Loe raamatut: «Повторная жизнь. Том 2»
© Midas, 2025
Глава 46
Ты всё равно пожалеешь, но такова жизнь.
– Эй, глава.
– Да?
– Ты чего такой растерянный?
– Я думал.
– Слишком много думаешь.
Мисо бросила ему напиток. После того, как Мару поговорил с Гын Су на крыше, прошло ещё две репетиции без единой ошибки. В голосах начала появляться уверенность, они стали менее зажатыми.
Шаг к совершенству.
После двух репетиций пришло время ужина. Гын Су и Су Джин решили угостить весь клуб в мясном буфете. Ученики поглощали мясо, как пылесосы.
Мару был занят приготовлением мяса для своих друзей, которое исчезало почти сразу, как только было готово. Мисо подошла к нему, интересуясь, о чём они с Гын Су говорили на крыше.
– Что тебе сказал Гын Су?
– Он сказал продолжать думать и колебаться. И сказал, что я в любом случае буду жалеть.
– Этот псих снова говорит ерунду.
Мисо раздражённо цокнула языком. Когда Мару посмотрел на неё, Мисо отвернулась.
Мару заметил членов клуба за спиной Мисо. Хотя они все счастливо ели мясо на своих тарелках, среди них витало лёгкое волнение.
– Не воспринимай его слова слишком всерьёз. Он полный псих и думает не как мы, нормальные люди.
– Вы, похоже, тоже не совсем нормальная, инструктор?
– Опять ты споришь. Сложно хоть раз просто сказать «да»? У тебя пубертат или что?
– Кто знает. Может, я готовлюсь ко второй попытке?
– Что?
– Ха-ха-ха.
Мару усмехнулся, переворачивая мясо. На самом деле, перед тем как что-то начать, он колебался лишь по одной причине.
Его жена и дочь из будущего.
Он едва мог вспомнить их имена и как они выглядели, но он всё равно любил их.
Эмоции были на месте, даже если информация отсутствовала.
Но он вспомнил, как «женщина» говорила ему, что, когда придёт время, он обязательно вспомнит. Поэтому он должен быть готов. Он не хотел, чтобы его семья жила в бедности.
Слова о том, что «с милым рай и в шалаше», были правдой, но, если иметь побольше денег, можно стать ещё счастливее. Так работает капитализм.
Большинство семейных конфликтов начинается с денег. У Мару в предыдущей жизни было то же самое. Его семья не жила в бедности, но они не могли вести особенно роскошную жизнь.
Пора было попробовать жить как средний класс. Он даже не смел думать о том, чтобы стать богатым. Он просто не хотел, чтобы его дети страдали.
– Наверное, тяжело заработать на актёрстве?
Мисо нахмурилась и остановилась, поднося салатный лист ко рту.
– Мне начать с плюсов или минусов?
– Ну, говорят, что сначала лучше услышать худшее, но… Расскажите сначала о плюсах.
– Если ты станешь актёром в популярной театральной компании, то тебе обеспечена высокая зарплата. Особенно, если получишь главную роль. К тому же, у тебя будет прекрасная возможность быть замеченным режиссёрами фильмов или менеджерами крупных компаний. Ты сможешь перейти в кино, сериалы, преподавание – что угодно. Есть множество способов заработать деньги.
– Звучит идеально. А минусы?
Мисо запихнула салатный лист в рот и свирепо уставилась на терпеливо ожидающего Мару, жуя.
– Большинство театральных компаний находятся на грани банкротства. Хотя идеалы применимы к популярным театральным компаниям, большинство из них борются за выживание. Небольшие компании в основном занимаются волонтёрской работой или спектаклями для детей. Иначе они не могут позволить себе платить за свои театры.
Мисо сердито выпила свою газировку.
– Часто может приходиться работать бесплатно, – вставил Гын Су.
Мисо злобно взглянула на него, как бы говоря «отвали», но он проигнорировал её.
– Что ты первым делом думаешь, когда речь заходит о безопасной работе? – спросил он.
Мару почти без колебаний ответил:
– Госслужащий.
– Динь-дон, правильно. У актёров точно так же. Театры, финансируемые государством. Тебя никто не уволит, пока ты не вытворишь что-то действительно глупое. Но актёров, которые пытаются попасть в эти компании… их, наверное, больше, чем зёрен риса в этой миске.
Гын Су глубоко вздохнул, прежде чем продолжить.
– Тебе повезло, если ты смог попасть в государственную театральную компанию. Это буквально работа мечты. Но попасть туда сложнее, чем в популярную театральную компанию. Теперь давай поговорим о минусах.
Гын Су хлопнул в ладоши. Мисо всё ещё сердито смотрела на него, но он продолжал игнорировать её.
– 90 % времени ты даже не думаешь о хорошей оплате. Большинство новичков-актёров начинают с самого низа, со станции Хехва.
– Самого низа?
– Да. На бумаге их называют актёрами, но на самом деле это просто неоплачиваемые стажёры-уборщики. По крайней мере, тебя кормят. Но ты должен быть готов к рабскому труду, когда подаёшь заявку в театральную компанию без опыта. Чёрт, некоторые из этих компаний могут даже исчезнуть без следа, прежде чем ты сможешь претендовать на зарплату.
– Эй, не все такие. Не пугай беднягу, – возразила Мисо. Но в её голосе явно не хватало уверенности, что было на неё не похоже.
– Большинство из таких людей тратят время и деньги, чтобы получить шанс выйти на сцену. В конце концов, они либо добиваются успеха, либо покидают индустрию, страдая от выгорания. У меня есть друг, который пробыл в театральной компании до своих 35 лет. Первый год он работал бесплатно, но оставался, чтобы выйти на сцену. Он отказался от своей девушки, семьи, друзей, чтобы оставаться на Хехва, поставил свою жизнь на кон.
– И чем он сейчас занимается?
– Пошёл работать на завод. Должно быть, всё ещё там трудится. Но знаешь, что? Он до сих пор хочет заниматься актёрством. Вот что происходит с людьми, которые им поглощены.
Гын Су выпил рюмку соджу. От него пахло алкоголем, но он не выглядел ни капли пьяным.
– Я занимался актёрством, не потому, что хотел безопасного будущего. Я делал это не ради денег. Я делал это потому, что это мне нравилось. Деньги? Тогда они меня не волновали. А тебя волнуют. В таком случае, я могу сказать тебе: ты заработаешь больше денег, работая на двух неполных ставках одновременно. Или просто учись. Но не думаю, что ты для этого подходишь. Если ты хочешь повеселиться в старшей школе, я бы посоветовал тебе делать что угодно, но ты здесь исключительно для того, чтобы подготовиться к работе. В таком случае, я бы попытался отговорить тебя от актёрства. В этой индустрии очень сложно добиться успеха. Всем плевать, сколько ты работал или насколько ты хорош. Никто не знает, кто добьётся успеха в этом бизнесе. Искать здесь стабильный доход? Ха, лучше попробуй научить свиней летать.
Гын Су снова выпил рюмку соджу. Мару пришлось забрать свои слова назад. Мужчина определённо был немного пьян. Его слова были полны величия, и он в замешательстве оглядывался по сторонам.
– Умные люди не покупают лотерейные билеты, надеясь на успех. Они покупают их для небольшого развлечения. Мару, ты же умный парень? Значит, тебе нужно подумать. Ты должен решить: ты здесь, чтобы создать воспоминания о старшей школе, или чтобы стать безумцем, как мы все.
Гын Су бросил взгляд на Гын Сока. Казалось, ему много чего хотелось сказать своему брату. Мару наконец понял, почему мужчина так напряжённо смотрел на брата во время репетиции. Он беспокоился, что тот пойдёт по его стопам.
В конце концов, сам мужчина говорил, что попытка найти успех в этой индустрии похожа на выигрыш в лотерее. Нужны талант, внешность и удача.
Мару вспомнил времена, когда работал тур-менеджером. Тогда многие актёры, с которыми он работал, оставляли индустрию и возвращались к нормальной жизни. Лишь немногие из них действительно добивались успеха.
«Тогда было много айдолов».
Айдолы в те времена были повсюду, и это были только те, кто хоть немного успешен. 90 % из них даже не получали экранного времени. На самом деле, пока Мару работал тур-менеджером, в год дебютировало до 200 женских групп.
«Много групп распалось, не добившись успеха».
Воспоминания снова нахлынули на него. Чем больше он думал, тем больше они всплывали в его сознании, словно небеса говорили ему жить так, как он жил прежде.
– Ну… развлекаться ведь интереснее? – сказал Мару.
Ему было немного неуютно видеть, как лицо Мисо явно искажалось на фоне, но он решил игнорировать это.
– Понятия не имею. Это твоё решение. Ты должен продолжать искать то, чем хочешь заниматься, а когда найдёшь, просто держись за это изо всех сил. Если монстр актёрства поймает тебя – можешь попрощаться с нормальной жизнью. То, что Мисо привязалась к тебе, – знак того, что монстр уже заметил тебя. У Мисо глаз намётан на такие вещи. Тебе нравится надёжность? Тогда нужно быстро принять решение. Не допусти, чтобы монстр пришёл за тобой.
Гын Су тут же рухнул, закончив говорить. На этом ужин закончился. Они не могли продолжать, пока мужчина постоянно хихикал на полу. Члены клуба пошли к школе вместе с Мисо.
– Мы остаёмся в школе на ночь, – сказал До Джин Мару.
У них оставался всего один день до соревнования. Вероятно, они пытались сэкономить как можно больше времени. Мару помахал группе, пока запихивал Гын Су в машину Су Джин.
– Ты справишься?
– Это не в первый раз. Всё в порядке. Он постоянно пытается выпить побольше, хотя не так уж устойчив к алкоголю.
Су Джин слегка ударила Гын Су с недовольным лицом.
– Будь осторожен. Ты сегодня хорошо поработал.
– Спасибо. Береги себя.
– Конечно. Увидимся через два дня.
Красная машина завелась и начала двигаться. Мару смотрел, как она исчезает из виду, прежде чем сел на свой велосипед. Сейчас он чувствовал ясность. Слова Гын Су действительно помогли.
– Так, пока этого должно быть достаточно.
Делать кукольные спектакли с Су Джин и работать в клубе.
– Это неплохое хобби.
От мысли об этом Мару чувствовал себя гораздо лучше. То, что он до сих пор не знал, куда хочет двигаться в жизни, немного беспокоило его, но, по крайней мере, это был прогресс.
Мару начал крутить педали, напевая под нос.
Этой ночью ему приснился сон.
Актёр в чёрно-белой маске кланялся зрителям на сцене, пока закрывался занавес. И когда он закрылся почти полностью, глаза Мару встретились с глазами актёра.
Мару увидел, как губы мужчины изогнулись в улыбке.
– Ты можешь сделать выбор, но я дам тебе варианты, с которых стоит начать.
И затем – темнота.
Глава 47
– Ты о спектаклях?
Бада не могла понять. Спектакли? Её брат? С каких пор? Почему? Она знала, что он занимался волонтёрством, но не предполагала, что это связано с театром.
Её брат должен был быть игривым и злым.
Он должен был быть её главным врагом.
Но что-то изменилось. Он стал другим, готовил еду и даже стирал. С каких пор он научился пользоваться стиральной машиной?
Когда брат попросил её выйти из комнаты на минутку, чтобы пропылесосить, Бада всерьёз задумалась, куда же делся её настоящий брат. Может, его подменили инопланетяне?
Иначе почему он такой милый? Ещё и учится усердно.
[Бада, мама верит, что ты со всем справишься сама.]
Мама всегда так говорила Баде, когда видела, как брат учится. Обычно Баду раздражало, когда её сравнивали с ним, но в этот раз она не могла с этим поспорить.
– Я могу задержаться, так что поешь без меня. Позвони, если соберёшься куда-нибудь, и постарайся вернуться пораньше, – сказал Мару, одеваясь.
В последнее время Бада стала замечать в брате черты их отца. Это было странно. С другой стороны, она начала к этому привыкать.
– Ты задержишься?
– Не знаю. Посмотрим, когда закончится мероприятие.
Мару поднял голову, завязывая шнурки.
– Можешь пойти со мной, если тебе скучно.
Бада энергично покачала головой. Это звучало ужасно. Идти куда-то с братом? Ни за что! Она уже не раз терялась под его присмотром.
– Присмотри за домом, пока меня нет. Вот, – Мару достал купюру из кармана и протянул ей, – держи, вдруг понадобятся.
Бада уставилась на него и покачала головой.
«Что с ним?»
На самом деле, было бы лучше, если бы он снова раздражал, как раньше.
У Мару отвисла челюсть, когда он вышел из автобуса. Он не думал, что придёт так много людей, ведь это всего лишь отборочные для регионального этапа. Культурный центр был переполнен людьми.
Тут были люди в повседневной одежде, в костюмах и в военной форме.
Все школьники, конечно. Видимо, они пришли уже в костюмах.
– Удачи!
– Удачи, школа Гун Джун!
– Школа Бун Джун! Вы снова станете лучшими!
Здесь были и ученики, поддерживающие команды своих школ. Учителя просили ребят быть потише, но взгляды говорили об обратном.
– Ты пришёл? – кто-то позвал сзади.
Это был Дэ Мён, одетый в костюм. С ним был До Джин.
– Чёрт, я едва тебя узнал, – заметил Мару.
У них были причёски и нанесено много косметики. Оба выглядели немного странно в своих костюмах, но это было только из-за возраста.
– Круто, да? – спросил До Джин. Его тёмные глаза контрастировали с бледными щеками.
Макияж, видимо, был для того, чтобы показать, что они изображают двух уставших служащих.
– Да, неплохо выглядите. Где остальные?
– Там. В комнату ожидания можно зайти только в нашу очередь, поэтому все ждут снаружи.
– Ты знаешь, сколько здесь команд? Людей так много.
– Кажется, 21 школа и 300 участников. Так нам сказал какой-то парень.
Вместе со всеми, наверное, больше 500.
– Вот, возьми. Это брошюра, которую я нашёл на входе, – сказал Дэ Мён.
Открыв брошюру, Мару увидел краткое введение обо всех участниках.
Соревнование будет проходить в течение 3 дней. В конце 5 команд смогут получить право участия в национальном чемпионате. Мару направился к клубу и нашёл ребят рядом с одним из автобусов на парковке.
– Ты пришёл?
– Добро пожаловать.
Первокурсники и второкурсники приветствовали его в своих костюмах. Они выглядели гораздо более стильно, чем обычно, отчасти благодаря полному макияжу.
– Поддержишь нас? – спросила Юн Джон, помахав рукой, а Чжун Хёк приветствовал Мару поднятыми бровями. Мин Сон и Дан Ми были заняты проверкой реплик друг друга.
– Я обязательно буду вас поддерживать, так что постарайтесь занять первое место.
– Верно! Мы обязательно победим! Иначе я расплачусь.
Зная Юн Джон, она действительно могла. В отличие от уверенных второкурсников, первокурсники просто нервно смотрели на вход в культурный центр. В том числе и До Джин с Дэ Мёном.
– Мы ведь не допустим никаких ошибок?
– Это нас сильно подведёт.
– Чёрт, что делать? Я не помню свои реплики.
Первокурсники всё больше беспокоились. Все постоянно пытались запомнить свои реплики, за исключением Гын Сока и И Сыль, которые пытались немного помедитировать.
Мару подошёл к Гын Соку.
– Как дела?
– Нервничаю. У меня много реплик.
Мальчик, должно быть, чувствовал то же самое, что и все остальные, несмотря на свой цвет лица. Мару слегка сжал его плечи.
– Делай как знаешь. Этого будет достаточно.
– Верно. Ты тоже много трудился. Без тебя у нас не было бы таких хороших декораций.
Гын Сок указал на реквизит для «магазина», прислонённый к двери. Мару улыбнулся. Реквизит, который он сделал собственными руками, скоро окажется на сцене. Он не участвовал напрямую, но это всё равно приносило ему удовлетворение от работы.
– Скоро я наконец пойду по стопам своего брата…
Мару повернулся, когда услышал, как другой парень прошептал это. Однако тот сразу же крепко закрыл рот. Это было самоутверждение? Или что-то другое?
«Почему он так переживает?»
Гын Сок, казалось, был на грани обморока. Это было совсем не похоже на то, каким он был пару минут назад. Но прежде, чем Мару смог понять, в чём причина…
– Команда «Голубое Небо» из Высшей инженерной школы Вусон, проходите!
За ними пришёл один из сотрудников. Члены клуба мгновенно вскочили на ноги.
Мару ещё раз поймал Гын Сока, прежде чем тот ушёл.
– Покажи всё, на что способен.
Он решил не желать «успехов», потому как чувствовал, что это лишь будет ещё больше давить на него. Только тогда Гын Сок немного расслабился и кивнул с немного более расслабленным лицом.
Возможно, его прежнее волнение было мимолётным.
– Иди на зрительские места. Посмотри, как они хорошо подготовились, – сказала Мисо, похлопав Мару по спине.
Мару кивнул. Он не собирался пропускать это событие. Клуб очень усердно трудился последние 5 месяцев, и Мару подозревал, что они легко смогут пройти дальше, если не допустят заметных ошибок.
Он увидел Су Джин и Гын Су, идущих оттуда, куда ушла Мисо. К тому времени женщина уже вошла в здание.
– Пойдём. Посмотрим, как они выступят, – сказал Гын Су, слегка потянувшись.
Су Джин вошла с небольшой улыбкой на лице.
Они были первыми, кто выступал на соревнованиях.
Мару не знал, хорошо это или плохо. Но в любом случае спектакль уже начался. Люди начали входить в зал один за другим.
В первых рядах уже сидело несколько человек. Наверняка это были судьи.
– О, я знаю этого господина, – сказал один из ребят, указывая на судью средних лет.
Некоторые пожилые дамы начали переговариваться между собой. Они говорили об утренних сериалах, в которых он участвовал.
– Подождите, я быстренько поздороваюсь.
Гын Су подошёл к мужчине средних лет, который с радостью встал. Они обменялись рукопожатиями и непринуждённо поговорили.
– Вот неплохое место. Давайте сядем здесь, – сказал Гын Су, вернувшись.
Мужчина занял место посередине рядов. Мару и Су Джин решили пойти за ним. Это были лишь региональные соревнования, поэтому школа не отправила никого поддержать клуб. По всей видимости, это произойдёт только в случае, если клуб пройдёт на национальный чемпионат.
– Эм, старший? – спросил Мару.
– М?
– Как Гын Сок?
– Брат? А что такое?
– Наверное, ничего. Просто он так волновался, вот я и решил поинтересоваться.
Гын Су плотно сжал губы. Это не предвещало ничего хорошего.
– Если честно, я бы не хотел, чтобы он входил в эту индустрию.
Мару не сильно удивился, услышав это. Это удивило самого Гын Су.
– Ты заметил?
– Было очень похоже, что то, то вы говорили в ресторане, вы говорили о своём брате.
Гын Су хорошо знал индустрию. Он испытал всё на собственном опыте. Он, вероятно, не слишком хорошо воспринял, когда его брат решил заняться актёрством.
«Я бы тоже постарался остановить свою сестру, если бы она сказала, что хочет стать водителем автобуса».
Мару знал, насколько отвратительной может быть эта работа. Как и любой другой, он хотел, чтобы его семья жила без забот.
– Ты всё правильно понял. Мисо сделала верный выбор жертвы. Ты прав, я не хочу, чтобы мой брат пытался подражать мне.
Подражать? Интересная формулировка. Это звучало не очень хорошо.
– Мой брат… умный. Он поступил в инженерную школу, когда мог бы поступить в любую другую. Я расстроился, когда услышал об этом. Почему? Потому что именно я ввёл его в актёрство.
Гын Су откинулся на спинку стула и понизил голос.
– Гын Сок очень робкий.
– Простите?
Робкий? Он?
– Я не имею в виду робкий в том смысле, что он тихий или замкнутый. Я имею в виду… он очень подвержен внешнему влиянию.
Подвержен внешнему влиянию. Мару кивнул. Он прекрасно понимал, что это значит.
– Он не знает, чем хочет заниматься, потому что его слишком волнует чужое мнение. Он пытается вписаться в ту модель, которую создают для него другие. Знаешь, что он сказал мне, когда я спросил, зачем он учился все эти годы? Он сказал, что учился, чтобы его хвалили.
– А…
Теперь причина волнения Гын Сока начала проясняться.
– После небольшого инцидента в семье он больше не жаждет внимания родителей. Но…
– Он начал смотреть на вас, жаждая вашей похвалы.
– Верно. Мой брат невероятно умный. Он хорошо учится, и у него физически отличные данные. Я был даже удивлён, насколько хорошо он играл на последней репетиции. Особенно потому, что я его ничему не учил. Тем не менее, он уже усвоил все основы. Видимо, усердно учился.
Значит, Гын Сок смог достигнуть такого уровня только благодаря самообучению.
Гын Су нахмурился.
– Когда Гын Сок сказал, что собирается поступить в ту же школу, что и я, я тут же вернулся домой. Ты спрашивал, как он был утром? Я живу отдельно, так что не знаю. Но я всё равно начал с ним спорить. Я спросил, почему он вдруг захотел стать актёром. Затем…
Гын Су закрыл лицо рукой и глубоко вздохнул.
– Он сказал, что хочет пойти по моим стопам, сказал, что люди на станции Хехва сияли, как звёзды на сцене. Он хотел стать одним из них. Это нормально. Это нормально и всё такое, но… У него не хватает одной критически важной вещи, чтобы завершить уравнение.
– Решимости, – невольно произнёс Мару.
Гын Су посмотрел на Мару, прищурившись, и кивнул.
– Именно. Он просто смотрит на лучшие возможные исходы и даже не задумывается о том, что будет, если он потерпит неудачу. Оно и понятно, у него в жизни была лишь пара неудач. Но я знаю. Знаю, что, если он упадёт, он никогда от этого не оправится. Однажды он не очень хорошо справился с первым экзаменационным днём. В этом не было ничего серьёзного, он легко мог бы получить высокий рейтинг, если бы собрался на следующий день. Но он думал, что всё кончено. Его никогда не ругали, и одна неудача полностью сломила его.
– Вы тогда утешили Гын Сока?
– Конечно. Он позвонил мне, всхлипывая в трубку. Я слышал, как он шептал, что хочет покончить с собой. Но, похоже, он этого не помнит. Я примчался домой, чтобы сказать ему, что всё в порядке. Он быстро восстановился, и я почувствовал гордость за себя и брата. В тот день я отвёл его на станцию Хехва, и там он нашёл свою мечту. Мечту, которая была невероятно хрупкой… и легко могла быть разрушена.
– Вы пытались с ним поговорить?
Гын Су покачал головой.
– Нет.
– Почему?
– Он сейчас полностью полагается на меня. Хорошо, что он избавился от жажды похвалы родителей, но теперь он привязался ко мне.
– Значит, попробуйте решить всё через разговор.
– Это невозможно. С ним сейчас невозможно серьёзно говорить.
Гын Су сложил руки на груди и снова посмотрел на сцену. Работники проводили последние проверки всего оборудования.
– Он ещё ребёнок. Он выглядит взрослым, но внутри ещё очень наивен. Его жизнь была сосредоточена на похвале. Всё, что он делает, – это стремится получить одобрение. Это осталось прежним. Единственное, что изменилось, – это то, от кого он хочет получать похвалу. Это цикл. Разве это можно изменить словами?
Гын Су снова посмотрел на Мару.
– То, что отличает людей от животных, – это способность общаться. Но люди не очень логичны. Мы все стремимся к фактам и реальности, но… Просто посмотри новости и увидишь массу странных людей. В конце концов, слова действительно имеют значение лишь в определённых ситуациях. Значит, на самом деле людей меняет опыт.
Гын Су вздохнул. Он надеялся, что его брат потерпит неудачу. Так вот, что это был за тревожный взгляд в школе. Но у Мару ещё оставался один вопрос.
Гын Сок отлично играл. Он был великолепен на всех репетициях. В зале было много людей, но Мару не сомневался, что Гын Сок справится.
Но Гын Су пришёл, чтобы увидеть, как Гын Сок потерпит неудачу. Только поэтому он был здесь.
Значит ли это, что Гын Сок действительно потерпит неудачу?
Гын Су продолжил говорить после небольшой паузы.
