Loe raamatut: «Звёздный свет. Врата за пределы», lehekülg 5
Гай задержал взгляд на элгране, спокойно и дружелюбно смотревшим на него сверху вниз. Айнор был почти на голову выше и гораздо шире в плечах жилистого и сухощавого навигатора. Но это не рождало сейчас в Гае ощущения нависшей тяжести. Элгран лучился доброжелательностью, сочувствием и принятием. Да, навигатор чувствовал внутри обиду от разочарования, что полёт прервали так внезапно, не дав совершить весь маршрут от системы к системе. Но он понимал и всю обоснованность такого решения. Прикрыв глаза, навигатор постарался всё принять с благодарностью. И, когда у него через пару-тройку секунд появились первые успехи, он открыл глаза, согласно кивнул и поднялся с кресла. Айнор занял его место, уверенно кладя руки на рычаги управления.
Гай встал позади собственного кресла, туда, где прежде стоял элгран. Внезапно его запястья коснулась капитанская рука и ободряюще сжала предплечье.
– Поздравляю. Это было грандиозно! – с отеческой гордостью сказал ему Ждан. – Без предварительной подготовки, да ещё в таких условиях… Из всех навигаторов, каких мне доводилось видеть, ты самый талантливый.
– Благодарю, капитан, – улыбнулся в ответ Гай, окончательно оттаивая и смиряясь с тем, что к другому Миру в этот раз корабль поведёт не он.
Успокоившись, навигатор всмотрелся в обзорные экраны. Он залюбовался картиной, которую разглядывали все остальные. Ну, может быть кроме элграна, сосредоточившегося на каких-то своих ощущениях, не ведомых никому из здесь присутствующих.
Обзорные экраны заливала мягкая синева. В космической черноте словно бы горело синее, прозрачное пламя. Казалось, что мощные потоки излучений сталкивались здесь с двух сторон, порождая нечто вроде северного сияния. Только оно было бледнее, и исключительно в синих красках с примесью голубого и фиолетового.
Находясь здесь, трудно было понять, почему с той же Земли или её окрестностей не видно этого сияния. Ответа Гай не знал. Но вспомнил образ, с недавних пор накрепко отпечатавшийся в памяти навигатора. Тот кокон из синего огня, в который была заключена Солнечная система.
А ещё он вспомнил, что область внешних Врат находится в районе так называемой гелиосферы – своеобразного энергетического щита, который защищает пространство Солнечной системы от опасного спектра космических излучений и от бездны между Мирами. Лишь благодаря этой оболочке, порождаемой энергией солнечного ветра, внутри Солнечной возможна стабильная материя и сама жизнь. Гелиосфера имеет большой объём. Её граница начинается примерно в тринадцати-четырнадцати миллиардах километров от Солнца и тянется ещё на пять миллиардов, а местами и больше. Где-то на её краю находится и область внешних Врат. Гай вспомнил, что тут даже должна находиться самая удалённая планета. Ну, если ледяной шар диаметром около тысячи километров можно назвать планетой. Внимательно изучив изображение на экранах, навигатор отыскал этот ничем не примечательный шарик, запоминая его почти идеально гладкие, тоже словно бы подсвеченные изнутри очертания.
Полёт в синем пламени продлился недолго. Прошло чуть больше десяти минут, и «Туман» вновь скользнул в переход. Короткая промежуточная остановка в почти такой же области синего пламени, только уже другой системы, а затем корабль вышел в кромешную темноту. Плавный разворот, и на обзорные экраны выплыло местное солнце. Рядом с ним можно было заметить небольшой шарик тускловатой багрово-коричневой планеты. Именно на неё и нацелился нос «Тумана». Зафиксировав курс, Айнор щёлкнул переключателем, возвращая управление на пульт пилота.
– Управление принято, – мгновенно откликнулась на это Оксана.
– До нашей цели почти шесть часов лёта, – произнёс элгран, поднимаясь из навигаторского кресла и возвращая его Гаю. – Курс я выставил. Тут достаточно чисто, чтобы лететь на автопилоте часов пять. А уже возле планеты лучше вернуться на ручное управление. Да автоматика и сама запросит это сделать.
Оксана кивнула, подтверждая, что услышала и поняла. Айнор потянулся всем телом, затем резко расслабился, словно что-то сбрасывая вниз с рук и всего себя. Сделав ещё несколько глубоких вдохов-выдохов, он сказал:
– Я покину вас часа на четыре. Перед визитом на эту планету лучше отдохнуть и набраться сил. Вам всем я тоже рекомендую поступить также. Перед высадкой у нас будет вдоволь времени обсудить все подробности. Тем более что я обещал рассказать про запросы Миров.
– Хорошо, ответил за всех капитан. – Пять кают в конце коридора свободны. Выбирайте любую. Санузлы в начале коридора.
– Благодарю, – улыбнулся элгран, и уточнил: – А вы готовите еду или используете консервы?
– Готовим, – сказал Ждан. – Консервы у нас только в качестве запаса.
– Тогда буду отдельно благодарен за обед, – улыбнулся Айнор.
– Можете не беспокоиться, – заверил его командир. – Через четыре часа обед будет готов.
Элгран ещё раз поблагодарил, развернулся и вышел в коридор.
Остальная команда тоже зашевелилась, переводя свои пульты в автоматический режим. Ждан объявил четыре часа свободного времени. Но собственные часы поставил на меньший срок, потому что обед он решил сделать своими руками. Ему нравилось готовить. Это приносило капитану чувство покоя и какой-то умиротворённости. Таяна задержалась возле него.
– Тебе помочь с готовкой? – спросила она.
– Да, если тебе не сложно, – тепло улыбнулся он, глядя на своего золотоволосого, кудрявого помощника. – Буду рад твоему обществу.
Девушка обладала потрясающей способностью оказываться в нужное время и в нужном месте, предлагая ненавязчивую помощь. Это, конечно, черта адептов её школы. Но чуткость Таяны отличалась особой остротой. За это Ждан, в своё время, и предложил девушке войти в команду «Тумана» не только в качестве инженера связи и информации, но и в качестве его помощника. Хотя, тот же Ясон обладал куда большим опытом, да и целители намного чаще становились замами командиров.
Глава 8
Спустя четыре часа Таяна прошлась по кораблю, собирая разбредшуюся команду и заодно заглядывая в каюту их пассажира. Элгран уже не спал. Он сидел на койке и перебирал вещи в своём рюкзаке. Связист встретилась с проницательным взглядом ярко-синих глаз и почувствовала новый прилив смущения пополам с восхищением.
– Мы собираемся в кают-компании, – чуть хрипловато сказала она.
– Благодарю, – лучезарно улыбнулся Айнор. – Я скоро к вам присоединюсь.
Через несколько минут весь экипаж собрался в кают-компании. Расставив вокруг обеденного стола стулья, на этот раз восемь, а не семь, как обычно, они поприветствовали подошедшего элграна. Тот, ко всеобщему удивлению, ничего не сказал, лишь молча кивнул. Кинув короткий взгляд на обзорные экраны и пульты, он сел на свободный стул, придвигая к себе уже наполненную тарелку. Остальные последовали его примеру, также молча подкрепляя силы.
– Благодарю, всё было очень вкусно, – улыбнулся Айнор, отодвигая быстро опустевшую тарелку. – Моё почтение повару.
Он посмотрел на Ждана. Капитан кивнул, принимая благодарность.
– Прошу прощение за моё молчание, – тихо продолжил элгран. – Мои мысли сейчас заняты другими вопросами. Впрочем, это может и подождать. Тем более что я обещал рассказ.
Айнор взял кружку с ароматным чаем и сделал большой глоток.
– Запросы Миров, – задумчиво произнёс он, глядя в глубину напитка и словно бы видя там что-то сокрытое от других. – Сотни лет назад люди на земле считали свою планету просто куском камня с вкраплениями металлов, редкоземельных элементов, воды и прочего по мелочи. Ещё раньше существовали традиции одухотворять силы природы – растения, леса, болота, пустыни, ветер, солнце, озёра и моря. К рассвету цивилизации и технологий это всё стали считать пережитком человеческих страхов перед слепыми силами стихий и природы. Увы, рассвет технологического гения людей совпал с упадком их осознанности, их связи с живым Миром. Тому было множество причин. Да вы и сами должны многое знать об этом из истории. Главное тут в том, что, забывая о том, что их родной Мир на самом деле живое, мыслящее, чувствующее существо, люди убивали его. Их желание властвовать порождало такое же стремление и в самом Мире. От этого он превращался в место, где можно и нормально только выживать, бороться за место под солнцем. Земля была на грани, порождая всё более и более чудовищные традиции. И реки крови, что проливали жрецы на алтарях за тысячу лет до того, стали лишь вознёй в песочнице перед грандиозным приношением в жертву самих чувств, самого стремления познавать и развиваться, творить и менять, жить в настоящем и радоваться жизни, ощущая себя частью единого целого, единого творения Вселенной. Да, кровавые культы перестали быть публичными. Но жрецы лишь сменили ритуальные одежды на деловые костюмы, а обсидиановые ножи на микрофоны и папки с документами. Появилось множество пустых и мёртвых условностей. Что одевать, что покупать, что есть, кого восхвалять, куда ездить, зачем двигаться, с кем дружить, а кого ненавидеть, как любить, даже каким полом из придуманного списка себя считать. Люди отдали право думать и жить своей головой жрецам нового, цивилизованного культа. Это страшно… Смотреть в глаза живых, говорящих, куда-то бегущих, что-то суетливо делающих мертвецов. Их сердца бились, кровь струилась по венам и артериям, мозг генерировал мириады хаотичных мыслей, руки машинально отправляли в рот еду и питьё, губы автоматически произносили реплики, другие части тела плодили таких же «мертвецов»…
Печальный взгляд элграна медленно переходил от одного человека к другому. В головах у них вспыхивали и проносились живые картины прошлого. Прошлого их родной Земли. Земли, которую они не узнавали, потому что с рождения привыкли ощущать её живой и яркой, тёплой и заботливой, разнообразной и богатой.
– Ваши предки остановились на самом краю, – продолжал Айнор. – Почти двумя ногами уже в бездне. До гибели оставался лишь волосок. Впрочем, всё всегда решает истинное устремление. Благодаря остаткам понимания, зародилось новое мировоззрение. Цивилизация смогла качнуться назад. Сейчас Земля такая, какой вы её привыкли ощущать с рождения. И это ваше благо. А вот люди этого Мира, – он указал рукой на изрядно увеличившийся на экране багрово-коричневый шар планеты. – Они в эту бездну провалились и сгинули в ней, утащив за собой всё живое. Этот Мир настолько переполнился болью, кровью и страданием, что сам уничтожил всю жизнь. Где-то руками людей, а где-то – собственной волей. Миры способны на многое.
Экипаж «Тумана», не сговариваясь, посмотрел на приближающуюся мрачную планету.
– Сейчас этот Мир, который вы видите на экране, запросил милосердия, – после короткой паузы вновь зазвучал тихий голос элграна. – Удар милосердия.
– Запросил у вас? – уточнила Таяна.
– Да, у нас, – подтвердил Айнор. – Мы слышим любые Миры. Порой они подают какие-то запросы. Мы решаем, удовлетворить их или отказать. Одни Миры запрашивают новых знаний, выход на новый виток развития. А другие просят о милосердии. Иногда – просто стереть с их поверхности разумную цивилизацию и позволить им жить в виде заповедных Миров. А иногда просят и о полном уходе.
– И этот Мир попросил его уничтожить…, – протянула Таяна.
Она не уточняла, не спрашивала. Девушка и сама это сейчас чувствовала своим восприятием адепта связи, мага, чьими сильными сторонами являлась способность считывать информацию, обмениваться ею, общаться со всем живым. Её коллеги находили применение своим способностям повсеместно, от диспетчеров и связистов, до дипломатов, аналитиков и помощников мастеров жизни, творящих настоящие чудеса с растениями, животными и даже с целыми экосистемами. И сейчас Таяна чувствовала своим расширенным восприятием опустошённость этого места, буквально залитого кровью, болью и страданиями. Её душа одновременно и желала убежать куда-нибудь подальше, лишь бы не видеть этой страшной картины, и готова была ринуться в самоубийственном порыве помочь. Лишь опыт и дисциплина мага удерживала рвущуюся на части душу девушки в целостности и относительном равновесии. Хотя, удерживать ровное горение внутреннего огня было трудно.
– Вижу, ты поняла, о чём я, – мягко произнёс Айнор, окутывая сознание Таяны очищающей вуалью из прозрачного голубоватого пламени.
Связист благодарно кивнула, вытирая рукой выступившие слёзы.
Элгран по очереди окинул внимательным взглядом каждого из людей, помогая восстановить равновесие тем, кому было особенно тяжело от увиденного. Плакали все. Даже наиболее стойкие и опытные Ждан с Ясоном. Сати, ничуть не стесняясь, вообще уткнулась лицом в плечо Артура, крепко обнявшего свою подругу и товарища. Гай сидел с закрытыми глазами и отрешённым лицом. Всегда подвижная, неугомонная и острая на язык Оксана тоже сидела, словно пришибленная, смотря в открытую черноту космоса, раскрашенную яркими, но такими далёкими звёздами.
– И для чего же сюда полетела ваша сестра? – первым прервал затянувшееся молчание Ждан.
– Айрис обладает огромным сердцем и желанием спасти всё, что ещё дышит, – улыбнулся Айнор. – Она отказалась верить Татанору, который сказал, что этот Мир пуст и обречён, что его запрос будет удовлетворён, что он будет стёрт полностью. Сбежав из-под опеки Дарсара, своего старшего, она взяла его корабль и в одиночку прилетела сюда, спасать ростки живого в этом Мире. Авантюра. И перед Дарсаром ей ещё придётся отвечать, потому что подло обманывать. Да и после моего с Дарсаром разговора по душам, ей ещё придётся залечивать его травмы. Он сражается хуже меня. Да и правда была на моей стороне.
Элгран пожал плечами, возвращаясь к своему напитку.
Все сидевшие за столом невольно улыбнулись, подхваченные незатейливой и откровенной концовкой явно смущённого парня. Впрочем, сколько этому парню на самом деле лет, не знал никто. Его внешний вид, тянувший от силы на двадцать пять, ни о чём не говорил. Элграну с одинаковой лёгкостью могло быть, как те же двадцать пять, так и вся тысяча или даже намного больше. Ведь представители этой расы не стареют. И вообще неизвестно, умирают ли они с возрастом или только гибнут в катастрофах, попав в какие-то совершенно уже запредельные условия. Да и картины прежней Земли, которые недавно проносились перед их внутренним взором, были уж слишком живыми. Словно их проецировал очевидец…
– А вы уверены, что ваша сестра ещё жива? – как раз вспомнив о том, что элграны, судя по всему, хоть и вечны, но всё же могут погибнуть, осторожно уточнила Таяна.
– Да, – кивнул Айнор, и пояснил: – Я её чувствую. Даже могу просмотреть, где она сейчас. И знаю, что её корабль повреждён. Его можно восстановить. Правда, для починки времени мало. Это одна из причин, почему я здесь. Если промедлить ещё хотя бы сутки, то она погибнет вместе с этим обречённым Миром.
На пилотском пульте тихо звякнула сигнализация, возвещая о том, что корабль вошёл в опасную близость с объектами, способными преодолеть защитное поле и повредить корпус. Звон был тихим, показывая, что вероятность столкновения лишь существует, но не требует экстренного вмешательства. Однако Айнор кивнул в сторону кресла пилота и сказал Оксане:
– Лучше перейти на ручное управление. Мы входим в начало роя в вихре гибнущего Мира. Тут можно словить что угодно за считанные секунды.
– Но откуда вокруг планеты такое облако метеоров? – недоумённо спросила Оксана, занимая своё место и изучая показания радаров.
– Это осколки спутников, – пояснил элгран. – Две луны, каждая больше чем в половину земной. Когда-то их двойным кружением любовались жители этого Мира. Затем они решили, что луны отлично подходят для баз и экспериментов с энергией жертвоприношения и хаоса. Теперь от прекрасных лун осталось лишь плотное облако осколков.
Все промолчали. Экипаж «Тумана» ещё не ступил на поверхность этого Мира, но впечатлений уже всем хватало, и никто не горел желанием их приумножать. Люди неспешно разбрелись по своим местам, сосредотачиваясь на простых и ясных задачах. И лишь Капитан с целителем переглянулись. Да, присутствие элграна помогает сохранять внутреннее равновесие. Но ответственность за корабль и экипаж всё равно несёт капитан, а целитель стоит за его плечом, помогая во внутренних делах.
Ждан занял своё капитанское место. Ясон не стал уходить в корабельный лазарет, где находилось его штатное полётное кресло, а остался сидеть за столом вместе с элграном. Маг процесса и целитель – два давних приятеля, объединяли усилия, смыкая всю команду в круг. Они поднимали течение энергии целостности, устойчивости, гармонии и жизни.
Их чувства сосредотачивались на образах спокойных и согласованных действий, эффективных решений, свободного и ровного горения внутреннего огня, безусловного покоя, защищённости и единства, общности всей команды. Это всё были не столько картинки, сколько чистые ощущения. Именно такие чистые ощущения, напоминающие абстрактные ядра с самой сутью чего-либо, и называли образами во всех магических школах Земли и Звёздного конгломерата, а порой и за его пределами. И именно умение осознавать, раскрывать, наполнять и расширять до предела образы отличало таких магов от представителей других традиций, встречавшихся во Вселенной.
Артур, почувствовав изменения в общем поле, бросил короткий взгляд на капитана и включился в процесс. К потокам нежно-зелёного, искристо-золотого и прохладно-бирюзового добавились огненно-оранжевые жаркие струйки. Защитник почувствовал знакомые нотки нагретой сосновой хвои и удовлетворённо улыбнулся. Ещё через минуту в эту картину мягко влился полупрозрачный, но невероятно насыщенный синий огонь, под которым текло ярко-белое сияние. Эта мощь окутала и людей, и весь корабль, превращая относительно слабые сине-голубые всполохи в ровное пламя. Элгран вносил свой вклад в человеческие действия.
Глава 9
Когда «Туман» приблизился к атмосфере мрачной планеты, Айнор покинул своё место за столом и встал позади пилотского кресла. Его глаза потемнели до цвета океанской глубины. Элгран внимательно следил за гибнущим Миром. Прислушиваясь к своим ощущениям, он отдавал короткие команды Оксане, поясняя, куда теперь лететь.
Атмосфера планеты была соткана из отталкивающих, даже пугающих пыльно-серых и грязно-оранжевых оттенков, но на удивление оказалась спокойной. Складывалось впечатление, что на всей довольно большой планете не было ни одного урагана, ни одного циклона, ни одного вихря. Воздух, словно замер в мёртвой, обречённой неподвижности. Да так оно и было. Карать и вымещать гнев было уже не на ком. И Мир покорно замер, балансируя на грани забвения.
Везде, где была видна поверхность, простирался унылый пустынный пейзаж. Низкие плоские скалы, потрескавшаяся глина и песок. И то, и другое, и третье выдержано в однообразных оранжевых и коричневых тонах, словно подёрнутых пеплом или грязью. То тут, то там виднелись груды чего-то непонятного, окрашенного в ржавые цвета. Местами пугающими пятнами проступал багровый или кроваво-красный, напоминающий загустевшую кровь, смешавшуюся с песком. Кое-где эти пятна подозрительно поблёскивали, походя на настоящие озёра.
Элгран видел намного больше людей. Они ещё не поняли, что это за пятна. Но он не спешил их просвещать на эту тему. Порой неведение бывает куда милосерднее. Особенно, когда заглядываешь в столь мрачные и невероятно отталкивающие уголки Вселенной. Он, за свою долгую, по человеческим меркам, жизнь, видел уже много погибших и гибнущих Миров. Но такие мрачные места всё же редкость.
– Вон там. Видишь корабль, который зарылся носом в песок? Нам туда, – ровным голосом произнёс Айнор, показывая пилоту на левый обзорный экран.
Девушка молча кивнула, осторожно разворачивая транспортник и высматривая место для посадки. Оно нашлось на берегу одного из странных багрово-кровавых пятен. Это было, правда, почти в километре от другого корабля, но зато скальный выступ здесь казался достаточно надёжным.
«Туман» плавно сел на поверхность. Но ещё раньше элгран отошёл от пилотского кресла и взял с дивана какой-то свёрток, который он принёс с собой из каюты.
– Вам нужен скафандр? – поинтересовался капитан у элграна. – Атмосфера, вроде бы, вполне пригодна для дыхания. И радиационный фон лишь слегка повышен. Но…
– Благодарю за предложение. Но у нас свои технологии, – широко улыбнулся Айнор и встряхнул свёрток.
Плотная ткань развернулась в плащ. Он также был цвета индиго. По краю и полам его была сделана вышивка золотой нитью, изображавшая стреловидные листья какого-то неизвестного землянам растения. По-крайней мере, Ни Ждан, ни Ясон, ни остальные члены экипажа не смогли узнать это растение, а спросить не решились. Айнор надел плащ, закрепил его и взялся пальцами за края капюшона, намереваясь накинуть его на голову. Но его остановил новый вопрос капитана:
– Нам сопровождать вас или остаться в корабле?
– Как хотите, – на миг задумавшись, ответил элгран. – Можете остаться. Можете следовать за мной. А вот вашему навигатору и технику я точно рекомендую остаться в корабле. Им лучше быть под защитой здешних полей. Этот Мир для них слишком вреден. Даже ядовит.
– Я бы хотела пойти с вами, – решительно встала Таяна. – Мне кажется, что я могла бы чем-то помочь. Не знаю точно чем…
Она беспомощно тряхнула головой, потерев виски указательными пальцами. Элгран не стал сомневаться или задавать лишних вопросов. Он лишь коротко кивнул в знак согласия.
– Я тоже с вами, – склонил голову Ждан.
– Хорошо, – вновь согласился Айнор, отметив это лёгкой полуулыбкой. – Тогда следуйте за мной. И лучше наденьте скафандры. Вполне хватит облегчённых.
Капитан и связист синхронно кивнули, быстро зашагав по коридору вслед за развернувшимся и накинувшим капюшон элграном. В переходном отсеке они надели лёгкие скафандры, в которых ещё совсем недавно гуляли по строгому, безжалостному, требовательному, но вполне живому и любопытному Меркурию. Дожидаясь их, элгран тоже затянул свою талию широким поясом, поблёскивавшим матовым золотом и серебром. Выходили через шлюз в режиме работы в открытом космосе или на планетах с опасной атмосферой. Можно было и просто открыть створки. Но элгран посоветовал использовать герметичный режим погрузочной камеры.
– Держитесь вблизи от меня, и, по возможности, сзади, – скомандовал Айнор, когда команда шагнула на поверхность гибнущего Мира.
Они спустились в небольшое ущелье, глубиной меньше трёх метров и пошли по нему. Узкий проход, если раскинуть руки, то до противоположных стен можно было достать кончиками пальцев, закончился быстро, выводя спасательную экспедицию на открытое пространство. Слева по-прежнему высилась почти отвесная скальная стена. А справа, насколько хватало глаз, простиралась грязно-оранжевая равнина, по которой небрежной рукой были разбросаны вкрапления более тёмной корицы. Над горизонтом висело низкое холодное солнце, светившее всё тем же мрачным красным светом. Хотя сама звезда имела почти тот же спектральный класс, что и жёлтое земное Солнце, но в этом Мире оно было именно таким, красным, тяжёлым и давящим.
Айнор уверено шёл вперёд, не обращая внимания на пейзаж. Ему уже доводилось видеть подобное. И, как он считал, того первого раза, когда он решил внимательнее изучить такой же Мир, было более чем достаточно. Столь мерзостного вида, по его мнению, не было даже в тех Мирах, где люди уничтожали себя в войнах или гибли в стремительной вспышке катастроф. Правда, элгран всё же чуточку симпатизировал этому Миру. У него хотя бы хватило смелости запросить удар милосердия. Тот другой похожий Мир, ещё более жестоко расправился с людьми, позволив им трансформироваться в нечто совсем уж мерзостное, полуматериальное, живущее исключительно чужой болью, эмоциями и украденной жизнью. В том Мире эти кожистые слизняки, обладающие пародией на крылья, могли только обитать. Но чтобы питаться и размножаться, им требовались живые существа. И они изыскивали любые способы, чтобы прорвать занавеси между Мирами. Пользуясь своей полуматериальностью, они проскальзывали на другие планеты. Тот Мир тогда решено было уничтожить, как угрозу остальным оазисам жизни. Но таких немало, и они появляются с завидной регулярностью. Однако сам Айнор предпочитал больше не участвовать в их зачистках. Ему хватило впечатлений и от первого раза.
Пройдя открытое пространство, команда снова нырнула в узкий коридор, который на этот раз вывел их прямо на берег. И теперь, находясь всего в паре метров от матово-блестящей поверхности багрово-кровавого цвета, уже никто не мог отделаться от стойкого впечатления, что это густая, свинцово-тяжёлая, смешанная с песком кровь.
Таяна попыталась закрыть себе рот рукой. Но ладонь наткнулась на прозрачный щиток. Она лишь бессильно протёрла его и тихо прошептала:
– Это же…
– Да, – коротко и резковато бросил Айнор, не позволяя девушке закончить фразу. – Лучше смотри на скалы. Поверь, это гораздо легче, и спокойнее для психики.
Девушка не стала возражать и послушалась совета элграна. Стало действительно чуточку легче. Хотя, ей всё равно тяжело было отсеивать давящую атмосферу этой планеты, просто переполненную болью, сожалением и страданием, а ещё какой-то мрачной, почти садисткой решимостью. Но, отвлёкшись, Таяна вскоре почувствовала какое-то чужеродное ощущение, совершенно не вписывавшееся в общую картину. Оно странным и манящим маячком поблёскивало немного в стороне, там, где в полусотне метров от берега виднелся огромный тёмно-коричневый валун или небольшую скалу.
– Там что-то есть, – остановила она спутников, указывая рукой на камень.
Элгран замер, внимательно посмотрев в ту сторону, куда показывала девушка. Его тоже озадачило странное ощущение. В отличие от человека, он сумел разобрать необъяснимый покой и умиротворение. Но с чем это связано, ответить он был не в силах. Не с присутствием его сестры – это точно. Она была близко. Но в другой стороне. Если бы девушка не указала ему на это место, он бы прошёл мимо. Забрать отсюда сестру было для него важнее, чем изучать местные странности. Но элграны всегда прислушиваются к тем, кто входит в их поле творения. Таяна сказала, что может пригодиться. Его ощущения с этим согласились. И она указала на это место. А это значит, что мимо проходить не стоит.
– Хорошо. Давайте посмотрим, что там, – согласно кивнул он.
Отряд направился к указанному связистом валуну. Достигнув его, быстро отыскали узкую щель, в которую можно было протиснуться даже в скафандрах. У входа Айнор вдруг всё понял. Его рука взметнулась, перегораживая проход девушке, но почти тут же упала вниз. Элгран передумал и не стал мешать ей увидеть всё своими глазами. Она шла сюда. Значит, это для чего-то надо. Значит, это имеет значение для Вселенной. Один за другим все трое скользнули в щель.
В маленькой пещерке, всего метра три в ширину и четыре в глубину, было тепло и на удивление светло. Под потолком висело несколько шаров, светившихся мягким золотистым светом. По стенам поблёскивало что-то похожее на голубоватую слюду, ручейками стекавшую к низу. На фоне остального пейзажа это было очень красиво. Но в пещере было ещё кое-что, чего трудно было ожидать увидеть в таком месте. В дальнем углу бил крохотный родник. И почему-то даже на вид казалось, что вода в нём чистая и приятная. Струйка изливалась из стены, стекая на пол и уходя в землю через трещины. А рядом с родником лежало нечто накрытое пушистым белоснежным покрывалом.
Таяна сделала несколько шагов, присела на корточки и отодвинула край этого покрывала. Прямо на неё смотрело кукольно-красивое личико юной девушки, совсем ещё девочки. Светлая кожа была бледной. Но казалось, что её тёмные ресницы вот-вот дрогнут, и девочка очнётся от глубокого мирного сна. Светло-пепельные пряди слегка завивались, уложенные аккуратными локонами. От девочки исходил какой-то глубокий, безусловный, космический покой и даже удовлетворение. Казалось, что она получила то, чего желала и, полностью довольная, уснула, чтобы набраться сил перед новым, прекрасным, ярким днём.
Никто не произносил ни слова, молча разглядывая то пещеру, словно вырезанную из другого Мира или другого времени, то родник, тихий, мягкий, наполняющий душу радостью одним своим присутствием, то на спящую девочку, которую никак не ожидаешь увидеть в обречённом Мире.
– В любом уходе, в любом разрушении, в любом запросе должна быть искра изменения, – прозвучали вдруг тихие, но чёткие и исполненные силой слова.
Эти слова принадлежали не людям и даже не Айнору, молчаливой тенью замершему у родника. Их произнёс чистый, уверенный, хоть и несколько печальный девичий голос, принадлежащий только что бесшумно вошедшей в пещеру незнакомке. Стройная фигура её была облачена в точно такой же плащ цвета индиго с золотой вышивкой по краю, как у Айнора. Только у девушки золотыми нитями были вышиты не остроконечные листья, а цветочные узоры, вплетённые в геометрический орнамент.
Незнакомка плавным, даже каким-то изящным жестом откинула капюшон, открывая лицо, такое же идеальное, как у брата. Только ростом она была на полголовы ниже его, и волосы были заметно светлее, свободно струясь по плечам и гибкой спине до самых бёдер. Тонкую талию стягивал широкий тёмно-золотистый пояс, подёрнутый лёгкой дымкой. На нём были закреплены несколько герметично закрывающихся плоских контейнеров, которые иногда использовали для хранения небольших предметов, инструментов, запасов еды и воды.
Айнор несколькими шагами пересёк пещеру, бережно взял сестру за руки и посмотрел в её глаза, отливавшие яркой синевой полуденного летнего неба. Он сказал что-то на мягком певучем языке, от которого, казалось, пришло в движение всё застывшее вокруг пространство. Она грустно улыбнулась и ответила ему на том же языке. Взволновавшееся пространство отозвалось едва уловимыми переливами колокольчиков и звуками флейты.
Ждан и Таяна замерли, не решаясь прервать разговор элгранов и ту магию, что рождал их язык. Они мало что знали о языке, на котором говорят между собой элграны. Впрочем, никто из людей овладеть им не мог. Но это не мешало им чувствовать эти слова, проникаться ими, их вибрацией, их движением. Одно про язык элгранов было известно точно – это был язык действия, и каждый звук, каждое слово на нём порождало отклик в ткани Вселенной. И пускай стоявшие рядом люди не понимали слов, их всё равно захватывал целый водоворот ощущений.
Айнор слушал, продолжая с любовью и нежностью смотреть на свою сестру. Он ни на минуту не осуждал её действий. Даже тогда, когда они казались ему опрометчивыми. И Дарсару он сломал руку лишь потому, что тот настаивал на том, что никак не мог последовать за его сестрой, когда она увела корабль, и защитить её. Это было ложью. А ложь элграны физически не выносили. Так что сломанная рука – это очень маленькая цена за ложь самому себе. И Дарсар, уже спустя пару минут после скоротечного поединка Духа, сам признался в этом. Да и как могло быть иначе? Поединок Духа для того и был придуман элгранами, чтобы в бою сливаться в единое целое. Это позволяло обмениваться пониманием и видением картины напрямую, даже окунаться в первоисточник всего сущего с одной единственной целью – проявить правду, развеять любую, даже малейшую ложь, придти к единому пониманию, восстановить собственную внутреннюю целостность, потеря которой для элграна смертельно опасна.
