Юмористические академки. Сборник

– Ладно, давайте продолжим расследование.

– Эврика! Она наконец-то очухалась! – воскликнула Вышла так, словно весь отель в курсе, что у нас за особенная миссия. Посетители за ближайшими столиками нервно дернулись, но дальше не сдвинулись. Скорее всего, потому, что дальше было уже некуда. Мебель в зале поменяла расположение. Наш столик вместе со стульями гордо оставался прямо посередине, разве что слегка сдвинулся право, когда отель вдруг решил растрясти «косточки».

Остальные же столы, стулья и посетители сгрудились вокруг, поближе к стенам. В результате возле нас образовалось довольно внушительное свободное пространство. Таннов и ставристку это нисколько не смущало.

– Эм… А вам не кажется, что мы слишком заметные? Миссия-то ведь тайная, почти шпионская? – с надеждой уточнила я у Вышлы. С надеждой, что варвары немного угомонятся. Но «спокойное поведение», «благоразумие», «культурные манеры» и прочие подобные словосочетания, кажется, варварам в школе не объясняли. Все трое переглянулись, и ставристка ответила:

– Да ты чего? Так даже правильней! Мы заметные, яркие, веселые. Никто не заподозрит у нас конспирацию!

– Да уж! Я бы и сама конспирацию у нас не заподозрила, – невольно пробормотала я под нос. Варвары дружно расхохотались.

– Значит, так, – чуть понизила голос Вышла. – Я нарочно тебя сюда притащила. Делаем вид, что мы самые обычные туристы. Ведем себя как ни в чем не бывало. Обсуждаем план действий и знаки. Идем на дискотеку и отрываемся.

Она так дернула рукой, словно планировала оторвать соседям какой-то орган. Зная Вышлу и пообщавшись с ней здесь, так сказать, в непринужденной обстановке, к которой меня, тем не менее, принудили, в том, что ставристка способна и не на такое, я уже ни секунды не сомневалась.

– Дальше ждем твоего преступника. Он должен как-то подойти и сделать предложение. Естественно, ты сразу же согласишься. Но потребуешь эм…

– Что-то невероятное, – подсказала я, пока Вышла медлила. – Я еще не решила – что именно, но к дискотеке надеюсь выдумать.

– Попроси нормальную преподавательницу, – подал идею бодрый Нейт.

– И вменяемых, культурных охранников! – моментально парировала Вышла.

– И женственную соседку по отелю! – вклинился в диалог Дэйн.

– И мужчин, что слушаются женщину! – вставила ему шпильку Вышла.

Танны переглянулись, открыли рты, но я решила прервать словесный баттл. Мы же не для этого сюда отправились.

– Я поняла. Можем приступить к инструктажу, – торопливо обратилась я к Вышле, пока варвары не сцепились заново.

Ставристка, по счастью, сразу прислушалась. Не столько ко мне – сколько ко времени. Вот уж ему она ничего не могла приказывать… Слава богу… Хоть тут пофартило…

Вышла мазнула взглядом по часам на стене холла и резюмировала:

– Времени мало. Скоро начинается дискотека. Поэтому слушай внимательно и запоминай. Если покажется, что тебе угрожают, немедленно три мочку уха. Так будто дырка для сережки чешется.

И Вышла так потерла ухо, что я поразилась – как оно не отваливается.

– Никто ей угрожать не посмеет! – тут же возразил возмущенный Нейт.

– А если посмеет, то очень недолго! – быстро поддакнул Дэйн напарнику.

– Ребята, я просто так, на всякий случай. – Я удивилась терпению Вышлы, даже подумала – она успокоилась, но ставристка только прикидывалась. – На тот случай, если у вас гормоны зашкалят. И состязание выйдет на первый план, затмив даже безопасность Наты.

Танны привстали, яростно запыхтели, но я стукнула ладонью по столику, вернее по плафону – просто промазала. Когда возмущенный кусок стекла наконец-то перестал звенеть и гудеть, мне удалось вставить слово:

– Ребята, мы так до ночи не закончим. Я тру мочку, если очень страшно. Дальше что?

– И напеваешь себе под нос, если требуется совет старшего. Если считаешь, что преступник сорвался с крючка, срочно проси у меня выпивку. Все понятно? – вскинула бровь Вышла.

– Тебя даже парализованный понял бы, – не удержался от комментария Нейт.

– Ты сначала состязание выиграй! – вернула ему укол Вышла.

Танны набычились, обменялись взглядами молодых львов рядом с единственным прайдом, но решили благоразумно помалкивать. Пока рефери лишь примеривается к соперникам, и «любимчика» еще не выбрала.

Ставристка встала так, что стул поехал. Столик сдвинулся со слабым скрипом, а плафон звякнул с негодованием. Соседи оглянулись, оценивая ситуацию. Достаточное ли между нами расстояние, или все же придется бежать подальше?

Вышла крутанулась на пятках и устремилась к выходу из отеля. Видимо, в парковую зону. Именно там, если верить Отправлю, проводились «лучшие дискотеки на природе». Я еще помнила ее высокопарные речи, что состояли из рекламных лозунгов и обещаний. Если бы за каждое слово «чудесный», «великолепный», «незабываемый» платили по монете, Отправлю минуты за четыре сколотила бы немаленькое состояние.

Я догнала ставристку на мощеной дорожке и совершила очередную уже за этот отпуск глупость – задала Вышле сакраментальный вопрос:

– Эм-м… А как вы услышите мою песню, когда вокруг грохочет танцевальная музыка?

Вместо ответа ставристка прочистила горло и ка-ак запела:

– Снова туда, где море огней,

Снова туда с дубиной моей.

Светит фонарь, и колонки гремят.

Не приставай, будешь не рад.

Когда я прочистила уши, то поняла, что даже музыка в парковой зоне, к которой мы стремительно приближались, вовсе не такая уж и громкая. Так, на уровне выстрела из пушки. Вышла посмотрела на мои страдания и уточнила:

– Теперь понятно, как надо напевать, чтобы я услышала?

– А чего так слабо? – вместо меня отозвался Нейт и лихо подхватил под локоть – видимо, вспомнил, что сегодня его очередь соревноваться в джентльменстве на свидании. – Еще даже не объявили воздушную тревогу, предполагая, что началась бомбардировка.

Вышла оглянулась на танна – наверное, так она смотрела на двоечника, что пришел на переэкзаменовку, ничего не выучив.

Я побоялась, что очередной словесный баттл отвлечет варваров всерьез и надолго и попросила жалобным голосом:

– А нельзя ли придумать другой сигнал?

Вышла повела плечом, окинула Нейта недружелюбным взглядом и предложила:

– Можешь дать этому охраннику пощечину. Оскорбиться тем, что смотрит не в глаза. Тут даже момент подгадывать не надо…

Танн приподнял бровь, поглядел на ставристку сверху вниз, насколько позволяла разница в росте – не больше жалких пяти-шести сантиметров, – и совершенно спокойно выдал:

– Зря предлагаешь. Так врезать, чтобы у всех в ушах зазвенело, поклонник пролетел через пляж и плюхнулся в море, можешь лишь ты, женщина варваров. А слабое поглаживание по щеке ухажера в толпе заметить достаточно сложно.

Вышла уронила взгляд на мои руки, оценила их и покачала головой, молчаливо соглашаясь с Нейтом.

– А давайте я станцую кан-кан, – вспомнила я молодость в кружке танцев.

Дэйн издал сзади странный возглас: то ли урчание, то ли рычание. Нейт ухмыльнулся, скользнул взглядом по моей фигуре, задержался на груди и сообщил, похоже, именно ей, родимой:

– Не стоит. Я могу этот знак расшифровать по-своему.

– И я, – хрипло отозвался Дэйн.

– Наши знаки явно не для тебя, – призналась Вышла. – Ты слишком хилая, – и улыбнулась так хитро, что стало ясно – преподавательница больше придуривается. Она и сама отлично понимала, что просить совета перечисленными методами как-то странно и крайне непрактично. Варвары развлекались, шокируя публику и меня ошарашивая за компанию. Вначале такой метод расследования показался не слишком разумным и действенным. Но затем подумалось, что верзилы не столь уж беспечны и опрометчивы. Ну какой преступник заподозрит в них сыщиков великого ума и большой смекалки, глядя на такое поведение и уловив хотя бы часть наших знаменательных диалогов?

Внезапно все наше общение показалось мне маскировкой, и не более. Ну кто подойдет к спецагенту академии, если его помощники верзилы огромной силы, магической мощи и недюжинного ума? Требовалось извлечь из обоймы хотя бы часть этих замечательных качеств. Прикинуться слабыми и опасливыми при росте и комплекции варваров, не говоря уже о репутации их рас, не представлялось возможным в принципе. Магический арсенал таннов и ставристки преступники-ластики, что читают эмоции и ауры, как открытую книгу, просекут на раз. Что оставалось? Делать вид, что меня окружают глуповатые громилы, которых легко обвести вокруг пальца. Хм… Так все это время я присутствовала на цирковом представлении, в театре трех актеров, и только?

Вышла подмигнула и снова сделала каменное лицо «бойтесь и трепещите».

– Танцы вроде пресловутого кан-кана для нас самый неудачный из знаков, – поддержал игру ставристки Нейт. – Ты слишком сексуальная. Можно не сгенерировать нужный совет, кровь отольет от мозга. И вообще, я в состоянии дать Нате нужную рекомендацию. Без помощи всяких там преподавательниц.

– Не сомневаюсь, – хмыкнула Вышла. – Если только она спросит, какого мужчину выбрать. Или какую часть тела лучше подчеркнуть одеждой. Ладно, Ната, если без шуток и пикирований. Понадобится совет – сделай вид, что нужно срочно попудрить носик, и направляйся в уборную. Я тебя там и догоню. Испугаешься – двигайся к центральному дереву, увидишь, оно опутано желтыми гирляндами. Нейт в любом случае прикроет отступление. Дэйн поможет. Ну а если считаешь, что преступники нас раскусили, проси в баре выпивку, как я и советовала. Но будем надеяться, что в коридорах и холле отеля кто-то из наших «клиентов» да присутствовал. Убедился, что мы только кулаками махать умеем и боевой магией временами баловаться. Как там поется на вашей Земле: «И кроме мордобития, никаких чудес!»

Ставристка расставила точки над «и», выпятила грудь и двинулась приплясывая. Впереди нас ждал грохот ритмичной музыки, пестрые гирлянды на высоких деревьях и площадка вокруг того самого центрального кипариса, о котором Вышла недавно рассказывала.

– Кстати! – внезапно вспомнила я. – Раз уж все здесь в курсе про таннов и пары. А почему я должна была понять это сразу? Вы же на это недвусмысленно намекали, когда удивлялись моей недогадливости?

Нейт покосился через плечо на Дэйна, тот странно хмыкнул мне в спину, но ответила за таннов Вышла.

– Они думали, что в нашей академии преподавателям вообще нечем заняться, как только пояснять всякую ерунду. Например, если энергия эмоций таннов, с прочным иммунитетом к дару ластиков, концентрируется в области сердца, значит варвары нашли пару.

– Вы этому не обучаете? – удивился Нейт. Дэйн издал странный каркающий звук – то ли смеялся, то ли возмущался.

– Потому, что мы не планируем отдавать воспитанниц варварам в жены! – парировала Вышла. – Мы гуманные преподаватели. Добрые по натуре и даже милые.

– Я в этом ни минуты не сомневался. Нату с ее опытом и габаритами отправили на это опасное задание. Безусловно, это сделали истинные гуманисты! – парировал Нейт, а Дэйн добавил:

– Ага. Предпочитаете сразу добить воспитанника. Чтобы не мучился, общаясь с вами.

Вышла окинула таннов таким взглядом, словно она Гулливер, а те – лилипуты, и вместо очередной шпильки в больное место оппонентов внезапно начала подпевать музыке.

Мы вышли в самый центр танцевальной площадки, куда уже набивались отдыхающие. И я с тоской запоздало вспомнила, за что так не люблю пляжные дискотеки. За то, что там вечно не протолкнуться, а танцы сводятся к ритмичному подрыгиванию, попыткам не наступить никому на ногу и не заехать рукой в глаз или в ухо.

Пляжной я назвала бы дискотеку с большой натяжкой – до пляжа оставалось минут десять дороги. Но море впереди неплохо просматривалось – синело между изломами стволов деревьев. Гирлянды, что висели везде и всюду, в хаотичном порядке обвивая ветки, отбрасывали на волны пестрые полосы.

На небе высыпали жемчужины звезд, но переспорить неоновые лампочки им не светило, во всех смыслах слова. Стыдливо выплыла розоватая Луна, посмотрела на безобразие у отеля и торопливо скрылась за облаками.

Морской бриз услужливо разбавлял запахи, иначе мне пришлось бы очень несладко. Запах пота смешивался с нотками духов, ароматических масел и цветочного мыла. И все это щедро разбавляла природа: деревья пахли смолой и листвой, цветы источали медовые нотки. Отдельно некоторые ароматы казались приятными, но вместе становились гремучей смесью. Такой, что даже в носу засвербело.

Эйли, смертные, сетты и ставрисы спешили к нам со всех дорожек. Музыка оглушала, вибрировала в теле. Брусчатая арена под ногами так и норовила заглотить каблук щербинкой между камнями. Ди-джея нигде не было видно, но веселые мелодии и песни на незнакомом мне языке сменяли друг друга. Тела вокруг стремительно наступали, и я лишь теперь, задним числом сообразила, что Вышла куда-то исчезла вместе с Дэйном. Только Нейт ловко придерживал под локоть, как порядочный кавалер, и как непорядочный – приобнял за бедро другой пятерней. Я решила пока не одергивать танна и попыталась начать танцевать в паре. Эйли плавно перетекали из позы в позу, смертные плясали кто во что горазд и нимало не смущались, когда соседям доставалось локтями на орехи. На ноги партнерам наступали со вкусом, так, что порой даже туфли скрежетали. Небольшая кучка гигантов-ставрисов лишь ненадолго скрыла Вышлу из виду. Вскоре я заметила преподавательницу – она отплясывала нечто вроде брейка. Довольно красиво, если не считать ту мелочь, что ставристка метила ногой прямо в пах Дэйну. Второй охранник пристроился в толпе варваров и двигался так, как двигался бы, наверное, рестлер, заставь его кто-то станцевать «Лебединое озеро».

Впрочем, в толпе сородичей Вышлы Дэйн практически не выделялся из окружения. Из всего большого полукруга ставрисов только преподша двигалась ритмично и пластично, а не походила на незадачливого робота, у которого неожиданно сели батарейки. А то и вовсе – на бедолагу штангиста, что угодил на каток в коньках и блестках.

Я посмотрела на спутника, ощутила, что сзади напирают, нервно дернулась, врезалась в Нейта и очутилась в свободной зоне: хоть сальто делай, хоть фуэте накручивай. Как танн это провернул, осталось неясным, но отдыхающие ближе чем на полметра не подходили. Лишь позже я заметила, что в руке Нейта ненавязчиво подпрыгивает большой булыжник. М-да… Чувство юмора у таннов крайне специфическое. Хорошо хоть, все это лишь наносное – не более чем виртуозная игра на публику. Иначе я и сама держалась бы подальше.

В следующую минуту сильная мужская рука начала ритмично двигать мои бедра. Я смекнула, что остановилась – слишком загляделась на булыжник в кулаке Нейта. Охранник немедленно исправил положение. Как он это делал, я не поняла – но остановиться уже не получалось. И вроде бы танн не слишком настаивал, но рука его управляла моими бедрами почти так же, как и я сама. Или даже немного лучше.

Единственное, что меня немного смущало – так это взгляд Нейта, настолько красноречивый, словно я уже раздета и в его спальне. Нет, серьезно, эти варварские охранники совершенно не заботились об окружении. Проявляли эмоции без смущения. Даже не знаю – зачем им иммунитет к дару ластиков. Своих порывов и чувств танны совсем не стеснялись.

Некоторое время я присутствовала на шоу. Как забить соседа по танцполу, чтобы никто ни о чем не догадался, – это ставрисы расстарались на славу. Сетты и эйли в долгу не оставались. Такой танцевальный баттл я еще не видела. Любая программа про танцы меркла по сравнению с тем, что творилось в парке отеля.

Рогатые гуманоиды определенно знали, как пользоваться своим природным оружием. Всякий раз, когда ставрисы слишком расходились, сетты оказывались где-то неподалеку. И, учитывая разницу в росте видов, почти бодали варваров в мускулистые животы. Улыбались так, словно это не нарочно, невинно хлопали длинными ресницами и поскорее трусили в другой конец танцпола. Пока ставрисы не решили дать сдачи. Эйли поступали гораздо эффектнее. Теперь я начала понимать вражду между ними и ставрисами.

Эйли не отвечали варварам на выпады, напротив, делали вид, что сражены наповал. Изящно отскакивали или даже падали, приземляясь в шпагате или на мостик. Изображали умильно перепуганные лица. Шарахались от ставрисов, изображая волны, или отползали в сложных фигурах брейка.

И все это под заводную музыку, в стиле диско или какие-то миксы. Кажется, местные ди-джеи безнадежно застряли в земных семидесятых. Впрочем, мне ли жаловаться на песни? В последний раз я отдыхала на одном фешенебельном курорте. И там крутили песни… то на русском, то на английском, словно все расы Вселенной должны знать великий и могучий или читать Шекспира в оригинале. После очередного пассажа в стиле: «Я бегу за тобой со скоростью гепар-р-рда, потому что твои глаза светят со стар-р-рта, Луна и звезды без тебя мне не светят, поэтому я в постели другую приметил…» – у меня начинал дергаться глаз.

И самое главное, я никак не могла понять, куда бежит этот несчастный сразу из постели, если глаза девушки светят ему со старта. Ну старт, он же в начале дистанции. Единственное, что приходило в голову – девушка настолько страшна без косметики, что, увидев ее глаза, бедолага несся, как от собаки Баскервилей.

Сегодняшняя музыка представлялась приятнее. Возможно, по той простой причине, что я не понимала языка, на котором пели. И какую бы ахинею не нес исполнитель, мне слышались только мурлыкающие нотки.

Официанты умудрялись не только просочиться в плотной толпе танцоров-самородков, но и продать тем дорогую выпивку. Вот кто выиграл бы любой танцевальный конкурс, не говоря уже о соревновании эквилибристов. Выпивка не помогала отдыхающим двигаться лучше или эффектнее. Зато прекрасно помогала не думать о том, как они выглядят со стороны. Заодно искренне любоваться и восхищаться эпилептическими танцами спутников, с которыми намечались курортные интрижки. Вот так алкоголь не только препятствовал стрессу от эстетического шока и нокаута, но и позволял по-прежнему желать страсти с неуклюжими партнерами на дискотеке.

Нейт не пил, ну просто ни капли. Продолжал виртуозно подкидывать булыжник и руководить мной в совместном движении.

И все вроде складывалось неплохо – по крайней мере, не настолько катастрофически, как я могла предположить поначалу. Но в эту минуту в толпу вклинилась парочка. Вначале я приняла их за людей. Затем подумала, что это замаскированные сетты. Возможно, ставрисы, которым в детстве не хватило витаминов и микроэлементов, и они не смогли вырасти до нормальных габаритов. Мужчина и женщина носили кепки с задвинутыми на лицо козырьками. В темноте самое то, а как же. Кроме козырьков, их лица скрывали очки – такие огромные, солнечные, похожие на стрекозьи глаза. Ну да. Когда же еще надевать черные очки, как не ночью, на пляжную дискотеку? Самое то, чтобы немножечко поразвлечься. Прикидываясь, что ничего не видишь, смело танцевать на ногах окружающих.

Женщина оделась в странное рубище цвета фуксии. Нечто среднее между платьем «летучая мышь» и холщовым мешком для картошки, щедро усыпанное блестками и стразами. Мужчина выглядел под стать своей даме. В алой сверкающей рубашке из люрекса, с тремя большими цепями на груди и в атласных брюках, что стояли колом.

Парочка бурно выясняла отношения и то ли дралась, то ли пыталась отплясывать. Сложно понять, когда двое хорошенько выпили, восторженно машут руками и ногами и вопят так, что даже у колонок закладывает уши. Или что там у них, у металлических, имеется. Блестящая пара лихо распихала танцоров, причем как мужчина, так и женщина с одинаковой силой раскидывали отдыхающих. Внезапно мужчина схватил партнершу, будто планировал станцевать с ней танго, и в такой позе пошел сквозь остаток толпы. Как ледокол по Ледовитому океану. Даже «железные» ставрисы дрогнули. Слегка попятились и освободили дорогу. Вот так безумно фееричная парочка и промаршировала по площадке для танцев, называя друг друга настолько ласково, что оскорбления конюхов представлялись комплиментами. Достигнув края импровизированного танцпола, сверкающие гуманоиды крутанулись в обратную сторону. И народ уже начал снова расходиться, отдавая дань уважения страстным туристам. А попробуй не отдай в такой-то ситуации? Тут отдашь не только дань: кошелек, сумочку и даже последнее белье не пожалеешь. Но внезапно женщина споткнулась на ровном месте, зацепилась каблуком за собственное рубище, взмахнула ногой, и туфля отправилась прямо на дерево. Там она и осталась, медленно покачиваясь.

Мужчина подхватил партнершу на руки и, покряхтывая, понесся куда-то в сторону моря. То ли охладиться, то ли предаться страсти на пляже, как учат многие любовные романы. Пускай песок забивается во все естественные отверстия, а редкие ночные купальщики так и норовят наступить на лицо и волосы. К чему заморачиваться такими мелочами, когда сотни романистов описали чудесный процесс в красках, эпитетах и мельчайших подробностях?

– Наверное, это были русские! – послышалось издевательское замечание голосом… Дюймовочки. Так… Здесь что, филиал Академии ластиков? Преподавательница, она же руководительница моей дипломной практики в желтом доме, она же яростная противница Вышлы обнаружилась в небольшой кучке эйли. И как я сразу ее не узнала?

И Вышла не могла этого не заметить. Внезапно очутилась рядом с Дюймовочкой. Взмахнула ногой, как участницы группы чирлидеров – каблук промелькнул в миллиметрах от головы эйли, и залихватски крутанулась на месте. Дюймовочка, естественно, в долгу не осталась. Упала, прикрыла глаз ладонью, словно ей действительно туда заехали, грациозно встала на мостик и резко выпрямилась в прежнее положение. Кожаные лосины и лиловая майка-алкоголичка с цветочками на бретельках и стразами по подолу вполне позволяли такие акробатические этюды.

Вышла сделала знак рукой, словно собиралась перерезать себе горло. Дюймовочка подпрыгнула, как балерина, изобразила красивое па ногой и замерла, выбросив вверх руку с гордо поднятым большим пальцем. Мол, отличная идея, жаль, что ты передумала.

Вот теперь все собрались на баттл.

У меня в кармане что-то странно хрустнуло. Собственно, я даже не предполагала, что у голубого платья есть кармашек. Он обнаружился только сейчас, совершенно случайно. Маленький такой, на правом бедре. Хм… Надо будет посмотреть, что там такое засунули. Надеюсь, не любовное письмо от таннов?

Пока баттл между Вышлой и Дюймовочкой занимал все мое внимание. Казалось, встретились танцор кранга с выпускницей хореографического училища и почему-то решили подраться. Но в процессе слишком увлеклись, услышали музыку, и получилось не сражение, а выступление.

Вышла сделала красивую волну телом, несколько раз крутанулась на месте и посмотрела на Дюймовочку так, словно пытается разглядеть в микроскопе вирус. Эйли, разумеется, тоже не растерялась. Исполнила замысловатое па, нечто среднее между хип-хопом и сальсой, приложила козырек ко лбу и покосилась на Вышлу. Но этого ей показалось мало, и Дюймовочка сделала вид, что настраивает бинокль, пытаясь разглядеть что-то в голове ставристки.

– Типа у этих варваров мозг размером с микроба, не сразу и заметишь без нужного разрешения, – резюмировал за моей спиной Нейт.

Вышла подбоченилась, покрутилась возле соперницы, исполняя, между прочим, почти балетные пируэты. Наклонилась и выбросила руку и ногу. Параллельно, красиво и очень эффектно. Только нога нацелилась в нос Дюймовочке, а рука, естественно, в глаз. Видимо, ставристка – фанатка Кутузова. Ну а что? Великий был полководец.

– Нечего нос задирать, можно лишиться глаза. Так я понял этот танцевальный ответ, – пробасил над ухом довольный Нейт. – Эти двое нам всех преступников распугают.

Дюймовочка отклонилась, выбросила ногу, словно падала и даже поскальзывалась, резко встала и сделала жест «глаза в глаза».

– Мол, косая ты и не лечишься, – перевел для меня танн очередную «фигуру».

Баттл принимал все более интересные формы. Но в этот момент в моем кармане хрустнуло снова и довольно-таки громко. Нейт уверенно потянул за руку, и мы с трудом просочились сквозь толпу изумленной публики.

С моря долетал прохладный ветер, приятно тянуло солью и пряностями, но воздух оставался еще горячим. Чайки хором кричали: «Бу-га-га!» Или мне только послышалось, что они издеваются? Мне нравились курорты, где ночью не холодало. Прогревались косточки бедного ластика – ловцы эмоций вечно замерзали.

– Смотрю, уроков тебе не миновать! Аттарлия явно не на отдых приехала. Знаю я ее, и не понаслышке. Эта эйли отдыхает только во сне. И спит она далеко не каждую ночь. Любит свою работу буквально до безумия. А студенты ее за это как раз недолюбливают, – неожиданно прокомментировал Нейт. Впрочем, я догадалась несколько раньше, что танн интеллектуал, каких мало, он придуривается исключительно ради расследования.

В кармане обнаружилось нечто прохладное и гладкое. Даже странно, что оно так потрескивало, шуршало, словно жеваная бумага. Я испугалась, что это бутылек с отравой, дабы окончательно лишить меня рассудка.

Начну еще, как Вышла, выплясывать на дискотеке, метить ногами в пах полицейским и голосить, лишая слуха окружающих. Причем даже тех, кто в десяти километрах.

Я осторожно вытащила штуковину. Оказалось, что подозрения не столь уж и нелепые. В руке блеснула пластиковая бутылочка вроде емкости для лекарства от кашля. Внутри лежала крохотная записка. М-да… Это намек на близость пляжа и моря или на то, что меня туда выбросят, если не соглашусь на очередное предложение?

Я поспешила к одному из деревьев и остановились под голубой гирляндой. Не лампа, конечно, но освещает.

Записку удалось вытряхнуть из бутылки. Я развернула маленький листочек.

«Планы поменялись, ну прямо радикально. Теперь нам срочно требуется помощь ластика. Несколько наших тяжело ранены выбросом эмоций во время сбора. Неуклонно эволюционируют до бактерии. Почти не говорят, даже мычать перестали. Не пьют, не едят вот уже несколько дней. Мы временно поставили им капельницу. Теперь условий для обсуждения несколько. Платим любую предложенную сумму. Денег заработали за годы немало. Вы помогаете выручить больных ластиков. И замести следы нашей компании. Обещаем эмоции больше не красть. Хватит, на старость уже заработали. Ужасно очень хочется до нее дотянуть…»

Хм… Преступники с чувством юмора? Покусаны полицейским во время задержания? И заражены вирусом таннов-юмористов?

«…В случае вашего отказа в помощи обязуемся похитить и заставить. Берем даже повышенные обязательства. Похитить, заставить и не заплатить ни монеты за моральный и физический дискомфорт от общения с ужасными преступниками и больными ластиками. Даже психолога вам не предоставим. Сами справляйтесь с последствиями стресса».

– Любопытно, у них все такие клоуны? Или только те, что появляются перед отдыхающими и пишут записки? – послышался над плечом низкий голос Вышлы.

– Артисты, а никакие не клоуны! – возразила высоким голосом Дюймовочка. – Между прочим, их комический дуэт с танго выглядел куда лучше, чем твое па с последующим ударом самой себе в лоб. Эдакий самонокаут получается. Чтобы противник не беспокоился. Не тратил силы на схватку и победу.

Я оглянулась на участниц баттла. Вышла потирала голову ладонью. Шишки я на ее лице не заметила, но краснота на лбу проступала.

– Ну это лучше, чем твое фуэте с последующей попыткой уйти прямо в дерево. Лампочку хоть из волос вытащи. А то так и будешь освещать периметр. Еще кто-то подумает, что ты спьяну приняла гирлянду за заколку.

Дюймовочка торопливо выбросила что-то сверкающее и обиженно произнесла для всех:

– Я собиралась крутиться возле дерева, придерживаясь одной рукой, а лампочки…

– Воспротивились шоу и помешали триумфу, – встряла в монолог эйли ставристка.

Преподавательницы взглянули друг на друга. Дюймовочка – словно планировала дать Вышле яду. Ставристка – с выражением свирепого воина, что вот прямо сейчас бросится на дикого гризли. М-да. Весело у меня здесь отдыхается. Анимация на самом высоком уровне.

То преступники с танго под лозунгом: «Я достаточно много выпила алкоголя, чтобы не беспокоиться о мнении окружающих. Пусть они опасаются, не заподозрю ли я отсутствие справедливого восхищения». То Вышла с Дюймовочкой в танцевальном баттле под девизом: «Я оскорбил ваш разум? Да не может быть! Где у себя вы разум отыскали? Не смешите мои пуанты и пачку».

То записка в бутылочке для лекарства от кашля.

А вечер, похоже, только начинался.

Пластиковая бутылка в моей руке загорелась, как будто наполненная горючей смесью. А ведь казалась совершено пустой!

Перестроившись на зрение ластика, я обнаружила, что сосуд с чистым омлисом и небольшой толикой мощной ярости. В замкнутом пространстве такая смесь как горючее. Я выбросила штуковину из рук, и она взорвалась таким фейерверком, словно не крошечная поделка преступников, а как минимум ракета с самонаведением. Бумажка загорелась следующей, пропитанная содержимым бутылки. Я выбросила ее, и отдыхающие смогли увидеть очередной фейерверк.

Надо сказать, туристы не испугались. Официанты сработали как надо – очень вовремя накачали большинство выпивкой. Послышались радостные вопли, возгласы о том, какое эффектное шоу и где вообще взяли таких аниматоров. Мол, может, и в соседние отели заглянут?

Вышла ответила через плечо, что заглянет и даже очень. Вот только вряд ли отели останутся в прежнем состоянии и комплектации.

Одним словом, шоу набирало обороты. Фейерверки продолжали взрываться – бутылочка еще не целиком выплеснула содержимое. Отдыхающие визжали и глушили коктейли. Нейт крепко придерживал меня за талию – видимо, чтобы не сбежала от собственного счастья.

И первым задался резонным вопросом:

– А как они планировали получить ответ-то? Если уже станцевали и ушли в закат?

Я прижалась к танну, осознавая, что сейчас как никогда близка к похищению. Нейт посмотрел на мою грудь, бедра и выпалил с металлом в голосе:

– Даже не сомневайся! Никто тебя не утащит. Пока рядом я, ничего не бойся.

Тогда я еще не знала, что близость танна и есть главная составляющая успеха. А все остальные уже ничем не помогут. Зато уяснила: мои «выпуклости» варвар никогда из виду не упустит. Сзади пыхтел недовольный Дэйн – еще бы, временно отстранили от ухаживаний, но охранять-то ластика приходится. Видишь, что творится между единственной и соперником, но помешать ничему не в состоянии.

В эту минуту отдыхающие поняли: настоящего шоу они еще не видели. Предыдущие были так, репетиции, прелюдия к истинному представлению.

Возле площадки появились новые действующие лица. Трое: судя по одежде, двое мужчин и женщина. Хотя последняя очень напоминала героя из фильма «Здравствуйте, я ваша тетя!» – мужчину, накрашенного и переодетого. Нарисованные алой помадой губы бантиком поверх тонкой линии рта бросались в глаза. Возможно, потому, что ничего остального разглядеть уже не выходило. Большую часть лица брутальной танцовщицы скрывали знакомые очки, похожие на стрекозьи глаза, которые щедро бликовали под светом лампочек. Платье в стиле земных пятидесятых уносило мою фантазию к старосоветским фильмам, которые видела еще девочкой. Декольте, юбка с разрезом, меховая оторочка ворота, вернее груди, или того, что так называлось: грудью танцовщицу природа обделила.