Maht 461 lehekülg
1967 aasta
Лолита
Raamatust
Сорокалетний литератор и рантье, перебравшись из Парижа в Америку, влюбляется в двенадцатилетнюю провинциальную школьницу, стремление обладать которой становится его губительной манией. Принесшая Владимиру Набокову (1899–1977) мировую известность, технически одна из наиболее совершенных его книг – дерзкая, глубокая, остроумная, пронзительная и живая, – «Лолита» (1955) неизменно делит читателей на две категории: восхищенных ценителей яркого искусства и всех прочих.
В середине 60-х годов Набоков создал русскую версию своей любимой книги, внеся в нее различные дополнения и уточнения. Русское издание увидело свет в Нью-Йорке в 1967 году. Несмотря на запрет, продлившийся до 1989 года, «Лолита» получила в СССР широкое распространение и оказала значительное влияние на всю последующую русскую литературу.
В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Moderaator kustutas arvustuse
Я так много всего хочу сказать про эту книгу. Но для начала спрошу,как вы выбираете книги для чтения? Чем руководствуетесь?
Я вот книги выбираю интуитивно, у меня нет никаких списков,очередей или планов.
И пока, каждая книга была прочитана в самое нужное время.
Так вот, о Лолите. Ло-ли-та.
Меня поразил ритм. Волшебное умение придать прозе мягкость и поэтичность. Уже позднее, в рецензиях я читала,что многие с легкостью заучивали целые абзацы наизусть, что для меня практически невозможно, справедливо для прозы,конечно.
Помню, в школе нас заставляли учить отрывок из «Войны и мира», я рвала на себе волосы и плевалась проклятиями, силясь запомнить хоть пару строк. Здесь ситуация обратная.С первых минут прочтения я поймала себя на мысли,что держу в руках нечто невероятное, литературные ноты, в которых предложения залигованы, перетекают из одного в другое как музыкальные фразы, сыгранные на рояле вашего сердца, окунают в бесконечную фантазию.
Начинает Набоков неспешно, постепенно наращивая скорость,темп и громкость звучания.Доводя до абсолютного крещендо, в самый горячий момент повествования.
Запретное, порицаемое,а от того еще более сильное желание.
Эта книга для уединенного чтения, для неторопливого созерцания и наслаждения откровением. Побуждающая на собственное откровение, бросающая вызов тайным мыслям.
Танцы на битых стеклах, такие желанные и невероятно болезненные.
Может быть, это только мое гипертрофированное ощущение красоты и дозволенности, но в каждой странице романа я утопаю как в зыбком болоте. Оно сладко затягивает в свой плен, и теплыми волнами накрывает тебя изнутри.
Когда ты ощущаешь себя подтаявшим мороженым, забытым под беспощадным полуденным солнцем. Однажды мне уже довелось испытать это сладко-постыдное чувство, один волшебный автор делал первые робкие шаги в произведениях,вызывающих отклик не только в душе, а затрагивающих самые потаенные уголки сознания.
Я задыхалась и читала, на секунду мне показалось, что я как мсье Гумберт, только моя страсть-сия книга.
И мне благостно и томно вожделеть каждую следующую страницу.
Набоков требует внимательности от своего читателя.Повсюду он рассыпает угощения, намеки и горсти аллюзий. Дьявол в деталях. При каждом прочтении можно увидеть что-то новое, сокрытое от глаз первочитателя.
Высший балл,однозначно.
Уже прошло более недели после того, как я прочитала данную книгу. Скажу сразу, хотела ее прочитать давно, но понимая, что произведение более серьезное, чем просто «романчик», откладывала нашу с ней встречу. Что могу сказать…До сих пор я думаю над этой книгой. До сих пор я вспоминаю некоторые выражения Гумберта. Человека, который по моему мнению, был просто болен. Какая любовь? Вы о чем? Этот мужчина имел просто определенные проблемы с психическим здоровьем. Травма в детстве переросла в растление маленькой девочки, не более того. Доказательство – его же мысль о том, что после истории с Лолитой его больше не интересуют нимфетки в плане отношений. Можно со мной не согласиться. но книга сильная. Если ее начинать читать, она поглотит. Она заразит чтением. Но приготовьтесь к тому, что вас могут просто шокировать некоторые высказывания, действия, мысли… И возможно, вы будете думать о прочитанном долго.
Признаться честно, читая отзывы о Лолите, я много раз прикладывала руку ко лбу и думала «господи, почему у вас „любовь“ такая искореженная, больная, как ранение тупым предметом». Читатели, в этой книге нет любви, нет намека на любовь. В этой книге лишь громкое предупреждение.
Структура романа подразумевает, что нужно относиться к Гумберту, как к педофилу, пишущему свою «оправдательную записку». Он пытается играть вашими чувствами, пытается выдать свое чудовищное нутро за любовь искреннюю и страстную ( в подтверждение его слова о том, что Лолита сама его совратила, а он и вовсе не был у нее первым). Над этим романом нужно думать, а не впитывать в себя каждое слово Гумберта -как правду. Грустно осознавать, что же для вас любовь. Может быть попытки напоить ребенка лошадиной дозой снотворного, чтобы насиловать ее? Или может заглаживание своей вины, попытки купить секс с помощью подарков? А может шантаж? Сломанная жизнь, психика, детство?
Лолита – это роман о чем угодно, но не о любви.
Вот она – самая страшная книга.
Здесь нет ни слова о любви. Зато очень ярко и достоверно описаны и психопатия главного героя, и посттравматическое стрессовое расстройство Лолиты, и множество изломанных судеб и личностей – исключительно в угоду одному зажравшемуся извращенцу.
Благодаря мастерскому литературному языку автора, на себе чувствуешь тошнотность и безысходность, что все эти долгие годы испытывала Лолита. Это буквально загоняет в настоящую паническую атаку. Самые страшные вещи происходят рядом с нами, и мы часто их не замечаем. А у людей, что кажутся нормальными и культурными, могут быть такие тараканы в голове, что не спасёшься.
«Почти все одуванчики уже превратились из солнц в луны».
Снова и снова перелистываю эти жалкие воспоминания и все допытываюсь у самого себя, не оттуда ли, не из блеска ли того далекого лета пошла трещина через всю мою жизнь.
«Ни один человек не способен сам по себе совершить идеальное преступление; случай, однако, способен на это».
«Неприличное» бывает зачастую равнозначаще «необычному»
...и я глядел, и не мог наглядеться, и знал - столь же твердо, как то,
что умру, - что я люблю ее больше всего, что когда-либо видел или мог
вообразить на этом свете, или мечтал увидеть на том. От нее оставалось лишь
легчайшее фиалковое веяние, листопадное эхо той нимфетки, на которую я
наваливался с такими криками в прошлом;
Arvustused, 878 arvustust878