Tsitaadid raamatust «Дети подземелья»
аристократического. Роста он был высокого, крупные черты лица были грубо-выразительны. Короткие, слегка рыжеватые волосы торчали врозь; низкий лоб, несколько выдавшаяся вперед нижняя челюсть и сильная подвижность лица напоминали что-то обезьянье; но глаза, сверкавшие из-под нависших бровей, смотрели упорно и мрачно
излишнею худобой, а потому некоторое количество провизии не можем считать для себя лишним… Так ли я говорю? – Ага, ага! – задумчиво промычал опять «профессор».
Я же рос, как дикое деревцо в поле, – никто не окружал меня особенно заботливостью, но никто и не стеснял моей свободы.
«Живет в замке» – эта фраза стала выражением крайней степени нищеты.
жестокие чувства, город насторожился и навстречу этим чувствам посылал свои угрозы. А ночь, как нарочно, спускалась на
Каждый раз, придя к своим друзьям, я замечал, что Маруся все больше хиреет
Владимир Галактионович Короленко Дети подземелья
природы; я бывал рад, когда мне удавалось вспугнуть заспавшегося жаворонка, или выгнать из борозды трусливого зайца. Капли росы падали с верхушек
В западной стороне, на горе, среди истлевших крестов и провалившихся могил, стояла давно заброшенная часовня.
не стеснял моей свободы. Местечко, где мы жили, называлось Княжье-Вено, или, проще, Княж-городок.
