Мурка, ёлка и айфон

И, подбоченившись, Миша выпятил вперёд грудь и напустил на себя важный вид.

Мурка покачала усами и принялась вылизывать другую ногу.

– Да ну тебя, – бросил ей Миша. – И вообще, некогда мне тут с тобой разговаривать. Мне идти пора!

Наскоро натянув тёплые штаны и просунув голову в узкую горловину новенького свитера, связанного бабулей к этому Новому Году, Миша подбежал на кухню и принёс оттуда Дашкину детскую скамеечку. Взобравшись на неё, он пошарил рукой на книжной полке и достал с неё свою заветную копилку – весёлую пузатую мышь, которую деда подарил ему на прошлый Новый Год. (Миша знал, что для каждого Нового Года есть своё особое праздничное животное. В прошлый раз это была мышь. А сегодня наступал год быка). В эту копилку Миша складывал все свои карманные деньги. Вообще-то Миша копил на новенький айфон (конечно, у него был папин телефон, и даже с большим экраном, Вовчику на зависть, но Миша разбирался в современных технологиях и знал, что лучший телефон, ещё и самый дорогой – это айфон).

Держа в руках мышку, Миша на мгновение заколебался. Всё-таки он копил целый год. Но тут перед глазами снова всплыло бледное лицо испуганной Дашки, которая жуть как боялась зубных врачей. Сам Миша уже не раз бывал у стоматолога. И хотя он каждый раз храбрился в коридоре перед кабинетом и напускал на себя вид смелого парня, но в душе Миша прекрасно знал, как неприятно бывает, когда у тебя болит зуб и его надо лечить всеми этими холодными железками. Нет, сегодня он должен утешить Дашку и устроить ей сюрприз в виде Нового Года. А на айфон он ещё накопит. И вообще, может мама с папой, наконец, соберутся и подарят ему айфон.

Решительно стиснув зубы, Миша стукнул мышонка об угол стола. С громким треском тот раскололся пополам, и деньги полетели на пол. Жадно выхватывая свёрнутые в трубочку купюры, Миша принялся считать. Сто, двести, четыреста – получилось ровно девятьсот пятьдесят рублей.

– Вот и отлично, – улыбнулся Миша, складывая в уме числа. (Хотя иногда на уроке Миша баловался, у него всегда была пятерка по математике). – Хватит и на торт, и на маленькую самую дешёвую ёлочку, да ещё и на одну игрушку Дашке останется!

Бережно сжав в кулаке свои сбережения, Миша нырнул руками в рукава пуховика. Натянув сапоги, и на ходу нахлобучивая шапку, он захлопнул за собой дверь и через три ступеньки помчался вниз.

На ёлочном базаре за углом не было ни души. Продавец, молодой парень, похожий на почтальона Печкина из мультиков про Простоквашино, в огромных серых валенках и смешной мохнатой шапке ушанке привалился спиной к грузовику и что-то быстро нащёлкивал в телефоне. В кузове виднелись зелёные ёлочки. Их было много, штук двадцать.

– Вот и здорово, – подумал Миша. – Хорошо, что народу нет, а то бы все ёлки раскупили! Сейчас выберу самую красивую, и побегу в кондитерскую.

Решительно шагнув к продавцу, он громко сказал:

– Здравствуйте!

Парень не шелохнулся, поглощенный телефоном, будто не замечая стоявшего перед ним Мишу.

Миша набрал побольше воздуха в грудь и что есть силы гаркнул на всю улицу:

– Здрасьте!

– Чего орешь! – буркнул продавец, не отрывая глаз от экрана, по которому мельтешили маленькие боевые фигурки.

– А ёлочка сколько стоит? – выпалил Миша, решительно тыкая варежкой в сторону кузова.

– Не продаю, – буркнул парень.

– Это же ёлочный базар? – удивился Миша.

– Видишь, я занят! Не отвлекай меня! – нахмурился новый Печкин.

– Да я только одну возьму. Вот, держите деньги!

– Иди, иди отсюда, – зашипел парень. – Куда, куда ж ты ульту кидаешь, руки крюки? – внезапно подскакивая, пиная воздух огромными валенками и размахивая свободной рукой, словно однокрылая птица, заверещал продавец. – Выше, выше давай!

– Дяденька! Мне очень надо! Возьмите деньги! – попробовал Миша ещё раз.

– Не до тебя сейчас, не видишь что ли? Счас, счас я отыграюсь, ещё одну и на победку! – отмахиваясь от Миши, как от назойливого комара, кричал продавец.

– Возьмите пятьсот рублей, – тянул к нему руку Миша. Сняв варежку, он помахал купюрой под носом у парня, но тот уже ничего не замечал вокруг. Словно зомби, он зашагал вдоль кузова, забрался в кабину и, сердито захлопнув за собой дверь, скорчился над экраном. Выпучив глаза и колотя скрюченными пальцами по кнопкам, он громко хохотал, брызгая на экран слюной и странно подёргивая шеей. Мише вдруг стало страшно. Пушистые ёлочки остались высоко в кузове, и Миша не смог бы до них дотянуться, даже если бы захотел. Отвернувшись, он быстро побежал к светофору, то и дело оглядываясь и мотая головой, чтобы изгнать из ушей этот раскатистый нездоровый хохот.

В кондитерской было тепло. Прозябший Миша с наслаждением вдыхал тёплый воздух, наполненный витавшими здесь ароматами шоколада и ванили. Так всегда пахло на кухне у бабули, когда она пекла свой фирменный торт Зебра. Ох и вкусная у него начинка: полоса белая сметанная, полоса коричневая шоколадная, как будто и вправду зебра. А как он тает во рту – ммм.

От воспоминаний у Миши потекли слюнки, и, тряхнув головой, он направился прямо к ярко освещенной витрине, полной манящих сладостей. От края до края здесь громоздились разные вкусности: шоколадные бисквиты, торты, посыпанные орехами, с кремом в виде розочек, с прослойкой малинового желе, покрытые какао. От изобилия у Миши разбежались глаза. Он увидел очень красивый торт, украшенный шоколадными фигурками и белым кремом. На ценнике было написано «Сказочная Полянка». Миша уже шагнул на кассу и открыл рот, как вдруг вспомнил, что больше всего на свете Дашка любит Наполеон. Это такой торт, где много-много слоёв, а между ними вкуснейший крем. Мама покупала ей такой торт на каждый день рождения.

– Но ведь сейчас Новый Год! – шевельнулся в голове у Миши червячок сомнения. – Когда ещё попробуем такую Полянку? А Наполеон мы уже тыщу раз ели.

– Да и вообще, – продолжал червячок, закрадываясь всё глубже Мише в мысли, – деньги то не Дашкины! Деньги мои, вот что хочу, то и выберу. А если Дашке так хочется Наполеон – пусть сама накопит!

– Хм, – задумался Миша. – Вроде бы всё так, но порадовать-то я хотел именно Дашку – весь праздник для неё и устроил.

После секундного колебания, Миша задрал голову и отчётливо объявил продавщице, которая почему-то стояла к нему спиной:

– Мне, пожалуйста, Наполеон.

– Нельзя, – не поворачиваясь, отрезала она.

– А почему? Вот же он, на витрине!

– Мальчик, ты что глухой! – внезапно обернувшись, рявкнула продавщица. – Не видишь, я фото делаю!

Тут Миша вдруг заметил в её тонких пальцах, украшенных на концах длиннющими красными ногтями, новый айфон в дурацком девчачьем чехле в виде пушистого зайки с ушками. Схватив айфон половчее, девица распласталась над витриной с тортами и принялась их фотографировать.

– А вы можете Наполеон сфотографировать и мне продать, а остальные потом доделаете? – робко предложил Миша. – А то мне уже идти надо.

И боязливо покосился на громадные красные ногти, почему-то думая о коршуне, который схватил кролика своими хищными лапами и, цепко держа в огромных когтях свою добычу, уносит её по воздуху прочь.