Loe raamatut: «Амальгама 2. Тантамареска»

Font:

* * *

Среди размышлений о ночных видениях, когда сон находит на людей, объял меня ужас и трепет и потряс все кости мои. И прошел дух надо мною; дыбом встали волосы на мне. Он стал, – но я не распознал вида его, – только облик был перед глазами моими; тихое веяние, – и я слышу голос: человек праведнее ли Бога? и муж чище ли Творца своего?
Иов. 4:13–17

Петр же и бывшие с ним, отягчены были сном.
Лк. 9:32

Я верю в ангелов,
Во всем, что меня окружает, я вижу хорошее.
Я верю в ангелов,
И когда я понимаю, что пробил мой час,
Я могу идти против течения – ведь у меня есть мечта!

ABBA, I have a dream

Глава I. Стрельба на автостраде

Пули щелкнули по железной стойке путевого указателя, продырявили в двух местах белую надпись «Венеция» на зеленом фоне большого дорожного щита и звонко вынесли правое зеркало заднего вида, оставив пустой закругленную четырехугольную рамку, как бывает с очками, если вдруг из оправы выпадает стеклышко. Глафира, пригнувшись, постаралась слиться с пленником и с мотоциклом в единое целое и до отказа провернула рукоятку газа. Мотоцикл взревел, вздыбился и помчался вперед с удвоенной мощью.

Выжать из мотоцикла максимум мешал пленник, которого девушка захватила в Гаэте. Сейчас он без сознания лежал поперек бензобака. Глафира прижимала его к мотоциклу коленями и иногда подправляла левой рукой, чтобы не сползал. Пленника терять было нельзя, его надо обязательно доставить сегодня ночью во Дворец дожей на заседание Совета Десяти, и это поручение лишало Глафиру свободы маневра.

Уцелевшее левое зеркало заднего вида безжалостно констатировало: черный джип, который она заметила еще во Флоренции, опять приближался. Из окна джипа показались угловатые очертания автомата Калашникова, из ствола полыхнуло ярким рыжим пламенем.

Теперь спасло то, что дорога резко нырнула вниз. Глафира почувствовала, как всего в нескольких сантиметрах над ее головой просвистела смертоносная очередь.

Глафира была одета в черный кожаный обтягивающий комбинезон, черные перчатки с раструбами, высокие черные кожаные ботинки, черный плащ. Плащ! Ну, конечно! Глафира замедлила сумасшедший бег мотоцикла, хладнокровно дождалась приближения джипа и, как только ствол Калашникова в очередной раз показался из окна, развязала тесемки, державшие плащ. Подхваченный встречным ветром, плащ широко распахнулся и залепил лобовое стекло машины преследователей.

Глафира опять вздыбила мотоцикл и на бешеной скорости понеслась по пустой автостраде, рассекая залитый ярким желтым цветом летний итальянский пейзаж, мгновенно уходя в точку за далекий подрагивающий горизонт. Преследователи вынуждены были остановиться: плащ плотно прилип к лобовому стеклу. Выскочивший из машины человек, судя по одеянию, монах, держал в одной руке совсем не подходивший ему по сану автомат Калашникова. На плечах монаха тоже был плащ – какого-то странного средневекового покроя, серого цвета и с большим белым крестом на спине. Крест оказался необычным: длинная вертикальная полоса и короткая поперечная, расположенная в самом низу, делали этот крест как будто перевернутым. Мужчина, чертыхаясь, сорвал плащ Глафиры (тот зацепился за дворники), бросил его на обочину и быстро прыгнул обратно в машину, громко хлопнув дверцей.

Взревел мотор, и джип опять пустился в погоню за юркой мотоциклисткой. Он нагнал свою жертву уже под самой Венецией. Расстояние между джипом и мотоциклом стало стремительно сокращаться.

Глафира видела преследователей в уцелевшее зеркало заднего вида и понимала, что в этот раз бой принимать все-таки придется. Она резким разворотом затормозила, оставив на блестящем асфальте автострады черный полукруг, поставила мотоцикл на подножку, поправила лежащего без сознания пленника. Потом спешилась, достала из сумки пистолет, хладнокровно выпрямилась и сделала несколько шагов навстречу приближающемуся джипу.

Из окон машины высунулись несколько монахов, вооруженных автоматами. Глафира подняла пистолет и, стараясь не сбивать дыхание, аккуратно прицелилась в водителя.

Время, казалось, замерло в эти секунды. Залитая рассветным солнцем дорога, девушка с пистолетом, направленным на стремительно приближающийся к ней автомобиль, и трое автоматчиков, высунувшиеся из его окон, крепко сжавшие в руках оружие, чтобы было удобнее стрелять на ходу.

Откуда на дороге появился еще один персонаж, никто не заметил. Сгорбленный седой белобородый старичок в белой сутане, казалось, вообще не мог быстро передвигаться и ходил прихрамывая. Однако каким-то неимоверным образом он оказался на линии огня, между девушкой и автомобилем.

В тот момент, когда стало понятно, что стрельба начнется прямо сейчас, а автомобиль неминуемо собьет белобородого старичка, тот поднял вверх руки и прокричал что-то в небо.

В полной тишине сверкнула яркая вспышка, заставившая всех зажмуриться.

Александр Павлович выждал несколько секунд и решительно открыл глаза. Он понял, что все дело – в неплотно прикрытой бархатной шторе. Яркая полоска света от утреннего солнца пробилась сквозь тяжелую портьеру и упала ему на лицо.

Он встал с кровати, отдернул штору и посмотрел в окно. Париж просыпался. Лениво катились повозки по улице Фобур-Сент-Оноре в сторону рынка, спешили по своим делам какие-то женщины с большими корзинами, стояли бивуаком русские гренадеры, греясь у костра, разожженного прямо на бульваре. Судя по тому, что все деревья на бульваре вид имели довольно куцый и жалкий, становилось понятно, откуда, собственно, солдаты брали дрова для костра. Где-то совсем недалеко, у парадного входа в Елисейский дворец, лениво препирались между собой караульные лейб-гвардии Казачьего полка – личного конвоя императора.

Собственно, мысль о том, чтобы русский корпус стал лагерем в самом центре Парижа, прямо на Елисейских полях, принадлежала Александру I. Справедливо посчитав, что только таким образом можно будет контролировать передвижение победителей по городу и пресечь возможное мародерство, он приказал разбивать бивуаки на основных бульварах, Елисейских Полях и площади Конкорд. Французы сначала боялись странных бородатых воинов, а потом привыкли, и Париж зажил обычной жизнью.

Особый успех у парижанок имели казаки, купавшие своих коней в Сене. Загорелые мускулистые воины направлялись к гранитной набережной так же, как они привыкли это делать у себя на Дону – в исподнем или вообще голышом. Парижские дамы обычно собирались на другом берегу и, демонстративно зажимая нос, внимательно следили за мельканием голых спин в темной воде. Все спуски к Сене были организованы таким образом, чтобы туда спокойно можно было подъехать на лошади. Казакам это нравилось. Дамам тоже.

Бывали и курьезы. Например, когда казачий атаман Платов увидел на бульваре маленькую миловидную девочку. Стоило ему взять ее на руки и открыть рот, чтобы сказать о своем восхищении этим чудным созданием, как рядом упала в обморок мать девочки. Она была уверена, что мсье cosaque собирается девочку съесть. Граф Матвей Платов смущенно закрыл рот и поставил ребенка на землю под дружный хохот боевых товарищей. С этой дамой казачий атаман впоследствии познакомился весьма близко, и она уверяла, что ничего такого в тот момент на бульваре и не думала, но, тем не менее, исторический анекдот оказался «отлит в бронзе» на долгие века. Дама несколько лет не без удовольствия общалась с Платовым, говоря, что тот был послан ей Богом и она неоднократно ранее видела его во сне.

Во сне.

Александр I отошел от окна, посмотрел на смятую постель и вспомнил свой странный сон. Очень странный. Какие-то вспышки, белый старик, какая-то девушка в черном, нескромно обтягивающем ее фигуру одеянии. К чему бы все это?

Сон вспоминался плохо. Кроме девушки, в памяти остался отчетливый образ сгорбленного старика в белом одеянии и с белой же бородой. Александр вдруг подумал, что уже, кажется, видел в каком-то своем сне именно этого старика, и на душе стало тревожно. Потом где-то в подсознании выплыло имя: «Серафим». Что за Серафим, почему «Серафим»? Александр не знал.

Вообще в последнее время российский император стал хуже спать, его часто мучили ночные кошмары. Что удивительно, чем более победоносной получалась война для России, чем успешнее выглядели дела, тем печальнее становился государь, тем чаще посещали его странные сны и мысли. Александр стал часто сомневаться в правильности собственных решений, а сейчас, к марту 1814 года, он уже был готов рассуждать о том, чтобы оставить трон и совсем удалиться из мирской жизни. Александр, выиграв одну из самых кровопролитных войн в истории человечества, вдруг стал много думать о бренности бытия, о том, что самые ясные и правильные мысли на поверку неожиданно оказываются туманными измышлениями, а самые страшные злодейства неожиданно продиктованы настолько гуманными и человеколюбивыми мотивами, что просто диву даешься.

Александр I перепробовал все. Молодой, красивый российский император был одновременно либералом и консерватором, освободителем и жандармом, остроумным философом и мрачным реакционером, гением и злодеем. В его странной, сумбурной жизни, полной самых разгромных поражений и великолепных блистательных побед, смешались воедино, казалось, самые несмешиваемые понятия.

И вот теперь, покорив Париж, поселившись в лучших комнатах Елисейского дворца и разместив косматых российских казаков на площади Конкорд, Александр стал часто думать о бренности бытия, человеческом сознании и вере. Воспоминание о стройной девушке в блестящем черном одеянии не покидало императора. Девушка решительно стояла посреди пустынной дороги, ее волосы развевались на ветру, а прямо на нее мчалась странная огромная черная повозка.

Глава II. Происшествие в парке

– Итак, сегодня мы с вами поговорим о снах. Сон! Что может быть проще и в то же время загадочнее? Мы сталкиваемся с ним каждый день, а если быть точнее, каждую ночь, а наука до сих пор не может ответить на все вопросы, возникающие при рассмотрении этого удивительного физиологического процесса. – Лектор окинул взглядом аудиторию и, довольный тем, что вступительные слова заинтересовали потенциальных слушателей, продолжил: – Что происходит с нашим мозгом да и собственно с нами, когда мы спим? Что за странная прихоть природы и что за странные обрывки визуальных образов остаются в нашей памяти, когда мы пробуждаемся? Откуда они взялись, если организм отдыхал, а мозг был как будто «выключен»?

На этом месте говоривший поднял вверх указательный палец правой руки. Случайные слушатели, оказавшиеся теплым летним вечером на скамейках лектория в парке Горького, начали заинтересованно этот палец разглядывать.

Московский парк культуры и отдыха имени Горького, возродившийся как птица феникс из постсоциалистического забвения, в это сумеречное летнее время был заполнен разнообразным народом. Гоняли на досках и роликах поджарые, загорелые юноши и девушки, бренчали на гитарах, рассевшись на газонах, лохматые джинсовые персонажи, катались на велосипедах романтичного вида мужчины и одинокие женщины средних лет, гуляли какие-то студенты и студентки в нарядных одеждах. На небольшой лужайке группа пенсионеров играла в петанк, а рядом азартно рубились в настольный теннис обнаженные по пояс подростки. Вдоль центральной аллеи стояли тантамарески – изображения различных персонажей с вырезанным отверстием вместо лица; любой желающий мог сфотографироваться, запечатлев внутри забавного рисунка лицо собственную.

Скамейки лектория заполнила публика пестрая и неоднородная. Вопросы, волнующие одних, совершенно не трогали других. Тем не менее история про сны показалась интересной людям очень разным: и старушке в ярком фиолетовом берете с малиновым пером, и средних лет мужчине с потертым портфелем под мышкой, и растаманского вида небритому детине в джинсовой куртке, и стройной девушке с двумя длинными косами, затянутыми так туго, что казалось, еще немного, и глаза несчастной выскочат из орбит. Но, кажется, более всех эта история заинтересовала рыжеватого юношу в мятой клетчатой рубашке и засаленных джинсах. Юноша, прежде неподвижно сидевший на деревянном кубе у негустых зарослей кустарника, обозначавших границу лектория, вдруг встрепенулся и вскинул голову. Глаза у него оказались воспаленные, красные, а весь вид этого парня был больным и измученным.

Лектор, отметив про себя интерес к заявленной теме, начал говорить тихо, заставляя людей вслушиваться в каждое слово, чтобы полностью завладеть вниманием аудитории.

– Давайте обратимся к каноническому определению. Что такое сон? Это, согласно медицинскому определению, естественный физиологический процесс, когда человек пребывает в удивительном состоянии минимального уровня мозговой деятельности. В этом состоянии отсутствует какая-либо реакция на окружающий мир, полностью расслаблены мышцы тела, а единственное, что в мозгу в этот момент происходит активного и, кстати, так и не познанного до сегодняшнего дня, – это сновидения.

Старушка в берете, небритый детина и девушка с рассеченной пробором головой глядели на сцену с явным интересом. А рыжий парень своими воспаленными глазами просто впился в говорившего, ловя каждое слово.

Пожилой лектор поправил мудрено зачесанные со лба на макушку длинные седые волосы в расчете как-то спрятать блестящую лысину. Звали преподавателя Сергей Васильевич Платонов. Было заметно, что такое внимание к лекции ему льстит.

– Возможно, я вас сейчас удивлю, но это абсолютная правда, подкрепленная многочисленными исследованиями. Если средний возраст человека принять за 70 лет, то из них человек спит более 23! – Сергей Васильевич победоносно оглядел притихшую публику. – А вот уже из этих двадцати трех целых восемь лет человек видит сны. Вы только представьте себе, восемь лет беспрерывных сновидений!

Детина растаманского вида удивленно присвистнул.

– Так это ж прям полжизни! – Почему-то возмутилась старушка в берете.

– Да-да! Восемь лет беспрерывных сновидений! – Не унимался лектор. – С одной стороны, восемь лет какого-то очень важного процесса, а с другой стороны, никто не понимает, зачем это нужно! – И он опять поднял вверх указательный палец.

– Так ведь, чтобы организм отдохнул, – неуверенно сказала девушка с косичками.

– История про отдых организма – это наша с вами попытка хоть как-то объяснить совершенно не объяснимое с научной точки зрения явление. Приведу простой пример. Один человек весь день совершал тяжелую физическую работу, ну, к примеру, копал лопатой яму. С утра до поздней ночи. Другой человек принципиально ничего не делал. Лежал, предположим, на диване и в экспериментальных, так сказать, целях не шевелил ни рукой, ни ногой. – На этих словах детина в джинсовой куртке улыбнулся. По-видимому, он с огромным удовольствием поучаствовал бы в таком эксперименте. Исключительно в научных целях. Впрочем, он, возможно, каждый день так и делал. Сергей Васильевич невозмутимо продолжал: – Казалось бы, к вечеру организм первого человека, его мускулы, органы, требуют немедленного отдыха, так как не расслаблялись весь день. Мускулы и органы второго человека совершенно не устали, и никакого отдыха им не нужно. Однако оба этих человека заснут примерно в одно и то же время и, что еще более удивительно, примерно в одно и то же время проснутся! Почему они хотят спать: и тот, который работал, и тот, который вообще ничего не делал? И, что важно, если им обоим будет, например, запрещено спать, через сутки они будут чувствовать себя одинаково плохо! И тот, который работал, и тот, который не работал! Вопрос именно в этом: почему мы засыпаем каждый день, а если не поспим хотя бы шесть-семь часов в сутки, чувствуем себя совершенно разбитыми? Почему?

– Да, почему? – возмущенно спросила старушка.

– Именно вот этого ответа ни у меня, ни у современных ученых нет.

Слушатели недовольно загудели. Им стало обидно за современных ученых, которые не могут ответить на такой простой вопрос. На парк надвигались теплые розовые летние сумерки. Включилась разноцветная подсветка у центрального фонтана, аллеи заметно опустели.

– Природа ничего не делает случайно, и любая функция организма для чего-то нужна, – увлеченно продолжил лектор. – Давайте попробуем вместе во всем этом разобраться. На протяжении всей истории человечества люди отмечали какую-то необычную природу сна. Большинство религиозных текстов, включая Библию, рассматривают образные сны как отправную точку пророчества и мистического опыта. Такие термины, как, например, «нирвана» или «дэо», в восточных религиях наглядно демонстрируют, что большинство культур знакомы с идеей измененного состояния сознания, приходящего к человеку через сон.

В этом месте рыжий вихрастый парень пододвинулся поближе к сцене.

Сергей Васильевич заметил это и продолжил рассказ, чаще обращаясь к этому странному рыжему с воспаленными глазами:

– Раньше люди верили, что когда во время сна засыпает сознание, то человек в буквальном смысле слова вступает в другой мир и встречается там с его жителями. Корни этого многовекового поверья в той или иной степени обнаруживаются во всех религиях. Суть этой концепции состоит в том, что душа спящего человека входит в контакт с обитателями астрала, которые не нуждаются в материальном воплощении.

– А что, если обитатели астрала не входят в контакт, а просто-напросто уже давно живут в человеке, проявляя себя именно во сне? – раздался чей-то резкий и звонкий голос.

Слушатели лекции даже не сразу разобрались, что голос принадлежит рыжему парню в клетчатой рубашке. На пьяного парень не походил. Но вел себя как-то странно.

Сергей Васильевич постарался быть максимально вежливым:

– Что вы имеете в виду, молодой человек?

– Я имею в виду, что человеком в биологическом смысле завладевает совершенно другая сила и он начинает жить чужой жизнью. На наше счастье, мы почти ничего не помним из происходившего. Ну как, например, с Лао-Цзы было! – Парень был чем-то взбудоражен, но хулиганить или срывать лекцию не собирался. Поняв это, два крепких охранника в костюмах песочного цвета, наблюдающие за порядком в парке, неспешно двинулись по аллее, оставив лекторий за спиной.

– Давайте для начала, молодой человек, расскажем нашим с вами коллегам, – на этих словах Сергей Васильевич широко развел руки в стороны, приглашая в «коллеги» и старушку, и детину, и девушку с косичками, и вообще всех, кто сегодня оказался на лекции, – давайте расскажем нашим коллегам, кто такой Лао-Цзы и что за сон с ним связан.

Паренька вопрос ничуть не смутил:

– Ну, это основная догма даосизма. Очень известная история. Дело в том…

– Дело в том, что знаменитый восточный мудрец Лао-Цзы, живший в далеком шестом веке до нашей эры на территории современного Китая действительно видел однажды странный сон. Это тот случай, когда сон запомнился. А потом, после пробуждения, был подвергнут анализу. И благодаря этому, можно сказать, возникла одна из мировых религий под названием даосизм. – Сергей Васильевич понял, что необходимо перехватить инициативу у рыжеватого паренька и самому рассказать интересную историю о Лао-Цзы. – Так вот, дорогие друзья, вы не поверите, сон был самым обыкновенным и вовсе не необычным!

– Так уж и не необычным, – возразил детина в джинсовой куртке. – Чего ж тогда про него помнят уже две с половиной тысячи лет-то?

– Дело не во сне, а в его анализе, – сказал Сергей Васильевич, внимательно поглядывая на рыжего: не отчебучит ли чего? – Лао-Цзы прилег после обеда вздремнуть на прекрасном лугу под зеленым раскидистым деревом. Он дремал, а рядом с ним порхала крупная бабочка с красивыми крыльями. В какой-то момент Лао-Цзы понял, что видит себя со стороны, спящим под деревом на прекрасном лугу. И смотрит на себя глазами бабочки, летающей вокруг мудреца. А потом проснулся и подумал: «Какой замечательный сон». А спустя некоторое время пришла другая мысль: «А уверен ли я в том, что это был МОЙ сон?» Иными словами, может быть, я, Лао-Цзы, на самом деле, бабочка? Просто мне прямо сейчас приснилось, что я – Лао-Цзы, мудрец и философ. А на самом деле я – бабочка, летающая вокруг Лао-Цзы? И откуда мне знать, какое из этих двух утверждений более правдиво? То, что я – бабочка, или то, что я – Лао-Цзы? Какая из реальностей более реальна? И кто судья в этих реальностях, кто знает истину?

Сергей Васильевич замолчал. Наступила тишина. История про Лао-Цзы заинтриговала всех. Слушатели внимательно смотрели на лектора и ждали продолжения. Не ждал продолжения только рыжий в клетчатой рубашке парень:

– Ну, здесь же все совершенно очевидно. И даосизм здесь ни при чем. В его сон вошла иная сущность! – Рыжий сделал движение руками вперед, пытаясь показать, как просто может иная сущность войти в любого человека. В этот момент многие увидели на запястье его левой руки странные электронные часы. Две крупные цифры, две поменьше и две совсем маленькие, видимо, обозначающие секунды. Секунды бежали быстро и размеренно, изредка перещелкивая цифры покрупнее, которые обозначали минуты. И отсчет этот шел не вперед, а назад, стремясь к какому-то абсолютному нулю.

Старушка возмущенно повернулась к парню, и перо на ее берете задрожало с благородным негодованием:

– Молодой человек, перестаньте хулиганить!

– Ну почему же? Давайте выслушаем теорию товарища. – Сергей Васильевич благосклонно сложил руки на груди.

Парень вскочил и, повернувшись к зрителям, затараторил, проглатывая слова:

– Конечно, вам может показаться все это бредом собачьим, но это не бред. Уж я-то знаю! Есть такая компьютерная программа. «Тим вьюер» называется. Так называемый «удаленный помощник». Это любой программист вам скажет, если мне не верите. – Парень помолчал, подбирая слова, чтобы они были понятны всем собравшимся. – Такой удаленный помощник позволяет входить в ваш компьютер с другого компьютера. Ну, представляете, ваш компьютер, там иконки всякие висят, программы. А пользоваться этим всем у вас не получается. Вы как будто в оцепенении каком-то находитесь. Просто смотрите на экран своего компьютера и все. А кто-то наоборот, очень даже уверенно двигает вместо вас мышкой, что-то включает, что-то выключает. А вы ничего поделать с этим не можете. Более того, когда удаленный помощник исчезнет из вашего компьютера, вы не сможете вспомнить, а что, собственно, у вас на экране происходило. Так, помните какие-то особенно яркие вспышки или почему-то запомнившиеся какие-то доли секунды, которые никогда не получается уложить в единую картину. Вот это и есть сон.

Собравшиеся в лектории зашумели. Сергей Васильевич покровительственно прихлопывал этот шум ладонью правой руки:

– Дорогие друзья, спокойнее. Каждый может иметь свой взгляд на сон и на то, каким образом он появляется. У каждого человека, наверное, есть собственные интересные наблюдения, касающиеся сна…

– Да как вы не понимаете, я сам делал эту программу! В любой сон могут войти. И в ваш, и в ваш, и в ваш! – Парень указал дрожащим пальцем по очереди на детину, старушку и на лектора.

– Ну и кто же эти загадочные товарищи, которые в любой сон могут войти? – насмешливо произнес Сергей Васильевич.

– А я вам скажу. Я скажу! – Лицо рыжего парня покраснело, и голос его захрипел. – Я скажу вам. Просто времени уже совсем мало осталось. Совсем уже нет времени! – Парень взглянул на свои странные часы с убывающими секундами. – Я просто не понимал, куда идти. Идти с этим некуда, понимаете? Ну, давайте, вам расскажу. Так, наверное, правильно. Пусть как можно больше людей знает!

– Что же такое должны узнать как можно больше людей? – Лектор продолжал благосклонно улыбаться.

– Слушай, что ты здесь умничаешь?.. – Двинулся в сторону рыжего небритый детина в джинсовой куртке. И зря. Зря он так резко поднялся. Потому что в ту же секунду на лбу его будто раскрылся диковинный цветок. В разные стороны от центра этого цветка в середине лба потекли струйки крови. Громко закричала старушка в берете с пером. Детина с грохотом повалился на деревянные ступени лектория.

И все увидели, что с другой стороны кустарника стоит невысокий мужчина с холодным взглядом, сжимающий в руке пистолет. Несомненно, мужчина целил именно в рыжего паренька, но случайно подвернувшийся детина в джинсовой куртке нарушил его планы, и пуля вошла тому в затылок.

Все, кто это увидел, закричали и бросились врассыпную. Раскрасневшийся было рыжеватый парень побледнел и рванул к оградке, обозначавшей край лектория. Не успел он броситься за эту заросшую оградку, как по железной калитке отчетливо чиркнули несколько пуль. Человек с холодным взглядом, стреляя, вытянув вперед руку с пистолетом, быстро шел в сторону скрывшегося паренька, не замечая мечущихся по лекторию людей.

Рыжий парень оказался не так прост. Перекатившись несколько раз по земле, он вскочил на ноги и, петляя, помчался по центральной аллее к выходу. Его преследователь побежал за ним, размахивая пистолетом. Случайных прохожих, оказавшихся на пути, мужчина с холодным взглядом расшвыривал в разные стороны, не обращая внимания на их недовольство. Паренек в клетчатой рубашке достаточно ловко и не теряя темпа лавировал между посетителями парка. Впрочем, делал он это совершенно напрасно, потому что уже через несколько секунд человек, возле которого лавировали, все равно оказывался сбит с ног и отброшен в сторону безжалостным преследователем рыжего паренька. Многие, завидев эту бешеную погоню и то, что в руках у одного из бегущих – пистолет, сами старались посторониться и отойти, насколько это возможно, дальше от места развития событий. Но отойти так, чтобы можно было посмотреть на то, чем все это закончится. Но издалека. Любопытство человеческое неискоренимо.

Вдруг от фонтана в сторону бегущих метнулась еще одна фигура. Это был огромный мужчина в легкой модной кожаной куртке. В руках у него оказался точно такой же пистолет, как у преследователя парня в клетчатой рубашке. Он вскинул руку и пару раз нажал на спусковой крючок. Стрелял он явно в преследуемого парня, но тоже не попал. Лишь две массивные цветочные вазы позади бегущего взорвались осколками гипса, кусками черной земли и разодранных в клочья цветов.

Рыжий увидел второго преследователя и, круто изменив маршрут, бросился, огибая фонтан, к центральному выходу из парка.

Тогда появился и третий преследователь. Он стоял как раз рядом с центральным выходом, у небольшого павильона, и равнодушно ел эскимо. Бросив эскимо на раскаленный асфальт, он выхватил из глубин просторного пиджака маленький автомат с узким длинным магазином. Направив автомат на рыжего парня, любитель эскимо быстро пошел ему навстречу.

Бегущие уже приближались к массивным сталинским колоннам, когда прямо у них на пути возникла худенькая черноволосая девушка. Одета она была несколько странно для жаркого московского лета – глухой черный комбинезон, застегнутый под горло на молнию и похожий на мотоциклетный. Комбинезон плотно обтягивал изящную фигуру, и вполне можно было подумать, что девушка только что выступала с номером на подтанцовке у Леонида Агутина, чей концерт закончился двадцать минут назад в Зеленом театре.

Парень пронесся мимо девушки, взяв чуть правее и даже подняв руки, чтобы не зацепить ее на своей бешеной скорости. Преследователь, напротив, несся прямо на девушку и протянул вперед руку, чтобы привычным движением отшвырнуть в сторону неожиданно возникшее препятствие. Но девушка вдруг поднырнула под его руку и оказалась прямо перед мужчиной, сбив его дыхание и заставив остановиться.

Мужчина не растерялся и направил пистолет девушке прямо в лоб.

И тут случилось невероятное. Маленькая стройная девушка вдруг в несколько быстрых движений взбежала на большого мужчину, как обезьянки взбираются на дерево. Молниеносно оказалась у него на плечах, ловко обхватила его голову и резко крутанула ее вправо-вверх. В тишине замершего парка раздался глухой хруст. Преследователь рыжего паренька рухнул, как подкошенный, даже не успев выронить пистолет. Девушка грациозно соскочила на землю в момент падения бездыханного тела и сделала несколько шагов в сторону второго преследователя. Тот уже приближался к ней, замахиваясь зажатым в руке пистолетом. Очевидно, верзила решил не стрелять, а просто сбить с ног это странное недоразумение, мешающее ему преследовать рыжего парня в клетчатой рубашке.

Но тут девушка высоко подпрыгнула, развернулась в воздухе и с разворота ударила каблуком своего черного кожаного ботинка прямо в челюсть огромному мужчине. Страшный хруст раздался вторично, и второй преследователь, отлетев на несколько метров с прогулочной дорожки, упал, ломая кусты аллеи. Упав, он тоже замер и уже не подавал никаких признаков жизни. Девушка приземлилась так же мягко и грациозно, как в первый раз, и быстро обернулась к третьему преследователю, сжимавшему в руках автомат.

Но третий решил не испытывать судьбу и уверенно нажал на спусковой крючок. Пули прочертили линию водяных всплесков в главном фонтане парка, а девушка высоко подпрыгнула и, описав в воздухе невероятный пируэт, обрушила на голову стрелявшего молниеносный удар все того же высокого каблука. Человек мгновенно рухнул лицом вниз, широко раскинув руки.

Девушка обернулась к колоннам. Рыжий стоял в десяти шагах. Он был совершенно ошарашен и смотрел на происходящее широко раскрытыми глазами.

– Беги за мной, – сказала маленькая девушка, взяла парня за руку, и они понеслись дальше уже вместе, за колонны, мимо забитой машинами парковки к остановке общественного транспорта, где лениво переминался с ноги на ногу неторопливый московский таксист, медленно поправляя на боковом стекле картонку с корявой надписью черным фломастером: «свободен».

Парк шумно выдохнул и ожесточенно забубнил, активно обсуждая происшествие.

Такси рвануло с места, и парень с девушкой исчезли в потоке Садового кольца.

Мальчик лет десяти подъехал на самокате поближе к лежащему на асфальте человеку и с интересом стал разглядывать автомат «Узи», крепко сжатый в сведенных смертельной судорогой пальцах.