Loe raamatut: «Очень живучая тварь 3», lehekülg 6
Глава 4
– Класс-класс-класс!! Какой огромный, какой здоровенный! ВА-А-У!
Наблюдать как вокруг её мусорщика визжит и скачет довольная София Анне было противно. Эта дура уже начинала её бесить, хоть общее время их знакомства и насчитывало не более получаса.
– Он мой, брысь от него! – хватаясь за окровавленный бок, поперла на свою товарку рогатая.
Вклинившись меж молчаливым великаном и визжащей Софией, Анна со всех сил потянула бледнолицего подальше с этой проклятой поляны. Схватив мусорщика за его огромную когтистую пятерню, Анна истерично завизжала, закричала на одноглазого, требуя шевелить ногами и побыстрей разворачиваться в нужную ей сторону. Смерть и апокалипсис стремительно приближались. Пятерка небесных заканчивала утюжить своими убойными заклинаниями горящие руины разрушенного города. Добивая последних выживших, всадники местного армагеддона уже заходили на новый вираж – аккурат в сторону гигантской труповозки и всех её обитателей, собравшихся подле огромных колёс. Сообразив что будет дальше, народ мгновенно бросился в рассыпную.
– Да шевели ты ногами, гад! – не в силах сдвинуть эту бледнокожую громадину с места, завизжала Анна. – За мной, за мной, сказала!
– Руки прочь от него, мымра, – подскочила София к истерящей красноглазой, схватила ту за волосы, – мусорщик мой, катись отсюда!
– Твой?! Он мой! Пусти меня, шалава подзаборная!
– ЧТО?! Ах ты проститутка…
Крики и ругань сцепившихся бабенок заполонили округу. Визжа и брыкаясь, хватая гиганта за руки и ноги, кусаясь, пиная друг друга, рогатые тянули мусорщика каждый в свою сторону, требовали от него подчиняться, истерили, норовили друг друга убить и этого болвана, упертого в том числе. Бледнолицый калека упорно игнорировал обеих красноглазых. Более того, выбравшись из-под горы вонючих останков, мусорщик как вкопанный замер у труповозки, разогнулся во весь свой исполинский рост, сжал-разжал кулаки, неспешно повёл плечами, медленно покрутил головой, разминаясь.
– Ты совсем ополоумел?! – разом завизжали истеричные бабенки. – Чего встал, дубина?!
В воздухе просвистело. Из-за спины бледнолицего выползла зазубренная красная тентакля, отправила красноглазых в затяжной полёт. Отвесив рогатым мощную оплеуху, жуткая каланча вернулась к своему хозяину, покрутилась за спиной одноглазого, дожидаясь подругу. По земле заскользил здоровенный серый спрут. Хищно щелкая жвалами и подхватывая из бегущей толпы наиболее крикливых и отчаявшихся, мерзкий живой шланг вернулся к однорукому, закинул в свою пасть пойманную добычу, довольным питоном заструился вверх по мусорщику. Через пару секунд обе змеюки, серая и красная, извивались напротив лица молчаливого великана, заглядывали тому в глаза, подобострастно урчали, шипели, щелкали окровавленной пастью. Бледнолицый недовольно покосился на питонов. Обе тентакли мгновенно захлопнули пасть и шустро юркнули однорукому за спину, скрутились там аккуратным клубком.
Мусорщик пришел в движение. Прекратив наблюдать за смертоносным полётом разбушевавшихся небесных, одноглазый вновь занырнул в содержимое гигантской труповозки. Вместе со своими голодными питонами мусорщик растворился в куче провонявшейся мертвечины, вынырнул из нее секунд через тридцать, выбрался из гигантской кучи с огромным мясницким тесаком в руке. Бросив артефактный клинок на землю, вновь полез в труповозку, выбрался из неё с кучей холщовых тряпок и парой сломанных костей, тоже бросил на землю.
– Не лезь к нему, не лезь говорю! – приходящихся в себя Софию и Анну схватил за руки неугомонный культист.
Осоловело хлопая глазами, девушки собирали мысли в кучу, упорно пытались встать после их стремительного полета через весь мусоросборник. У Софии так и вовсе пол-лица опухло, так удачно огрела её по мордашке живая тентакля. Впрочем, рогатую это ничуть не расстраивало. Более того, конкурентка Анны, казалось, ещё больше заинтересовалась одноруким калекой, ибо подобного существа, с разумными управляемыми спрутами за спиной она до этого момента ещё не видала.
– Не смейте мешать аватару божьему! Не лезьте под руку, бестии красноглазые! – всё не затихал культист, не пускал обратно к труповозке. – Не мешайте ему, не гневите, ибо когда явится истинный хозяин этих земель, только деяния твои определят жить тебе или умереть! Не лезь к однорукому!
– Ты чертов псих! – Анна что есть сил врезала культисту, тут же застонала не в силах и дальше воевать и брыкаться.
Рана на вспоротом боку интенсивно закровила. Собираясь высосать из того всю жизнь и энергию, красноглазая направила руку в безумного проповедника, попыталась активировать способности, но все её навыки не работали. Все способности из личного арсенала красноглазой отказывались повиноваться.
– Я помогу, помогу! Только не бей меня, проклятая! – фанатик шустро вытащил из кармана иголку и огромный моток ниток, вытащил кусок холщовой тряпки, порвал на бинты. – Иголка и нитка всегда должны быть с собой, запомни! Образ божий часто свой мешок латает, иголка и нитка должны быть в наличии!
– «Аватар», «образ божий»?! – заинтересовалась София. – Ну-ка, ну-ка!
– Скоро сами всё увидите! Скоро, уже скоро! – восторженно захлопал глазами мужик, схватил рогатую за руки, заглянул той в глаза. – Истинный владыка этих земель обязательно явится к своему однорукому проводнику! Наберитесь терпения!
– ЗАРЯЖ-А-А-АЙ! – поляну накрыл оглушительный мужской рёв.
Толкая брошенный экзекутами здоровенный гарпуномет, бородатый мужик грозной наружности разворачивал орудие в сторону приближающихся небесных, целился, взводил механизм и велел оставшимся на поляне смельчакам тащить ему побольше стальных снарядов. Отважившихся дать бой смерти с небес у труповозки насобиралось человек десять. Жетонщики уровнем от пятого и до трехсотого преимущественно глазели в сторону суккубата и огромного бледнокожего мусорщика, что с непоколебимым упорством и странным спокойствием продолжал поиски в огромной телеге с трупами. У Анны закрадывались подозрения, что все присутствующие верят в силы двух рогатых, подозревают её и Софию в какой-то хитрой западне против небесных и ждут от мусорщика и его двух хозяек необъяснимого чуда, способа разбить летящую в их сторону небесную гвардию.
– ЗАРЯЖАЙ, КОМУ СКАЗАЛ!! – бородач дернул за шкирку худосочного енота, сунул тому в лапы здоровенный гарпун. – ЗАРЯЖАЙ БАЛЛИСТУ!
Матерясь и грозно фыркая, ма-шутцу бросил гарпун на землю, отбежал поближе к мусорщику и мелким пигмеям у его ног. Последние, не в состоянии разрешить проблемы миром, всё продолжали махать своими маленькими копьями и забрасывать друг друга камнями и палками.
– Тогда ты! – бородач схватил за шкирку пернатого. – Заряжай гарпун!
– А чего я? Сам заряжай! Я стрелять буду!
– ТЫ? ХРЕНА С ДВА! СТРЕЛЯТЬ БУДУ Я!
– Пшел прочь от требушета! – прилипалы сто сорокового уровня полезли на бородача и его гарпуномет, облепили установку со всех сторон. – Не мешай профессионалам, дай стрельнуть!
– Куда прешь, кисель проклятый?!
Мусоросборник вздрогнул от прямого попадания. Раскаленный снаряд плазмы накрыл кособокий требушет, галдящих смельчаков, фанатика, рогатых. Пламя захлестнуло всю поляну, не оставляя и шансов на спасение. Анна зажмурилась. Через секунду вновь открыла глаза, непонимающе оглянулась по сторонам. Все были живы, недоумение и восторг царили на лицах. Бесплотность, полёт, спасительное окаменение или стена льда – каждый из присутствующих умудрился сохранить себе жизнь активацией новых невероятных способностей. Даже загадочный культист, самый обыкновенный житель Помойки без жетона и способностей, закрыл Анну и её подругу сферой неуязвимости. Не такой большой и яркой как у рогатых, но тем не менее.
– ПАЛИ! – первым среагировал бородач на случившееся.
Отменив защитную стену льда вокруг своего орудия, громила дернул рычаг, отправил стальную болванку аккурат в небесных. Грянул гром, кривая молнии изверглась с небес на землю. Снаряд бородатого сожгло ещё на подлете. Ответный удар последовал незамедлительно. Всё тот же электрический разряд толщиной аж в целую руку разнес установку и чуть не испепелил неудачливого стрелка. Неугомонный фанатик, по-прежнему с ниткой и иголкой в руках, бросился к бородачу на помощь, в последний момент укрыл зазевавшегося снайпера куполом неуязвимости.
Небесные набрали скорость. Окутав себя пламенем и разрядами молнии, ощетинившись стальными копьями, пятерка закованных в черное небожителей перестроилась ударным клином. Рёв пламени и всполохи грома затопили округу, задрожала земля под ногами, обжигающе-горячий ветер ворвался на поляну. Народ попрыгал в канавы и ямы, скатился в рытвины и обрывы лишь бы подальше от апокалиптического приземления небесных. Даже Анну и её так называемую подругу бородач с фанатиком схватили на руки, прыгнули с девушками за огромный земляной вал, буквально на головы Мраку и корсетнице. Последние, с огромным шприцом белой дряни на перевес, всё это время, оказывается, следили за происходящим. Укрывшись за насыпью, с перепуганным взглядом, парочка наблюдала за движениями мусорщика и его живыми спрутами. С появлением бородача и команды Мрак с корсетницей побросали шприцы и ампулы, торопливо сбежали в воронку межпространственного перехода.
– Пусти меня, пусти сказала! – брыкаясь и кусаясь Анна вырвалась из хватки бородатого.
Остервенело работая руками и ногами, суккуб взобралась обратно на земляной вал. Требовалось убедиться, что однорукий болван догадался бежать, иначе конец. Анна высунула макушку поверх насыпи. Аналогичным образом поступила остальная компания. Не желая пускать рогатую одну, троица вынужденных компаньонов взобралась по песку, во все глаза уставилась на поляну и однорукого бледнолицего калеку всеми позабытого. Мусорщик шел к центру.
Злой и недовольный, оставив своё барахло у колеса труповозки, молчаливый великан прошел до гарпуномета, подхватил с земли стальную болванку. Тут же последовал замах, бросок, зазубренный гарпун на скорости сверхновой улетел прямиком в небесных. Подбитой вороной крайний из летящего клина рухнул в соседней речке. Черная гвардия резко скорректировала маршрут. Огненное торнадо взяло курс на бледнокожую фигуру, намереваясь раздавить. Мусорщик, казалось, только того и ждал. Разведя руки и щупальца во все стороны, нетерпеливо выхаживая из стороны в сторону, бледнолицый буквально провоцировал небесных на подобный шаг. Последовало аннигилирующее приземление.
Небесная гвардия на полной скорости влетела в однорукого гиганта. Гудящее торнадо снесло мусорщика как тростинку, проделало калекой здоровенную траншею через соседний лес и болото. Удар оказался настолько мощным и аннигилирующим, что вскипела земля под ногами, завалилась на бок огромная труповозка, Анну и компанию засыпало раскаленными головешкам, трупами, песком и грязью. Снова набрав высоту и заложив крутой вираж над изуродованной поляной, черная гвардия приземлилась в центре поляны. Про мусорщика, чей труп унесло за три девять земель, можно было окончательно забыть.
Софию, Анну, бородача и всю честную компанию, что разбежалась по кустам и оврагам, подхватила невидимая сила, выдернула из своих укрытий. Перепуганных и брыкающихся, всех бросили в одну большую кучу, к ногам закованной в латный черный доспех небесной воительницы. Из-под земли сразу же полезли стальные штыри и прутья, каждого обвили по рукам и ногам, вздернули, как на распятье.
– Приготовь их в последний путь, – утвердительно кивнул воительнице лидер приземлившейся четверки, самый крупный и массивный из небесных.
Штыри и прутья снова пришли в движение, повинуясь приказу своего лидера, девушка усилила способности, начала придавать распятьям форму настоящих крестов.
– Адам, найди мусорщика и принеси мне его голову, – приказал гигант другому воину. – Смотри внимательно, его останки будет трудно опознать.
– А как же наш брат? Его стоит отыскать.
– Август уже вернулся на небеса, я больше не чувствую его присутствия в этих землях. Кем бы ни был почивший мусорщик, но его бросок чуть не стоил жизни нашему брату. Ступай уже, принеси голову однорукого.
Так называй Адам кивнул, снял шлем, тряхнул шикарными кудрями. Разливая вокруг себя пламя и жар, прыгнул в проделанную мусорщиком борозду, двинул на поиски останков.
– Какие уродливые, – ещё один из четверки снял шлем, посмотрел на дрожащих от страха и ужаса мелких пигмеев. – Местное племя?
Самый мелкий из туземцев подхватил с земли кучу грязи, замахнулся, норовя кинуть этот мокрый ком прямиком в небесного. Блондин лишь весело хохотнул, направил в туземца указательный палец:
– Пуф! – надул щеки весельчак. – Пуф-пуф!
Из указательного пальца белокурого одна за другой вырвались электрические разряды, зажарили туземца до состояния обугленной кочерыжки.
– Ха-ха, какие вы забавные, – пуская молнии из пальца не прекращал расстрел весельчак, испепелял пигмеев направо и налево.
Последние, визжа и подпрыгивая, бросились в рассыпную. Какая-то часть побежала прятаться за труповозку, другая ломанулась в сторону болот, третья попыталась утащить и спрятать нехитрый скарб погибшего однорукого, собранный им у колес ныне перевернутой труповозки. Один из мелких оборванец ухватил в свои маленькие ручки жетон болотника. Крепко прижав подвеску к груди, пигмей шустро заработал ножками, кувыркаясь и падая, зигзагами петляя от электрических выстрелов хохочущего небесного побежал вслед за ушедшим Адамом и улетевшим в неизвестность мусорщиком.
– Не стоит нас обвинять, – снял с головы свой черный шлем лидер отряда, положил на землю. Сложив руки за спиной, демонстрируя шикарные улыбку, белоснежные усы и блестящую лысину, медленным шагом направился вдоль извивающихся на крестах пленников. – Все вы умрете во имя праведной цели. Помойку давно было пора сжечь, мусорщик лишь открыл глаза на очевидную проблему. Спасибо ему за это.
Лидер небесных важно прошелся вдоль крестов, задержался возле Софии и Анны, в три короба сыпящих ему на голову проклятия и угрозы, вернулся к своему белокурому братцу. Последний уже закончил расстрел пигмеев и сейчас раздевался, обнажался по пояс, демонстрируя потрясающее мускулистое тело и идеальную осанку. Бросив на землю латный доспех, кучерявый материализовал в своей руке длинную острую рапиру, выполнил филигранный выпад и росчерк, разминаясь.
– Коль среди вас есть сильные духом – пусть скажут об этом, – снова взял речь верзила, встал у брата-фехтовальщика за спиной, покровительственно положил тому руку на плечо. – Мы уважаем храбрость и силу духа. Лучше погибнуть в честном бою, чем сгореть на праведном костре во славу Первого. Кто отважится бросить вызов моему брату?
С дальнего креста отчаянно защелкало. Либрикус – богомол двести восьмого уровня – гневно заработал жвалами и задергался, демонстрируя готовность «засунуть эту шпагу белокурому в задницу». Как он сам выражался.
– Превосходно! – благосклонно кивнул двукрылому небесный здоровяк. – Сестра, освободи этого храброго воина из своих пут, а остальным разожги костер, чтобы лучше думалось. Ха-ха.
Небесная сестра широко улыбнулась, взмахнула рукой, освобождая богомола со стального распятия. У основания других железных крестов сразу же разгорелось пламя. Анна и София завизжали громче всех. Корчась в обжигающем пламени небесной, суккубат принялся отчаянно убеждать усатого, что они среди всех присутствующих самые выдающиеся мечники и шпажисты.
– Ха-ха-ха, – одобряюще засмеялся усатый, присел у разрушенной труповозки. – Так-то лучше!
Великан громко хлопнул в ладоши, сотворил богомолу острую пику:
– Дерись, жетонщик, покажи моему брату на что способен.
Богомол сорвался с места. Пользуясь собственной антропометрией, способностью к полету и прирожденной скоростью, либрикус в мгновение ока оказался за спиной белокурого небесного, замер, занося стальную пику над его головой.
– Это была хорошая попытка, – развернулся к своему противнику кудрявый небожитель, протер лезвие шпаги. – Но ты слишком медлителен, друг мой.
Богомол развалился аккуратными кусочками. В какой момент это произошло никто даже не поняла. Вот богомол был, вот оказался за спиной белокурого, а вот уже рухнул мясным ассорти тому под ноги. Небесный шпажист, казалось, даже рук не поднимал. Или скорости его движений была настолько быстрой, что никто их даже не заметил.
– Ты, – небесный фехтовальщик указал на другого богомола, – попробуешь? Обещаю быть помедленнее.
– Сестра, – довольно разгладил усы здоровяк, одобряюще кивнул, – освободи этого благородного воина, пусть покажет на то способен.
Новому двукрылому вместо копья выдали две сабли, начался бой. Второй богомол был в самом деле хорош. Мутной тенью перемещаясь по импровизированной арене, либрикус довольно долго умудрялся давать отпор небесному фехтовальщику. Богомол пропускал колотые выпады, терпел резаные раны, ронял отрубленные ему конечности но контратаковал и уклонялся, бил в небесного цепной молнией и вполне успешно попадал ветряными лезвиями. Со стороны могло показаться, что бой относительно равный. Таким он был до тех пор, пока двукрылый не лишился последней руки. Изувеченный, с отрубленными руками, либрикус неожиданно попытался сбежать, улететь в темноту окружающих болот, затеряться в канавах, ямах и оврагах.
– Недостойное поведение, – расстроенно покачал головой здоровяк, настиг двукрылого прямо в полете.
Буквально голыми руками богомола превратили в мясную отбивную, молниеносными, четкими ударами здоровенных кулаков превратили несчастного в окровавленное решето. Усатый лидер жуткой семейки оказался мастером кулачных единоборств. Неожиданно.
– Позволь-ка мне, – раззадоренный кровавым добиванием, гигант подвинул брата-фехтовальщика в сторону, аналогичным образом кинул свой латный доспех на землю, оголился. Демонстрируя фигуру, габаритами и пропорциями во всех смыслах божественную, усач нетерпеливо махнул своей сестре, указал пальцем на бобра-переростка. – Давай этого сюда!
С креста освободили огромного асолота, сотворили бобру-переростку увесистую шипованную палицу. Небесный усач, скалясь во все тридцать два, даже наколдовал своему противнику качественную сбрую, упрощенную копию его небесного черного доспеха.
– Бейся, воин! – потирая кулаки, призвал усатый. – Ваш вид достаточно могуч, а с этим доспехом у тебя и вовсе преимущество. Ха-ха!
Бобер задымился ожившим вулканом, выпустил золу и пламя из многочисленных раструбов на своей спине. Под собственный рёв и топот огроменных ножищ, раскочегарившийся мутант побежал на небесного, набрал ход точно локомотив, готовый идти на таран. За секунду до столкновения, переросток неожиданно исчез, к неописуемому удивлению усатого возник у того за спиной мутной тенью. Последовал удар, затем второй, асолот, демонстрируя несвойственные для его вида способности, принялся теснить мастера единоборств. Витая возле усатого дымящейся тенью, атакую того кулачищами, заряженными подозрительной черной материей, бобер не сдавался целых тридцать секунд. Наконец запас его собственных сил истощился, асолот вернулся в нормальный вид, небесный усач двумя точными ударами прошиб грудную клетку несчастного. Насквозь пробив и бобра и его доспех, громила выкинул обезображенное тело в ближайшую канаву, разгоряченный пошёл выбирать себе следующую жертву.
За соседним болотом пророкотало. Небеса озарили языки кровавого пламени и багряное свечение, в направлении, куда улетел погибший мусорщик, буйным ростом взорвались кусты и деревья. Лианы, сучья, ветки и многочисленные прутья словно железные колья выстрелили из-под земли, монструозным частоколом раскинулись на километры вокруг. Пахнуло тиной и гнилью. Грунтовые воды и вонючая жижа болот пошли на поверхность, в считанные секунды затопили мусоросборник вместе с соседними канавами.
Со стороны болот вновь прогремело. Над зеленым частоколом вспух гигантский огненный гриб, следом ещё один, послышались хлопки и взрывы. Горизонт озарила стена бушующего пламени, тут же потухла, разгорелась ещё одна и вновь погасла. Раскаленные файерболлы, магма, огонь и плазма разлетались по ту сторону образовавшегося темнолесья, чтобы в один миг исчезнуть, стихнуть под звуки омерзительного хруста и чавканья. Болота и мусоросборник накрыла подозрительная тишина. Десяток секунд ничего не происходило, лишь мерно покачивался тростник и пузырилась тина над водной гладью, а затем из недр зеленого частокола вернулся Адам.
Бледнолицый, с закатившимися глазами, с многочисленными дырками во лбу, словно оживший мертвец Адам прошёл до мусоросборника, пристально разглядывая настороженных небесных, обогнул тот по кругу. Не спуская взгляда с усатого и компании, молча поднялся к присутствующим, выразительно замер, ещё больше напоминая своим поведением восставшего из могил. Помолчав и пощелкав челюстью, Адам неожиданно изменился, захрустел-забулькал, обернулся точной копией кучерявого фехтовальщика. Теперь на поляне стояло два шпажиста, пялились друга на друга не отрывая взгляда.
– Твои шутки ни к месту, болотник, – изменился в лице главный из братьев. – Покинь это место и передай Ксофу, чтобы не лез со своим отребьем под руку.
Псевдо-шпажист вновь обернулся, со скоростью, недоступной простому болотнику изменил личину.
– Твои шутки ни к месту, болотник, – повторяя, проскрипела зеленая копия усатого, – передай Ксофу, чтобы не лез под руку.
– Я смотрю ты тупой и не понимаешь, – небесный здоровяк угрожающе поднялся.
Болотник обернулся в третий раз. Огромный и шипастый, в плотном коконе из веток и сучьев, с двумя хищными спрутами за спиной, зубастая образина продемонстрировала своё истинное обличие. Недобро поглядывая на небесную семейку багровым зрачком единственного глаза, болотник разинул свою пасть, запустил мерзкое щупальце себе в глотку. Со дна пищевода в темноту Помойки вытащили ту самую голову Адама, с кучей дырок и закатившимися глазами, оживили её при помощи мерзких веток и щупалец.
– Теперь это наш дом, братья, – застонала ожившая башка, посмотрела белесыми глазами на небесных.
– Мы все останемся тут, в Помойке, так он мне сказал, – еле ворочая языком сообщил изуродованный котелок Адама.
Болотник сунул башку небесного себе обратно в пасть, проглотил. Разведя руки и щупальца в стороны – точно мусорщик пару минут назад – приглашая небесных нападать, молчаливая тварь закружила по поляне. Подхватив с земли длинный стальной прут, жуткое существо вернуло себе внешность белокурого шпажиста. Используя кусок арматуры точно шпагу, зубастый перевертыш исполнил идеальный выпад и росчерк, в точности повторил любимый прием кучерявого.
– Смотрите, смотрите во все глаза! – радостно зашептал со своего креста неугомонный проповедник. – Оно явилось! Явилось! Не стоило небесным бить однорукого!
– Я разберусь, – остановил старшего брата белокурый, предельно собранный и теперь уже не такой веселый преградил здоровяку путь.
– Оно хочет фехтовать – оно получит желаемое, – ледяным тоном сказал кучерявый, поудобней перехватил шпагу, пошел на свою одноглазую копию.
Зеленый подражатель недобро осклабился, двинул навстречу. Удар, выпад, рывок в сторону и филигранный блок. Хруст костей, кишки и жуткий крик – шпажиста кожаной тряпкой намотали вокруг арматуры. Болотник бросил на землю изувеченное тело, перешагнул труп кучерявого.
Поляну накрыл полный ужаса и отчаяния крик – визжала небесная сестра убитого, визжали прикованные к столбам узники. Софию и Анну от увиденного вырвало, бородач потерял сознание, кто-то обгадился, кто-то пустил в штаны.
Болотник во второй раз приглашающе развел в стороны ветки, руки и щупальца. Сменив обличье на усатого верзилу, монстр закружил вокруг оригинала. Копируя позу и положение рук соперника, подражатель двигался точно мастер боевых искусств, перетекал из одной стойки в другую, изобретал новые движения и с каждой секундой буквально эволюционировал в части знания и понимания тактики кулачных единоборств.
– Мерзкая тварь, – презрительно сплюнул усач, – где тебя такую родили?
Небесный мощно атаковал. Подшаг, удар, выверенный уклон и снова удар. Контратака, выпад, ещё одна контратака. С громким хрустом небесному проломили грудину. Болотник раздробил усатому грудную клетку, пробил брюшину, сломал руку. Отступив на пару шагов, давая оппоненту сделать вдох, чудовище вновь закружило по поляне. Верзила исполнил молниеносный рывок. Намереваясь болотника поймать и раздавить в своих огромных ручищах, старший из братьев прыгнул на зеленого. Точно живая гильотина подражатель в три удара ладони добил нападающего. Свой прыжок усатый закончил с перерубленным позвоночником и костями, выпирающими наружу.
Болотник оставил труп убитого. Разогнувшись, подняла глаза на единственную оставшуюся в живых представительницу белокурой семейки. Неотрывно следя за испуганно визжащей небесной, кровожадное чудовище понимающе ухмыльнулось, скопировало внешность и способности своей будущей жертвы. Приглашающе взмахнув рукой, точная копия сестры убитых грациозной походкой направилась к своему оригиналу, медленно стала обходить ту по кругу. Болотник, как и дважды до этого, предлагал оппоненту посоревноваться в способностях.
– Не подходи ко мне! – ужаснулась своей лыбящейся копии белокурая, с надеждой и отчаянием в глазах устремила взгляд в небеса, попыталась улететь из Помойки гудящим метеором.
Небесную поймали ещё на взлёте. Сбив беглянку здоровенным железным крестом, следующим предметом подражатель сотворил массивный угловатый обод о четырех спицах. Присоединив его к ближайшему распятию, болотник вонзил получившуюся конструкцию в землю. Затем последовали крики, хруст и жуткие вопли, копия белокурой устроила оригиналу колесование. Теперь кроме пленников на стальных распятьях поляну мусоросборника украшал кровавый образец жестокого четвертования.
Анне окончательно поплохело. Чернота небес озарилась многочисленными яркими вспышками, уцелевший от расправы брат белокурой семейки летел на землю с вооруженным подкреплением. Концентрация небесной силы на этом несчастном клочке земли становилась настолько огромной, что девушка едва держалась в сознании, от давящей на неё мощи, казалось, вот-вот лопнут глаза и закипит кровь по венам. Анна перевела мутный взгляд на болотника. Безжалостная тварь уже готовилась встречать подкрепление. Со скоростью пули кровожадное чудовище копировало внешний вид, способности и повадки нападающих, аккумулировало в себе не только образы приближающихся небесных, но и всех тех, кто был поблизости. В какой-то момент Анна даже заметила собственную себя, кровожадно скалящуюся в сторону подлетающей кавалькады и невероятно толстым, насыщенным куполом неуязвимости защищающуюся от дистанционных атак. Приземлилось подкрепление ровно в один из таких моментов.
Поляну накрыла вакханалия огня, криков и взрывов. Железные распятья и прикованных к ним пленников посдувало со своих мест, разбросало по ближайшим ямам и канавам. Мусоросборник утонул в звуках безудержной кровавой сечи, лязге металла, фейерверке способностей, бульканье и проклятиях. Проклинали «зеленую тварь». На голову кустистого подражателя непрерывным потоком сыпались обещания всевозможных пыток, истязаний, адских мук и бесконечного сожжения, но ответом на все эти угрозы были лишь жуткий смех и невообразимая жестокость. Зеленый оборотень потрошил соперников настолько изуверскими методами и приемами, что через пару минут непоколебимая стойкость духа и безупречная мораль небесных были сломлены, закованные в черный доспех воители бросились бежать из Помойки.
Болотник безумной голодной тварью бросился вдогонку, количество жуткого хохота увеличилось двукратно. Зарождающийся рассвет многострадальной Помойки ознаменовали истошные вопли, крик и мольбы о помощи. Особо не посчастливилось тем, кто среди всех возможных образов болотника повстречал копию сестры белокурых, с металлическим ободом в руках. Ломать хребты и колесовать несчастных – конкретно этот метод расправы с небесными одноглазому подражателю понравился в наибольшей степени.
***
Память и чувства вернулись к рогатой где-то через пару часов. Крики и стоны умирающих к этому времени давно уже затихли, смертоносная тварь покинула поляну и забрала с собой все жетоны убитых, народ освободился с крестов и понемногу приходил в себя, а сама рогатая аккуратно лежала в куче соломы и с заштопанной раной в боку. Не иначе как сумасшедший культист постарался, которого красноглазая, тем не менее, недолюбливала. Сейчас этот набожный фанатик сидел чуть в стороне от остальной команды и что-то самозабвенно чиркал в своих бумажках, записывал в них что-то, рисовал, чертил, высчитывал. Анна покрутила головой.
«Ах ты хитрая сучка!» – первое что пришло девушке на ум, стоило отыскать взглядом Софию.
Её так называемая «подруга» уже окучивала бородатого лидера выживших и склоняла того к мысли встать на её сторону, предлагала сопроводить в разлом и помочь тащить целый мешок отрубленных голов. Сама она их резала убитым или тоже бородач помогал было не особо понятно. Скрипя зубами и прикрывая саднящую рану в боку, Анна проковыляла к подруге.
– А я передумала, представляешь? – София сходу контратаковала рогатую заготовленной речью. – Мусорщик твой, только твой, и ничей иначе. Забирай его себе, а я пойду, пожалуй. Прихвачу вот только с собой пару вещичек покойных и пойду. Они им все равно ведь уже не понадобятся. Да Ивар? Согласен? Поможешь несчастной девушке дотащить котелки небожителей через разлом?
– Вообще-то, я тебя никуда не отпускал!
– Что? Да пошёл ты, мужлан неотесанный! Больно надо мне твои разрешения! И вообще – катись отсюда, ну! Чего встал тут, зыркаешь недовольно? М? Пшел вон сказала!
Внешний вид голосящей рогатой в этот момент говорил о многом. Если в прошлый раз от удара тентаклей у Софии распухла левая половина лица, то теперь красным опухшим волдырем красовалась правая, создавался общий вид не головы, а воздушного шара. Многочисленные синяки, фингал под глазом и сломанная рука шли в дополнение к основному комплекту и что именно стало причиной подобного преображения рогатой догадаться было несложно. Анна перевела взгляд на мусорщика. Однорукий, жив-здоров, сидел неподалеку и вид имел малость покусаный. То тут, то там на нем присутствовали следы чьих-то когтей, быть может, вполне себе женских, на шее красовался след от зубов, вполне себе человеческих, лицо было местами расцарапано, а на бледном шрамированном лбу ярким пятном красовался след от женской помады, чьей именно догадаться было не сложно.
– Ты на меня зла не держи, ладно? Ну не смогла я тебе помочь там, на окраине – ничего страшного, – снова переключилась рогатая на Анну, создала у себя за спиной кривую разлома, одной рукой ухватилась за мешок с головешками, – спешила я просто, понимаешь? И за «проститутку» тоже на меня зла не держи, погорячилась немного, с кем не бывает. Ты про эти мелочи не вспоминай, а забирай лучше себе дурацкого мусорщика и будь здорова! Счастья тебе с ним, здоровья, хорошего настроения, а я пошла!
