Новая работа

Переводчик Алексей Борисович Гарагатый

© Акилле Мароццо, 2017

© Алексей Борисович Гарагатый, перевод, 2017

ISBN 978-5-4485-8330-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие переводчика

Вот уже много лет, а именно с 2004 года, я изучаю Болонскую фехтовальную традицию. В это же время я начал делать свои первые переводы оригинального текста. Сначала они были очень не совершенны, но время шло, переводы совершенствовались, дорабатывались, проверялись на практике, снова дорабатывались, и конца этому не было видно. Пришла пора подвести черту, и выдать более-менее готовый продукт, и поэтому я решил издать эту книгу.

Я публикую рабочую версию перевода «Opera nova» («Новая работа») Акилле Мароццо. Издание не полно. В нём не хватает части 5-й книги, в которой описываются судебные поединки. Это очень интересная, но и очень сложная книга, и я обязательно когда-нибудь её переведу. Также я не счёл нужным снабдить издание оригинальными иллюстрациями. Надеюсь, что эта мера заставит читателя хотя бы заглянуть в первоисточник.

Внимательный читатель без труда найдёт в тексте неточности, неудачные фразы, возможно даже ошибки. Смело берите карандаш, и исправляйте их прямо в тексте. Поверьте, я так делал много раз, как со своим переводом, так и с чужими. И совсем хорошо будет, если вы не пожалеете времени сообщите мне об этом.

Про Акилле Мароццо

Нужно сказать несколько слов о самом Акилле Мароццо и его книге. Маэстро родился в 1484 году, недалеко от Болоньи. С юных лет занимался фехтованием у Гвидо Антонио ди Лука (Guido Antonio di Luca), и собирал заметки, которые и опубликовал в 1536 году. «Новая работа» состоит из 273 глав и 22-х отдельных заметок, разделённых на 5 книг. Текст довольно сумбурный и бессистемный. Сразу видно, что это именно отдельные заметки, собранные в разное время. Автор пишет книгу для своих выпускников, чтобы те не забыли, чему научились. Также он даёт много советов по открытию собственной фехтовальной школы. Это очень осложняет понимание текста, поскольку предполагается уже весьма высокий уровень фехтовальщика, действительно знакомого с традицией из первых рук. «Opera nova» переиздавалась несколько раз на протяжении 16-го века. В своей работе я использовал издания 1536, 1540, 1550 и 1568 годов. Первые три издания практически идентичны, а последнее издано уже после смерти маэстро (1553 год) совсем другими людьми. Издание 1568 года, с одной стороны, было переписано и читать его заметно легче. Но, с другой стороны, в нём перерисованы иллюстрации и несколько сокращён текст. Название тоже изменено на «Arte dell`armi di Achille Marozzo bolognese» («Искусство оружия болонца Акилле Мароццо»). В своей работе я использовал, первую очередь, издание 1536 года, как самое полное, сверялся с текстом из остальных.

Про терминологию

Все термины оставлены на оригинальном языке. Это сделано специально, хотя и не всем понравится. В каждой науке есть своя терминология, и Болонское фехтование здесь не исключение. Гвардии и удары для одноручного меча описаны во второй книге, главы 137—145. Для двуручного – третья книга, главы 168 и 169. Но в тексте встречается гораздо больше терминов, чем сам автор их описал, и значение многих из них удалось понять только из текстов других Болонских мастеров. Многие термины объясняются в учебных фильмах на нашем сайта http://marozzo.ru

Про оружие

Оружие у Болонцев было лёгкое, подвижное и очень качественное. В наши дни такое найти не просто, и поэтому, не удивляйтесь, что с вашим любимым мечом многое может не сработать, а кое-что и не получиться вовсе. Возможно ваш меч просто предназначен для чего-то другого. Попробуйте тоже самое, но с другим мечом.

Про хваты меча

В тексте упоминается «пол-меча». Буквально «mezza spada». В данном случае это означает «скрещенные мечи». Т.е. мечи обоих бойцов касаются друг-друга на половине длины. Не стоит путать с хватом «пол-меча», когда меч держится правой рукой за рукоять, а левой за середину клинка. Такой хват у Болонцев тоже есть, но называется он «spada in armi».

Про использование

Как пользоваться переводом. В первую очередь, и это самое главное, нужно помнить, что «Opera nova» написана в 16-м веке для читателей 16-го века. Попытка применить эти знания в условиях века 21-го может принести разочарование. Кое-что может не работать, или быть не эффективным. Во-вторых, разобраться в книге действительно не просто. Автор не объясняет азы, а, наоборот, описывает сложные, не очевидные движения. Особенно радуют фразы вида: «… я не буду про это рассказывать подробно, потому что ты изучил это когда учился у меня». Увы, это проблема, и решить её можно только применив знания других мастеров Болонской традиции. И, конечно, нужно всегда помнить, что ни один перевод не совершенен, и в случае сомнений смело и регулярно обращайтесь к оригинальному тексту.

Хочу поблагодарить всех своих коллег, которые помогли и продолжают помогать мне в работе. Тех, у кого учился я, и тех, кто учится у меня. Отдельная благодарность личному составу клуба «Воскресная школа фехтования», людям, которые с мечом в руках испытывают старинные боевые искусства.

С уважением, Алексей Гарагатый.

Opera nova de Achille Marozzo bolognese, mastro generale de larte de larmi
Новая работа болонца Акилле Мароццо, главного мастера искусства оружия

Новая работа, именуемая поединком, или «Цветок битвы» – совокупность смертельных атак, и защит, собранный Акилле Мароццо, гладиатором из Болоньи: для случаев, когда необходимо военное искусство. Автор авторитетно и с красотой правоведа разрешает все сомнения, & извлекает все возможности оружия, которое может употребляться людьми, в рукопашную, пешком и верхом, с чертежами, которые демонстрируют все эффекты с оружием в руках, & гвардии, и что в них можно делать только с одним мечом, мечом совместно с кинжалом, ротеллой, таргой, большим или маленьким броккеро, щитом-наручем (imbraciatura), & с двуручным мечом, или с древковым оружием, если таковое потребуется, со всеми «за» и «против», разными способами, и на ближней дистанции, & многочисленные документы, для обучения искусству боя других, или выдержки, и наконец с техникой кинжала; во время чтения ты увидишь, часть за частью, и чертеж для перемещения, и буквы, описывающие всё, & это всё великодушно сделано для просвещения людей, что вызывает восхищение возможностями оружия, и для тех, кто хочет учить других, усердно собрано и напечатано.

Вступление

У меня сейчас великое время, выпускаю в свет своё маленькое творение, мало украшенное, но если я не обманываюсь, то полезное очень тем, что в нем я упорядоченно рассуждаю о советах и предосторожностях, что во время обхождения с оружием непременно случаются. Те вещи, что в каждом веке находили достаточно похвальными, в нашем, однако, из-за никудышного их использования, лишь для сохранения собственной чести годятся, можно сказать, что в высшей степени нуждаются в том, чтобы зарекомендовать себя. В ранней юности это произведение было начато, но я медлил до этих своих последних лет окончательно его завершить и отправить людям для ознакомления и использования, дабы мне могли прийти ответы (сведения), не только о тех вещах, что в этом искусстве показаны мне были благороднейшим мастером Maestro Guido Antonio di Luca Bolognese, из школы которого, можно точно сказать, больше воинов вышло чем из Троянского коня и не хватит духу рассказать, что творили, но и о таких, которые от всякого другого при случае появлялись, и плохо мною еще отысканы, и о тех, вернейшим опытом которые многократно проверены, чем и подтвердили свою истинность. Такой опыт, я скажу, не может появиться через малое количество лет, и насколько больше упражнений требуется, чем кому либо другому, настолько он более других опасен, и между сильнейшими выясняются наиболее серьезные вопросы. И хотя во время продвижения к концу этого дела по вышеописанным причинам на меня свалилось множество бесконечных трудностей, однако сейчас я нашел решение одной из них; поэтому желаю посвятить его некоему почти земному божеству, что бы под его покровительством, будучи уверенным (в защите), как говорят, от завистливых укусов, отдать в руки людей. И когда время придет, для меня не будет загадкой (– кому), т.к. я слишком старательно выбирал из многих, что достаточно меня привело в сомнения и этот (мой выбор) кажется многим из тех, что были в курсе дела, почти пределом нравственности, потому что я скорее мог бы отдать его кому-либо другому за деньги чем Вам Благородный и Великолепный синьор граф Guido, кто не только из светлейшей фамилии Rangone, производительницы стольких знаменитых храбрых людей и итальянского оружия, но и из тех, что всей Европе и всему христианскому рыцарству являются настоящим сиянием и такую яркость и у более доблестного полководца или более благоразумного рыцаря за долгое время глаза мои еще не видели. Исходя из этого я принимаю вернейший довод и таким образом должна появиться надежда, с тех пор как с учением вышеупомянутого M. Guido Antonio это изящное искусство постигали, и в чьем преподавании вы имеете величайшую необходимость для вашего достоинства упражняясь и с вашим величием восходящим к звездам, что если я во многом не заблуждаюсь, то Вам не должно быть неприятно, что я приравниваю себя к такой чести, главнейшим доказательством которой является эта книжечка, которую смиренно прошу принять, и по многим причинам Ваша милость ее любезно получаете, и читая, тем самым покажете, что не презираете меня, а память о Вашем знатном имени и славе приводит в Ваше ближайшее окружение разных людей, ищущих благосклонности, и дав им почитать, пригласите их для поддержки, потому Вы действительно тот, кто из многих различных персон больше чем кто-либо другой любимы и уважаемы и прежде чем кого либо другого Вас услышат охотно и сверх того запомнят.

Живите счастливо. От Маэстро Акилле, творца этого произведения – Вашей рыцарской доблести, о которой, вместе со щедростью души, храню память так много времени.

Многоуважаемому и храброму синьору Дону Джованни Манрике, слугам синьоры маэстры Чезареа¹

Тяжким делом, без всякого сомнения, было бы, многоуважаемый Синьор, если бы я, даже не смотря на представленные мною знание и учение, старался бы показать миру, насколько полезны упражнения в искусстве, и подтверждение, и пригодность для человеческой натуры. Потому что несмотря на многие выдающиеся умы, это есть мое стойкое убеждение, живейшими доводами доказанное. Тот самый мир и почти та же природа, правильными причинами вынужденные, приходят подтвердить, что без искусства (дар уникальный величайшего бога и почти пример его божественного разума) существующие вещи сами по себе грубые и несовершенные. И если искусство, следовательно, есть предмет настолько нужный и достойный, и если оно счастливая мать стольких удивительных сторон, разумно было бы что бы и в мастерстве оружейном (работы с оружием) более других оно нами уважалось и почиталось, не только из-за того, что полезное, но и превыше всего необходимое. Поэтому оставляя в стороне конкуренцию с Сельским Хозяйством, Медициной и многими другими, которые имеют первостепенное значение, и кто виноват, что мало их понимают, а много говорят; я для себя не нахожу ничего, кроме ничтожных случаев в мире. И человечество может лучше сохраниться в этой жизни (конечная цель всех наших дел), если будет остерегаться и с находчивостью интеллекта собственную персону защищать от вышестоящих опасностей и превратностей судьбы. Болонец Акилле Мароццо был, как мир знает, превосходнейшим учителем этого благороднейшего искусства: и после того как воспитал бесконечно мужественных учеников, оставил написанное во благо общества настоящее произведение, по настоящему достойное такого высокого ума, какой есть у него, и достойное быть украшенным рисунками, подготовленными Маэстро Джованни Баттиста Фонтана, моим уважаемым братом, и снова оно выходит в свет под именем Вашим и покровительством, дабы благодаря Вашему большому авторитету, как никогда бы ценилось и почиталось. Однако в последние дни я посвятил Вашему Светлейшеству творение Камилло Агриппа, который повествует так же, но другим способом, о том же предмете. Нет в мире для меня человека важнее Маэстры Чезарии, которой за ее заслуги и значимость (храбрость) и за бесконечную любезность, проявленную ко мне, имею перед ней обязательство, как уже ей пообещал, что посвящу и Вам и ей в равной мере этот новый наш труд, представляя, как увидев разные гвардии и разные захваты и знатные предупреждения для защиты и уверенное обучение обиженных, и в последнем многие вещи необходимы в случаях одиночных сражений, похвалит память такого достойного автора, и примет с хорошим настроением и мое служение: которое снова вместе с этой книгой, я ей предлагаю навсегда, и о её благосклонности смиренно прошу.

Венеция, 15 Ноября, 1568г.

Преданный Вам,

Джулио Фонтана, Художник.

Книга первая
Начинается первая книга в которой приведены способы атаки и защиты в военных искусствах, выдающимся болонцем Акилле Мароццо собранные.

Хотя Военное искусство многим доблестным кавалерам и Благородным Бойцам открыто, всё же многие отважнейшие люди тайного для себя откроют. Что любое их слово или действие с оружием невежественно и не без злобы. И видя эти многочисленные ошибки, их необходимо избегать, для милосердия и любви, что есть добродетель каждого, и приведет к славе. Я сам с пылкой любовью, с умом и искусством моим предостерегаю отважных бойцов, чтобы осторожно хватались за оружие. Поэтому отважные и храбрые люди увеличат свое могущество, но это не придет другим, которые несправедливо действуют. Отчего каждому вступающему в одиночный или групповой бой, прежде всего я советую, более того, предупреждаю, исходить из справедливости, как поступал древний Геркулес. И тогда этот жестокий мир не повернётся против разума воина. И каждый, кто этому противится, даже будучи храбрым, и хорошо обученным владению оружием, может понести урон, или быть опозорен, потому что Великий Господь, который есть высшая правда, безграничный в своей справедливости, не позволяет нарушать это никому. И прежде всего заявляю, что порядочный человек говорит очень осмотрительно, потому ещё, что справедливость окружает тебя, так что проницательный мыслитель может в нескольких словах усмотреть, что утверждения твоего противника более справедливы, и, возможно, он более прав: это её в несправедливость превратит и заставит с оружием в руках драться, чтобы восстановить потерянную справедливость, пока сможет держать оружие в руках, и ему, или присутствующим (не зная правды) покажется, что сила превыше справедливости, и побежденный, вне истины, без стремления к правосудию. Отчего, как уже говорилось, в чьих венах течёт справедливость не правильно сказанное превращать в несправедливость. Отчего каждый, кто в этом случае вернёт братские отношения, смирит язык, чтобы этот поступок не перевалил через край, не запятнает свою честь. И потому каждый, сказавший доброе слова в таком же случае, отличается разумностью и уравновешенностью в словах, советы которого следует записать, всегда он (помимо отличий) красиво говорит, великолепен, доблестен, всякий позор опровергнет, и всякое суждение мужественно рассеет. Но коварными и трусливыми называются всякие пошлые и унижающие слова, потому что даже мужественный человек и победоносный славный боец, будет опозорен ничтожным, неумелым и отвратительным бойцом. Но трусом, или другим оскорбительным словом будет назван тот, кто имеет намерение оскорбить, и особенно, или хочет спровоцировать бой. И такие названия справедливость в несправедливость превращают. И сдержанные и рассудительные слова воодушевляют и поддерживают похвальную репутацию и хорошую молву, что необходимо для достойного завершения жизни. Обо всём написанном в этой работе, или книге, я постоянно говорю со своим любимым сынишкой Себастьяном, обо всех моих искусствах, и о других способах, чему я смог научиться, и, как известно, для наведения порядка и запоминания лучше всего это напечатать. И во славу всемогущего и милосердного Бога, и блаженного нашего защитника святого Георгия, неустанная работа даёт принципы, не убавляя достоинств кого бы то ни было другого Маэстро этого воинского искусства, во всяком месте, всегда найдётся способ сохранить согласие и братскую любовь между обиженными.