризисы уровня «так плохой я или хороший» уместны в образовательных программах для детей до шести. В осознанном возрасте ты не плохой и не хороший. Ты просто делаешь то, что нужно, а потом несешь ответственность за свой выбор.

Вот теперь Овуор нахмурился: – Вы уверены в этом, адмирал? Я говорю не о позиции заместителя. Но разумно ли посылать лучшего пилота станции на такую миссию? – Разумеется, нет. Но он настаивает. И мы оба знаем: если я назначу кого-то еще, этого бедолагу будут три месяца искать по станции, а за штурвал все равно сядет Бернарди.

Если не случится чудо, они застряли в Секторе Фобос навсегда.

Дальше стало только хуже, ведь Сектор Фобос явил очередную странность, будто желая доказать лично Сабиру: да, это действительно преисподняя, не Чистилище даже, и надеяться больше не на что.