Колыбельная

Удивительно продуманное по своей форме произведение, страшное по своей сути, заставляющее думать. А вот написано лёгким метафоричным языком, лаконично, в классической манере, но со своим неповторимым стилем. Читается легко. Хочется перечитать, чтобы теперь насладиться деталями и оттенками убаюкивающего повествования о драме жизни человека одинокого в мире, где границы нормального размыты в одно сплошное грязное пятно. Хочется сравнить например с Достоевским. (тварь дрожащая или право имеющая) Или Кингом. (с его вечными сюжетами о насилии в семьях и страдающих детях). Или Набоковым (и его мастерским владением языком, который такой выпуклый, почти осязаемый). Но продолжать не буду. Начала читать книгу, после случайного прочтения интервью с автором. Подкупил грамотный лаконичный язык и цельность ответов. Я не прогадала. Цельная книга. Советую, если не боязно заглянуть в себя и спросить, а живёшь ли ты сам на самом деле. И остаёшься ли ты ещё Человеком.

не скажу, что великолепно, но неплохо. у автора своеобразный стиль, поначалу было тяжело читать, да еще и на улице лил дождь. книга мрачная, депрессивная, у героев никакого просвете в жизни впереди, было ощущение, что у самого начинается депрессия. большое количество маньяков-каннибалов и убийц на фоне серой, беспросветной и бессмысленной раельности.местами книга напоминала монологи из кривого зеркала, только юмор черный.

Я бы не взялась за эту книгу сама, и даже после первых десяти страниц была готова от нее отказаться, но читала по совету в игре - и мне очень понравилось!

Книга написана в своеобразной манере, например, с подлежащим в начале каждого предложения.

Мужчина принес ей чашку горячего чая. Зина не любила чай. Она вообще не любила безалкогольные напитки, предпочитая пить коньяк, но всё равно взяла чашку и выпила чай до дна.

Он..., а она... Он..., а она... Когда я перешла на аудио, эффект стал еще заметнее, и задумка автора из названия книги проявилась во всей красе. Защемит сердце на минуту от жалости к кому-то из героев, но, кач-кач, все пройдет, жизнь пройдет, засыпай.

Книга - триллер, здесь похищают и убивают, но как же мало у всех действующих лиц живых, не сонных чувств. Этот город - царство безрадостных и безразличных. Наслушаешься такого, и хочется встряхнуться, избавиться от сонного паралича, заняться чем-то в полную силу.

История делится на три части по трем персонажам. Вообще, они не главные герои, и я до самого конца первой части не могла понять, почему первая часть названа в честь Меньшова. Почему вторая часть Чуркина, ясно, но автор и тут приготовил сюрприз в сюжете. Последняя часть - собственно, о поимке маньяка-убийцы Молнии, - и тут тоже не без сюрпризов. Детектив засыпает на руках у убийцы, разгадав загадку, и финальную беседу по душам с маньяком проводит неожиданный персонаж.

Редкие крупицы радости и огромное отупляющее отчаяние, пустота и привычка заполняют книгу. На слух эффект от книги очень сильный. И я была удивлена, насколько реалистично и от того еще страшнее описаны персонажи. Наверное, книга попадает под стереотип сюжета о маленьком провинциальном городке, но по сравнею с тем, что я читала похожего, это очень крутая книга.

Человечество пришло к тому, чего совсем не ожидало - ему ничего не хочется. Все первоначальные инстинкты мы преодолели. Опасность, голод, похоть, признание - все легко исправляется и удовлетворяется, достаточно лишь включить телефон. Взаимодействие с другими людьми тоже стало необязательным, все ответы и услуги можно найти в интернете и больше нет необходимости терпеть других людей, строить с ними взаимоотношения. А вокруг серый провинциальный город, возможностей не особо много. Ты устраиваешься на работу на какую получится, ходишь туда с понедельника по пятницу, возвращаешься в свою пустую квартиру. Ты полностью удовлетворен. Тебе ничего не нужно. Ты абсолютно несчастен. Внезапным выходом из оцепенения становится появления опасности. Не вымышленной в духе: "А вдруг у меня болезнь какая-то? Рак? Или инсульт? Или меня уволят?" - все это абстракции, порождающие стресс на ровном месте, не имеющем веса и выхода. А в романе опасность настоящая, десятками похищают маленьких детей, убивают и съедают. Этот ужас настоящий, этот ужас возвращает чувство жизни, ее осмысленность, побуждает действовать. И это ужасно, ужасно, что люди не осознают своего благополучия, не осознают ценность людей, которые их окружают, и даже теряя этих людей, постоянно думают о том, какие же люди вокруг противные, как с ними сложно. Но разве не в сложности вся суть?

"Родители всегда переживают за своих детей. Вот только мало что делают, чтоб помочь. Переживают и не делают — можете себе представить этот удивительный парадокс, Кошевой?"

Жизнь полна парадоксов и Владимир Данихнов это прекрасно видит. Он видит, какие возможности дает нам жизнь, и какие мы на самом деле приматы, которым нужно лишь жевать траву сидя на ветке:

"Надеюсь, вы понимаете, что в моем успехе нет ничего особенного: просто большинство не потратило бы и десяти минут. Большинство, Кошевой, мечтает, об успехе, который свалится с неба, и поэтому никогда ничего не делает. Проще обвинить злую судьбу или кого-то другого в своих неудачах, вы согласны?"

Но разве можно нас в этом обвинять? В том, что мы так устроены природой, и что культура и общество - это лишь продукт этой нашей природы, которая сама вся состоит из парадоксов и противоречий.

"Чуркин посещал маленькую церковь на углу Ленина и Социалистической."

А ведь всего-то лишь надо было начать общаться с людьми вокруг, со своими близкими, с женой, с дочкой, с коллегой, находить новых людей, узнавать их, как они устроены, что у них внутри.

"Однажды ее положат в могилу, в холод и сырость ямы, навстречу белым корням подземных растений и слепым червям, которые не ощущают никого, даже себя, просто жрут, что придется, и исторгают из себя органические отходы: так живут многие люди, им всё равно, живы они или мертвы, но она ведь не такая…"

Мы все не такие. Нам всем не все равно, но мы играем роли, носим маски, имитируем жизнь, потому что у нас все удовлетворенно, нам не нужно напрягаться, нам незачем стараться, все ресурсы давно поделены, деньги и успех ничего не дают, мы каждый день видим новости о том как покончил с собой или сошел с ума очередной миллиардер или супер звезда. У нас нет мечты, нет планов, нет иерархии в которой можно расти. Мы все живем сами по себе, в своем личном аду полностью удовлетворенных потребностей, где ничего не нужно и ничего не хочется, а люди вокруг только бесят.

Меня покорила эта книга и ее автор. Да, он создал новую городскую область, сгустил краски, но при этом все равно отразил фактические явления. Сама идея нескольких (аж трех) маньяков, где каждый следующий хуже предыдущего на столько, что мы начинаем сочувствовать маньякам по проще. Это невероятный авторский талант, показать читателю, что мы способны сочувствовать маньяку, но не сочувствуем собственной жене/мужу/брату/маме/сестре/отцу/ребенку. Нами движут дискурсы, нарративы и мы твердо уверены, что уж про близких нам точно все понятно, что это старая история. Но это не так. Нас никто не понимает, но и мы никого не понимаем - это невозможно. Каждый прожитый день меняет нас и меняет людей вокруг нас. Люди - это самое главное, не ищите счастье в материальных объектах, они статичны. Неприятные, сложные, переменчивые люди - вот источник постоянный борьбы. А ежедневная победа в борьбе - это настоящее счастье.

Две музы - русская тоска и скука, воспетые еще Пушкиным и Лермонтовым - набросились на Данихнова, истерзали писательскую душу, и получилась «Колыбельная». Хтонический мрак накрыл целый город N, все жители которого неизлечимо больны русским сплином. Изредка у них случается ремиссия, но это временное облегчение наступает лишь для того, чтобы с новой силой почувствовать скрип тлена на зубах, когда тоска затянет обратно в свое болото, когда беспросветное однообразие быта высасывает все силы и хочется просто лечь где-нибудь, можно прямо в ближайшей подворотне, и уснуть навсегда, когда по юности изо всех сил сначала бежишь от одиночества, а потом так же исступленно уже ищешь его сам, когда приходит новый день, и нужно снова барахтаться в липкой паутине ежедневной рутины. Это книга, в которой с реальности сползает видимость порядка и здравого смысла, как грим с клоунского лица, и начинает проглядывать изнанка мироздания, бездна, которая всматривается в нас. Роман о жизни маньяков мимикрирующих среди обычной серой человеческой массы отличается болезненной, замызганной, абсурдной повседневностью, как в фильмах Балабанова, и какой-то гениальной безнадежностью «Сталкера» Тарковского, но при этом Данихнов создал мир, о котором могли бы быть лучшие песни «Короля и Шута» - юмор висельника, хмельная лихость, почти безумная бесшабашность. Такая вот Колыбельная в стиле панков. Бонус: история обложки Я вспомнил, как мы ... искали подходящее фото для обложки «Колыбельной». Ближе к Дону в городе хватает заброшенных зданий. ... Мы нашли заброшенный двухэтажный дом, с подходящим местом для съемки на втором этаже. Установили штатив, фотоаппарат. В качестве реквизита использовали Майиного синего мишку, куклу и игрушечную коляску, расположили это все художественно на полу и вдоль стены, сначала так, потом по-другому, не менее художественно; третий кадр не помешает, решил Рома. Вписывались игрушки в общую неухоженность и забытость идеально. Но чего-то не хватало. С нами был Влад, и я попросил Влада нарисовать на стене папу и маму, а между ними колыбельку с ребенком; такой простой детский рисунок. Ладно, колыбельку давай я сам, мелки в рюкзаке есть, ага, вот так, отлично, сказал Рома, а теперь подвиньте коляску немного в угол, вот так, а чьи это там голоса внизу? Дети гуляют, сказал я, выглянув в окно, сначала у двери стояли, потом меня увидели, испугались и убежали. Это хорошо, сказал Рома, а вы видели на первом этаже два матраса? По-моему, там бомжи ночуют; я подумал, может, это они вернулись. Ладно, а теперь коляску немного влево, чуть-чуть, ага, вот, отлично. (из автобиографической книги Владимира Данихнова «Тварь размером с колесо обозрения» )