Loe raamatut: «Микет»

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

¹

Что-то разладилось у Глеба и Нади.

Скучно стало жить ей в ее тридцать шесть и ему в его сорок.

Что-то перестала Надя волновать Глеба сперва ежечасно, потом еженедельно, там уж и ежемесячно. А Наде все труднее получать удовольствие от близости с мужем. Впрочем, как и мужу от близости с ней.

Словом, разладилось, и Надя поняла: надо что-то делать.

Она вспомнила как спешила к Глебу на свидание лет пятнадцать назад, в одном вязанном сиреневом платьице на голое тело. Она гордо смотрела по сторонам, с иронией на женщин, и с вызовом на мужчин. Всю ее еще по дороге на свидание трясло от собственной наготы, скрытой от людских взоров всего лишь тонкой, вязаной в одну нитку материей. Трясло от предчувствия, как она будет снимать перед ним, своим мужчиной, это платье, как он охнет, схватит ее…

Как это все было прекрасно, как хорошо… И где теперь все это? А ведь прошло-то всего каких-то пятнадцать лет. Почему же жизнь сделалась скучной?

Да, теперь глядя по вечерам, как Надя раздевается перед сном, Глеб уже не дрожал. И на руках жену не носил.

Он только с педантичностью отметил как-то раз, что Надя ложится теперь в трусиках. А раньше он не помнил, чтобы они на ней бывали.

«И когда же она перестала их снимать?..», – подумалось Глебу. Сам так и не вспомнил, а спросить не захотел: начнутся разговоры, а может, и упреки. Ни к чему все это. И он отвернулся от Нади, даже не поцеловав ее.

«Да-а…», – подумал Глеб, засыпая. – «Совсем уж тоска зеленая. И почему она меня совсем не волнует? Разлюбил я ее, что ли? Нет, вроде. Просто уже привыкли, все друг о друге знаем. Повторение и однообразие – самые страшные враги супружеской жизни. Надо что-то делать, а то ведь скоро пить начну…»

Он вздохнул и закрыл глаза.

Ночью ему приснилась какая-то грудастая баба, с которой он всю ночь, а вернее, весь сон снимал нижнее белье, то так и не снял. Нет, он, конечно, снимал, но как только он снимал один комплект, под ним тотчас оказывался новый, как только он снимал этот новый, под ним оказывался следующий… И так до бесконечности. Он крутился, потел, обламывал ногти, рвал зубами эти бесконечные лифчики и трусики, но снова и снова натыкался на них.

Проснулся он рано, с сильной головной болью. Умылся и решил пройтись до работы пешком.

Надя спала.

А Глеб решил, что сегодня после работы обязательно напьется, причем сильно.

Когда Надя проснулась, Глеба рядом не было. Сердце екнуло. Как он ушел, она не слышала.

Она встала, умылась, посмотрелась в зеркало и сказала себе: «Нет, еще ничего. А он или ослеп, или просто привык. Если ослеп, то глаза я ему открою. А интерес надо вызывать интересом. Только вот каким?»

В этот вечер Глеб почему-то напиваться не стал.

После программы «Время» они посмотрели французский фильм, где супружеская пара, весьма похожая на них, решала проблемы своей тоскливой семейной жизни, заведя любовника. И любовницу, естественно.