Loe raamatut: «Ключ»

Ключ

I

«Я подумал тут…» – начинает Амрис и умолкает.

Бросаю взгляд на стихотворение, которое никак не сплетается, на места в нём, которые раньше казались мне удачными, а теперь выглядят сомнительно, и сдаюсь. Всё равно не могу сосредоточиться. Наш мир на двоих, телепатическое поле, в котором мы находимся без обликов, одним присутствием, гудит от торжества Амриса, который, пока я последовательно проверял узлы стихотворения на упругость, что-то успел придумать и больше не может молчать.

«Хорошо, я сейчас выслушаю тебя, только приглуши, пожалуйста, свой восторг, чтобы я мог закончить».

В поле становится тихо и просторно. Я даже могу вызвать изначальный образ, по которому я задумал писать стихотворение. Пока я сравниваю его с получившимся сплетением образов и отмечаю места, над которыми хочу ещё подумать, мой друг украдкой и с тихой нежностью рассматривает свою идею. Отвлекаюсь на него. Возвращаю внимание на стихотворение. Нет, не могу сосредоточиться…

Ставлю на стихотворение пометку «взглянуть свежим взглядом» и откладываю его в сторону.

«Ну же».

«А не завести ли нам контору?» – выпаливает он.

«Контору?»

«Смотри, как красиво может получиться!»

Он разворачивает в поле свою идею. Выглядит она, как дерево: ствол изначального намерения, расходящийся на вероятные исходы. Амрис поворачивает схему то одной стороной, то другой, чтобы я мог лучше рассмотреть. С особенной нежностью он подставляет под луч моего внимания образы исходов, которые для него наиболее желанны. Я пока настроен скептически. Я знаю, какие красивые картинки он может показывать, чтобы завербовать соучастников, и мне интереснее послушать, что он говорит.

«Что ты в этом хочешь?»

«Как что?» – удивляется он, ещё раз подсвечивая желанные исходы. Внимательно смотрю на него и слежу за его состоянием. – «Приключения и артефакты!»

Так и знал.

Слыша мой смех, он вздыхает и поправляется.

«В смысле… новый опыт, уроки и… моменты любования тем, как всё устроено?»

Назвать то, что могло бы привлечь меня, – хорошая попытка завлечь меня в свою затею, но звучит она крайне неубедительно.

«Приключения и артефакты. Я понял тебя. Если ты показал мне это, чтобы получить моё благословение, то я тебе его даю. В добрый путь! А пока ты собираешь приключения и артефакты, я в тишине стихотворение допишу».

Тянусь было к отложенному стихотворению, но он прерывает моё намерение.

«Я хочу с тобой. Я думаю, что это будет здорово. Пожалуйста, захоти в этом что-нибудь», – просит он. Я останавливаюсь на мгновение и подтягиваю схему, чтобы рассмотреть её внимательнее.

«Вообще идея неплоха…»

Он сияет и вертит образ, похожий на табличку, которую он бы повесил на дверь конторы. Я прислушиваюсь к себе. Каким будет моё «хочу», которое вплетёт в его схему второй ствол намерения? Конечно.

«Ладно. Я хочу развеяться, получить новых впечатлений и в итоге дописать стихотворение. Я хочу красивую историю. И какой-нибудь ценный для нас вывод по её итогам».

«Отлично».

Остановившись на одном из вариантов таблички, он в образе вешает её на дверь, а намерение отправляет в мир.

Я каждый раз любуюсь, как Амрис мечтает и приглашает мир к участию в его мечтах.

Это его намерение выглядит, как маяк в ночи, с двумя вращающимися лучами, его и моим. Глубоко в ночь уходящими, звенящими и вибрирующими лучами. Один конец луча – что каждый из нас хочет, другой – что готов дать. У Амриса луч про приключения и артефакты: он эксперт по завёрнутым вокруг предметов намерениям и образам, он готов применять свой опыт и делиться им, и он хочет отправиться за сокровищем. И, конечно, он видит будущее: последствия решений. Я – эксперт в развязывании внутренних узлов и выправлении внутренних потоков, я хорошо работаю с образами, анализирую и делаю выводы, легко вижу прошлое на любую глубину, и сейчас я хочу развеяться и принять участие в какой-нибудь красивой истории.

Лучи вращаются, и маяк становится похожим на вертолёт. Вот-вот взлетит. Я обожаю это.

Вспышка радостного возбуждения от Амриса.

«У нас скоро гости, Кан. Первый клиент, так сказать».

«Ого. Когда?»

«Совсем скоро. Времени хватит, чтобы надеть какие-нибудь облики и придать вид пространству. А то одна табличка на двери, за которой пока ничего нет», – он рассматривает образы ближайшего будущего, и настроение его портится. – «Слушай, я правильно понимаю, что то, что я предчувствую там, – это ощущение того мира, который я так не люблю?»

Он передаёт мне образ.

«Да, похоже».

«Ну вот… А я так хотел приключение…»

Он расстроился. Я удивлён.

«Чем это не приключение?»

«Я не люблю этот мир. Я знаю, что тебе он очень симпатичен, но, увы, я не могу разделить это тёплое чувство. Если нужно будет туда идти, сам иди…»

Он с досадой перебирает образы выстроенного намерения, чтобы понять, что пошло не так, что к нам пришла история про мир, который ему не нравится. Улыбаюсь и посылаю ему объятие.

«А клиент продолжает к нам приближаться?»

Он смотрит.

«Да».

«Давай хотя бы историю послушаем. Интересно же! Если совсем не понравится, откажемся и выстроим более точное намерение. И тогда, может быть, придёт приключение нам обоим по душе».

Амрис думает – и отпускает досаду.

«Дело говоришь. Мне тоже интересно, что там грядёт».

Настроение его улучшается, и он размышляет, какой принять облик. Останавливается на облике, который он уже однажды принимал в этом мире, и проявляет его.

Это высокий мужчина атлетического телосложения, с высоким лбом и выразительными чертами лица, с длинными, до пояса, белыми волосами, собранными в высокий «хвост». В этот раз, в отличие от предыдущего, поверх белой одежды закреплены перевязи с оружием, а за плечом висит арбалет. Вижу пару пистолетов, но не удивлюсь, что в одежде припрятано ещё несколько тонких ножей.

Думаю, какой облик выбрать мне, и любуюсь тем, как он создаёт и обустраивает пространство. Вместо одной из стен он вешает иллюзию балкона, с которого открывается вид на недалёкие горы – кажется, это образ из моей памяти, – а три другие стены он завешивает коврами и полками. На полках расставляет образы диковинных предметов, которые когда-то ему запомнились: камни, цветы, вазы, чаши, подсвечники. Мне нравится, что у него получается. Что-то достаточно природное, чтобы это было уютно, и что-то достаточно необычное, чтобы произвести впечатление на клиента. Но все предметы на полках – мишура. Настоящие артефакты при нём. Делаю свой вклад в интерьер – помещаю на полки образы нескольких моих любимых камней и вееров – и принимаю решение: в противовес его внушительному облику нужно что-то мягкое и дружелюбное, но всё же мужское.

Пойдёт.

Он сотворяет три кресла вокруг низенького стола, зажигает на нём свечу, и наконец я тоже чувствую приближение нашего клиента.

Всё готово. В эти несколько мгновений перед встречей с приближающимся неизвестным я особенно чувствую наше «мы», которое я так люблю. Амрис слышит меня и улыбается, но тут гость начинается проявляться в нашем пространстве, и он напускает суровый и внушительный вид.

Наш клиент – белокожая женщина, с волосами плотного жёлтого цвета, заплетёнными в сложную систему кос. Одежда её многослойна и покрыта орнаментами, и я предполагаю, что эти орнаменты многое рассказывают о ней и о её роде тем, кто знает, как их читать. Никогда такого не видел.

«Я тоже», – он мысленно потирает руки и начинает получать удовольствие от происходящего, частью внимания, правда, удерживая ранее настороживший его образ.

Наша гостья присутствует не вполне, как будто не очень прочный канал связи.

– Здравствуйте, – приветствуя я её в том режиме, который я бы назвал «вслух». – Вы видите нас? Вы видите, где вы?

Она пару раз моргает, оглядывается, мой друг приветствует её кивком головы, она приседает в книксене и поворачивается ко мне.

– Здравствуйте. Да.

– Прошу вас, – я указываю на одно из кресел и сажусь в другое. Мой друг подходит к третьему, опирается на него бедром и скрещивает руки на груди. Садиться, похоже, не собирается.

«М?»

«Приглядываюсь пока. Опасности не чувствую, но мало ли. Ты разговаривай».

– Как вас зовут? Что привело вас сюда и зачем?

– Меня зовут Ай-сия… Родовое имя слишком длинное, поэтому просто Ай-сия. Мне нужна помощь. Мне нужны проводник и портал в один мир. Мы почувствовали возникшее намерение и возможность, и вот я здесь. Вы можете провести меня в этот мир?

Она разворачивает над столиком образ мира. Да, это тот самый мир, который не нравится Амрису. И который весьма симпатичен мне.

«А если я побуду проводником, а ты подержишь портал, будет ли тебе легче?»

«Может быть. Но, прежде чем соглашаться, узнай, в чём там дело».

– Можете ли вы чуть подробнее рассказать о вашем деле?

– А вам знаком этот мир? – переспрашивает она. – Как я могу быть уверенной в том, что вы сможете мне помочь?