Tsitaadid raamatust «Шер аминь»
Все мужчины уверены, что дети растут как дички и самое трудное происходит на рабочих фронтах, а не где-то там, в домашнем тылу
С какого-то возраста, допустим, с пятнадцати лет, в любой компании я тихо решал для себя: "Мужчина здесь я"; и если нужно было принять решение - принимал его я. Чаще всего по той простой причине, что больше никто ни на что не решался.
Девушки у меня были, но чаще не было.
В 25 лет для меня потеряла привлекательность перспектива ранней смерти. Ощущение это, еще совсем недавно мне не слишком свойственное, пришло неожиданно, словно у меня заработала кака-то новая часть сознания, до тех пор не игравшая никакой роли и спящая.
Пришел домой весь уделанный, как клоун.
Изо рта грязь; постмодернист, словом.
Сытые люди всегда выглядят старше.
Человеку, чтоб потерять облик, вовсе не нужны годы печали и муки, он может успеть за неделю.
Такое лицо, впрочем, можно восстановить, а вот если стараться год, то есть, напротив, не стараться, а просто довериться своему новому призванию: стать ничем, – тогда результат уже не оспоришь, ты сам становишься этим результатом, становишься причиной и следствием, доказательством, моралите, эпилогом, эпитафией.
Сколько зажигалок он оставил на пьяных столах -- ими наверняка можно было бы зажечь свечи перед иконами всех православных святых поголовно, и заодно подпалить несколько вражеских конюшен.
"...в такой земле... - лихорадочно думал он, с каждым шагом по направлению к морю всё слаще и острее ощущая свою малость, - ...в такой красивой земле, конечно же, не могли поверить в одного бога... здесь всего с излишком - моря и неба, чаек, воздуха... так много дождя - когда приходит дождь... так много страсти и солёной ярости... всем этим не мог владеть один бог. Поэтому боги в этих краях рождались и жили целыми стаями, и все эти боги были красивы... и страстны, и яростны, и любвеобильны..."
У многих людей всё это складывается так, как, помните, в детстве иной раз кричали – кто на меня, когда я с первым в классе хулиганом и борцом заедино? – так и некоторые верующие свысока глядят: кто на меня с Иисусом Христом? Я, мол, душу спасаю – а вы что?
