Loe raamatut: «Эрановум», lehekülg 6

– Убери те, что не соответствуют, – раздается голос позади меня. Я оборачиваюсь и вижу проекцию Сандра.

Я внимательно смотрю на изображение и замечаю лишнюю красную точку. Как только, касаюсь ее, она тут же исчезает. Таким образом, по памяти убираю три из них и добавляю одну.

Эта реальность сменяется другой. Под ногами трава, а над головой светит яркое солнце. Как же я скучаю по нему. Я припадаю к сырой земле, впиваюсь в нее пальцами и ощущаю приятную рыхлость. В нос ударяет запах влажной травы, какой бывает после дождя. Появление проекции молодого человека спускает с небес на землю. Я его видела и не раз, но вот имени не знаю. Он невысокий, коренастый с каштановыми курчавыми волосами и очень большими для его роста руками. Он представляется Эриком.

– Что я должна делать? – спрашиваю я.

– Оглянись и подумай, – отвечает он.

Я осматриваюсь и вижу, что стою возле персикового дерева на высоком зеленом холме, сильно похожим на тот, с которого когда-то открывался вид на мой дом. Невольно смотрю вниз, подсознательно надеясь, что вдали мелькнет знакомая темно-коричневая крыша и теплые бежевые стены; во дворе Лиам и Алиса, играющие со старым преданным псом, а на веранде, переплетенной виноградной лозой, родители, пьют чай и ждут, когда я наконец вернусь домой. Но ничего этого нет, только небольшой водоем. Я вспоминаю, где нахожусь и пытаюсь избавиться от комка в горле и мыслей, причиняющих боль. Обхожу дерево вокруг. На нижней ветке красивый сочный фрукт. Срываю его, ощущая подушечками пальцев шероховатую, прогретую солнечным теплом кожицу и пытаюсь разломить, чтобы вытащить косточку. По рукам тут же до самых локтей потек сок. Как только косточка оказывается в ладонях, спускаюсь к воде, чтобы промыть ее от ошметков персика. Мне кажется, что она вполне себе подходящая. Кладу ее на большой плоский камень у воды, а камнем поменьше аккуратно разбиваю. Достав из скорлупы целое ядро, закапываю на открытом солнечном участке.

– Не знаю, правильно ли я сделала, но это единственное, что пришло в голову, – обращаюсь я к проекции.

– Неправильных действий здесь не существует. Любое из них приводит к нужному результату, – говорит Эрик и исчезает.

Я понимаю, что сейчас и эта реальность растворится как первые две, а потому в последний раз провожу тоскливым взглядом по холму, воде и смотрю на синее небо, залитое солнечным светом. Закрываю глаза, чтобы ярче почувствовать прикосновение ветра, а когда открываю, то снова оказываюсь в белой пустой комнате, где стою на серебристом диске.

Закончив прохождение этапа, я с удивлением обнаруживаю, что Марк все еще не ушел. Он расслабленно сидел на стуле, но стоило ему увидеть меня, как он тут же выравнивается, а его взгляд оживляется. Я ощущаю себя невероятно измотанной и поэтому громко падаю на стул рядом и откидываюсь на спинку, чтобы расслабиться и передохнуть. В горле пересохло, к тому же чувствуется привкус металла. Пить хочется ужасно, но для этого нужно вставать, идти к автомату с водой, а я не могу заставить себя выполнить такие простые действия. Всю энергию будто выкачали. Тело совсем не слушается, ноги гудят, и я стала подумывать остаться этом стуле до вечера, а может и до конца жизни.

– Как все прошло? – спрашивает Марк.

– Нормально, – отвечаю я и чувствую, что совсем не хочу говорить.

Думаю, Марк это понял, потому что он молча встает, набирает стакан воды и подносит его мне. Я благодарно принимаю его. Быстро выпиваю всю воду, а пустой стакан возвращаю Марку.

– Ну что идем? – спрашивает он.

– Нет, наверное, я останусь тут еще ненадолго, – со страдающим видом отвечаю я.

Мое выражение лица, наверное, показалось ему забавным, потому что Марк улыбается и протягивает руку.

– Идем, иначе ты точно останешься ночевать тут.

– Я не против, – говорю я, зевая при этом.

Марк не отступает. Я сдаюсь, театрально вздыхаю, кладу свою правую руку в его, и он сразу же с силой подтягивает меня к себе, так что мы оказываемся нос к носу. Дымчатые глаза оказываются близко к моим и внутри опять мелькает, что-то знакомое. Я снова пытаюсь нащупать это чувство и снова оно от меня ускользает.

Часть II. Схит

Глава 7

Я просыпаюсь от противного голоса ГИП, который без устали твердит: «Ева, пройдите в кабинет 427; Ева, пройдите в кабинет 427…». Сколько я спала? И что за кабинет 427? Знаю, что 426 принадлежит Сандру, а вот, что находится рядом с ним понятия не имею.

Я быстро собираюсь и поднимаюсь на четвертый этаж. Напротив своего кабинета, облокотившись на перила, стоит Сандр. Он одет в белую футболку, которая ему очень идет, и как обычно в форменную куртку. Пронзительный взгляд застывает на моем лице. Он почти не моргает и от этого становится жутко. Направляюсь к нему, но чем ближе подхожу, тем сильнее чувствую волнение во всем теле. Я злюсь на себя за то, какой эффект производит на меня этот человек, и что раздражает еще больше – мне плохо удается скрывать смущение вблизи него. От этих мыслей волнуюсь еще сильнее и мгновенно заливаюсь краской. Тем не менее, пытаюсь собраться и на удивление невозмутимым голосом спрашиваю его, почему меня вызвали.

– Мы еще кое-кого ждем. Как только он подойдет, я все расскажу, – отвечает Сандр.

Я ловлю себя на том, что неприкрыто пялюсь на его необычный правый глаз.

– У тебя… гете…гетеро…? – запинаясь спрашиваю я.

– Гетерохромия, – кивает Сандр. Его губ касается самодовольная улыбка.

– Никогда не видела такого раньше, – растерянно бормочу я и отвожу взгляд в сторону.

Мы стоим молча и если бы не редкое перемещение по этажу Эрановумцев, то было бы совсем тихо, а в тишине вероятно я бы испытывала еще большую неловкость. Краем глаза смотрю на Сандра: он расслаблен и погружен в раздумья. Складывается впечатление, что он не обращает на мое присутствие никакого внимания, но внезапно Сандр обрывает молчание.

– Я недооценил тебя, – говорит он.

Буквально несколько секунд я задумываюсь над тем, что он имеет ввиду, а после меня поражает догадка, от которой начинаю светиться.

– Я получила призвание в Схит? – спрашиваю я, широко улыбаясь.

Он кивает с полуулыбкой на лице. Я ликую. От недавней неловкости не осталось и следа. Вместо нее пришла радость, которую я не испытывала очень давно. Все эти месяцы, я была в бункере, как в тесной клетке, а возможность выходить во Внешний мир, пусть и под землей – это маленькая, но свобода.

– Подожди, не радуйся так сильно, – говорит Сандр.

– Почему? – недоумеваю я.

Я оборачиваюсь и вижу, как неспешными шагами к нам приближается Марк. Мне сразу же все становится ясно: место отдадут только одному. Марк здоровается с нами обоими, а Сандру жмет руку.

– Привет, – говорю я, пытаясь выдавить из себя доброжелательную улыбку.

– Не старайся. Я знаю, что ты не особенно хотела бы видеть меня здесь, – спокойно говорит Марк.

Я вздыхаю и поджимаю губы. Он прав: я совсем не рада, что мне придется соперничать, тем более с ним, ведь как-никак, мы почти друзья.

Мы втроем входим в кабинет. Отдел оказывается просторным с длинным общим столом, прозрачной доской, похожей на ту, что я видела в медцентре и мягким синим диваном, прижатым к правой стене. На нем по краям сидят рыжеволосый парень, увлеченный планшетом и девушка со светлыми кудряшками до плеч, которая при виде нас тут же встает и подходит, чтобы познакомиться.

– Таня. – открыто улыбается она и жмет руку мне, а затем и Марку. Она попеременно представляет нам, сидящих за столом Артура и Роберта, а после кивает в сторону дивана: – А это Макс. Надо же, я так рада, что в наш отдел призвана еще одна девушка, – искренне говорит она.

– Еще одна девушка в нашей сфере, – фыркает Макс. – Основатели не в своем уме?

– Осторожнее в высказываниях, – опасно отвечает Сандр. – Она показала хороший результат, а значит здесь ей и место.

Парень с короткими огненными волосами с раздражением отбрасывает планшет и выходит из кабинета. Проходя мимо, он бросает на меня враждебный взгляд. Я слегка приподнимаю брови: не думаю, что в будущем у нас сложатся хорошие отношения.

– Не обращай внимания, у него непростой характер, – успокаивает Таня.

– Мне все равно, – без эмоций отвечаю я.

И мне действительно все равно, потому что я услышала от Сандра главные слова, что это мое место. Вероятно, нас с Марком обоих призвали в сферу Схит и это лучший расклад, который только мог бы быть после распределения.

После знакомства с будущими коллегами, Сандр подвел нас с к прозрачной голубоватой доске. Он слегка касается верхнего значка, похожего на клетку, и на ней появляется схема.

– Помните, то задание, где вам нужно было пройти лабиринт, а потом поправить предложенную схему по памяти? Так вот – это наша цифровая доска, куда мы загружаем из наших браслетов пройденные маршруты, для обновления карты пещеры, фиксируя при этом по памяти опасные участки, места обитания пещерных псов, и самое главное – точки, где растет схистотега. А после того, как схема готова, мы загружаем новый маршрут в свой браслет. – Сандр указывает на черный пропускной браслет на своей левой руке, а затем снова возвращается к доске. – Это устройство мы называем табула. Вообще-то ею занимается Таня, но мы все обязаны уметь выполнять эту работу.

– Постой, постой, места обитания кого? – удивленно переспрашиваю я.

– Пещерных псов, – невозмутимо отвечает куратор. – Я предупреждал, что не стоит тебе соваться в нашу сферу. Внешний подземный мир опасен. Он по-прежнему населен некоторыми видами, которым удалось укрыться в пещере. Но, опережая ваши вопросы, скажу: ядовитый газ повлиял и на них. Они с каждым годом перерождаются во все более страшные существа, и вы вряд ли узнаете в них животных, которые обитали на поверхности. Это одна из причин, почему в сферу Схит идет более жесткий отбор, чем в другие. Мы рискуем чуть ли не каждый день, добывая схистотегу, чтобы поддерживать горожан в здравом уме и теле, а потому заслуживаем уважение в обществе, – объясняет Сандр.

Теперь, когда я узнала больше о схитах, я вдруг поняла, почему тогда при объявлении Тонецкого о добычи новой партии, люди аплодировали. Неудивительно, ведь за мхом приходится лазать по стенам пещеры, перепрыгивать приличные расстояния, спасаться от выживших существ и при этом запоминать маршруты. Для этого нужна выносливость, ловкость и хорошая память. «Если меня призвали в эту сферу, то мне есть, чем гордиться» – думаю я и самодовольно улыбаюсь.

Вечером привычный, серый и весьма скучный город наполнился звуками праздника в честь нашего распределения. На всех этажах полно людей: они гулко общаются меж собой, толкаются, пытаясь попасть в клуб как можно скорее. Все эти толпы стекаются в одну большую реку, которая двигается по общей лестнице в направлении «Мерцания» – именно так и называется местный клуб. Я не разделяю их спешки, поэтому спокойно стою, облокотившись о перила на третьем этаже и жду, когда толчея сойдет на нет.

Наконец, количество людей уменьшилось. На этажах практически никого нет и лишь внизу на площади замешкались несколько человек. Общий свет погасили. В нескольких местах, бункер освещают фонарные столбы. Это было придумано с целью сделать Эрановум максимально похожим на обычный город, где в вечернее время темнеет.

– Ты не нас ждешь? – раздается звонкий голос Лиссы рядом. Оказывается, они с Марком тоже не спешат в первые ряды посетителей праздника.

– Возможно, – отвечаю я. – А Ник разве не с вами?

– Я его с утра не видела, – растерянно пожимает плечами Лисса.

– Я тоже, – говорит Марк. – Может мы встретим его в Мерцании?

– Не уверена, что вообще хочу посещать эту вечеринку, – вздыхаю я, поглядывая на Лиссу, которая уже вовсю пританцовывает на месте.

– Да, брось. Идем немного повеселимся, тем более что на это есть причина: ты ведь получила призвание в Схит, как и хотела.

– Мы оба получили, – улыбаюсь я. – Хорошо, что нам с тобой не пришлось делить место.

Мы втроем не спеша подходим к лестнице. С четвертого этажа спускаются Сандр и Макс. Они спорят и до нас долетает обрывок их разговора.

– Ты мне просто скажи, зачем она нам? – возмущается Макс.

– Так надо, – отвечает Сандр. – И ты сам это прекрасно знаешь.

– А может она просто тебе нравится? – не унимается Макс.

– Закроем эту тему. Я уже все сказал. – В голосе куратора слышится явное раздражение.

– Черт побери, ты пожалеешь Сандр. Я чувствую, что от нее будут только проблемы.

Поравнявшись с нами на третьем этаже, они оба замечают нас. Макс кидает многозначительный взгляд на Сандра, затем красочно ругается себе под нос и быстрым шагом спускается вниз.

– Почему не в клубе? – как ни в чем не бывало спрашивает Сандр.

Я молчу. Очевидно, что этот разговор был обо мне, ведь Максу так не понравилось, что меня призвали в их сферу. Внутри осело чувство досады, и утренняя радость от зачисления в схиты спустилась как воздушный шарик. Марк улавливает мое настроение. Он смотрит так, словно мысленно говорит: «не бери в голову».

– Э-э-э, мы в общем, ждали пока толпа поредеет, а то было слишком сложно протолкнуться, – отвечает за всех нас Лисса.

– А я думал, что вы будете там первыми, чтобы поддержать Ника.

– Ника?! – удивляется Лисса. Она округляет глаза, хватает нас с Марком за руки и тащит вниз. И откуда в ней при ее хрупкости столько силы?

Вход в «Мерцание» переливается яркими огоньками, меняющими свой цвет из синего в золотой и обратно. Двери открыты настежь. Громкая музыка раскатывается эхом по всему подземному городу и сквозь нее просачивается прекрасное пение. Мы друг за дружкой протискиваемся через забитый клуб. Из-за большого количества людей сложно рассмотреть что-либо внутри, но через некоторое время нам все-таки удается протолкнуться к клубной сцене и увидеть певца.

– Это же…это…О боже, это же Ник! – восклицает Лисса. Ее карие глаза светятся восторгом.

– Да, точно, – соглашаюсь я. – У него потрясающий голос.

– Ах, невероятно потрясающий, – млеет девушка.

Она застывает на месте и завороженно во все глаза смотрит на Ника. Мы с Марком оба прекрасно понимаем, что нам теперь ее оттуда и за уши не вытянуть, а потому не сговариваясь, оставляем Лиссу вблизи сцены, а сами с трудом расталкивая людей, идем к барной стойке, которая находится в глубине помещения. В прошлой жизни мне не довелось побывать в клубе, но кажется, что Мерцание очень даже похож на те, что были когда-то на поверхности. Такая же толпа развлекающихся молодых людей, громкая музыка и расползающийся по залу полумрак, создающий мистическую атмосферу. Он не касается лишь танцпола, который, наоборот, ярко освещается цветными софитами. К счастью, бар практически не занят и выбрав два свободных места, мы плюхаемся на стулья. Нам подают коктейль, который в бокале ложится разноцветными слоями.

– Что это? – спрашиваю я высокого парня за барной стойкой.

– Местный безалкогольный коктейль, алкогольные только для «стареньких», – говорит он шутливым тоном.

Я пробую через силиконовую соломинку напиток и чувствую на языке забытый шоколадный вкус, сменяющийся ягодными нотками. Пожалуй, это самое вкусное, что я пробовала в подземном городе. Интересно, как они его готовят? Марк тоже потягивает коктейль и задумчиво смотрит на танцующих людей. В дымчатых глазах, как в зеркале, отражаются окружающие нас разноцветные огни. Он расслаблен и глядя на него мне становится уютно, как дома.

– Скажи, а что имел ввиду Сандр, говоря, что предупреждал тебя? – неожиданно спрашивает он.

– Ну, до того, как началось распределение, я вломилась к нему в кабинет и настойчиво просила помочь мне получить призвание в Схит, – рассказываю я. Мне неловко за свою нелепую идею, но что было, то было. – В общем, он сказал нет.

– Так он отказал? – почему-то удивляется Марк.

Быстрый ритм сменяет приятная медленная музыка. Я не раз ее слышала на поверхности, но теперь она звучит по-особенному, задевает живое внутри. Марк вдруг оживленно соскакивает со стула и протягивает мне руку.

– Давай танцевать? – предлагает он.

Я мешкаю, а он тепло улыбается и терпеливо ждет, когда же все-таки я решусь. Внутри идет борьба: с одной стороны, я испытываю чувство вины за то, что нахожусь здесь, после всего, что произошло, словно я забываю о том, кого и что потеряла; а с другой – мне и впрямь хочется забыться, и побыть просто человеком. Я подаю ему руку.

Марк осторожно обхватывает мою талию. Я и забыла, как это приятно слушать музыку сердцем и позволить своему телу следовать за ней, оставляя все мысли за пределами танца. Дышу тихо и размеренно. Мне хорошо. Прижимаюсь щекой к плечу Марка, прикрываю глаза и слышу биение его сердца. Оно действует успокаивающе, я бы даже сказала убаюкивающе.

Часть собравшихся людей уже покинула клуб: стало легче дышать, и обстановка более просматриваемая. В углу, в тени от световых диодов стоит группа ребят. Они грубо спорят, перебивают друг друга, машут руками и поэтому напоминают мне кучку голубей, не поделивших зерна. Наконец, один из них поднимает руку, в знак того, что с него хватит и уходит прочь. В падающем свете возле выхода мелькает огненная шевелюра Макса. Следом за ним бежит Кира, а ее тонкие черные волосы распадаются по спине паутинкой. Когда луч света падает в темный угол, я узнаю в оставшихся из этой компании Сандра и Артура. Взгляд Сандра прикован ко мне и создается ощущение, что они снова спорили из-за меня. Внутри опять разрастается неприятное чувство. Судя по всему, мне будет непросто влиться в группу Схит, но, к счастью, Марк тоже там.

Чуть дальше, почти у самой сцены Лисса танцует с Ником. Она обнимает его шею обеими руками и светится ярче, чем софиты, что окружают их. Но вот Ник снова на сцене, а мы возвращаемся на свои места. Но стоило примоститься, как рядом появляется Лисса и бесцеремонно утаскивает Марка на танцпол снова. Он даже сказать ничего не успел. Я остаюсь одна. Мой коктейль всего лишь на сантиметр выше дна стакана, и чтобы его допить нужно сделать всего лишь несколько глотков и можно идти в свою комнату. Я подношу стакан к губам, как вдруг на свободное место Марка с грохотом падает Анна. От неожиданности я поперхнулась. Девушка буквально врезалась в барную стойку. Прекратив откашливаться, я поворачиваюсь к ней, чтобы убедиться, что мне это не показалось. И хоть трудно представить ее в таком состоянии, я не могу отрицать то, что вижу собственными глазами. Да, это действительно Анна и она едва стоит на ногах: она качается, речь бессвязна, а глаза бессмысленно вращаются. Похоже, что девушка пьяна в стельку. Кое-как усевшись на стул, где только что сидел Марк, она подпирает подбородок обеими руками так, словно ей тяжело держать голову. Она что-то пытается говорить и бармен, автоматически посчитав, что ему делают заказ тут же, подталкивает к ней порцию выпивки.

– Анна? – до сих пор не веря своим глазам, ошарашенно спрашиваю я.

Некоторое время девушка смотрит на меня, будто не может вспомнить кто перед ней сидит. Но, наконец, во взгляде мелькает секундная осмысленность и она сдавленно улыбается.

– А-а-а.…Ева…это ты? – грустно протягивает Анна.

– Думаю, тебе достаточно, – говорю я, деликатно отодвигая при этом стопку подальше от нее. – Мне кажется, тебе лучше вернуться в свою комнату.

– Я не могу, нужно найти ее, – еле понятно бормочет девушка.

– Кого ты хочешь найти? Скажи мне, и я помогу раз это так важно.

Она с трудом поднимается и тут же застывает, словно каменное изваяние. Ее глаза становятся стеклянными. Мне кажется, что у нее вот-вот случится приступ, как тогда с Лиссой, но тут следуют звуки приближающихся рвотных позывов. Не дожидаясь неминуемой рвоты, хватаю ее в охапку и тяну в женский туалет. Едва я успеваю затащить девушку в кабинку, как ее выворачивает прямо в унитаз. Я прижимаю темную косу правой рукой к ее спине, а левой придерживаю плечо. Анна вся дрожит не переставая блевать. Туалет быстро заполняется отвратительным кислотным запахом, от которого ест глаза, и я с трудом сдерживаю себя, чтобы не склониться над унитазом как Анна. После того, как рвота прекращается, я подвожу девушку к раковине и умываю холодной водой. Затем сажаю на пол, так чтобы она облокотилась на свободную стену. Присаживаюсь рядом.

– Я так виновата, ужасно виновата? – Она громко всхлипывает и по ее, и без того мокрому лицу, струями бегут слезы. – Я заслужила все это.

Мне трудно понять, о чем, она говорит, но я пытаюсь успокоить ее как могу. Хотя лучше бы сейчас рядом была Лисса. У нее это выходит куда лучше.

– Посмотри. – Анна вытягивает правую руку запястьем вверх. Под тряпичным коричневым браслетом с металлическими бусинами и символами, которые ни о чем мне не говорят, я вижу татуировку в виде маленького голубя с оливковой веточкой.

– Я мечтала о мире, хотела изменить его к лучшему… – ее снова начинает обуревать крупная дрожь, а по раскрасневшимся щекам то и дело катятся слезы.

Мне нужна помощь. Далеко отсюда, я точно не смогу ее увести, к тому же не знаю, как облегчить состояние Анны. Лучше найти Марка, да и Лиссу заодно. А пока мне придется оставить девушку здесь.

Я поднимаюсь и у самого выхода слышу хриплый прерывающийся голос Анны:

– Пожалуйста, уходи.

– Что? – я переспрашиваю ее и одновременно оборачиваюсь, но голова девушки уже обессиленно свисает на груди. Она тихо дышит – похоже уснула.

Толпа, шум, мелькающий свет в полутьме – все это сбивает с толку. Душно. Хочется покинуть это место, вернуться в свою комнату, но не могу. Я должна позаботится об Анне. Взгляд судорожно бродит по залу, но мне не удается найти ни Марка, ни Лиссу. Даже Ник вдруг исчез куда-то. Будто сквозь землю провалились. Смотрю по сторонам – ни одного человека, кого бы я действительно знала. Я ощущаю себя потерявшимся ребенком в толпе, но не время сейчас проявлять слабость, ведь нужно помочь.

– Ты кого-то ищешь? – Внезапно, сбоку от меня раздается голос Сандра.

– Да, Марка. Не видел его? – спрашиваю я, все еще осматриваясь по сторонам.

– Он твой друг? – вопросом на вопрос отвечает Сандр.

– Друг. – Я с раздражением закатываю глаза и злюсь на него за то, что он медлит с ответом. – Так видел его?

Сандр внимательно смотрит на меня, будто пытается прочитать мысли, а затем отрицательно качает головой.

– Может я могу помочь?

Я раздумываю пару секунд, киваю и жестом призываю следовать за мной. Едва мы открываем дверь туалета, как тут же волна тошнотворного запаха обдает наши лица. Я зажимаю нос кончиками пальцев и нехотя вхожу внутрь. Пусто. Дверцы кабинок настежь открыты и у последней из них одиноко валяется ботинок с левой ноги Анны. Под раковинами полно воды. В самом конце туалета сбоку находится еще одна дверь. На всякий случай, дергаю ее за ручку и убеждаюсь, что она заблокирована. Я поднимаю ботинок.

– Не сама же она ушла в конце концов? – бормочу я себе под нос.

– Кто? – спрашивает Сандр кривясь от отвратительного запаха. – Что вообще здесь произошло?

Я вкратце рассказываю все куратору, но его лицо не выказывает никакого удивления. По нему вообще не поймешь, что он думает об этом.

– Скорее всего, она уже в своей комнате, – бесцветно говорит он и забирает из моих рук ботинок Анны.

– Неужели? – сомневаюсь я.

– Ты думаешь, с ней такое впервые? Это происходит почти каждые выходные, когда клуб открыт. Знаешь что, не думай об этом, лучше иди к себе.

Я ошарашено смотрю на Сандра: я и подумать не могла, что Анна, которая показалась мне одной из немногих, кто действительно создает приятное впечатление, страдает подобными проблемами. Мне становится жаль девушку, но что я могу поделать? Скорее, всего Сандр прав, и она уже у себя. Он ведь ее знает лучше меня. Я в последний раз растерянно смотрю по сторонам, а затем поворачиваюсь, чтобы уйти.

Выход из клуба словно граница отделяющая совершенно два разных мира. Один из них шумный, наполненный весельем и музыкой, но стоит сделать шаг вперед, закрыть за собой тяжелую дверь, как попадаешь совсем в другой мир, мрачный и тихий. Слишком тихий, будто бы рядом залегла опасность. Дурное предчувствие волной поднимается внутри и остановившись в районе горла вызывает приступ тошноты. Я напрягаю зрение, но фонари впереди тускло горят и плохо освещают пространство. Лишь от светящегося названия «Мерцание» свет падает мне под ноги. Внезапно, до меня доносится шуршание и короткое одиночное мычание где-то за стеной клуба. Звуки сразу же затихают. Я медленно крадусь до угла помещения и с каждым шагом нервная дрожь в теле усиливается, а сердце, разбухшее, кажется, до неимоверных размеров, больно бьет в ребра. Снова слышу неприятный шорох и вздрагиваю. Я стою у самого края стены, уже готовая заглянуть за угол, как вдруг кто-то резко хватает меня за плечи, поворачивает к себе и горячо впивается в губы. Я настолько теряюсь от неожиданности, что сначала даже позволяю Сандру меня целовать. Придя в себя, с силой толкаю его в грудь. Он отстраняется не сразу. Я опешила так, что стою как вкопанная и не могу произнести ни слова. Он снова приближается ко мне настойчиво вжимая в стену и ставит руки по бокам преграждая пути к отступлению. Его лицо всего лишь в нескольких сантиметрах от моего так, что чувствую кожей его обжигающее дыхание. Я никак не могу оторвать глаз от гипнотизирующего дурманящего взгляда, лишающего воли. Он обезоруживает, пугает и кажется, что земля уходит из-под ног, а время зависает в воздухе: каждая секунда длится целую вечность. Я наблюдаю за тем, как его губы медленно приближаются к моим. Еще мгновение и я снова почувствую его поцелуй.

– Стой! – резко вырывается из меня.

Лицо Сандра вытягивается и брови удивленно взлетают вверх. Мой протест стал большой неожиданностью для него, да и для меня, признаться, тоже. Воспользовавшись его растерянностью, вырываюсь из расставленной им ловушки и не оглядываясь убегаю в свою комнату.

Отгородившись дверью своей спальни от Эрановума, я наконец с облегчением выдыхаю комок воздуха, притаившийся в груди. Что это было? Почему он вдруг поцеловал меня? Ведь раньше он не слишком проявлял интерес к моей персоне, хотя кто знает, что творится за этой каменной маской. Весь этот вечер стал такой неожиданностью. Еще и эта история с Анной…

– Анна, – шепчу я вслух. Я должна убедиться, что она действительно у себя, иначе не усну.

Быстро преодолевая ступеньки, спускаюсь на второй этаж и подхожу к комнате Анны. Сначала стучусь, но потом поднимаю глаза на табличку с номером комнаты – 218 – она не светится, а значит, внутри никого нет. Это не дает покоя: все-таки здесь, что-то не так. Нужно еще раз поискать ее в клубе и на территории рядом с ним. Не верится, что девушка сама могла далеко уйти.

Задыхаясь, бегу вниз так быстро, будто кто-то гонится за мной, а сердце громко стучит в горле. Вокруг темно, но я не останавливаюсь ни на секунду и вот уже впереди мерцает диодами клуб. Наконец, я возле входа. Меня колотит, и я никак не могу успокоиться. Музыка также растекается по клубу и частично выплескивается наружу и, хотя клуб уже не набит так сильно подземными жителями, все же праздник еще продолжается. Но меня не интересует «Мерцание». Не дав себе время на раздумья, лихо заворачиваю за угол и оказываюсь в том месте откуда исходили странные звуки. На эту сторону свет почти не падает, поэтому я плотно прижимаюсь к стене и иду вдоль нее в темноте, водя при этом руками по воздуху, словно я внезапно ослепла. И вот, натыкаюсь на препятствие: в глубине души, я ожидала его. Это человек. Вернее девушка. Я слабо различаю ее очертания в темноте и присев на корточки, вожу руками по волосам и лицу, таким образом помогая своим глазам увидеть сидящего. Почувствовав подушечками пальцев растрепанную длинную косу на левом плече, с ужасом ахаю – это она! Наощупь нахожу в темноте ее руку, поворачиваю ладонью вверх, но не спешу прикоснуться к артерии и почувствовать пульс. Мне страшно, что мое дурное предчувствие окажется правдивым, но все же я должна решиться. Делаю глубокий вдох, напряженно закусываю нижнюю губу и прикладываю три пальца к запястью. Ничего. Я повторяю манипуляцию снова, но не чувствую ударов.

Некоторое время я нахожусь в трансе и, кажется, что провалилась в один из своих кошмаров. Я все еще держу руку Анны в своей руке и не могу отпустить. Что если бы я не оставила ее одну в женском туалете, может я бы смогла оказать ей помощь и тем самым спасти? Зачем только я ушла искать кого-то? Горький привкус вины давит в груди и мешает дышать. Нужно позвать кого-нибудь. Крик вырывается сначала сдавленным, слишком тихим, неузнаваемым, но громкость звука нарастает и мне удается привлечь к себе внимание. Минут через пятнадцать возле Анны уже толпится куча народу; включили центральное освещение; Сандр ушел за Тамарой и Джоном. Вокруг меня в суматохе двигаются люди, что-то говорят, кричат, но я словно в прозрачном непроницаемом куполе, в котором не властвуют законы физики и время стоит на месте.

– Ева, как ты? – обеспокоенно спрашивает Лисса и кладет руку мне на плечо. Это заставляет вернуться к реальности.

– Не знаю… – растерянно произношу я.

Это действительно так. От шока, я не могу даже понять, что чувствую, глядя на мертвую девушку с застывшими глазами в неестественной позе: она сидит у стены клуба, руки раскинуты в стороны, одна нога вывернута и на ней отсутствует ботинок. В нескольких сантиметрах от правой руки притаился серебряный круглый значок. Я машинально зажимаю его в руке.

– Так, немьедльенно все разойдитьесь, – слышится грубый громкий голос Майер.

Она подходит к телу и пощупав пульс велит своим подчиненным взгромоздить его на носилки и нести в медицинский центр. Я оглядываюсь на Лиссу, но в ее глазах читаю не ужас от всего происходящего, как того ожидаю, а осторожную задумчивость. Она замечает мой взгляд, качает головой и одними губами говорит: «не сейчас».