Tsitaadid raamatust «Сводя счеты (сборник)»
Мало того, что Бога нет, по выходным и водопроводчика-то не доищешься!
On the human condition: “If man were immortal, do you realize what his meat bills would be?”
On religion: “I don’t believe in an afterlife, although I am bringing a change of underwear.”
On literature: “All literature is a footnote to Faust. I have no idea what I mean by that.”
— Бог мертв. Тут была полиция. Ищут тебя. Говорят, это сделал экзистенциалист.
— Нет, детка. Это сделала ты.
— Что? Сейчас не время шутить, Кайзер.
— Это ты убила Его.
— Не понимаю.
— Ты, малыш. Не Хизер Баткис, не Клер Розенцвейг — доктор Элен Шепард.
— Откуда ты знаешь мое имя?
— Профессор физики в Брин-Морском женском колледже. Самый молодой декан за всю историю университета. Однажды прекрасным зимним днем ты повстречала музыканта. Он играл в джазе на барабанах. Он был женат, но это тебя не остановило. Пара безумных ночек — и вот уже молодой деканше кажется, что она встретила свою любовь. Да только есть одна загвоздка. Бог. Он стоит между вами. Выясняется, что барабанщик верит в Бога. Или, по крайней мере, хотел бы верить. Но ты со своей хорошенькой ученой головкой не можешь допустить неопределенности.
— Да нет же, Кайзер, клянусь!
— И ты решаешь сделать вид, будто увлеклась философией. Тебе ясно, что это единственный способ покончить со всеми препятствиями. Избавиться от Сократа было несложно. Но на его место приходит Декарт. Тогда ты используешь Спинозу, чтобы убрать Декарта. Однако затем на твоем пути встает Кант, и ничего не остается, как избавиться и от него.
— Что ты несешь?!
— Из Лейбница ты сделала отбивную, но тебе показалось мало. Ты ведь понимала, что, если поверят Паскалю, тебе конец. Значит, надо, чтобы Паскаля не было. И вот здесь-то, малыш, ты допустила ошибку. Ты доверилась Мартину Буберу. Но он оказался слишком слаб. Он возвратился к Богу. И тогда ты решила избавиться от Бога своими руками.
— Кайзер, ты спятил!
— Нет, детка. Ты прикинулась пантеисткой, чтобы добраться до Него, — если бы, конечно, Он существовал. А Он существовал. Вы вместе пошли на вечеринку к Шелби, и, когда Джейсона не было в комнате, ты убила Его.
— Черт побери, какой Шелби? Какой Джейсон?
— Не важно. Не все ли равно? Ведь с того вечера жизнь стала абсурдом.Шеф
Помню свою реакцию на типичное по своей прозрачности замечание Кьеркегора: "Отношение, которое соотносит себя со своим собственным "я" (то есть с собой), образовываться должно либо собою самим, либо другим отношением". Эта концепция едва не довела меня до слез. Господи, подумал я, какой же он умный! (Сам-то я из тех людей, которые, когда их просят описать "мой день в зоопарке", с превеликим скрипом сооружают от силы два осмысленных предложения.) Правда, я ничего в приведенном замечании не понял, ну и да бог с ним, лишь бы Кьеркегору было хорошо.
я как- то спросил Гертруду Стайн, думает ли она, что мне суждено стать писателем. В типичной для нее загадочной манере, которую мы все так обожали, она ответила: "Нет". Я истолковал это как "да".
Actually, the two were introduced by Nietzsche, who told Lou that Metterling was either a genius or an idiot and to see if she could guess which.
Если девушка выглядит более уместной в банке с винным соусом, нежели в вечернем платье, дело ее плохо.
В конце 1944 года Геринг отрастил усы, и это стало причиной слухов насчет того, что он будто бы скоро заменит Гитлера. Гитлер вышел из себя и обвинил Геринга в нелояльности. "Усы у вождей Рейха могут быть только одни, и это должны быть мои усы!" - восклицал он. Геринг сказал в свою защиту, что если число усов удвоится, то это внушит немецкому народу удвоенную надежду на победу в войне.
Распознавать преступников каждому из нас надлежит самостоятельно. Обычно их легко узнать по крупным запонкам, а также по тому, что, когда на голову человека, сидящего рядом с ними в ресторане, падает наковальня, они продолжают жевать как ни в чем не бывало.
...поститься - большая ошибка. Особенно на пустой желудок.
