Tsitaadid raamatust «Камера обскура»
Он чувствовал, как она идет сзади, и боялся шаг замедлить, чтобы счастье не перегнало его.
Густое счастье первой любви неповторимо.
В третье свое посещение он твердо решил улыбнуться ей, однако так забилось сердце, что он не попал в такт, промахнулся.
она слышала и читала о том, что мужья и жены вечно изменяют друг
другу, - об этом были и сплетни, и поэмы, и анекдоты, и оперы. Но она была
совершенно просто и непоколебимо убеждена, что ее брак - особенный брак,
драгоценный и чистый, из которого ни анекдота, ни оперы не сделаешь.
Весь мир был мокр от слез.
Мои книги, мое солнце – что мне еще нужно?
Есть люди, которые живут именно глазами, зрением, - все остальные чувства только послушная свита этого короля чувств.
Это была глупая мысль. Нельзя же в самом деле взять браунинг и застрелить незнакомку только потому, что она приглянулась тебе.
У меня был приятель, юноша, полный жизни, с лицом ангела и с мускулами пантеры, — он порезался, откупоривая бутылку, и через несколько дней умер. Ничего глупее этой смерти нельзя было себе представить, но вместе с тем… вместе с тем, — да, странно сказать, но это так: было бы менее художественно, доживи он до старости…
Утешение, впрочем, было фальшивое, литераторское, суть дела была важнее и отвратительнее: оказывалось, что жизнь мстит тому, кто пытается хоть на мгновение ее запечатлеть, – она останавливается, вульгарным жестом уткнув руки в бока, словно говорит: «пожалуйста, любуйтесь, вот я какая, не пеняйте на меня, если это больно и противно».
