Nadežda Mamaeva

когда мужчина не способен любить женщину, он начинает любить что попало: родину, императора, защиту от темных сил, пирожки с мясом… А в том, что знатная сердцеедка и кокетка Бар разбиралась преотлично в существах, которые когда-то вылезли из женщины и до самой смерти стремятся залезть в нее обратно, сомневаться не приходилось.

– Хорошо. Если вы так настаиваете, дорогой жених, я отложу нервный срыв и перенесу его на завтра. Поставлю в график на десять утра. Устроит? – последнее я произнесла уже с едкой иронией, чувствуя, как страх уступает место злости.

моему бывшему не нравился мой юмор – он считал его абсурдным и глупым и всегда высмеивал меня. Я даже научилась сдерживать себя и не болтать лишний раз, особенно в присутствии его мамочки.

Я же, чувствую, выглядела как опытный зомби. Во всяком случае, ощущала себя именно так: ничего не соображала и двигалась по инерции. А хотелось бы быть пассатижами: перекусить и лечь куда-нибудь, чтобы меня подольше не трогали.

Благодарю, добрый человек, – отозвалась я, вспоминая слова покойной матушки-ведуньи: не проклинать никого сгоряча, а выждать хотя бы лучину. За это время злость, сердце томящая, должна улетучиться. А если нет – то хотя бы руки не будут трястись и сотворить чародейский знак выйдет точно, да и прицелиться опять же время будет.

«Клыки в печень – никто не вечен!»

Ты меня до гроба доведешь! – Если тебе туда так надо, то, конечно, провожу…