Этот отзыв хочется начать с вешалки. С вешалки, на которой висят мои серьёзные щи. Вот чесслово, оставь за порогом серьёзные щи всяк входящий в эту историю, ибо здесь фарсом форсят, с сатирой самозабвенничают, глубокомысленно глумятся и витально витийствуют.
Если предыдущая фраза не вызывает у вас зубовного скрежета, то можете смело углубляться в приключения бодрого телом и духом пенсионера Ильи Муравушкина (он же Илья Муров, или даже Джилл Мур), который, проштудировав тонны детективной литературы, решил стать частным сыщиком. И стал, несмотря на косые и недоверчивые взгляды окружающего мира.
Если вам кажется, что это похоже на Дон-Кихота, то вам не кажется ? Не знаю, можно ли это назвать ретеллингом сервантесовской истории, но если можно, то из всех ретеллингов, которые я читала, этот, пожалуй, пока что самый занятный.
Кроме готовности оставить за порогом серьёзные щи, от читателя этой истории требуется и некоторая доверчивость. То есть, готовность принимать как должное все, что происходит, не пытаясь загнать это самое происходящее в прокрустово ложе правдоподобия. Потому что оно туда совершенно незагоняемо - и именно в этом его прелесть.
А ещё - в разнообразии тем и атмосфер, в которые история окупает читателя.
То это классическая история о дилетанте, который решил научить профессионалов, как им следует делать свою работу.
То там палата N16 (которая очень уж напоминает одну страну на букву Р. в миниатюре) рассуждает о неоднозначной фигуре Петра Петрового и о том, можно ли считать Бога первым детективом.
То происходящее неудержимо съезжает в тревожную фантасмагорию со спящими, которые толкают почти цицероновские речи, не покидая при этом объятий морфея, и с блужданиями героя не то по больнице, не то по Лимбу, где можно встретить как медсестру в латексе с шипами, так и собственного двойника женского полу.
То история стремглав кидается оправдывать звание детектива, и наш Ниро Вульф Ламанческий, Дон-Кихот Мологжский, великий сыщик со скромными запросами начинает щёлкать дела, как орешки.
То это драма о попытке загнать человека в рамки условной "нормальности" - если вне этих рамок он кому-то мешает спокойно жить...
Но все это разнообразие крепко, надёжно, прямо-таки по-медведвежьи объято единым стилем повествования. Лукавым, словесно-избыточным, щедро-орнаментальным, то и дело заговорщицки подмигивающим читателю: ты рубишь, мол, фишку, друг дорогой?
У этой книги определенно очень яркий характер. И кто-то найдёт его выдающимся, а кто-то - невыносимым. Причём и у той и у другой стороны будут веские аргументы.
Что же касается меня... то уже давно не секрет, что у меня слабость к эксцентрикам и харизматикам всех видов и мастей ?
Arvustused
98