Raamatust
Легендарное готическое приключение, уже более двух столетий заставляющее вздрагивать и тревожно оглядываться вокруг любителей читать долгими лунными ночами и умеющих сочувствовать странным молчаливым героиням в тревожном тумане, окутывающем древние мистические замки.
Вы точно уверены, что кроме вас, в вашем доме никого нет?
Teised versioonid
Ülevaated, 21 ülevaadet21
Великолепное средневековое приключение-роман! Захватывает с первых же страниц и не отпускает до самого конца! Хотя книга очень длинная! Правда, никакой мистики в чистом виде здесь нет – просто интрига, хорошо закрученная и помещенная в готические интерьеры средневековых замков. Но в первую очередь это драма, роман, приключения, выпавшие на долю главной героини, Эмилии. Удивляюсь, что не сняли до сих пор красочный многосерийный фильм по этой книге! Здесь есть все для этого – загадочные замки, великолепно описанная природа Италии и Франции, экипажи, наряды, лихие повороты сюжета, старинные тайны и непредсказуемый финал, который не оставит равнодушным читателя! Рекомендую к прочтению, если вы любите классические романы без всякой пошлости, верите в настоящую дружбу и не разлучились с верой, что после плохих времен всегда наступают хорошие!
Итак, позади 700 страниц романа Анн Рэдклиф "Тайны Удольфского замка". Роман написан в 1794 году, и считается одним из основополагающих в истории готического английского романа в частности, и готического романа вообще.
Настоятельно рекомендую прочитать этот роман тем, кто:
1. Как я, помешан на истории литературы вообще, а английской литературы в частности 2. Кого, как меня, интересуют связи и взаимовлияния между писателями, например, Анн Рэдклиф "Удольфо" - Джейн Остин "Нортенгерское Аббатство",... 3. Кто любит невообразимо длинные (и местами надоедливо скучные) описания лесов, гор, деревьев, листьев, деревьев, деревьев, деревьев... Обещаю вам, что так много деревьев в одном романе вы вряд ли встретите еще где-то 4. Кто спокойно относится к тому, что слово "меланхоличный" встречается в романе в среднем по 3-4 раза на страницу 5. Тем, кто настроен на очень медленное ( в отличие от современного детектива или ужастика) развитие событий и готов к тому, что главная героиня (а затем и ее подруга, а иногда и некоторые из героев) могут остановиться (вдруг) и начать сочинять длиннющие сонеты...
Тем же, кто готов ко всему этому, обещаю, что все секреты к концу романа будут раскрыты, у всех тайн окажутся совсем естественные, а не сверхъестественые причины, добрые герои будут вознаграждены, злодеи будут наказаны...
И еще небольшой бонус - в романе очень приятная, и достаточно умная, главная героиня Эмили, и некоторые ее трансформации (в плане познания жизни и приобретения мудрости) удовлетворят даже взыскательного читателя...
Ни голос музыки, ни очи красоты, Ни живописи пылкая рука Не смогут дать моей душе такой отрады, Как этот мрачный ветра вой, Журчанье жалобное ручейка, Струящегося меж муравы зеленого холма В то время, как на запад багровое заходит солнце, Тихонько сумерки плывут, свой черный распустивши парус. Мезон
Вот и настал день расправы с последним имеющимся в общем доступе романом необыкновенной писательницы - Анны Радклиф.
Даже не знаю, с чего начать и как обхватить всё мною прочитанное в кратком обзоре. Да и возможно ли это? Начиная читать, я не ожидала ничего нового и удивительного, я заранее была готова проникнуть в страницы добротного готического романа, так как с пером Радклиф уже успела познакомиться (так же, как и успела возвести ей идол и поклоняться ему время от времени). Действительно, не стану удерживаться от очередной хвалы автору... она меня покорила! Она - второе глобальное открытие этого года! Вот пишу сейчас это и недоумеваю: "И где только носило меня раньше?" Столько книг, не тронувших струны души прочитано, столько времени спущено, когда существуют ТАКИЕ книги! Ооох... Беру себя в руки. Не зря же автор в лице своего героя - Сент Обера - обращается к читателю с поучением, что нужно уметь обуздывать свои чувства.)
«Звон колокола прекратился, и глубокая тишина уже не нарушалась ни малейшим звуком: глухой ропот далекого потока, можно сказать, не нарушал безмолвия, а делал его еще глубже. Перед их глазами расстилалась долина, по которой они , только что ехали: скалы и леса налево, чуть-чуть посеребренные луной, представляли контраст с мрачной тенью, бросаемой противоположными скалами, лишь края которых были тронуты светом, а далекая перспектива долины вся утопала в желтоватом лунном тумане. Странники сидели некоторое время и наслаждались видом. — Такие зрелища, — проговорил наконец Валанкур, — смягчают сердце, как звуки тихой музыки, и навевают чудную меланхолию, и кто хоть раз испытал это чувство, тот предпочтет его даже веселью. Эти зрелища пробуждают лучшие, самые чистые наши чувства, располагают нас к милосердию, сострадательности, дружбе. Кого я люблю, того люблю еще сильнее в такой час.»
Как и в предыдущих двух романах, в этом - вниманию читателя представляется тяжёлая судьба девушки, потерявшей родителей и отданной на попечение своей взбалмошной вульгарной тётке. Но... подождите. Стойте, стойте... В ваш пытливый ум ещё не успела забраться мысль, что роман сей чем-то, вероятно, напоминает "Дядю Сайласа" Ле Фаню? Надеюсь, что нет! А если да - отбросьте эти мысли! Ничего подобного!
Первые полотна романа разворачиваются в семейном поместье "Долина", дорогом и любимом нашей героине - Эмилии. Чудные годы детства, проведённые средь безмятежной природы, живописных мест, в окружении добрых родителей, к сожалению, рано или поздно должны закончиться. Милый лес, в котором так часто свершались прогулки семьёй; маленькая рыбачья хижина; вид на далёкий ландшафт, на котором расстилаются пастбища и покрытые виноградниками склоны Гаскони, рощи, сёла, берега Гаронны, - приходится покинуть из-за болезни отца и отправиться в путешествие по горам. Здесь-то и начинается всё изобилие описаний окружающей местности. О! Такого поразительного множества, со свойственной ему чудесностью, описаний я не встречала нигде! Если вам не чужда живопись в прозе, если сердце ваше трепещет от горных потоков и круч, густых лесов и кристально чистых рек, - вам обязательно нужно читать этот роман! Не стану ручаться, но, прикинув на глаз, скажу, что две трети - это описания окружающей местности и мест действия. Также в романе не обошлось без любовной линии. Но какой! У меня сердце сжималось от умиления, и я искренне сожалела, что мне не довелось пожить в то время и испытать такие светлые чувства.)
«Сент Обер, задерживаясь иногда по дороге, собирая дикие растения, с удовольствием наблюдал Эмилию и Валанкура, которые шли впереди: молодой человек с восторгом и оживлением указывал ей на какую-нибудь величественную особенность пейзажа; она слушала и любовалась с кроткой серьезностью, в которой сквозила ее возвышенная душа. Они казались влюбленными, никогда не переступавшими за пределы этих родных гор, изолированными от суетности обыденной жизни, — существами, одаренными помыслами простыми и благородными, как эти горы, и полагающими все свое счастье в единении чистых, любящих сердец. Сент Обер улыбался, вздыхал над этими романтическими картинами счастья, созданными его фантазией, и опять вздыхал при мысли, до какой степени природа и безыскусственность мало знакомы свету, который считает все это романтическими бреднями. «Свет, — продолжал он свои размышления, — глумится над страстью, которую редко испытывает: его обстановка, его интересы тревожат ум, развращают вкус, растлевают сердце; любовь не может существовать в сердце, утратившем кроткое достоинство невинности. Как искать любви в больших городах, где себялюбие, беспутство и неискренность вытесняют собою нежность, простоту и правду?»
Дорогие читатели моего отзыва, то скромное введение в сюжет, которое я вам открыла, захватывает не больше четырёхсот из тысячи семисот страниц романа. Поэтому не осуждайте меня за спойлерство, вы не представляете, что разверзается на полотнах Радклиф дальше!
Судьба Эмилии резко перевернётся и после жизни в любви и нежности родителей, среди волшебной пасторали, те испытания и козни недоброжелателей, которые ждут её впереди, едва ли не сведут с ума от отчаяния бедную девушку.
Величие, запустение и масштаб замка Удольфо с его ужасными тайнами, потрясут любого, даже менее впечатлительного человека. Что предстоит увидеть нам вместе с героиней в страшной комнате под чёрным покрывалом! Эмилия будет с ужасом вспоминать, а нам, читателям, до самого конца романа автор так и не откроет тайну. Что за стоны и голоса, отдающиеся по временам в стенах? Кто этот молодой человек, появляющийся на террасе и переполошивший всю стражу замка? Куда пропала прежняя хозяйка Удольфо - синьора Лаурентини? Быть может, ответ в той ужасной комнате, а плач в замке - блуждания её неприкаянной души, облачённой в призрак? Какие тайны хранит замок Ле-Блан? Водятся ли привидения в северных покоях и кто исполняет эту прекрасную музыку, аккомпанируя грустным голосом? Как и во всех романах Радклиф, в самом финале мы получим ответы на терзающие нас вопросы. Но незнание ответов на них до тех пор, никак не будет смущать и отпугивать интерес читателя, Радклиф не даст заскучать и сосредоточить свою мысль на каком-то одном предмете. Её фантазия, лихо завернувшая сюжет, будет увлекать вас не переставая!
Отдельное внимание стоит уделить Аннете - камеристке Эмилии. Очень забавная героиня, пожалуй, ничего другого о ней и не скажешь! А своей пылкостью, верностью и... болтливостью она напомнила мне Паоло из "Итальянца" :)
«— Право, диковинный здесь дом, барышня! Жутко в нем жить! И угораздило же меня уехать из Франции! .. Ведь не думала я, не гадала, отправляясь с барыней путешествовать и повидать свет, что нас запрячут в этакую трущобу!»
«— Да, барышня, давненько здесь не топили, — сказала Катерина. — Ну, это не новость, мы и без тебя видим, добрая женщина, — вмешалась Аннета, — тут что ни комната, то погреб!»
«... при этом Людовико приложил палец к губам, дескать; «тут творится что-то необыкновенное, но об этом надо держать язык за зубами, Аннета!». Вот я и держу язык за зубами, барышня, и сейчас же пришла сюда рассказать вам.»
Счастливые холмы! Тенистые дубравы! Любимые, прекрасные поля! Где детство протекло беспечное мое, Не зная горя и печали! Я чувствую, как ветер, что оттуда дует, Приносит мне мгновенную отраду, — Измученную душу освежает. Грэй
А как вы думаете, каков последний абзац романа?
«И если слабой руке, написавшей эту повесть, удалось, при помощи заключающихся в ней фантастических картин хотя бы на один час рассеять чью-нибудь печаль, или научить страдальца переносить ее, то труд этот, как он ни скромен, не был напрасен и автор уже получил свою награду.»
Превеликая Анна Радклиф, я от всей души благодарю тебя за эти невероятные романы, написанные твоею рукой и сохранившиеся до наших дней! А место в моём сердце отведено тебе навеки!
Я в полном восторге. Книга позиционируется как мистический роман, на самом деле – это больше женский роман в духе классических английских романов Джейн Остин, сестёр Бронте, Элизабет Гаскелл …,, но со своей изюминкой, которая делает его особенным. Думаю, очень понравится поклонницам этого жанра, как понравилась мне. Книга захватывающая, волнующая, но, вместе с этим, очень душевная.
Главная героиня – чистая и кроткая девушка, рано оставшаяся без родителей. С этого момента начинаются её злоключения. Она обретёт любовь и разлучится с возлюбленным, попадёт в жуткий замок, затерянный в горах далеко от городов и даже сёл, и будет в нём практически пленницей ....
Да, в романе много описаний природы – но таких красивых я ещё нигде не читала, размышлений и описаний душевного состояния героев – но это позволяет проникнуться их внутренним миром, понять их и сопереживать им. Здесь есть и мрачные тайны и даже небольшая детективная линия, но это, конечно, не экшн, если кто-то этого ждёт. После прочтения этого романа захотелось прочитать и остальные романы Анны Радклифф.
Очень неторопливо разворачивается картина. Может быть, тогда и ритм жизни такой же был, но это немного утомляет. И описаний окружающих пейзажей много.
- ...При этом Людовико приложил палец к губам, дескать: "Тут творится что-то необыкновенное, но об этом надо держать язык за зубами, Аннета!" Вот я и держу язык за зубами, барышня, и сейчас же пришла сюда рассказать вам.
...зрелища природы — эти дивные зрелища, так бесконечно превосходящие всякую искусственную роскошь, одинаково доступны и для бедного, и для богатого.
Свет, — продолжал он свои размышления, — глумится над страстью, которую редко испытывает: его обстановка, его интересы тревожат ум, развращают вкус, растлевают сердце; любовь не может существовать в сердце, утратившем кроткое достоинство невинности. Как искать любви в больших городах, где себялюбие, беспутство и неискренность вытесняют собою нежность, простоту и правду?
Кто одарен от природы тонкой чувствительностью, тот должен с раннего возраста учиться понимать, что это опасное качество; оно склонно преувеличивать и горе, и радость. А так как в течение нашей жизни горести случаются чаще, чем радостные события, и так как в нас восприимчивость к злу острее восприимчивости к добру, то мы делаемся жертвами наших чувств, если только не умеем мало мальски владеть ими. Я знаю, ты скажешь мне (ты еще молода, моя Эмилия!), что готова лучше пострадать лишний раз, чем отказаться от того утонченного счастья, какое испытываешь в иные минуты; но когда твоя душа будет измучена долгими превратностями судьбы, ты будешь рада отдохнуть и поймешь свое заблуждение: ты убедишься, что призрак счастья сменился самой его сущностью. Ибо счастье рождается в состоянии покоя, а не в буре, счастье по свойству своему спокойно и монотонно и равно не может существовать как в сердце, живущем мелочами, так и в сердце мертвом для чувства. Ты видишь, милая, что хотя я предостерегаю тебя против опасностей преувеличенной чувствительности, но я не стою за апатию. В твоем возрасте, я сказал бы, что это порок еще более ненавистный, чем заблуждения чувствительности, и повторяю это сейчас. Это порок, потому что ведет к положительному злу. Особенно в твои лета апатия, пожалуй, не лучше дурно управляемой чувствительности, которая тоже могла бы быть названа пороком.
Остерегайся, душа моя, умоляю тебя, самообольщения, погубившего покой стольких людей: остерегайся склонности рисоваться своей чувствительностью. Если ты поддашься этому тщеславию, твое счастье погублено. Не забывай также, что апатия далека от добродетели. Помни, что малейшее добро, истинно полезное дело – выше всякой отвлеченной сентиментальности. Чувствительность является позором, а не украшением, если она не ведет к добрым делам. Скряга, считающий себя достойным уважения потому только, что он обладает богатством, и таким образом ошибочно принимает средства для делания добра за действительное совершение доброго дела – достоин осуждения не более того человека, который одарен одной чувствительностью, а не активной добродетелью. Ты, вероятно, заметила, что иные люди до такой степени услаждаются такого рода приторной чувствительностью, что они отворачиваются от несчастных и, потому что на их страдания тяжело смотреть, не делают даже попыток облегчить их участь. Как презренно такое человеколюбие, которое довольствуется жалостью, когда нужна деятельная помощь!