Tsitaadid audioraamatust «Лолита»
«Почти все одуванчики уже превратились из солнц в луны».
Снова и снова перелистываю эти жалкие воспоминания и все допытываюсь у самого себя, не оттуда ли, не из блеска ли того далекого лета пошла трещина через всю мою жизнь.
«Ни один человек не способен сам по себе совершить идеальное преступление; случай, однако, способен на это».
«Неприличное» бывает зачастую равнозначаще «необычному»
...и я глядел, и не мог наглядеться, и знал - столь же твердо, как то,
что умру, - что я люблю ее больше всего, что когда-либо видел или мог
вообразить на этом свете, или мечтал увидеть на том. От нее оставалось лишь
легчайшее фиалковое веяние, листопадное эхо той нимфетки, на которую я
наваливался с такими криками в прошлом;
Кто может сказать, какие глубокие обиды мы наносим собаке тем, что прекращаем возню!
Её улыбка сводилась к вопросительному вскидыванию одной брови
Чем бы ты ни была, где бы ты ни была, в минус-пространстве или в плюс-времени, прости мне все это.
он удручённо потряс головой, одновременно тряся мою руку; затем, выказывая изысканную светскость и джентльменскую широту, предложил оплатить расходы похоронного бюро. Он ожидал, что я откажусь. С пьяным благодарственным всхлипом я принял его предложение. Не веря своим ушам, он раздельно повторил им сказанное, и я снова его поблагодарил, ещё горячее, чем прежде.
"Я часто замечал, что мы склонны наделять наших друзей той устойчивостью свойств и судьбы, которую приобретают литературные герои в уме у читателя. <...> Через какую бы эволюцию тот или другой известный персонаж ни прошел между эпиграфом и концом книги, его судьба установлена в наших мыслях о нем; и точно так же мы ожидаем, чтобы наши приятели следовали той или другой логической и общепринятой программе, нами для них предначертанной. Так, Икс никогда не сочинит того бессмертного музыкального произведения, которое так резко противоречило бы посредственным симфониям, к которым он нас приучил. Игрек никогда не совершит убийства. Ни при каких обстоятельствах Зет нас не предаст. У нас все это распределено по графам, и чем реже мы видимся с данным лицом, тем приятнее убеждаться, при всяком упоминании о нем, в том, как послушно он подчиняется нашему представлению о нем. Всякое отклонение от выработанных нами судеб кажется нам не только ненормальным, но и нечестным. Мы бы предпочли никогда прежде не знать соседа - отставного торговца сосисками, - если бы оказалось, что он только что выпустил сборник стихов, не превзойденных никем в этом веке."
