Tsitaadid raamatust «Мечта на поражение»

Впрочем, была у него своя слабость. Гупи жить не мог без кофе.

– Ну, так, для пущей важности. Для американцев борьба с терроризмом все равно, что для Троцкого революция – смысл не в результате, а в самом процессе

подвешен миниатюрный пульт управления

присоединилась легкая дробь пальцев, уверенно бегающих по туго натянутой

зачем? Ну, что он тут увидит? Голые стены? Бюреров? – лучше бы у

– У каждого из нас есть свои слабости.

– А у тебя?

<...>

– У тебя какая слабость?

– Люблю поговорить о слабостях других.

Ну что, мужики, двинули? – А что ж, все равно деваться некуда… И они двинули. По-настоящему. По-серьезному. По-мужицки.

А Журналист? – Гупи посмотрел по сторонам. Местность вокруг открытая, спрятаться Излому негде. – Где он? – Он получил то, что хотел, – ответил Главный. – Он стал человеком? – Не знаю. Но, – Главный лукаво прищурился, – смею предположить, вы с ним больше никогда не встретитесь. – Почему? – Потому что у каждого свой ад. – Ад? – На всякий случай Гупи еще раз придирчиво осмотрел окрестности.  – Ты называешь это адом? – А как ты себе представляешь ад? – Ну-у…

отмычки и вояки – этого не замечали. Но Рикошет среагировал на маневры Мухи так же, как Гупи. Он жестом велел Вервольфу переместиться в конец колонны и наблюдать за тылами, а сам побежал вперед. Догнав Муху, он о чем-то негромко спросил его. Проводник нервно дернул головой. – Недоноски, – зло прошипел за спиной у Гупи Вервольф и сплюнул в