Loe raamatut: «Le Comte de Мориарти. Часть 1. Рассказы Дохтурова. №3. Жуткие Танцы»

– Ты зачем здесь гадишь, паршивец? – я оглянулся и увидел сморщенного человека с седыми волосами, торчащими из-под по-старому уродливой шапки. Он с ненавистью глядел на Холмова. Тот разглаживал листок бумаги, который только что приклеил на стену.

Моя рука потянулась во внутренний карман. Если достать корки, и с грозной мордой развернуть их перед мужиком, то он не заметит, что это пенсионерское удостоверение. Холмов метнулся ко мне и хлопнул по плечу. Мужик отшатнулся и стал уходить к соседнему подъезду.

– Я знаю этот тип людей… – сказал я, оправдываясь. До меня дошло, какую глупость я чуть не совершил.

. Холмов продолжал стоять за моей спиной. Я чувствовал, как он хищно замирал, когда мужик оглядывался.

– Сорвет, – кивнул я на дверь соседнего подъезда, которая закрылась за мужиком.

– Я предлагаю проверить, сколько это почтенный джентельмен пробудет в подъезде, – Холмов вышел из-за моей спины и оглядел округу.

Я указал угол соседнего дома, который стоял поперек, образуя часть коробки двора. Угол не было видно из окон соседнего подъезда, но как там дуло! Через полчаса Холмов захлюпал носом, съежился и стал еще больше походить на мальчишку. Сейчас ему не дашь и больше восемнадцати.

– А говоришь, не надо брать деньги, – сказал я, глядя, как он вытирает нос рукой. – Мы тут гробим свое здоровье… молодость, так сказать… Докатились, следим за чужими женами…

И этот клиент оказался приятелем Холмов по компьютерным играм. Но как приятелем – Холмов знал его только под ником GAG_03/JTC.

GAG_03/JTC оказался высоким спортивным парнем. Как только прерывался его рассказ о странном происшествии с женой, его лицо тут же само переставало хмуриться и морщится. Быть озабоченным его лицу было непривычно, а потому тяжело.

– … извини, как?.. – наш собеседник вглядывался в Холмова, сравнивая его в реальности со своим заочным представлением.

– Только не смейся, Ермолай. Так назвали. Лучше по фамилии, Холмов… А тебя?

– Илья… да … надо на сборища изредка ходить…

Илья был смущен от того, что ему сейчас придется рассказывать глупости.

История началась утром несколько недель назад. Жена просматривала ленту в социальной сети, вскрикнула и выронила на стол телефон. Илья успел увидеть выражение ужаса на ее лице. В ленте ничего особенного не было. Тарелки с едой, фигуры вполоборота, милые картинки с пляшущими котятами. Ни выше, ни ниже по ленте ничего особенно тоже не было.

– Не успел много пролистать, оны выхватила телефон, – сказал Илья. – Но я уверен, что крик у нее был, как будто ей придавили горло.

Может и придавило горло, или он сейчас оправдывается, но в тот день он забыл и о крике, и об ужасе, как только вышел за дверь – утро, спешка.

Вечером того же дня он не сразу попал домой. Дверь была закрыта и на замок, и на внутреннюю щеколду. Еще жена спросила через дверь, кто пришел. Но вспомнил он о ее ужасе и крике, только когда и на следующий день дверь оказалась закрытой на замок и щеколду, а ему пришлось отвечать, кто пришел и еще гулять с ребенком. Ребенок, оказывается, не гулял два дня. Попытка выяснить у жены, что происходит, закончилась скандалом. Илью обвинили, что он совсем забросил семью и дом и совсем не помогает.

Как смог, Илья просмотрел телефон жены, ее страницы в социальных сетях и даже нашел картинки – те или похожие на них. Он внимательно разглядывал их, уже не на телефоне, а на рабочем компьютере, но ничего не привлекло внимание. Обычные картинки, котята танцуют. В тот день их многие перепостили, еще больше видели.

– В чьих лентах? – оживился Холмов.

– Как я ленты увижу? На нескольких страницах тех, кто перепостил. Ничего особенного…

– Страницы девушек?

–Кажется, да.

– Возраст?

– Как по фотографиям поймешь… Не старые.

Жена явно стала чего-то боятся. Илья сразу после работы еще должен был гулять с ребенком, а потом мог быть отправлен в магазин. Это доставало. Когда дочка на прогулке спросила: "Папа, почему ты оглядываешься?", Илья понял, что надо что-то предпринять. Он решил поговорить с отцом.

– Может быть, ребенку что-то грозит,– оправдывался перед нами Илья. – У отца безопасник есть. На хороших деньгах. Все равно надо будет отцу объяснять, почему вместе с ним в командировку не лечу.

Через несколько дней безопасник сказал, что все чисто, и дело, судя по всему бытовое. Отец тоже посоветовал поговорить с женой.

– Так оба и говорили: высоко поднимая брови и опустив глаза? – улыбнулся Холмов.

– Да, – хмыкнул Илья. – да.

Он настроился на решительный разговор, догадался прикупить две бутылки красного вина, но дома он застал жену, собирающие чемоданы. Она собиралась поехать с ребенком к своему отцу. Жена уже не пыталась скрыть выражение страха на лице. Бурные попытки отменить поездку, включая запись к семейному психологу, ни к чему не привели.

– Я, конечно, извиняюсь,– не выдержал я. Вот уже несколько минут я сидел и думал, что мы упали до уровня, когда придется смотреть за чужими женами. – Но наше время стоит денег

– Я могу просто так посмотреть, – смутился Холмов.

– У нас издержки, – я в упор посмотрел на Холмова. – У меня издержки. У тебя издержки. С официанткой переглядывался, чаевые хорошие ей, наверное, оставишь.

О том, что нас не заплачено за квартиру, я не сказал. Не сказал, что все, кого я мог попросить пустить перекантоваться, мне отказали.

– Чаевые могу я … кофе за мой счет, – махнул ладонью Илья.

– Лучше почасовая оплата, – тут же ответил я.

– Без проблем, – снова махнул Илья, потом засунул ладошки под коленки и начал раскачиваться. – Включая и этот разговор.

– Красивая, – Холмов достал телефон и медленно рассматривал страницу жены Ильи

– Красивая, – согласился Илья.

– Тогда… – Холмов замолчал. – Тогда… Тогда давай по-честному, почему так уперся против ее поездки? Все, кого я знаю, так сильно упираться не стали. Может и не нравится, но поехала и поехала. Меньше доставать будет.

– Как почему… Моя жена. Я ее люблю. Ребенка в такую даль тащить… Потом куда ехать? Мать ее умерла, у отца очень давно вторая семья. С ним она практически не общается. Родители давят: "Сходите к психологу"… Ситуация эта неприятная, непонятная…

– На нее записано что-то?

– По мелочи… Ты про отцовский бизнес? По мелочи. Даже ничего переписывать сейчас не стали. Сторожок поставили. Вокруг его бизнеса постоянно какие-то пертурбации, так что проверили быстро. Все спокойно.

– Видео точно не было?

– Фотки в купальнике что-ли выкладывала? – я заметил среди недавних подписчиков страницы его жены несколько ребят с востока. – Ты всех ее друзей знаешь? Вот еще недавно подписалась, учились вместе в…Твоя жена в Лондоне училась?!

– В магистратуре… Ее не знаю – Илья разглядывал фото друзей и подписчиков. – Ее не знаю, остальных более или менее.

– Можешь написать им: "Привет, что-то давно не виделись. Вот такая-то объявилась у жены в друзьях. Как дела, что нового надо общаться", – я посмотрел на Холмова.

Холмов, не отрывая взгляда от смартфона кивнул.

– Напишу …Волосы теперь нормальные… – Илья резко поднял голову и посмотрел на меня. – Что ты еще спрашивал?…В купальнике вряд ли. Фотки из спортзала выкладывала.

– Отшила поклонников спорта, а они обиделись.

– Уже два года ходит… ходила. Сейчас совсем никуда не выходит… Ребята с востока сейчас всем девушкам пишут, потому что у них на востоке опять буча. Ищут жену, чтобы от своей революции сбежать.

– Как вы познакомились с женой? – наседал я.

– Мне надо подумать, – перебил Холмов, поднимаясь. – Мне обязательно надо поговорить с ней, если она не уехала. Если точно уезжает, могу с ней поговорить по дороге в аэропорт, хоть в самом аэропорте… Я буду играть, но я буду думать. Увидишь, что я онлайн, не ругайся.

На улице мы разделились. Холмов пошел домой, а я сделал небольшой круг и вернулся к кофейне, медленно оглядывая людей и автомобили на улице. Через большое, почти до земли окно кофейни было видно, как Илья стоит рядом с официанткой и что-то весело ей говорит. Я прошел подальше, к автобусной остановке и стал ждать его выхода.

Не выходил он долго, я уже начал мстительно думать, что надо выставить двойной тариф. Когда Илья вышел, за ним никто не шел, к нему никто не подходил и видимого хвоста за его машиной не было.

– Фотографироваться отказывается… Нет примет… Даже когда улыбается, смотрит в упор , как мраморная статуя, – описывал нашего гостя по телефону Холмов и протянул гостю трубку. – Вас.

– Смотрит в упор, как упырь, – подсказал я. – Особенно когда улыбается.

Гость, не переставая улыбаться, взял у Холмова трубку:

– Илья Николаевич, снова здравствуйте. Да, это я… Бестактные у вас товарищи… Работа такая, все выяснять … Я трубочку назад передаю.

Гость вернул телефон. Чем больше я смотрел на него, тем больше росло мое раздражение. Безопасник. Как только у нас появлялось подобного рода дело, так нездоровым ветром приносило безопасника, который работал на бизнес наших заказчиков. Помогать не помогали, но зорко следили, чтобы от наших действий их теплое место не пострадало. Но этому удалось подловить меня, когда я расслабился. Илья удивительно быстро перекинул мне на карточку деньги, я тут же заплатил квартирной хозяйке и побежал в магазин. Прогулка мне была нужна, чтобы обдумать одну идею. Дело Ильи – это явная «бытовуха». Тянуться может долго. Нам нужна стабильность. У меня на работе, на прежней работе, есть много спортивных бодрых ребят. Может… здесь мысль моя забуксовала, и как раз раздался звонок. Звонивший назвал меня по имени, сказал , что вместе работали, есть срочная и важная для меня информация, и что он находится неподалеку. Я был на улице, он был на улице, и шум перекрывал все слова.

– Давай быстро пересечемся, только не на улице или кафе, – кричал он в трубку. И я прокричал в ответ адрес квартиры, в которой мы сейчас обитали с Холмовым, радуясь, что все удачно складывается.

Но вместо сослуживца приперся этот упырь, который видел мое раздражение и веселился.

– Чем обязаны? – сказал Холмов.

– Во-первых, посмотреть на людей, которым пришел перевод, после чего семейная ссора благополучно завершилась.

– Посмотрел? – буркнул я. Мы договорились с Холмовым не светить наш адрес, и вот такой мой прокол.

– Она не уезжает?! – удивился Холмов и прыгнул за свой компьютер.

– Никуда не едет, и даже начала выходит на улицу.

– Что говорит? – спросил Холмов, не отрываясь от компьютера.

– Поговорить с Еленой Александровной мне не удалось, – безопасник смотрел только на Холмова, который, не отрываясь, пялился в монитор и водил мышкой. – Во-вторых, дело раскрыто. Я хотел бы поговорить о возврате суммы, которую вам перечислил Илья Николаевич за вычетом небольшого вознаграждения за ваши краткосрочные хлопоты. Хотелось бы получить возврат до возвращения Николая Николаевича, моего шефа, папы Ильи Николаевича, из командировки. Было бы всем хорошо, чтобы…

– Ничего не понимаю! – воскликнул Холмов.

Холмов схватил свой телефон:

– Илья? Жена никуда не уезжает?… Что говорит? … А со мной поговорит? Что-нибудь произошло? Есть что-то новое?..

Холмов опустил телефон, не прерывая звонка. Он смотрел сквозь безопасника, который учтиво смотрел на него.

– Илья, она ведь выходила на улицу? – Холмов говорил уже медленно, что-то обдумывая. – Илья, если она заперлась в комнате у ребенка и не собирается выходить, нужно, обязательно нужно, залезть к ней в карманы и проверить сумочку. Все что найдешь – бумажка, флэшка, дешевый телефон. Это. Нужно. Сделать.