Tsitaadid audioraamatust «Один день, одна ночь»
...А что поделаешь?.. Старый друг. Лучше новых двух. Где бы взять двух новых и обменять их на этого старого?..
Это не роботы, не машины, это точно такие же существа. Им нужно есть, пить, спать, производить потомство. Но они не люди. Они – протоплазма. И очень трудно отличить людей от протоплазмы. Почти невозможно. Но она – просто материал, понимаешь? А материал не может любить, страдать, жалеть, спасать, бороться, думать, делать научные открытия, писать стихи и всякую прочую ерунду. Он может только принимать удобную форму. Так, чтоб ему, материалу, было удобно и прекрасно!.. На
А капитану хотелось бы найти. Не только потому, что «глухарь» в отделе никому не из мечты, но и потому, что его сильно задело, когда она сказала, будто к вечеру Алекс будет все знать.
В этой «самой настоящей» люди стараются не «гадить и портить», а радоваться тому, что живут, и – друг другу. Им важны чувства. Любовь, к примеру, или сострадание, или совесть, или умение порадоваться за другого. Не потому что они бездельники или святые, а потому что, с их точки зрения, только так и имеет смысл жить.
и коррумпированные редакторы. Музыкальные группы, которые Паша создавал, разваливались, ибо невежественные и самодовольные участники начинали ссориться еще до того, как приступали к работе. Записывать диски было негде – невежественные и алчные хозяева музыкальных студий Пашу на порог не пускали. Денег, чтобы швырнуть в лицо этим самым хозяевам, у Паши, разумеется, не было. Иногда его звали в какие-нибудь клубы «подыграть» заезжему исполнителю, у которого гитарист заболевал или уходил в запой, и платили за это так мало, что слезы наворачивались на глаза. Он мог бы пристроиться в какое-нибудь кафе в виде «живой музыки» – в Питере много кафе и много «живой музыки»! – но не желал размениваться. Поэтому все свое время Паша проводил в коммуналке на улице Садовой, где у него имелась комнатенка, – сидел в Интернете, играл на гитаре или пил, когда было
бежать тебе надо, бежать, а не ехать к нему!
Где-то зазвонил телефон, и Аннет зачем-то сообщила:
– Это мой!
Было совершенно очевидно, что это ее телефон, во-первых, потому что все остальные выключены, а во-вторых, потому что он разразился песней «What The Fuck», которая в точности соответствовала Аннет, пентхаусам, гамакам и Рио-де-Жанейро.
не должен оставлять за собой один навоз, он же не навозный жук!
Поклонники? – не удержался Алекс. – Ну да. – Она не заметила никакой иронии. – Все говорят
замолчала стыдливо – все же она приличная
