Loe raamatut: «Бегство от реальности Саймона Рейли», lehekülg 6

Глава 4. Без ложных надежд

Все спали, закутавшись в спальные мешки, наколдованные Мартином Вейсом. Печка приятно грела помещение. Саймон смотрел в потолок. Вчерашний спор с отцом никак не хотел уходить из головы.

«Он ведь прав, чертовски прав»

На оконном стекле уже не было морозных узоров. И когда они успели за ночь растаять?

Саймон не выдержал, он больше не мог спокойно лежать и выполз из спальника. Нервно почесав затылок, он сделал шаг, боясь нарушить сон остальных.

Скрип половиц разбудил Сулитерию, та сонно взглянула в сторону парня.

– Тихо! – шикнул тот, замерев.

Он боялся, что Сулитерия может всех потревожить. Но она осторожно поднялась и вопросительно посмотрела на Саймона.

– Мне нужно подышать свежим воздухом, – прошептал Рейли, когда она приблизилась, поскрипывая половицами.

– Ты не знаешь, где Декабрина? – Трегторф оглядела комнату.

Саймон только печами пожал. Дочери Зимы и, правда, здесь не было. Значит, ушла. Этого и следовало ожидать. Месяцы, они такие непостоянные, всё время сменяют друг друга.

– Бросила нас на произвол судьбы. – Огорчилась Сулитерия.

– Она же к нам в проводники не нанималась.

Дальше Саймон медленно приоткрыл дверь и вышел из избы. Куртки у него не было, поэтому пришлось идти так. Сулитерия высунулась следом.

– Ты куда? – спросила она, когда он стал спускаться с крыльца.

– Просто. – Саймон чувствовал себя после вчерашнего разговора сбитым с толку. Ему нужно было пройтись, чтобы привести мысли в порядок.

Только сейчас он понял, что снаружи уже не холодно. Из-под снега пробиваются цветы, с крыши каплет, и всюду бегут ручьи.

– Это что зима? – Сулитерия жмурилась от утреннего солнца.

– Больше на весну похоже.

К ним спиной стояла высокая и стройная девушка. Ее волосы белого цвета касались травы. Подол шелкового платья ниспадал подобно ручью. А ноги девушки оставались босыми.

– Эй, ты кто? – Сулитерия потребовала, чтобы незнакомка обернулась.

Девушка дружелюбно ответила:

– Не узнали? Я – Декабрина.

Только она выглядела гораздо старше, чем на двенадцать.

– Значит, теперь, Декабрь, ты Март? – Саймон скрестил руки на груди, поняв, что пройтись не выйдет. – Почему не признаться, в том, что ты сразу весь год?

Декабрина прыснула, видно, таких вещей ей ещё никто не говорил.

– Нет, я только месяц Зимы. Это – территория неопределённого времени года. Здесь всегда по-разному, когда зима, когда весна, лето или осень.

Она сделала паузу, а потом вполне серьёзно спросила:

– Вы уйти хотите, не так ли?

Саймон и не собирался, ибо это не было похоже на «просто пройтись». Хотя, может, стоит отца и Зольтера оставить ненадолго одних?

– Обычная прогулка. А насчет неё не знаю…

– Я пойду с тобой! – перебила Сулитерия.

– Зачем? – Ему не нужна была компания. Совсем.

– Я тебе помогу…

– Ладно, дело твоё, – махнул рукой Саймон, раздраженно.

Декабрина вдруг взбежала по ступеням и пристально вгляделась Саймону в глаза. От такого контакта ему стало не по себе.

– Слышала вчера, как ты с отцом спорил.

– И, что? – Саймону хотелось отодвинуться, но он почему-то не смог.

Сулитерия же наоборот коснулась своими туфлями влажной почвы, лёгкий ветерок трепал ее чёрные с фиолетовым отливом волосы.

– Он не поверил, да? – Декабрина хотела что-то сообщить.

– Ну, он же не идиот, – в голосе Саймона слышалась горечь.

– А я вот – верю, – зимний месяц не спешила увеличивать расстояние.

– Ты просто не знаешь, что я псих, у которого больное воображение, – именно так о нем думали многие в Листоне.

Саймон сердился на себя из-за того разговора с Мартином Вейсом, и на видения, которые пытались дать ложную надежду на то, что всё может быть хорошо.

– Тебя всё еще не отпустило? – поинтересовалась Сулитерия снизу, но на неё внимания не обратили.

– Думаёшь, что всё пригрезилось? – усомнилась Декабрина.

– Именно так. – Ответил Саймон, сухо, стараясь больше не пересекаться с ней взглядом. – Меня убедили.

– И всё же ты сомневаешься, – зимний месяц пыталась мягко давить.

– Прогулка развеет сомнения.

– И тебе нужно так думать?

Саймон не понимал, на что Декабрина намекала.

– Вы о чём, а? – Сулитерия ощущала себя третьим лишним. Почему с ней не делятся информацией?

– Я этого не хочу. – Саймон признался через нежелание, а затем случайно встретился глазами с Декабриной и поёжился. – Но обнадёживать себя – глупо. Так падать больнее. А когда знаешь на все сто, что надежды нет, то максимум, что можешь сделать – это споткнуться.

Он бы отдал всё, лишь бы снова увидеть Карси живой. Но это было невозможно. Жестокая правда. Реальность, которую он презирал.

– Позволь разьяснить кое-что. – Декабрина была уверена в словах. – Есть у тебя дар особый, нужно лишь воспользоваться им правильно.

– А? – Саймон, застыв на месте, моргнул.

– Твой дар…

– Что со мной вчера произошло, не сумасшествие? – уточнил Саймон, чувствуя, что в душе разгорелся слабый огонёк надежды. В конце концов, Декабрина – существо необычное, и ей можно было верить в таких делах.

– Кто сказал? Отец твой, или сам так решил?

Он не знал, что ответить, а зимний месяц продолжила:

– Можешь то, что не умеют другие. Например, видеть происходящее за многие мили отсюда, или даже человеку помочь, в беду попавшему. Но я вижу, что ты пока совершенно не владеешь этим.

– Но, раньше такого не случалось.

– В том мире, откуда ты родом, вероятно, особый дар проявлялся по-другому. Ведь что-то необычное происходило? Не считая способностей к магии.

– Я мог предвидеть некоторые моменты, – признался Саймон и потом добавил, как будто собирался оправдываться, – правда, в основном не очень хорошие.

И он неловко растрепал волосы на затылке.

– Наверное, умение немного не так работает из-за нового климата, к которому не привык, – Декабрина призадумалась. – Скоро в норму всё придет.

– Акклиматизация?

– Ты кого-то спасал вчера дистанционно?

Саймон вздрогнул, его обдало жаром.

– Карси.

Сердце, казалось, что подпрыгнуло в груди, а ноги стали ватными.

Декабрина подмигнула ему:

– Вот видишь.

Саймон пошатнулся и внезапно осел на ступеньку крыльца, чувствуя в горле болезненный ком.

– Значит, Карси… – его голос дрожал. – Карси жива?

Тяжеленный груз падал с его души, казалось, будто тело становилось легким, как воздушный шарик, и что-то непонятное шекотало в голове.

– Да, – сказала Декабрина, присевшая рядом. Она его не касалась, потому что от таких контактов людям становилось холодно.

Сулитерия смотрела в другую сторону, обиженно отвернувшись из-за игнора, и не могла наблюдать эту сцену.

– Солнышко, – Саймон не мог сдержать слёз, впившись ногтями в колени. – Мы встретимся. Я обещаю.

Разбитое сердце почему-то отозвалось болью, и пришлось приложить руку. Саймон сидел, смотря перед собой, сквозь пелену, он чувствовал, будто оживал от глубокого и очень страшного сна. Слезы стекали по щекам и никак не хотели прекращаться.

Где-то на дереве птичка пела красивую трель и радовалась новому дню. Соловей ли это, или кто?

Декабрина в неловкости дотронулась до его плеча. Но пальцы были такими ледяными, что мороз проникал даже сквозь рубашку.

Так они и сидели, пока Сулитерия не обернулась.

– Саймон? – увидев его в таком состоянии, она сразу же ринулась к нему, но Декабрина выставила руку вперед, и колдунья остановилась.

Перед глазами все поплыло, но Саймон попытался улыбнуться. И у него даже получилось сделать это. Несмотря на то, что щеки были мокрые.

Он уже отвык чувствовать себя хоть капельку счастливым, отвык ощущать мир вокруг цветным и насыщенным. И эти ощущения казались новыми.

И тут Саймон понял, что амулет Карсилины, который висел у него на шее, давно не кажется холодным. Эта штука принимала тепло.

– Что с ним? – взволновано спросила Сулитерия.

– Всё в порядке, – ответил ей парень, неожиданно поднимаясь и делая глубокий вдох.

Он прошел мимо Сулитерии, встал на влажную землю и вытер рукавом слёзы. Трегторф не показалось? Он улыбался?

– Что ты такое сказала? – недоумевала колдунья, она давно не видела на лице у Саймона такого воодушевления.

Декабрина сидела, вытянув ноги. Она почему-то молчала. Саймон в этот момент подставил руку для маленького блестящего, словно серебро, жучка, размышляя о том, поверит ли в этот раз ему отец. Скорее всего, даже не станет слушать.

Сулитерия снова попробовала добиться ответа:

– И все-таки, – колдунья оставалась серьезна как никогда. – Как он мог в это поверить?

– Ничего сложного, – Декабрина была довольна произведённым эффектом. – Лишь вернула утраченную надежду.

Сулитерия насупилась, смахнув с лица какую-то наглую мошку, не веря в то, что Карси может быть живой.

– Не стыдно так делать? А когда Саймон поймет, что это – неправда, что тогда скажешь?

Декабрина не раскаивалась. Она поднялась, оказавшись на уровне груди Сулитерии, так как была ниже ростом, намереваясь что-то произнести.

– Ты вольна понимать, как желаешь, – зимний месяц, словно считывала, что не давало той покоя.

Затем перешла на шепот:

– Надеешься, что он обратит на тебя внимание, но пока не получила желаемое. Смогу ли сказать, что получится?

– А? – Возмущенно моргнула Сулитерия.

– Врать не сумею, – подмигнула Декабрина, спускаясь. – Ложны ли эти надежды?

Саймон, нервно размышляя о том, куда тот клыкастый разбойник мог увести Карси, решил сообщить, отпустив жучка с ладони:

– Значит так, я не хочу встречаться с очередным непониманием этой странной ситуации. Поэтому скажу прямо. Я собираюсь уйти.

Судьба дала ему второй шанс! Нужно вытащить Карси из лап того чудовища! Время – ценный ресурс, и, сидеть на месте, не поможет. Стоит выдвигаться. Сейчас!

– Ты в своём уме? – накинулась на него Сулитерия. – Ты хоть знаешь, куда идти.

– Нет, – ответил Саймон, но не выглядел из-за этого растерянным. Энергии нужно было куда-то выйти, и он переминался с ноги на ногу, в жажде действовать.

Если он сейчас не сделает что-нибудь существенное, то просто лопнет.

– Идиот, – буркнула Сулитерия. – Зачем рисковать и теряться? Нужно быть всем вместе, пока находимся в незнакомом мире. Мы о нем ничего не знаем.

Саймона даже не задело:

– Ну, так оставайся, жди, пока остальные проснутся, кто мешает?

Колдунья начинала закипать, похоже, быть депрессивным, у него получается лучше, чем отчаянным спасителем с шилом в одном месте. Она сжала кулаки, сдерживаясь.

– Ты поступаешь глупо.

– Знаю, – ответил Саймон. – Но, если не рискну, отец свернет нашу экспедицию и попытается вернуть всех обратно в Листон. Он слишком напуган вчерашним. Ты же понимаешь, что сейчас я этого допустить не могу?

***

Карси открыла глаза и озознала, что крепко привязана к стволу широкого дуба. Это дерево располагалось возле небольшой деревеньки с покосившимися от времени одноэтажными домами. Петухи встречали рассвет, оповещая об этом всю улицу.

– Кто-нибудь! – Карси подумала, что из деревни услышат ее зов и придут.

– Да, что еще? – откуда-то с земли раздался недовольный мужской голос с хрипотцой.

Прямо из кучи листьев (а Карси изначально приняла его спину за мешок), зевая, вылез ее вчерашний похититель. Лук с колчаном лежали рядом, на трупиках подстреленных им кроликов и куропаток.

– Зачем вы меня привязали? – спросила принцесса.

Клыкастый мужчина расправил плечи, но не ответил.

– Это вы меня вчера из ямы вытащили? – Карси и не думала отстать.

– Из какой ещё ямы? – он, наконец, удостоил ее взглядом.

– В лесу. Перед тем, как на меня напала та змея.

– Нет.

– Но вы же меня спасли, – Карси не теряла надежды его разговорить.

– Случайно вышло, – Грубо отозвался собеседник. – Не люблю, когда кого-то пожирают на глазах…

Странно, он что, был не рад, что сделал доброе дело?

– Тогда, может, развяжете меня? – предложила девушка. Не стоит сейчас наживать врагов. Она была уверена, что этот вопрос можно было решить миром.

– Не. – Покачал головой похититель. – Надо убедиться, что ты не из тех.

– Не из каких?

– Не за принца Пятимара. Сейчас у него повсюду шпионы....

Он зевнул, собираясь снова закопаться в листья и спать дальше.

– Стойте! Я не союзница принца! Я от него сбежала вчера. Понимаете, он меня похитил, – Карси отчаянно попыталась ему это объяснить.

– С чего бы это такую нищенку красть?

– На самом деле я принцесса.

– Чего? Страны Дураков? – ухмыльнулся мужчина.

– Нет. Я вообще в другом мире живу.

– Давай мне зубы тут не заговаривай! Ты, странная. Других миров нет. Сильно же тебя напугала змея, если ты разучилась трезво мыслить.

– Я не боялась! – а вот это было обидно. Он видел, как Карси тогда дрожала, слышал ее страх. Бездна!

– Не верю! – гаркнул клыкастый.

Не хотел по-хорошему ее развязывать, тогда сам напросился!

Вдруг верёвки, которыми была привязана Карси, исчезли, и она отошла от дерева. Принцесса все же не теряла надежду на конструктивный диалог.

– А ну стоять! – рявкнул мужчина, хватая за руку.

Но тут же ойкнул и отпрянул, почувствовав болезненный удар током. Он злобно оскалился и попытался снова схватить девушку, но та отпрыгнула со словами:

– Не трогайте.

Разъяренный похититель поднял увесистую корягу и замахнулся.

– Стойте! Может, не надо насилия? – Карси увернулась от удара, от которого мог уйти даже пятилетний.

– Ты сейчас получишь! – не унимался клыкастый.

Он, рыча, попытался наброситься на Карси, она отскочила в сторону, и тот врезался лбом в дерево. И издал звук раненного медведя. Клыкастый зашатался, потирая ноющий лоб. Кажется, у него окосели глаза.

– Ну что, будешь продолжать сопротивление или сдашься? – проворчал он.

– Я не сопротивляюсь, – эта перепалка казалась Карсилине весьма забавной.

Клыкастый взревел, снова попытался ее схватить, но просчитался. Его физическая сила намного уступала магическим способностям Карсилины. Увесистая коряга выпала из его руки и плюхнулась в кучу листьев, а сам мужчина повис в воздухе вниз головой.

– Ну и кто теперь будет молить о пощаде? – забавляясь, сказала ему Карси, передразнивая.

– Эй! Что за шутки??? – возмущался он, пытаясь изменить своё перевёрнутое положение.

Из ближайшей хижины вышла низенькая худенькая дама в розовом халат, она, увидев происходящее, направилась прямиком к ним.

– Что здесь происходит? – тон ее голоса был как у домохозяйки из старых длинных, как угорь, телесериалов.

– Пленница бунтует! – пояснил клыкастый, размахивая руками.

– Пленница? – удивилась дамочка, взглянув на Карсилину. – Зачем ты её вообще ловил?

– Она казалась подозрительной.

– Может, я грибы собирала? – перебила Карси, вглядываясь в вытянутое лицо незнакомки. Женщина напоминала горгулью.

– Придется деревенский совет созывать, – решила женщина, перевернутый вверх ногами житель деревни ее нисколько не удивлял. – Нужно решить, что делать.

– Прикончить, и всё тут! – рыкнул клыкастый, всё ещё барахтаясь.

– А тебе, Клыксер, советую встать на землю двумя ногами.

Клыксер мешком рухнул в кучу листьев.

– Я за эту пленницу голосовать не буду! – буркнул он, вставая и уязвлено отряхиваясь.

Пленницей Карси себя совсем не ощущала, да и могла сбежать в любой момент. Только вот, об этом мире ей хотелось узнать больше. И можно было выспросить у жителей деревни какие-нибудь подробности. Например, знают ли они про портал.

Дамочка повела всех в свою хижину. Там они разместились в небольшой комнате с одним длинным дубовым столом и двумя скамейками, украшенными национальной деревенской росписью с сине-зелёными узорами.

– Позови мне, пожалуйста, остальных заседающих. – Обратилась к Клыксеру женщина, садясь напротив Карси и нагло разглядывая. – Ну, что, я хотела бы послушать твою версию произошедшего.

Карси рассказала ей, в какой непростой ситуации оказалась, не касаясь многих подробностей. Женщина слушала ее, не перебивая. Верила ли?

Клыксер удалился и вернулся через некоторое время, ведя за собой ещё трёх человек. Один был лысым бородатым старцем, второй – старушка, чьё лицо напоминало сморщенную грушу, а третий – курчавый блондинистый юноша. На вид ему было лет восемнадцать. "Одуванчик какой-то" – подумала Карси.

Когда вошедшие разместились, та дама, которая ее сюда привела, начала:

– Я рада видеть вас всех на нашем внеплановом заседании…

– Госпожа Древесная Староста, может, сразу к делу перейдём? – закатил глаза Клыксер.

– Кто такая, Древесная Староста? – шёпотом, Карси спросила у сидящего рядом курчавого юноши.

– Самый главный человек в деревне, а по совместительству ещё и моя мать. – Ответил тот, не без капли гордости.

– Мы собрались здесь, чтобы решить участь нашей «пленницы», как окрестил её Клыксер! – объявила древесная староста. – Он думает, что та шпионила в пользу Пятимара.

– Может, он был прав? – кивнула старуха, на столе лежал ее кулак, кожа была ужасно дряблой, а вены выпирали.

– Нет оснований думать, что эта девушка посланница принца, – вступился за Карси курчавенький.

– Что она тогда забыла так далеко в лесу? Сюда обычно никто не захаживает! – поинтересовался Клыксер.

– Вот она сама нам всё и расскажет! – предложил бородатый лысый старик, и все, ожидая объяснений, посмотрели на Карси.

Древесная староста пересказала им злоключекния Карси в Леймакаре и выжидающе посмотрела на реакцию:

– И что вы думаете по этому поводу?

– Да ложь это всё! – заявил Клыксер. – Сбросьте её с утёса, и всё тут!

– А я ей верю. – Поддержал Карси светловолосый юноша.

– Что ж. Нам придётся голосовать. – Произнесла древесная староста. – Кто за то, чтобы пощадить девушку?

Руки подняли староста, её сын и бородатый лысый старик. Клыксер и древняя старуха с грушевидным лицом воздержались.

– Мы решили, что девушка остаётся с нами! – объявила староста.

Карси показалось, что кудрявый парень хотел что-то воскликнуть, но передумал.

– Представьтесь, пожалуйста. – Попросил лысый старик.

– Карсилина Фротгерт. – Вежливо поклонилась Карси, Мирелью какой-то себя называть она не будет.

– Красивое имя! – улыбнулся старик. – Я Тонций! Этот вот, Тюбенций, а эта милая дама Грушония Липос, рядом с ней Клыксер, а древесную старосту никому нельзя знать по имени.

Карси не знала, расслабиться ей или нет. Но люди явно не собирались относиться к ней враждебно.

Глава 5. Начинающий герой

– Значит, ты не из этого мира? – спросил Тюбенций.

Они гуляли по берегу небольшого озера, расположенного рядом с деревенькой. Тюбенций говорил Карси его название, только оно не отложилось в ее памяти. Облака отражались в воде, словно в зеркале.

– Да. Я из Листона…

– А какой он, твой мир? – заинтересовался Тюбенций, слабый ветерок игрался его кудряшками.

Карси замялась. Этот вопрос поставил в тупик. Разве можно было описать Листон в двух-трех словах? Кроме того, неизвестно, сколько она пробыла в мертвом состоянии, прежде чем была украдена принцем Пятимаром.

– Мой мир большой и светлый… – и зачем Карси только это сказала?

– Как видишь, мой – тоже, – неловко улыбнулся Тюбенций. – Ты что, не хочешь рассказать мне про этот Листон?

Карсилина промолчала, с тоской глядя на водную гладь. Все же это неприятное ощущение, что она не на своем месте и тоска по родному миру никак не хотели проходить.

– Наверное, зря начал этот разговор. – Смутился Тюбенций.

– Нет, что ты. В моём королевстве пытаются существовать в мире и согласии маги, простые смертные и другие волшебные существа. Но у них не всегда это получается.

– Это как?

Карсилина посмотрела на Тюбенция, не моргая, было стыдно признавать, что в стране Листон еще есть категория людей, которая «относительно» свободна и живёт под наблюдением:

– Ну, например, тот, кому «посчастливилось» родиться колдуном ставится на учёт в ДС, в отдел контроля. Им не разрешают выезжать из своих регионов больше, чем на две недели. Раз в месяц каждый колдун должен проходить комиссию, можно ли дальше считать его честным гражданином. Если колдун не является на комиссию, его отправляют в розыск, принимают серьезные меры. Если он её проваливает, хотя бы один пункт, колдуна изолируют от общества. Могут, на несколько дней, а, бывает, и гораздо дольше. А еще колдунам запрещено работать в правительстве. Управлять королевством колдуну никто не даст, презтер-пигистром не назначит.

– Почему так? – поинтересовался Тюбенций, не вникая в значение некоторых слов.

– Правительство считают, что большинство злодеев происходит из колдунов. Кроме того, колдуны бунтари, не согласные с тем, что их так тщательно контролируют, собираются в группы, организации и творят страшные вещи. А у королевской династии Фротгерт древняя вражда со своими дальними родственниками-колдунами, которые настраивали против них своих сторонников, совершали нападения, убивали. Гибло много ни в чём не повинных граждан. Теперь колдунам никто не верит, их боятся и преследуют. Конечно, это несправедливо, ведь не все колдуны злые. Я даже мечтала, что когда стану королевой, то отменю этот нелепый закон, преследующий их. Ведь среди обычных людей, чародеев и волшебников, которые не подвергаются такому жесткому контролю, тоже бывают плохие личности, желающие всем смерти, и состоящие в одной банде со злыми колдунами. Нельзя же всех под одну гребёнку…

– А ты что, могла стать королевой? – похоже, единственное, что уловил из этой речи Тюбенций.

– Я – наследная принцесса, – призналась Карси, думая, что нет смысла это утаивать. – И у меня есть привычка всё время пытаться разглядеть хотя бы частичку добра в самом злобном человеке. – А что потом?

– Я умерла. – Эту фразу говорить было больно. – Колдунья, Гадритта, точащая на династию зуб, способствовала этому. Я лишь хотела, чтобы всем было хорошо, и никто не пострадал.

– Тебя убили! – Удивился Тюбенций. – И как это?

– Я не знаю. Словно окунулась в темноту. Было очень страшно. А потом стало спокойно.

– Почему так произошло?

Карси сделала паузу. Солнце, отражающееся от рябящей воды, слепило глаза.

– Я пожертвовала собой. Гадритта на самом деле хотела меня убить. У них в СиТм развлечение такое, уничтожать кого-то, кого вся страна хорошо знает, они даже соревнуются между собой, приписывая за каждого убитого баллы. А, если лишаешь жизни кого-то из королевской семьи, то это приносит почет в организации, они убивают, грабят, шантажируют и совершают другие злодеяния ради развлечения, азарта, и лишь прикрываются тем, что их бесит нелепый закон контроля над колдунами. Так вот. Поняв, что не сдамся, глава СиТм, Гадритта решилась на жестокий ход. И её тактика подействовала. Она заманила в ловушку.

Тюбенций промолчал, озадаченно глядя на Карси, он снова не понял многого. Это было видно по его озадаченному лицу. Девушка успела пожалеть, что рассказала так много.

– Я знаю, что это было глупо.

– Почему? – единственное, что смог сказать после этого Тюбенций.

– Своей жертвой я причинила сильную боль человеку, который очень много для меня значил. Но, если бы я этого не сделала, она бы убила его! Да, это было глупо, потому что я могла стать королевой.

– Тогда тебе стоит начать новую жизнь. – Тюбенций не знал, что посоветовать. – Тем более что прошлого не вернёшь.

– Может ты и прав. Но я хочу домой. Находиться тут – неправильно.

– Но твой дом теперь здесь. Не зря же попала сюда. Да и там ты говоришь, опасно.

– Второй раз в одну и ту же воронку метеорит не падает. Нужно вернуться.

– Хорошо. – Тюбенций немного помолчал, а затем смущённо сказал. – А… возьми меня с собой! Я не колдун, честно!

Карси повернулась к нему и озадаченно вздернула бровь:

– Зачем? Да и отпустит ли тебя мать?

– Отпустит, если попрошу. Кстати, а у тебя паж есть?

– Вроде нет, – девушка все еще не понимала, зачем ему идти с ней.

– А давай, я твоим пажом буду?

– С какой стати мне паж?

– Мне кажется, паж должен быть у каждой уважающей себя принцессы!

– И какие у него обязанности? – в голосе Карсилины прозвучала ирония.

– Ну… э… – Призадумался Тюбенций. – Обязанности… э.... Всюду за принцессой ходить! Следить за её безопасностью!

– Прямо так всюду? – хмыкнула Карси. – И даже в душ? Думаю, мне паж не нужен.

– А может, ты меня хотя бы как друга возьмёшь? – Тюбенций всё не терял надежды.

– Мы же даже приятелями побыть забыли, а ты сразу в друзья просишься.

– Ну, возьми меня с собой! Я тебе компанию составлю! Помогу, если что.

– Допустим, мне нужна компания, потому что в этом мире не ориентируюсь. Но тебе-то зачем покидать деревню и подвергать себя риску?

Он странный. Очень странный. И зачем напрашивался?

Тюбенций от природы был не приспособлен врать:

– Мне вдруг приключений захотелось. Тем более, девушка такая симпатичная....

– Вот только льстить не стоит. – От этого комплимента Карси передёрнуло. – Могу и в глаз дать.

– Хорошо. Так ты берешь меня с собой?

– Ладно. – Карси понимала, что он всё равно бы за ней увязался. Да и человек, которому сей мир родной, мог бы помочь в путешествии.

***

Принц Пятимар вместе со своим отрядом направлялся в город Смысловец, присутствовать на ежегодных драконьих поединках, в качестве зрителя. Карета постоянно наскакивала на кочки, тем самым еще больше выводя его из себя.

Да, Пятимар был сегодня не в духе. Принцесса Листонская, план по получению которой он так тщательно готовил, улизнула, не оставив даже записки: «Неудачник». Может Карсилина Фротгерт одумается и вернется? Она должна быть благодарна, за то, что тот её воскресил!

– Не надь тяк пяряжить. – Попытался успокоить его Куктюр, накручивая на палец длинный зелёный ус. – Никудь оня оть нас не детьсе.

– Замолчи! – рыкнул Пятимар, которому стало еще обиднее. – Она надо мной смеётся! Посмела меня бросить! Это оскорбление, она запятнала мою честь! Всё королевство над этим смеяться будет, когда узнает!..

– Усё равно йй дальёко не уйтись.

– Молчи!

– Патамушита в лясах ёчень мняго апясносьть. Нася Принцеся аб ето не задуматися.

– Ты думаешь, Карсилина Фротгерт в лесу??

– В лясах, в лясах! Вь Лиймакярь ей не находитьсь.

– Найдут! Трус ты такой несчастный! – вспылил Пятимар, чуть не ударив кулаком по стенке кареты, ненавидящий, когда гном говорил про его неудачи.

– Куктюрь не есть трусь! – обиделся в свою очередь гном. – Куктюрь есть смелость!

– Незаметно, боится твоя смелость! В прошлый раз, на драконьих поединках ты так испугался, что провалился под трибуну. А ты был зрителем.

– Я не бояться! Простьта мой хрябрость исьпугаться!

Тут раздался низкий голос кучера:

– Господин, вы проголодались?

Пятимар даже вздрогнул:

– Я – нет, а вот гном мой очень голоден!

– Мы деревню сейчас проезжать будем. Собираетесь здесь останавливаться?

– Конечно. – Кивнул Пятимар, затыкая гному, собиравшемуся что-то воскликнуть, рот ладонью. – Листовки еще развесить надо.

Наконец, показалась небольшая приозерная деревушка. Курицы, важно гуляющие по улице, трусливо шарахались в стороны, чтобы не попасть под лошадь и карету.

– Остановка! – объявил кучер.

– Вот и нормально. – Кивнул принц, выглянув из кареты.

Свита Пятимара направились в придорожный трактир. Куктюр с принцем остались на улице.

– Ты не голоден. – Пятимар попытался внушить гному это, но не вышло.

– Голод, мой Господинь. – Вякнул Куктюр.

– Ничего, потерпишь. Мы не в пустыне. Листовки взял?

– Дясь! – кивнул Куктюр, и у него в руках появилась большая кипа листков. – Сям деляль.

С этими словами Куктюр подбросил кипу листков вверх, и листки тут же разлетелись и приклеились, везде, где только можно. Пятимар подошел к одному из объявлений, прикрепившемуся на березе, и прочитал:

«Дорагой житель! Ми приглашась вясь во Смыслевясь! Тамма проводится драк дракынчегов. Есле у вясь есмь храба и неть малый испуг, и хочишь деняг, прыходь, ючаствуй, побежай! Рючные наси дракычеги вясь не укусють. Ви сь неми быстрое подружение. Юдачь вямьс!

Вящщи лубимый прыньць Петямарь и гномяк его Куктюрь»

– Да уж… – «Петямарь» хотел пробить лоб ладонью. – Это что за ужас такой???!

– Вямь понрава, госпадинь! – воскликнул «гномяк».

– Кошмар! – ответил принц, поспешно отрывая листовку от дерева, комкая её, и бросая в курицу, клевавшую конец бороды Кукрюра, волочившейся по земле. – Сколько раз повторять! Правильно пиши, сом ты безграмотный! Кроме того, адреса не написал, куда обращаться.

– Ну, я же старание…

– Вижу я, какое кривое и сплющенное старание из тебя получается! Позор на мою важную спину.

– Нё…

– Всё равно листовки нам за день не оборвать. Пусть повисят, скажу слугам, чтоб сняли.

– Господинь…

– Я не давал разрешения со мной разговаривать, пока в плохом настроении!

***

Когда они отходили от озера, чтобы вернуться в деревню, Тюбенций заметил что-то на березе. А было это красочное неграмотное объявление о Поединке Драконов.

– Опять принц Пятимар что-то придумал. – Хмыкнул Тюбенций, читая. – Неудачник!

– Почему неудачник? – не поняла Карсилина.

– Всему королевству уже известно, что ему с девушками не везёт! Ходят слухи, что он украл себе невесту из другого мира и лишил памяти, только вот бедняжке вряд ли понравится такая рожа, – Пояснил Тюбенций, увлеченно жестикулируя. – Мирелью звать, вроде. Думаю, менестрели из этого отличных смешных баллад напишут.

Услышав об этом, Карси поёжилась, стало немного холодно. Интересно, а Тюбенций выдаст, если узнает, что она – та невеста? Деньги всем нужны…

– Девчонка сбежит и найдет себе принца достойней, чем этот папочкин сынок! – Продолжал Тюбенций. – Король наш, Ульдрих, в поход крестовый отправился, вместе с войском и священниками из Леймакарского собора. Говорят, он надеется отыскать озеро, вода из которого дарует вечную молодость праведникам и воскрешает павших. А принц за главного остался, и творит, что хочет. Очень уж папа его баловал…

– Приключений королю хотелось, засиделся в замке, – Фыркнула Карси, даже не думая осуждать их монарха. Наверное, от Пятимара быстро устают все, даже его собственный родитель.

– Король Ульдрих очень набожный, а еще он боится смерти. Так боится, что это доходит до абсурда. Он даже казнь придумал, завёл себе колдунов-палачей, и они отбирают у приговорённого к смерти энергию. Говорят, у короля есть хранилище, где лежат горы пузырьков, заполненные чужими жизнями. И каждый день Ульдрих выпивает по три пузырька, верит, что это поможет ему жить дольше.

Услышав об этом, Карси поняла, склад с какой жидкостью нашла в замке Леймакара, когда убегала от принца. А Тюбенций не прерывался:

– А что касается озера, Ульдрих как про него услышал, сразу же собрался, верит, что когда окунётся в эти воды, то будет жить вечно и никогда не состарится, а Небесный Правитель отпустит ему все грехи.

– Как глупо… – услышав это, Карси почувствовала, как её логика отчаянно пытается выжить.

– Ну да, если учесть, сколько энергий жизни король в себя впитал, он и так уже бессмертный.

– Ты что, не знаешь, что если выпить чужую жизненную энергию, в ней не нуждаясь, то срок жизни от этого не продлится? –  это казалось ей забавным.