Loe raamatut: «Имперский колонист. Том 3»
Глава 1
Земля, Российская Империя, Москва, Кремль.
– Что у тебя нового, Борис Емельянович? – хмуро произнёс государь, потирая переносицу.
Глава государственной безопасности чуть поклонился, прежде чем положить отчёт на столешницу перед монархом. Сам он занять место в кресле даже не попытался – его императорское величество не предложил, а значит, и ответ держать придётся на ногах.
– Итак, государь, наши учёные облазили всё в радиусе километра вокруг места взрыва, – начал доклад Борис Емельянович. – Вся аппаратура, даже защищённая от магического вмешательства, пришла в негодность, вокруг места, где раньше располагался портал, теперь существует зона антимагии. Артефакты мгновенно разряжаются, заклинания разваливаются – как только подходят к черте в десять метров от бывшего портала. Наши учёные пришли к выводу, что переход между мирами был уничтожен изнутри. Пока что они не сошлись во мнении, как именно это было устроено, к тому же с форпоста никто не докладывал о том, что с их стороны к порталу кто-то приближается. Так что остаётся только один вариант. Лопнула нить, связующая Землю и Аэлендор. Почему это произошло, ещё неясно. Однозначно установлено, что наш портал – единственный, который с таким столкнулся.
Монарх замедленно кивнул и тяжко выдохнул:
– Значит, ничего они так и не выяснили, – подвёл итог государь. – Скажи мне, Борис Емельянович, сколько у нас человек погибло при взрыве?
– Сорок три, ваше императорское величество, – отрапортовал глава государственной безопасности. – Все, кого коснулся взрыв, умерли мгновенно. Этот момент попал на камеры, которые стояли в отдалении. Уцелели лишь бойцы на дальних постах.
Император снова вздохнул.
– Списки тех, кто находился в Аэлендоре, мне на стол, – распорядился он. – Когда наши умники сообразят, как открыть новый портал к эльфам?
Борис Емельянович развёл руками.
– Боюсь, государь, сейчас мы бессильны, – признал он. – Нужен сигнал с той стороны, на который мы сможем настроиться. Иначе это будет прокол в неизвестность, и ещё непонятно, кто на наш зов откликнется. Вполне может кончиться, как в Германии, и мы получим орды демонов. Или, не приведи бог, кого-то похуже, чем они.
Его императорское величество взглянул на своего подчинённого.
– Хочешь сказать, нам нужно сложить руки и забыть, что у нас там остались наши люди? – ровным тоном произнёс он. – Бросить своих, отмахнуться и забыть?
– Риски, государь, слишком высоки, – возразил глава государственной безопасности. – Я разделяю эту боль и скорблю со всей Российской Империей, ваше императорское величество, но когда математика такова, что ради спасения миллионов мы должны забыть о тысячах, именно так мы и должны поступить.
Государь взмахом руки отправил его прочь. Борис Емельянович не стал испытывать судьбу, он прекрасно знал, каким может быть монарх в гневе. А что император пришёл в бешенство, понял бы даже тот, кто его впервые увидел. Показное спокойствие никого не обманет.
Случившееся – настоящая катастрофа, но должность главы государственной безопасности даётся не просто так. И когда сам государь готов рисковать, его нужно останавливать всеми силами. Цена ошибки слишком высока, как бы ни хотелось отмести опасность.
Оставшись один, его императорское величество успокоился достаточно быстро. Он не привык сдаваться, нет такой функции у русского человека – сдаваться. Нет уж, раз нет возможности действовать простым путём, нужно искать другие. К примеру, вспомнить, что рассказывал Князев о порталах и сущностях, а потом перечитать стенограмму диалогов с жрицей Морвель.
Если богиня Смерти сможет вернуть людей на Землю, или хотя бы поможет открыть портал, что ж, император возьмёт на себя этот грех. В тюрьмах найдутся те, чья жизнь может напоследок послужить своему Отечеству.
Приняв решение, его императорское величество вдавил кнопку селектора.
* * *
Аэлендор, Российская Империя, баронство Лесное, особняк барона. Ярослав Владиславович Князев.
Оставаться в столице, когда перекрылся портал, я не стал. Предложил Высоцкому вывезти всё посольство к нам, но Александр Олегович отказался, мотивируя тем, что договорённости остались в силе и никто трогать послов союзного государства не посмеет. Про то, что рядом с Кайлин всё так же остаётся Смирнов, ни я, ни Высоцкий не упоминали – в случае необходимости «фаворит» ведь и устранить королеву может.
Настаивать я не стал – есть переход или нет, дипломат обязан исполнить свой долг, а у меня есть собственный. Тем более что я-то точно знал, что можно заново открыть портал, нужно лишь немного постараться.
И вот уже две недели я обитаю в своём особняке.
Пока что он, разумеется, даже не напоминает место обитания аристократа, это фактически голые каменные стены с минимумом мебели даже не во всех помещениях. Но облагородить его не так уж сложно – достаточно явиться к эннару, производящему нужные предметы быта, и тряхнуть мошной. Но это – не первостепенная задача.
– Ваша милость, – обратился ко мне согнувшийся в поклоне эльф. – Я закончил.
В его руках с очень тонкими пальцами лежала деревянная шкатулка. При всей неказистости местного дуба она была украшена эльфийскими растительными мотивами. В небольших естественных трещинах коры, от которой мастер не стал избавляться, вставлены камни энделиона, заряженные до предела.
– Благодарю, Колвар, отличная работа, – ответил я, рассматривая коробочку. – Скажи Егору, что ты выполнил моё поручение. Он выдаст тебе обещанные пятьдесят лунариев.
Эльф не смог скрыть улыбку. Мастерить подобные шкатулки для профессионала с опытом почти в столетие – плёвое дело, а сумма в качестве награды была огромной по деревенским меркам.
– Спасибо, ваша милость! – ещё раз поклонившись, эльф поспешно скрылся с моих глаз, видимо, опасаясь, что я передумаю.
Я же повертел шкатулку в руках, а потом поставил на свой рабочий стол. Его смастерили в деревне, пока меня не было, но по нашим, человеческим эскизам. Эльфы с деревом умеют работать просто восхитительно, этого у них не отнять.
Открыв ящик с биометрическим замком, спрятанным в ажурном цветке, я вытащил из него кольцо из белого золота с россыпью чёрных бриллиантов по всей передней части. Была у меня мысль отдать украшение ювелиру, чтобы тот поправил камешки и сложил из них узор, но… Зачем? Стоимость этого кольца и так превышает все разумные пределы.
– Тимур, мне нужно сопровождение, – предупредил воеводу я. – Поедем в Утопье.
– Будет через три минуты, Ярослав Владиславович, – отозвался тот.
Связь между баронствами Российской Империи поддерживалась по-прежнему. То, что нельзя подключиться к Земле, не значило, что наши системы перестали работать. Собственно, полагаю, только это и останавливало эльфов от попыток выдавить нас с арканорской земли, перебив поодиночке. Слишком много техники и солдат оказалось заперто в Аэлендоре, чтобы плевать на нашу опасность.
Ехать до Утопья по пригожей дороге, выложенной нашими строителями, было одно удовольствие. Да и расстояние не так уж и велико – по хорошему покрытию всего пара часов от поместья до поместья.
Так что, надев свой лучший костюм, я положил кольцо в коробку и, прихватив с собой шкатулку, нырнул в салон бронированного автомобиля.
Брать с собой усиленную охрану было неразумно. Трёх дружинников хватит с лихвой, чтобы отбить атаку, а если их окажется мало, будет иметь смысл отступить. Рисковать своими людьми теперь, когда у нас отсутствует возможность пополнять ряды, просто глупо. А защита автомобиля всё выдержит.
– Едем, ваша милость? – уточнил водитель, глядя на меня в зеркало заднего вида.
– Погнали, Валер, – кивнул я.
Машина тронулась с места, выезжая на бетонную полосу, ведущую в сторону форпоста. Мимо пронёсся красивый вид на восстановленную деревню. Дома для пришлых возведены, теперь никому не приходилось жаться в нескольких уцелевших постройках.
И для себя эльфы создали настоящие шедевры архитектурного искусства. Само жильё в виде огромных разлапистых пеньков, в которых прорезаны окна и двери. Крыша покрыта черепицей, имитирующей листву. Улицы расчищены, по ним бродят довольные жители.
Пока что в счёт налога мне сдавали энделион, и я потихоньку накапливал объём для поставки домой. Возить каждый килограмм через портал не станешь, так что я ждал, когда наберётся достаточно. За работу, которую для меня делали в деревне, платил пока что эльфийскими монетами – с ними было проще вести расчёт, до перехода на рубли ещё немало времени пройдёт.
Погода благоволила к поездке в гости. Яркое солнце, но при этом не слишком жарко, ветер средненький, едва качает стебли травы и шелестит кронами деревьев. Идеальное время для прогулки с девушкой.
Не обошлось и без новшеств. На границе с Утопьем у нас не имелось поста, да и кого на нём поставишь? У нас людей здесь раз-два и обчёлся. Но воткнуть знаки это не помешало.
Между нашими баронствами протекала неглубокая речка шириной метров пять. Преодолеть её на наших машинах несложно было и в самом начале, а теперь строители возвели капитальный мост. Один конец в моём баронстве, другой у Булатовых.
Сразу за ним начинались огромные поля. На них местами торчали головы эльфов. Пока что они не сеяли наше зерно, выращивали местное. Вот на следующий сезон, возможно, уже наступит пора земных культур.
Утопье не просто так имело такое название. Это у меня повсюду непролазные дебри, Екатерина Фёдоровна получила огромную территорию, пригодную для посевов почти целиком.
Миновав по дороге, проходящей между полями, сельскохозяйственные угодья, мы увидели деревню, возле которой приютился аккуратный особняк, сохранивший почти полностью старый облик. Лишь торчащая в небо вышка связи выдавала, что здесь обитают не только ушастые аборигены.
– Подъезжаем, ваша милость.
– Хорошо, Валер.
От своих людей я в секрете цель поездки не держал. Так что сейчас моя дружина посматривала на меня с лёгкой усмешкой. Совсем скоро Екатерина Фёдоровна станет мне женой, а значит, ждут меня семейные развлечения, и холостой кутёж, которым я и так особо не страдал, останется в прошлом.
Никакого трепета или даже намёка на волнение я не испытывал. Мы ведь с Булатовой уже объяснились в столице. Так что сейчас случится лишь формальность. Необходимая, но уже ничего не меняющая в наших отношениях. А там и до свадьбы будет недалеко.
Учитывая, что народ напрягся, когда понял, что связи с Землёй не осталось, и теперь неизвестно, когда её наладят, устроить добрый и светлый праздник по такому замечательному поводу, как свадьба – прекрасная мысль. Первый брак двух людей, заключённый в Аэлендоре. А это кое-что да значит.
Охрана у Булатовых была поставлена на славу. О нашем прибытии знали, никто и не подумал нас останавливать. А если бы не наличие связи, я бы даже не смог сказать, где конкретно устроены наблюдательные пункты Утопья – дружина не бегала на виду, чем могла бы нервировать местных подданных её милости.
– Может быть, и нам так сделать? – пробормотал Николай, возглавляющий моё сопровождение.
– Вряд ли получится, – возразил я, пока Валерий сбрасывал скорость. – Это здесь простор и обзор, куда ни плюнь. Попробуй так среди деревьев посмотреть. В нашем дремучем лесу хрен что разглядишь.
– И то верно, но идея хорошая, – ответил тот.
Автомобиль замер перед особняком, и я, не дожидаясь, когда мне откроют дверь, выбрался наружу сам.
Слуга Булатовых уже стоял рядом и поклонился – без подобострастия, но с максимальным уважением. Здесь ведь тоже знали, что я не чаю попить нагрянул.
– Ярослав Владиславович, с возвращением в Утопье, – проговорил он. – Прошу вас следовать за мной. Екатерина Фёдоровна спустится через десять минут. Александр Фёдорович зовёт вас провести это время за чашкой чая.
С учётом, что второй брат теперь оказался отрезан от семьи и остался на Земле, заняв тем самым место наследника, отказывать будущему родственнику я не хотел. Да и не тот человек Булатов, чтобы в последний момент отказывать мне. А как главный мужчина рода в Аэлендоре, он обладает подобной властью.
Поднявшись по крыльцу вслед за слугой, я был отправлен в небольшую гостиную. Убранство здесь разительно отличалось от того, что я обеспечил в Лесном. У Булатовых сохранилась часть интерьера, украшений. Эльфийская красота, их прикладное мастерство в ремёслах подчёркивало власть баронессы.
Когда я переступил порог гостиной, Александр Фёдорович обернулся ко мне от окна. Я заметил, что на заднем дворе, за которым и наблюдал брат баронессы, часть бойцов Утопья устроила себе тренировочную площадку и теперь проходила полосу препятствий.
– Добрый день, Ярослав Владиславович, – первым поприветствовал меня Булатов. – Легко ли прошла ваша поездка?
Я улыбнулся, уже прекрасно понимая, что он не такой уж и любитель этикета. Собственно, оба Булатовых больше предпочитали прямой разговор без намёков и загадок.
– День добрый, Александр Фёдорович, – ответил я и протянул ему ладонь. – К счастью, дорогу успели построить прежде, чем портал закрылся.
Он ответил на рукопожатие и кивком предложил мне сесть. Красивый сервиз, явно изготовленный в Поднебесной, уже ждал нас. Так как слуг в гостиной не было, мы сами налили себе напиток и примерно минуту отдавали ему должное.
– Портал, да, – вздохнул Булатов, отставляя чашку. – Он многое изменил, Ярослав Владиславович.
Я пожал плечами в ответ.
– Как закрылся, так и откроется, Александр Фёдорович, – сказал я. – Я верю в наших учёных, они недаром едят свой хлеб и рано или поздно, но пробьют вход сюда вновь. Так что я предпочитаю считать, что ничего не изменилось и это часть нашего нового бытия – осознавать, что Москва далеко и людям для выживания необходимо обходиться своими силами.
Брат баронессы усмехнулся.
– К сожалению, всё не так просто, Ярослав. Ничего же, что я по имени? – тут же уточнил он. – Всё-таки мы скоро станем родственниками.
– Я с удовольствием соглашусь, Александр, – кивнул я. – Так что у вас случилось? Кто-то из баронов решил, что ему сам чёрт не брат, и пустился во все тяжкие? Мне о таком не докладывали.
Булатов покачал головой.
– Началось всё с того, что местные эльфы решили саботировать приказы моей сестры, – начал свой рассказ он. – На словах они дали присягу Российской Империи и его императорскому величеству, а на деле норовили всячески заблокировать нашу работу. Куда бы сестрёнка ни пошла, всюду ей пытались запудрить мозги и тайно вставлять палки в колёса.
Я хмыкнул, после чего сделал глоток чая.
– Это было ожидаемо, – прокомментировал я. – Я не просто так постоянно повторяю, что ушастых нельзя приравнивать к людям. Это совершенно иной разумный вид. Мы для них – чужаки, и подчиняться нам они станут только после того, как мы доведём их до такого состояния, что альтернатива будет приравнена к смерти.
Александр кивнул.
– Вот и мне пришлось прокатиться в пару деревень, – ответил он. – Казнить пока никого не стали, однако самым буйным всыпали плетей. И, честно признаться, когда я узнал, что портал закрылся, я сплю теперь вполглаза. Всё время жду, когда эльфы придут нас резать. Их много, у них полно магии. Что далеко ходить? Против вас и второй принцессы они бросили целую армию по здешним меркам. А тут мы, русские бароны, которые оказались без поддержки своего монарха и его непобедимой армии.
Он замолчал на несколько секунд. Чтобы собраться с мыслями, Булатов сделал пару глотков своего напитка.
– Не думаю, что они всерьёз станут бунтовать, – заметил я. – Мы слишком превосходим их технологически. Конечно, они могут завалить нас мясом, но в таком случае это будет пиррова победа. И ушастые это прекрасно осознают.
В этот момент дверь снова раскрылась, и всё тот же слуга объявил:
– Её милость Екатерина Фёдоровна!
Глава 2
Аэлендор, Российская Империя, баронство Утопье.
Екатерина Фёдоровна потратила весь день, чтобы подготовиться к визиту будущего мужа. Да, он официально ещё предложения не сделал, но разве что-то могло помешать счастью их пары, особенно теперь, когда портал закрылся? Отрезанные от наставлений родителей, молодые люди могли лишь выполнять их волю. А она была проста: свадьбе быть.
Обилие эльфийских мотивов, сохранившихся в стенах особняка и в самом баронстве, доставшемся Булатовой, само подсказало правильный облик, в котором стоит предстать перед глазами своего будущего мужа. Ярослав Владиславович уже видел её разной, но ещё ни разу – в домашнем образе. И именно на этот облик была сделана ставка.
Теперь, когда Родина осталась так далеко, это будет самый удачный вариант. Каким бы успешным в Аэлендоре Ярослав Владиславович ни был, напоминание о доме сыграет в пользу будущей жены. Потому что дом у Князева, насколько Булатова успела узнать, ассоциируется с семьёй, теплом и любовью. Что ещё нужно для девушки, которая хочет выглядеть выше всяких похвал в глазах будущего супруга?
Не самая сложная причёска стоила целого часа стараний, дважды пришлось начинать заново. Баронесса Утопья никому бы ни за что не призналась, даже самой себе, но забраковала она предыдущие варианты исключительно от нервов. Ведь решалась её судьба, и несмотря на достаточно уверенный настрой барона Лесного, было не до конца понятно, как они будут жить, какой семьёй станут.
Но, как бы там ни было, личная горничная проявила своё мастерство, создав иллюзию простоты укладки, умело соорудив самый выгодный вариант. Теперь Екатерина Фёдоровна выглядела достаточно мягкой, домашней и такой же родной, как далёкая Российская Империя.
Минимальный макияж, чтобы акцентировать внимание на чёрных глазах, да чуть очертить контур губ. Ничего сверх того, что обычно используют благородные девушки у себя дома. Ещё один штришок – демонстрация отношения, говорящая о том, что Ярослав Владиславович уже принят в число тех, кто вошёл в ближний круг, почти член семьи.
– Он будет очарован, ваша милость, – подавая шкатулку с серьгами-гвоздиками, заявила горничная. – У Князева нет шанса, Екатерина Фёдоровна, он будет сражён вашей красотой.
Однако Булатова с каждой прошедшей минутой ощущала, как становится всё тяжелее. Руки периодически начинали трястись, в груди образовывался холодный комок то ли страха, то ли предвкушения. Язык превращался в тёрку, и приходилось смачивать рот, потягивая мятный коктейль через трубочку – касаться губами было нельзя, чтобы не испортить макияж.
Вот и сейчас, сделав глоток, Екатерина Фёдоровна кивнула.
– Платье.
Пошить это произведение искусства пришлось в самые короткие сроки. Не брала в этот визит с собой Булатова достойных предложения руки и сердца нарядов. Так что десяток эльфиек, славящихся своим мастерством, были посажены в комнаты с чётким техническим заданием.
И сейчас, глядя на себя в зеркало, баронесса Утопья никак не могла понять – хорошо получилось, или всё это просто глупейшая идея, которая когда-либо приходила ей в голову. Хотелось бросить всё и сбежать к чёрту, лишь бы не чувствовать этого лишающего воли волнения.
Чёрное платье с русским традиционным узором на груди и манжетах – вот и всё украшение. Туфли-лодочки на самом минимальном каблуке, но их не видно из-под подола в пол. Само платье приталено, и смотрится естественно, подчёркивая девичью фигуру. Сама себя Екатерина Фёдоровна всегда считала красивой, но хотела не только быть красивой картинкой, а вот теперь смотрела на своё отражение и не могла унять дрожь.
– Князев приехал, – не входя в комнату, сообщил брат из-за двери. – Я задержу его на пятнадцать минут, Кать, но потом уже неприлично будет.
И он ушёл, не дожидаясь ответа. А баронесса Утопья в ужасе приложила пальцы к щекам и сделала глубокий вдох. Всё, время вышло. Пятнадцать минут – это только ещё раз всё проверить, убедиться, что выбирать больше не из чего.
Последним штрихом к образу стали поспешно сорванные с пальцев и запястий украшения. Никаких цацек сегодня на её руках не будет – только помолвочное кольцо, если, разумеется, Князев не решит отказаться от планов родителей.
Избавляясь от украшений, Екатерина Фёдоровна уставилась на свои ногти. Естественный цвет, аккуратные. И такие простые, что в голове забилась со скоростью отбойного молотка мысль: нужно было как-то покрасить хотя бы. В панике она едва не бросилась к столику, чтобы сделать маникюр.
– Всё хорошо, Екатерина Фёдоровна, – ласковым голосом заговорила горничная, перехватив госпожу в двух шагах от цели. – Вы прекрасны, и всё сделано идеально.
– Мне кажется, это всё чушь какая-то, – призналась та, едва не приплясывая на месте от переполняющих эмоций. – А вдруг ему не понравится?
Горничная, уже немолодая женщина, воспитавшая двоих сыновей и одну дочь, усмехнулась. Затем демонстративно обвела ладонью фигуру баронессы.
– Ваша милость, – совершенно серьёзно заговорила она, – если Ярослав Владиславович не оценит вот это, значит, вам не нужен такой жених. Импотентам вообще брак запрещён.
К щекам Екатерины Фёдоровны тут же прилила краска. Рано, конечно, ещё думать о таком, но… Чёрт возьми, она же не просто разработчик оружия из семьи оружейников. Она девушка! Молодая и красивая!..
Встряхнувшись, Булатова взяла себя в руки.
– Да, Мария, ты права, – выдохнула она и не удержалась от того, чтобы взглянуть на своё отражение ещё раз. – Что ж, перед смертью не надышишься.
Горничная распахнула перед ней двери, и Екатерина Фёдоровна пошла на первый этаж.
* * *
Там же. Ярослав Владиславович Князев.
– Её милость Екатерина Фёдоровна!
Я поднялся, чтобы поприветствовать свою невесту, и замер, разглядывая Булатову в новом свете. Довольно простое платье, где всё внимание сосредоточено на узоре, расшитом яркими нитями, при том, что сама ткань – чёрная. Чуть подведённые губы, несложная причёска.
Мне явно хотели показать, что рады моему визиту.
Она взмахнула ресницами и чуточку робко улыбнулась, отчего её щёки порозовели. Прекрасная девушка, без преувеличения. Такой милый котёнок.
– Екатерина Фёдоровна, вы выглядите просто очаровательно, – заверил я, подходя ближе.
Подол доходил до пола, но я услышал чёткий стук каблуков, и по одному звуку было ясно, что это не вычурные шпильки, а либо домашняя обувь, либо что-то подобное. И это осознание тоже меня порадовало.
Конечно, родители уже всё обсудили, однако мы теперь сами по себе, и уже тот факт, что меня приняли в этом доме, и каким образом, утверждал, что нашей свадьбе быть. Однако баронесса должна была ответить сама, ведь теперь её неволить никто не сможет, даже брат.
Он-то, в отличие от Екатерины Фёдоровны, не аристократ.
– Спасибо, Ярослав Владиславович, – негромко ответила она, а взгляд её чёрных глаз не отпускал моего лица, явно стараясь найти там что-то, что девушке не понравится. – Я рада, что вы решили приехать так быстро.
– Мы как раз обсуждали с его милостью положение в Утопье, – вставил свои пять копеек Александр Фёдорович. – Не присоединишься к нам?
Баронесса лишь качнула головой и сделала ещё один, совсем крохотный шаг ко мне.
Я взял её руку в свою и с удовольствием оценил, как лицо моей невесты вспыхнуло от этого действия. А дальше оставалось самая малость – опуститься перед ней на одно колено.
– Екатерина Фёдоровна, – заговорил я, вынимая шкатулку из кармана, – наступают сложные времена, но мы, человечество, с ними справимся. Я уверен, что нас ждёт большое будущее, и готов делать всё, чтобы оно свершилось. С самого нашего знакомства вы проявили себя умной, решительной и прекрасной девушкой. И сейчас, в присутствии вашего брата, я хочу спросить: станете ли вы моей женой?
Крышка шкатулки с лёгким щелчком поднялась, демонстрируя кольцо. Сам я не сводил взгляда с лица невесты. Она замерла, приложив свободную ладонь к груди. Её рука в моих пальцах заметно подрагивала от волнения.
– Да, – выдохнула Екатерина Фёдоровна, когда осознала, что ей физически требуется начать дышать. – Да!
Я надел кольцо на её палец и поднялся на ноги. Прижав пребывающую в бешеном эмоциональном шторме девушку за талию, я одной рукой обнимал её, а второй поднял подбородок и огладил большим пальцем пылающую румянцем щёку.
– Ты никогда не пожалеешь об этом решении, Котёнок, – прошептал я, не сводя взгляда с её лица.
Наши губы встретились, и практически тут же я ощутил, как она обхватила меня за плечи. Разрывать поцелуй совершенно не хотелось, и присутствие Булатова, который всё ещё стоял за моей спиной, ничуть не смущало.
Словно по волшебству я почувствовал, что именно эта девушка будет для меня той самой в этой жизни. И эти эмоции требовали держать её крепче, целовать жарче. А что до ритуалов отношений… Ну кто нас осудит теперь, если мы зайдём дальше положенного?
– Кхе-кхе, – раздался за спиной кашель.
Котёнок тут же отстранилась, чуть прикусив губу. Её глаза горели, грудь бурно вздымалась, а румянец со щёк перетёк на кончики ушей и шею. Она не сводила с меня взгляда, хотя и старалась взять себя в руки, её пальцы всё ещё пытались схватиться за меня.
Я тоже отступил, до последнего не разрывая зрительный контакт.
– Дату свадьбы назначим через три дня, – объявил я, не прекращая любоваться своей уже официально невестой. – Полагаю, времени на подготовку хватит. Кого нам тут ждать сейчас?
Булатов хмыкнул, оставаясь у меня за спиной, а баронесса ещё не пришла в себя. Однако главное из моей речи всё же вычленила и тут же вздрогнула.
– Три? – переспросила она.
– Если у тебя есть разумные возражения, Котёнок, я готов их выслушать, – с улыбкой ответил я.
Она прикрыла губы ладонью и помотала головой. Искусно подобранная причёска позволяла волосам достаточно свободно болтаться в воздухе, так что смотрелось эффектно и приятно для взгляда.
– Никаких, Яр… Ярослав, – выдохнула она.
Александр Фёдорович тут же включился в диалог.
– В таком случае, полагаю, нам нужно серьёзно обсудить дальнейшее будущее наших баронств, ваши милости, – заговорил он. – Сами понимаете, если вы объединитесь, станете крупнейшей единицей среди земель Российской Империи в Аэлендоре. Остальные могут этого не понять – государь не давал нам права самовольно менять границы, тем более объединять баронства.
– Почему нет? – пожал плечами я. – Образовать графство не так уж и сложно. Титул баронессы Утопья останется за Екатериной Фёдоровной и перейдёт второму сыну. За мной – Лесное и наше общее графство. Итого требуется трое мальчиков, которые унаследуют все положенные титулы, и то если мы будем расширяться дальше. А так-то можно и двумя обойтись.
При слове «три» моя невеста порозовела окончательно. Надо же, как поменялась её реакция. В начале нашего знакомства она говорила то же самое, но тогда это было чем-то умозрительным, далёким. Событиями, которые случатся с будущей Екатериной Фёдоровной, а теперь у неё осталось три дня, прежде чем она перестанет быть девушкой и превратится в жену. Иной статус, иная жизнь, иные обязанности.
– Мы должны хотя бы разослать приглашения остальным баронам, – заговорил я, обернувшись к Александру Фёдоровичу. – Явятся они или нет, но приличия стоит соблюсти. Мы здесь практически одни против всего мира, человечество должно объединиться, иначе эльфы нас раздёргают по одному. И вот тогда у нас действительно начнутся проблемы.
Булатов кивнул.
– Принимается. А ты, сестрёнка, что скажешь? – обернувшись к баронессе, спросил он.
Котёнок несколько раз быстро моргнула, и вздохнув, включилась в диалог.
– Приглашать нужно не только людей, но и тех эннаров, с которыми у нас устоялись добрососедские отношения, – произнесла она. – Конечно, права голоса в отношении наших решений у нас нет, однако таким образом мы покажем верным нам эльфам, что ценим их дружбу. А это порой гораздо важнее выгодных договоров.
Я кивнул, довольный тем, как она аргументировала своё предложение.
Закрывшись, портал поставил нас в двойственное положение. С одной стороны, мы вольны поступать, как нам угодно, не оглядываясь на волю его императорского величества, он слишком далеко и даже не узнает о том, что здесь происходит. А с другой, нам здесь теперь выживать – а значит, необходимо создать вокруг наших земель некоторое количество лояльных территорий. Хотя бы ради того, чтобы у нас появилось время нормально обжиться в Аэлендоре.
Чем лучше мы закрепимся и врастём в общество Арканора и ближайших стран, тем надёжнее будем стоять на этой земле. Она уже заявлена частью Российской Империи, и у нас нет никакого права лишать собственных детей того, что им уже принадлежит.
Да, я знаю, как восстановить портал, однако всё равно делать этого не стану. В крайнем случае ничего не мешает мне схватить дружину, супругу с её братом и вернуться в Российскую Империю. Но это будет поражением человечества, а я отвык проигрывать и возвращаться к этому навыку не собирался.
Люди императора справятся сами, когда придёт время. И это будет гораздо полезнее для всех, ведь, открыв один такой портал, наши учёные смогут повторить это с другими мирами. И они никак не будут зависеть от воли сущностей.
Не говоря уж о том, что, если я сделаю это самостоятельно, государь уже не будет вести задушевные беседы. Он просто запрёт меня в подвалах Кремля, выжимая важнейшие для страны сведения. Выпустят оттуда меня только в двух случаях – вперёд ногами, либо с боем. Я, разумеется, буду сопротивляться, когда зайдёт речь о свободе, но это ударит по Князевым гораздо сильнее, чем я могу позволить.
Будет чернейшей неблагодарностью так отплатить им за те доброту, тепло и любовь, которые они мне дали.
– А хватит ли нам тогда трёх дней? – усомнился Александр Фёдорович. – Кроме того, где всё-таки будет свадьба?
– В Лесном, – не моргнув глазом, отозвалась его сестра. – Это и политически правильно, и к тому же я не хочу праздновать такой день в стенах, изукрашенных эльфийскими традиционными рисунками. Уж лучше голые стены в Лесном, на которых мы сами нарисуем всё, что пожелаем. Да и местные эльфы мне не нравятся, а убивать собственных подданных за срыв свадьбы я не хочу.
– Согласен, у меня будет намного лучше, – подтвердил я. – Не говоря о том, что в Лесном баронстве гораздо легче обороняться. Со стороны Вольных Баронств нам может грозить лишь залётная шайка. А вот другие баронства, граничащие с Арканором, могут стать источником реальных проблем. Нельзя забывать, что когда я вёз в Ланндрасс её высочество Ликсис, против нас бросили такое количество эльфов, которое можно сравнить с местной армией. Усиление людей многим эннарам станет поперёк горла, и они постараются не дать нам консолидироваться.
Котёнок вздохнула и решительно направилась к креслу.
– Что-то я совсем забыла о манерах. Присаживайтесь, – сказала она. – Сейчас нам организуют нормальный обед, а пока предлагаю обсудить вопрос, как мы будем удерживать остальных баронов от приступов сепаратизма.
