Tsitaadid raamatust «Егерь императрицы. Гвардия, вперёд!»

Умеешь ты, Лёшка, оптимизм своим подчинённым внушить, – хохотнул Толстой. – Ладно, всё одно, ещё немного османы покочевряжатся

Андрей Булычев Егерь императрицы. Гвардия, вперёд!

не знает. Вот такто вот, братцы. – Дороги просохнут, – задумчиво повторил Кожухов. – Это значит, где-то в начале мая? Ну, тогда нам меньше трёх месяцев до того марша осталось. Ла-адно, будем знать. Нужно обувку всем подбить, ротные

Оффенберг, – все остальные охранную службу несут. Я вам об этом докладывал, – он сделал ударение на последнем

– Сто двадцать три, если со мной считать, – ответил драгун. – Все, кто на конях. Безлошадные у меня в лагере остались. – Поня-ятно, – проговорил Егоров, подсчитывая в уме. – Так, ладно

посольских будут стоять, меняют всё на новое, а кому-то ведь придётся и сданную брать на донос. Так что в порядок всё приведи. Коли худая она будет, велено её не принимать, а старшему каптенармусу о небрежении сдатчика докладывать. – Понял я, Селантий Иванович, – кивнул егерь, – сегодня уже не успею. С вечера мне в посольский караул вставать. Завтра если только. – Ну ладно, пущай завтра, – согласился каптенармус. – Только гляди не затягивай. И вот

Евграфович, тогда конечно, тогда идём! – ответил полковник

захлестнула вал, а на его главном редуте уже реяло жёлто-зелёное с чёрным знамя лейб-гвардии

теперь вам, – и отец достал два одинаковых кожаных ремешка с небольшими серебряными пряжками и ножнами-чехольчиками

Петрович, я, пожалуй, позже к вам подойду. – Пустое, Тимофей Захарович, – кивнул Егоров, – доедаю уже, – и скребнул ложкой по дну. – Чего сказать-то хотел? – Он отложил котелок в сторону и блаженно потянулся. – Ну?