Tsitaadid raamatust «Кыш и я в Крыму»
- Во-первых, у тебя должен быть помощник. Секундант называется... Им буду я. Я тебя провожу на дуэль и буду следить, чтобы всё было по правилам. Надо только купить бинт, вату и зелёнку...
При упоминании о бинтах и зелёнке я немного затосковал, но пересилил тоску, а Снежка продолжала:
- Во-вторых, сейчас позвоню Вале, и она скажет, как вызывают на дуэль. - Снежка подошла и набрала Валин номер. - Валя? Это я. Скажи, пожалуйста, как вызывают на дуэль? Очень нужно. Да! Говорю, нужно. Так... так... И всё? Он очень плохой человек... Мы ещё не знаем, какое оружие. Пока!
- Ну что? - спросил я, когда Снежка вернулась в комнату.
- Валя сказала, что сначала нужно бросить перчатку. А потом выбрать оружие. У тебя есть перчатки?
Снежка тихим голосом рассказала мне всё, что знала о Пушкине - весёлом, кудрявом и смелом писателе... Как он был внуком Петра Великого, как ругался с царём и защищал разбойника Дубровского, а царь разозлился и подослал Дантеса, чтобы похитить у Пушкина самую красивую на свете жену Наташу и увезти её за тридевять земель, чтобы Пушкин умер от горя... А сам Дантес был красивый и противный, как Рудик... Но Пушкин догадался и вызвал его на бой под названием дуэль. Эта дуэль была на морозе у страшной Чёрной речки. Дантес первым выстрелил в Пушкина из "нагана", да ещё не по правилам - разрывной пулей. Пушкин упал и тоже выстрелил из последних сил и, главное, попал, но Валя сказала, что у этого негодяя Дантеса, опять же не по правилам, под майкой был железный щит, и он не умер. А Пушкин умер...
Наш приход его не удивил.
— Можно? — хмуро и нетерпеливо спросил папа.
— Я случайно не прозевал ваше здравствуйте?
Хозяин Кыша стоял на пороге, не приглашая нас войти.
Иногда в мою голову приходят плохие мысли, но я в этом не виноват. Они приходят без спросу.
- Оля, пожалуйста, извини меня за беспокойство. Мне нужно сказать... этому... пару слов.
Снежка со сплюснутым об стекло носом и с Кышем на руках смотрела на меня.
Оля, едва заметно улыбнувшись, кивнула, и тогда я сделал шаг в сторону и громко объявил, смотря прямо на Рудика:
- Я тебя, нехорошего человека, за то, что ты украл мою любимую собаку, вызываю на дуэль!
После этого я сделал выпад правой рукой и кинул в Рудика папину перчатку, но она полетела не в него, а сбила вазочку с мороженым, и талые кусочки белого пломбира шлёпнули Рудика по носу и щеке. В "Стекляшке" стало тихо. Кто-то захохотал.
<...>
Я ждал и уже хотел сделать презрительный вид, как учила Снежка, но тут Оля вышла из-за стола и серьёзно сказал мне:
-Пойдём отсюда, Алексей. Таких типов на дуэль не вызывают. Для них это слишком большая честь.
Но Снежка меня остановила:
- Ладно. Сначала пойдём вызовем его на дуэль. А чем драться, потом придумаем. Пошли к нему в квартиру. Как он откроет дверь - ты сразу бросай ему под ноги перчатку. Вот так. И говори: "Ты негодяй, негодяй! Я вас вызываю на дуэль, потому что вы украли мою любимую собаку". Понятно?
- Понятно, - тихо сказал я и вздохнул, теребя перчатку.
И тут, хотя мне очень не хотелось этого делать, я достал из шкафа новые японские перчатки в прозрачном мешочке, которые мама подарила папе, и спросил:
- По правилам нужно две кидать сразу или одну?
- Одну, - сказала Снежка. - Красивая какая перчатка! Боишься, что попадёт?
- Ничего я не боюсь, - сказал я. - А обратно можно потом забрать перчатку?
- Ты что? Ни за что! - воскликнула Снежка.
И я, не раздумывая, перерезал ножницами шёлковый шнурочек, соединявший перчатки, о которых давно мечтал папа, и одну спрятал в карман.
А совесть, в чём я не раз убеждался, назло заговаривает в тебе ещё больше, когда стараешься от неё отмахнуться.
— Вы не имеете права не верить самому себе...
— Если бы у нас была собака и мы бы всей семьёй поехали в командировку, скажем, на полюс, — папа помахал рукой над головой, а потом показал под ноги, — или в Антарктику… я бы взял собаку с собой… В крайнем случае оставил бы соседям, родственникам или друзьям.
— А вдруг они не взяли бы?
— В тот самый момент они перестали бы быть моими друзьями и родственниками.
