Свинская история, или Приключения Рюхи и Тапы

Предисловие

Как-то раз Жванецкий, с которым мы встретились в Крыму, с грустью в голосе спросил меня: “Скажи, а вот ты хоть одну сказку написал в жизни?” Я ему так же грустно признался: “Нет…” “Значит, мы с тобой писатели не настоящие. Настоящий должен написать хотя бы одну сказку. Вот, даже Лев Толстой и тот сказки писал, хотя был таким серьезным”, – сказал Жванецкий.

Слово “сказка” – очень точное в русском языке. В нем две части: “сказ” – то, что сказывается, и окончание – “ка”, которое означало “душа”. Получается – “душевный сказ”. И до сих пор в русском языке это одушевляющее “ка” добавляется к именам: Мишка, Ленка… Заметьте, в других языках этого нет.

Особенно важно не забывать, что существуют не только народные сказки, но и современные, которые пишут добрые люди. Именно к таким сказкам относятся “Приключения Тапы и Рюхи”. Казалось бы, сказка про зверей. Нет. Она о нас с вами. А почему пишут про зверей? А потому, что звери добрее людей. Они никогда не воюют, не убивают из-за нефти и из-за прибыли. Подлецами, лицемерами и предателями они тоже никогда не бывают. У меня есть знакомый охотник, о котором мой отец сказал: “Конечно, он добрый! Он же среди зверей вырос…”

В древности звери, привезенные из Африки в римский Колизей на забаву публике, не хотели драться между собой. Они просто не понимали, чего от них хотят. У них напрочь отсутствовала ненависть друг к другу. И только когда их стали кормить “человеческой едой” и периодически избивать палками, в них разбудили агрессию, столь свойственную людям.

Автор “Тапы и Рюхи” придумал симпатичных, “по-чебурашечьи” обаятельных героев, которые мне определенно нравятся. Но больше всего мне нравится то, что сказка написана с юмором. А точнее, с чувством юмора, столь тонким, что те, кто воспитан телевидением, могут его и не заметить…

Михаил Задорнов

Глава 1

В одном дремучем, но совсем не страшном лесу жила Лиса Липа. Жила она в уютной избушке, доставшейся ей от бабушки по наследству.

Надо заметить, Лиса слыла удивительной чистюлей. Главной её слабостью были кружевные салфеточки, которые она тащила в дом, откуда только могла. Выстиранные, накрахмаленные и выглаженные, они лежали на столе, на всех полочках и подоконниках.

Куда ни глянь – все так и сверкало чистотой.

По вечерам к Липе забегалдруг – Волк Серый. Вообще-то его звали Сережа. Но так уж повелось в лесу – Серый, да Серый, а потом он и сам привык. Друзья любили пить липовый чай с баранками и поболтать перед сном.

Несмотря на название, чай был самый настоящий и даже очень вкусный. Хотя и не из липы. А назывался он так в честь лисы, которая готовила его сама из каких-то особых трав.

Однажды весенним вечером Лиса, как водится, поставила самовар. Серый же, в ожидании угощения, задумчиво рисовал на белоснежной салфетке маленьких свинок. Постепенно это занятие захватило его. От усердия он высунул язык и склонил голову на бок. Свинки становились все крупнее и крупнее. Последняя вышла особенно похожей на настоящую, и Серый радостно закричал:

– Во! Смотри, Липа, какая получилась!

Лиса,глянув на рисунок, запричитала:

– Батюшки! Да что же это такое! Ты мне всю салфетку засвинячил! Лучше бы сходил дров наколол, если лапы чешутся!

– Мне лапам не скучно! Мне голове скучно!

– Правильно говорить «моим лапам» и «моей голове».

– Ладно, ладно! Твоим лапам и твоей голове, – согласился Волк.

–Какой-то ты дремучий, Сергей! Этак и я с тобой, того и гляди, одичаю. Книжки бы какие лучше почитал, чем по лесу целыми сутками носиться.

– Сколько книжек ни читал – новых букв не повстречал! А если серьёзно, так я читаю! – начал оправдываться Волк.

– Что ты там можешь читать?Отродясь тебя с книжкой не видела.

– Эту… Как ее… Зоологию! Во!

– И что вычитал?

– А по зоологии мы с тобой получаемся одинаковые. Э-э-э… молоко-питаю-щи-е хищники, – по слогам выговорил Волк трудное слово с ударением почему-то на «ю»..

– Ты меня-то с собой не ровняй! У меня вон прапрабабушка у самой императрицы на шее висела.

– Пра, пра, пра, – пробубнил волк под нос и, хлебнув чаю, заметил, – я не к тому, к чему ты, я к тому, что, может, зря мы эти… ну, на молоке, в общем. Хочется-то, чего-то другого хочется…

– Ну вот, завёл старую песню, – сказала Липа с упреком. – Забыл? Времена теперь другие. За самую завалящую курицу перед всем лесом отвечать придется.

Друзья налили еще чаю и в молчании принялись за баранки, которые вдруг стали казаться безвкусными… Разговор не клеился, и, посидев еще немного, они распрощались.

Всю дорогу домой расстроенный Сергейбыл хмур и даже не обратил внимания на луну. Ночью ему снились упитанные куры, которые гонялись за ним и хотели его съесть.

Когда Липа убирала со стола, на глаза ей попалась салфетка с рисунками. Лисадолго разглядывала их и о чем-то думала. Заснула она лишь под утро, а проснувшись и едва управившись по хозяйству, отправилась к Волку.

Глава 2

Над логовом Волка висела записка:

“Буду дома,когда вернусь”.

Лиса застыла в раздумье. Вдруг над головой раздалось: «Ку-ку». Липа поглядела вверх:

– А, это ты!.. Волка не видала?

– Нужен мне твой волк! – ответила кукушка. – За то хочешь, я скажу, сколько ему жить осталось? А заодно и тебе…

Она уже кукукнула первый раз, когда совсем рядом прошелестела палка, метко пущенная Липой. Кукушка срочно перелетела на высоченную ель и уже оттуда продолжила свои мрачные предсказания.

Лиса с Кукушкой давно не ладили. Однажды хитрый Енот, соскучившийся по яичнице, свил на дереве фальшивое гнездо, в которое кукушка незамедлительно отложила яйца. По этому поводу Липа сказала, что у нее дома в часах кукушка и то умнее. В ответ кукушка начала обзываться, и они разругались в пух и прах.

Прикинув, что теперь до кукушки высоковато – не достать, Липа отправилась на поиски Волка.

Найти Волка было делом очень даже нелегким. Он постоянно где-то носился. Просто не мог сидеть на месте. Даже в гостях у Липы Сергей, посидев немного на одной табуретке, вскакивал, ходил по избе и садился на другую. Потом снова пересаживался, теперь уже на лавку.

– Да перестанешь тымельтешить? – бывало прикрикнет Липа. – В глазах уже рябит!

Волк же утверждал, что это у него наследственное.

Липа шла по лесу, раздумывая, где на этот раз может носить Волка, но нашла его неожиданно скоро – в ближайшей березовой роще. Развалившись на полянке и нежась под первыми теплыми солнечными лучами, Серый пил березовый сок, до которого был большой охотник.

– Здравствуй, – сонно приветствовал он Лису, не сделав даже попытки подняться. -Сок будешь?

– Здорово-здорово! Хватит соки распивать! Опух уже весь! Давай-ка, мы лучше делом займёмся, – строго сказала Лиса.

Тем не менее, взяла стакан, налила себе сока и выпила залпом. Закусила сушеной лисичкой, протянутойВолком, и продолжила:

– Знаешь, Серега, я вот тут размышляла о нашем разговоре. И вот что решила. Как ты думаешь, чего для счастья нам не хватает?

Волк посмотрел: и сока и лисичек было еще вдоволь.

– Может, это… споем?

Липа досадливо отмахнулась.

– Да нет! Чего нам вообще не хватает в жизни?

Волк задумался, но ничего не приходило в голову. Закрыв глаза, он изо всех сил пытался представить свое счастье, пока, наконец, потерявшая терпение Липа не наклонилась к нему и громко не прошептала:

– Свиньи нам не хватает! Обыкновенной свиньи!

Поперхнувшись соком, Серый уставился на подружку.

– А? А? А?

От неожиданности он потерял дар речи. Сонливость и вялость сняло, как рукой. Он таращил на Липу непонимающие глаза, какие обычно бывают у любого, кого неожиданно разбудили.

– Ты не суетись, ишь как тебя всего разобрало! Ты бы поменьше употреблял сок свой! Слушай внимательно. Я уже все придумала. Значит, так. Где водятся свиньи?

– В свинятнике, –откликнулся ошалевшийВолк

– Ой, балда-а-а… – вздохнула Лиса, – запомни! Свиньи водятся на базаре! Но!

Липа важно подняла лапу.

– Свинья – вещь дорогая. И просто так нам её никто не даст. Остается одно. Выменять.

Вспомнив свое логово, Волк скептически хмыкнул: меняться в нем было нечем, кроме остатков дедушкиного ватного тулупа, служивших постелью. Липа тем временемделовито продолжила:

– Последний раз линяла я сильно. Много шерсти начесала. Навяжу пуховых платков. Будут лисячьи платки из Оренбурга. А, каково придумано?! Их и будем менять.

– Здорово!

– И надо Бобра попросить загончик построить для свинки. Чтобы злые звери из дальнего лесу её не слопали. Выкормимк зиме, как следует, чтоб былатолстая…

– Чтобы сала побольше, – подхватил Волк, – и… и…

– И… Рождество! – закончила Лиса.

Оба замолчали, чувствуя, как рот наполняется слюной. Первой очнулась Липа:

– Значит так: я платков навяжу, а ты, Серёженька, рыбы для обмена наловишь.

– Опять ты мне эту рыбу! Хватит! На всю жизнь наловился! – нахмурился Волк и потрогал хвост.

Это была больная тема.

– Сказки надо было читать!

– Да ну их, эти сказки! В них я всегда почему-то дурак.

– А ты у нас, значит, умный?

– А я у нас нормальный, – совсем разобиделся волк.

– Ладно, Сергей, не заводись. С кем не бывает, – примирительно сказала Лиса. – Пойдем-ка мы лучше за работу приниматься.

– Работа в лес не убежит…– нараспев начал Волк по привычке, однако под строгим взглядом Лисы вскочил и сказал, – конечно-конечно, раз надо – значит надо! Я же понимаю.…Только как ее ловить, рыбу-то? У меня ни червей, ни удочки…

– С удочкой ты и за неделю не управишься, – Липа потёрла лоб.

– Ты вот что, попробуй рыбу глушить!

– Глушить? Чем? Голосом?

– Каким еще голосом? Надо побольше камней здоровенных на обрыв над рекой натаскать и потом их сбрасывать. Рыба оглохнет, глядишь, и всплывет, а ты ее потом соберешь. Все понял?

– Угу, – отозвался Сергей, который уже начал прикидывать, как бы ему все это получше устроить, потому что, несмотря на свои недостатки, волком он был очень ответственным.

Они расстались, и каждый поспешил по своим делам.

Глава 3

Сергей уже направился было к реке, но тут снова вспомнил свою последнюю рыбалку, иего одолели сомнения. Он бросился назад вдогонку за Лисой и еще издали закричал:

– Липа, постой, Липа, а ты не пошутила? – И, отдышавшись, уточнил: – ну, на счёт того, что рыба оглохнет, и вообще…

Лиса возмутилась:

– Какие могут быть шутки? Не до шуток сейчас! Великое дело затеяли, а ты сомневаешься, не веришь… Ладно, если хочешь, можем спросить у Аглаи. Кстати, тут недалеко.

Волк хотел и согласно закивал головой.

Вещая Рыба Аглая жила одна-одинешенька в маленьком глубоком озерце среди вековых елей. Она была очень старая, даже древняя, и никто в лесу не начиналважных дел, не посоветовавшись с Вещей Рыбой. Все знали: Аглая знает всё! Не знала об этом только сама Аглая. Впрочем, это не мешало ей с удовольствием уплетать дары, которые приносили с собой птицы и звери. Аглая постоянно росла и вместе с ней росла ее слава. Уважаемую Рыбу старались не беспокоить по пустякам, и поэтому таквышло, что Сергей раньше никогда её не видел. Когда они подошли к озеру, Лиса выбрала место посуше и наклонилась над водой, вглядываясь в тёмную глубину. Волк усердно таращился рядом, подражая ей.

– Ну? – с придыхом спросил он, – что видно?

– Ничего! Наверное, не выплывет Рыба без подкормки, то есть без подарка! А мы тоже хороши – ничего взять не догадались!

Сергей протянул Липе кулечек с лисичками.

– Может, подойдёт?

Лиса высыпала грибы в воду, и оба замерли в ожидании. Не прошло и минуты, как лисички вдруг стали исчезать в небольших водоворотах. Оголодавшаяза зиму Аглая в один миг расправилась с ними и подплыла к берегу.

– Чего же ты ждешь, Липа? – Сергей пихнул Лису локтем в бок. – Спрашивай, спрашивай, а то унырнет!

Липа знала, что главное в общении с вещейРыбой – правильно заданный вопрос, и потому спросила так:

– Мы решили купить свинку на рынке и выкормить! Правда, отличная мысль? Что вы думаете, почтенная Аглая?

Аглая открыла рот, похлопала губами, но почему-то так ничего и не сказала, вильнула хвостом и скрылась в глубине.

– Ой, как здорово! – радостно воскликнула Липа, – все хорошо, все у нас получится!

– Почему? Рыба-то ничего не сказала…

– А ты что, не знаешь разве, что молчание – знак согласия? Вот Рыба и промолчала! Видел? Видел, как молчала?

– Ага, согласился успокоившийся и повеселевший Сергей, – молчала со страшной силой… Ты, Липа, не сердись на меня! Просто хотелось убедиться… Ну, побегу я на речку!

– Давай-давай, – заторопила Лиса. – Солнце уже совсемвысоко, а у нас ничего еще не сделано! Постой-ка, а ты во что улов складывать собираешься? Пошли ко мне, я тебе ведра дам!

Неожиданно послышался громкий кашель, и на полянке появился Бобер Борис собственной персоной.

– О, Борис! – в один голос закричали Волк и Лиса. – Ты нам нужен!

– Всем я нужен, да простужен! – Бобер захлюпал носом. – Какой противный грипп в этом году, никак не проходит! А вы тоже болели?

– Мы не болели. Мы не знали, – ответил Волк.

А Лиса спросила:

– Боря, у тебя время свободное есть? Нам загончик, то есть загородку, во дворе соорудить срочно надо, а уж в долгу мы не останемся!

– Свободное время бывает только у бездельников и лоботрясов, – строго сказал Борис и посмотрел при этом на Сергея, который тут же отступил за спину Лисы. – А для чего загончик-то понадобился?

Лиса замялась. Очень уж ей не хотелось посвящать кого-либов свои планы.

– Да нам для этого… нам это…

– Нам для фиктусов! Мы фиктусы сажать будем! – неожиданно выпалил Волк и изобразил лапами в воздухе что-то большое и непонятное.

– Фиктусы?! – Борис задумчиво поднял глаза вверх. – Ну, что ж, фиктусы – дело хорошее. Кажется, тетка моя собиралась их выращивать, да рассады не достала.

Лиса мигом сообразила и застонала:

– Ой, тяжело, ой, тяжело рассаду доставать, а вдруг ещё неурожай, а вдруг дождём побьёт или солнце спалит. Но зато уж если вырастут, мы итебя и тетку твою не забудем!

– Да мне то и не надо, мне бы для тётки…– сказал Борис, теперь уже твёрдо уверенный, что именно фиктусовую рассаду уже столько лет и безрезультатно ищет его любимая тётя.

– Вот и договорились, – подытожила Липа, – ты нам загородочку, а мы тебе эти… как их…

– Фик-ту-сы, -подсказал Сергей, которого прямо распирало от гордости, что он так здорово всё придумал.

Бобёр глянул на солнце и сказал:

– Идём к тебе, Лиса, покажешь, где загородку ставить. Всё равно мне в ту сторону, да и работы там, я думаю, немного.

Борис решительно зашагал по направлению к избушке Лисы. Липа и Сергей – следом за ним.

– Ну? Как я? А? – зашептал Сергей на ухо Лисе так, чтобы не слышал Бобёр.

Липа, которая каждый день твердила Сергею, что его погубит неграмотность и отсутствие смекалки, неопределённо кивнула, приложила лапу к губам и указала на шествующего впереди Бориса. Волк послушно затих и дальше продолжал идти молча, время от времени потрясая кулаком и корча радостно-победные рожи. Вскоре они подошли к лисьей избушке.

Глава 4

На лисьем дворе Бобёр и Липа принялись определять место для загончика. Волк вертелся рядом: он то измерял что-то, понятное ему одному, большими шагами, то, прищурив один глаз, смотрел вдоль вытянутой лапы.

– Сергей! – грозно окликнула его Лиса. – Почему ты до сих пор здесь? Быстренько взял вёдра и за рыбой!

Серый схватилв сенях вёдра и двинулся на речку, досадуя, что самое интересное, как всегда, он пропустит. Но настроение всё равно было хорошим, и огорчения мигомзабылись. Весело гремя вёдрами, он подошёл к реке. Слева в воду обрывом уходила Медвежья гора, которую назвали так потому, что рядом с ней испокон века селились медведи.

На солнышке у воды Сергея разморило. Стало очень хорошо и лениво, но пора было приниматься за дело. Камней на берегу хватало. Сергей выбрал булыжник побольше, выковырял его из песка и потащил на гору. Но верхней точки он не достиг. Склон здесь становился почти отвесным, а на самой макушке горы умудрился вырасти огромный малиновый куст, тот самый куст, из-за которого прошлым летом сверзился в реку Медведь. Он пытался добраться до малины, но не удержал равновесия.Волк погляделна блестевшую внизу реку и решил: «Ничего, отсюда тоже нормально!»

Кряхтя от тяжести, он натаскал приличную кучу камней и стал думать, как лучше бомбить: по одному кидать, или всё сразу спихнуть, и как потом собирать рыбу, которая всплывёт? Если всплывёт, конечно.

Вниз по течению, сразу за горой начиналась большая отмель. И подход к ней был удобный.

– Там и буду собирать! – решил Сергей. – А чтобы после каждого камняне мотаться туда-сюда – все сразу надо бросать!

Волк примерился, поднатужился, но вдруг позади него раздался громкий треск.

Серый обернулся и увидел Медведя, который вывалился из чащи на берег реки.

Медведь, хоть и поражал размерами, был худым и лохматым. Словом, совсем не тот Медведь, которого дружно всем лесом провожали на зимнюю спячку. Приятели кинулись друг к другу, обнялись и принялись похлопывать один другого по спине, причём у Медведя это получалось гораздо лучше.

– Ну? Как ты, Миша? Выспался?

– Вроде да. Только соображаю пока ещё с трудом.

– Давообще-то, ты всегда…

– Что я всегда? – не понял Медведь.

– Я говорю, смелый ты! – Серый мотнул головой в сторону вершины. -Вона, на какую кручу попёрсяради паршивой малины! Если это несмелость, то что же это тогда?

– Что есть – то есть, – согласился польщенный Медведь и пристально посмотрел на куст.

– А ведь мог и долезть! Был бы тогда такой худой, как сейчас, – точно бы долез.

– Конечно,долез бы, – поддакнул Сергей.

Но тут он вспомнил рыбу, плававшую вверх брюхом вокруг медведя, когда того доставали из реки. Волк замолк, пытаясь ухватить ускользавшую мысль, и вдруг неожиданно для себя брякнул:

– А может, и не долез…

– Как это не долез?! Я бы да не долез? Так я прямо сейчас и долезу! – завёлся Медведь.

– Ишь ты, не долез… Сам ты – “недолез”!

Выкрики задетого за живое медведя доносились уже сверху. Его не было видно с того места, где стоял Волк.

– Куда ж тебя понесло?! Зачем? Малины-то сейчас нету! Давай назад! Я и так знаю, что ты долез бы!

Сергей искренне переживал за Михалыча. Но с другой стороны, было ужасно интересно, долезет всё-таки или нет?

– Я уже там, где в прошлый раз сорвался! – послышался довольный голос.– Сейчас только лапу протяну и за ветки схва-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

«Бултых!!!» – раздалось теперь уже снизу.

– И вовсе он не такой худой, как кажется, – успел на слух определить Волк, бросаясь на выручку.

Глава 5

Лиса ещё вязала первый платок, когда в избу, шмыгая носом, заглянул Бобёр:

–Хозяйка, принимай работу!

Липа поспешила во двор. Загончик получился просто замечательный. Точь-в-точь таким она его себе и представляла: брёвнышко к брёвнышку и с маленькой калиточкой.

Липа обернулась к Бобру:

– Вот угодил – так уж угодил! Спасибо, Боря!Я в долгу не останусь!

– Нравится – ну и ладно,– ответил Бобёр. – Когда за работу рассчитаешься?

– Первого сентября приходи. Не раньше, – сказала Лиса, а про себя подумала, – до осени далеко, что-нибудь придумаю!

Она распрощалась с Бобром и принялась убирать стружки с опилками, а когда навела чистоту,вышла со двора, чтобы выбросить мусор. В эту минуту из-за ёлок, на тропинке, ведущей к лисьему дому, показалась странная парочка. Впереди деревянной походкой шёл мокрый взъерошенный Медведь. В его растопыренных лапах покачивались вёдра с рыбой. Следом за ним, приплясывая, поспешал счастливый Сергей, зажимавший подмышкой огромную щуку.

Но самым непонятным во всём этом было то, что Волк зычным голосом отдавал команды, которые Медведь послушно выполнял.

– Влево прими! Куда прёшь?! Стоять! Я кому сказал стоять! – орал Серый.

Направляемый Волком Медведь поравнялся с Липой и застыл, как вкопанный.

– Здравствуй, Мишенька…– начала Лиса и осеклась.

Стеклянные глаза Медведя смотрели сквозь неё, а губы шептали что-то невнятное. Лиса, хоть и наклонилась поближе, смогла разобрать только одно слово – “не долез”.

– Что с Михалычем? – Липа повернулась к Сергею.

– А я откуда знаю? Наверное, толком еще не проснулся. Шутка ли – всю зиму проспать!

– А почему он мокрый?

– Мокрый потому, что намок! – Волк отвёл глаза в сторону.

– Сергей, быстро рассказывай, как дело было!

Серый понял, что пока похвалы за пойманную рыбу ждать не приходится. Он вздохнул и начал:

– Значит так. Глушу я себе рыбу, глушу по-маленьку… камнями, как ты велела. А тут этот. И сразу полез на гору и сорвался… в реку. А я его выловил, на мели. Вот, к тебе теперь веду, сушить.

– Говоришь, сам полез? А вёдра ты ему дал, чтобы он высох скорее?

– Дал и дал. Перестань придираться, Липа! – сказал Сергей и, желая сменить тему, продолжил, – ты лучше скажи, как, по-твоему, такая огромная рыбища словилась? Ну, та что помельче, понятно – оглохла, но эта-то, эта!

Он потряс щукой.

– Наверное, прямое попадание, – съязвила Лиса. – Тебя бы по башке медведем шарахнуть – небось, тоже всплыл бы! Это ж надо до такого додуматься, медведем – рыбу глушить!

Сергей заныл:

– Ну, Липа, ну, хватит! Я уже и так изо всех сил стыжусь!

– Ладно, об этом потом.

Лиса посмотрела на Михалыча. Тот по-прежнему стоял столбом, так и не выпустив из лап вёдер.

– Командуй Медведю, чтобы в дом шёл, его лечить надо.

– А может, пока так?

–Как, так? – не поняла Лиса

– Ну, пускай денёк таким побудет. Нам же завтра на ярмарку рыбу нести. Пусть поможет, а вылечишь его потом.

– Сергей! Ты на самом деле такой балбес или прикидываешься? Мишу срочно спасать надо! Так что ты давай, чисти рыбу, а я пойду Медведя спать уложу.

Волк тут же заныл:

– Ну, вот… Знал бы, что мне чистить, – не ловил бы столько. А может, Липа, ты почистишь, а я…

– А ты пойдёшь платки вязать?

Сергей обречённо вздохнул, взял у Медведя рыбу и поплёлся к сараю.

– Нарви за домом крапивы рыбу переложить, когда почистишь, а нож и соль возьмёшь на кухне! – крикнула Лиса ему в след и повела Михалыча в избу.

Усадив безответного Медведя на кровать, Лиса бросилась готовить лекарство. Она поставила самовар и полезла доставать заветные травы, которые хранила на верхней полочке в сенях. Самовар вскипел быстро, и, когда всё заварилось, как следует, Медведь был напоен и уложен спать, а Липа принялась вязать платки. Прошло добрых два часа, когда в сенях зашумело, и в избу ввалился Волк, весь в рыбьей чешуе.

Липа! – крикнул он, – чаю давай! Страсть, как пить хочется после рыбы!

– Так ты рыбу ешь или чистишь? – спокойно спросила Лиса. – И не ори, пожалуйста, Михалыча разбудишь!

Чищу, чищу, конечно, чищу! – заверил Серый. – Ну, и ем немного. Надо же проверить, чего я там поймал.

В это время разбуженный разговором Медведь сел на кровати, медленно открыл глаза и увидел Сергея, от носа до хвоста покрытого чешуёй.

– Кто такой? – строго спросил Михалыч. – Морской волк? Морские волки, так же как и речные медведи, непременно должны…

Что и кому должны морские волки и речные медведи так никто и не узнал, потому что Липа, видя, что Михалыч еще не оправился, ловко выплеснула остатки лекарства ему в пасть и захлопнула её, прижав лапой нижнюю челюсть. Медведь ещё немного посидел, как бы пробуя лекарство на вкус, потом медленно повалился на подушки и через минуту уже громко храпел.

– Ну, вот! – довольно сказала Липа. – Теперь, когда проснётся, будет как огурчик!

– Такой же зелёный? – искренне удивился Волк.

– Свежий, – объяснила Лиса и добавила, – а ты, “морской волк”, иди на улицу и почисться, как следует! Только чешуи мне в доме и не хватало! Как закончишь с рыбой, прибери там всё хорошенько, а потом и чаю попьём…

Тяжелее всего Сергею пришлось с крупными окунями, и когда он, выполнив, наконец, все лисьи наказы, вернулся в избу, Лиса и Медведь пили чай, что-то оживлённо обсуждая.

– Привет, Серёга! – радостно рявкнул Михалыч.– А мне тут Липа рассказывает, на ярмарку вы собрались, так я с вами!

Серый понял, что Медведь, слава Богу, ничего не помнит, и он с облегчением начал:

– Да, мы на ярмарке хотим…

– Мы на ярмарке хотим рыбу и платочки продать! – упредила его Лиса.

Незачем было Медведю знать, зачем на самом деле они идут на ярмарку. А Сергей послушно поддакнул

– Ну да, ну да, рыбу в платочке, то есть платочки рыбьи!

– Мелочёвкой занимаетесь, – сказал снисходительно Михалыч. – А я вот большое дело задумал! Размашистое! Не чета вашему! Оно ведь как: нам, медведя́м, только дело в лапы дай, а уж мы-то справимся!

– Каков зверь – таковы и его дела! – хитро подпела Лисица.

– Вы меня держитесь, я вас научу, – благодушно сказал польщенный Михалыч и повернулся кСергею.

– Премного благодарны, – выпалил Волк запомнившуюся откуда-то фразу.

Теперь-то он знал: когда Михалыч разойдётся, лучше ему не перечить. Они поболтали ещё немного о том, о сём, и Волк с Медведем отправились по домам отдыхать, а встретиться договорились рано утром у Лисы.

Глава 6

Серый проснулся, когда ещё только-только начало светать. Выбрал место, где трава возле логова была погуще, и принялся умываться росой. И совсем не для романтики. Просто умывальником он так и не обзавёлся, а бежать к ручью не хотелось. Пора было идти к Лисе. Потягиваясь, Серыйвышел на тропинку, от души зевнул, да так и остался стоять с разинутой пастью: из-за деревьев и тумана на тропинку выдвигалось что-то непонятно-ужасное. Мало того, что оно было огромным, оно ещё было почти квадратными вдобавок хрипло дышало. По правде сказать, Сергей не был трусом, но на всякий случай, петляя, отбежал подальше и остановился, напряжённо прислушиваясь. Худшие предположения оправдались. Страшные звуки явно приближались, а значит, квадратному нужен был именно он – Сергей. Думать было нечего, надо было бежать. И Волк припустил изо всех сил. Он летел, почти не касаясь земли, натыкаясь на внезапно появлявшиеся из тумана деревья и кусты. Забор лисьего двора он перемахнул, даже не заметив,иотчаяннозамолотил в дверь избушки. Лишь только Лиса приоткрыла дверь,Волк ринулся внутрь, едва не сбив с ног опешившую хозяйку.

– Закрывай! Закрывай скорее!

С этими словами он сам захлопнул дверь, закрыл её на ключ, а потом и на засов. Для пущей надёжности он приналёг на дверь плечом и, повернувшись к Липе, выдохнул:

– Ужасть…

– Сергей, что случилось-то? – спросила Лиса.

– Гонятся за мной!

– Кто гонится? Ты толком объясни.

– Я только вышел, а тут из-за дерева ка-ак показалось! И теперь оно гонится за мной, огромное и квадратное… А что именно, не знаю! Отродясь такого не видел!

– Значит, – Лиса на мгновенье задумалась, – ты столкнулся с непонятным явлением.

– Ага, и очень страшным, – подтвердил Волк.

– Надо просто успокоиться и во всём разобраться, ведь любое явление можно как-то объяснить.

– Кому объяснить, квадратному? – горестно воскликнул Серый. – Объясни граблям, что нельзя на дороге валяться!

Волктяжело вздохнул и посмотрел на Лису исподлобья.

– Ты, Липа, прости меня, если что не так. И если тебя когда обидел – тоже прости.

Треск, донёсшийся с улицы, заставил его замолкнуть. Липа кинулась к окну и увидела, как что-то большое и на самом деле квадратное ломится в калитку, в которую явно не пролазит. Существо повторило свою попытку ещё раз, и тут Липа, хотя и было страшновато, не выдержала. Отпихнув Сергея, она выскочила во двор и, уперев лапы в бока, грозно закричала:

– Куда прёшь, идол?! Вот только сломай мне калиточку! Я тебе мигом все углы позагибаю! Уноси ноги, пока цел!

В том, что у квадратного есть ноги, Лиса вообще-то сильно сомневалась. И тут квадратный голосом Медведя сказал:

– Куда это я пойду? Мне к тебе надо… Вот только в калитку я не пролазию.

– Михалыч, это ты? – раздался голос за спиной Лисы.

Липа обернулась и увидела Сергея, который, сжимая в лапах топор, осторожно выглядывал из сеней.

– Я, а кто ж ещё?

– А чего это ты… А что это у тебя…

– Картина это у меня. Я ею на ярмарке торговать буду! Видали, какая огромная? Аж в калитку не пролазит!

– Ты повернись боком и – вперёд! – посоветовала Липа. – Боком-то пролезет.

– Ежели я повернусь боком и пойду вперёд, – начал Медведь, – получится, что я пойду вдоль забора, а мне надо…

– Оставайся там, – перебила его Лиса. – А мы сейчас соберемся и к тебе выйдем.

– Вот видишь,– сказала она Сергею,– любое непонятное явление…

– Это Медведь с картиной! – закончил за неё Сергей.

Лиса засмеялась:

– Ладно, ладно, положи топор на место и бери рыбу.

Через минуту все собрались вместе: Медведь с картиной, Лиса с платками и Волк с рыбой.

– Присядем на дорожку, – сказала Лиса.

Сергей тут же с готовностью приземлился на тропинку. Несмотря на то, что вёдра ему пришлось нести всего ничего,дышал он тяжело.

– Липа, послушай, – зашептал Волк, – ох и тяжелые они. Сюда-то их Михалыч очумелый пёр, а мне до ярмарки не под силу будет.

– Тихо! – велела Лиса. – Я как раз об этом думаю.

– Хватит рассиживаться! – подал тут голос Медведь. – Чего это вы там шушукаетесь?

– Сейчас пойдем, Мишенька! Просто мы тут с Сергеем поспорили, кто из нас самый сильный и выносливый, – невинно произнесла Липа.

– А что тут думать, – Медведь приосанился и расправил плечи. – Самый сильный – я! А значит, и самый выносливый!

– Тогда бери, Миша, вёдра с рыбой, и пойдём.

– А… а… – Медведь пытался сообразить, как так вышло, что его нагрузили рыбой, – а как же картина? Ведь лапы у меня заняты будут.

– Картину мы тебе на спину привяжем, – подключился Серый. – Вон она у тебя какая!

– Кто, картина?

– Да нет, спина! Сейчас верёвку принесу!

Вернулся он неожиданно быстро, и Липа с подозрением спросила:

– Где верёвку взял?

– Там… за домом.

– За домом?

– Ты не волнуйся, Липа, я всё бельё по кустам развесил, не испачкается!

– Ели испачкается – будешь перестирывать! – пообещала Лиса.

Она поглядела на посветлевшее небо и сказала:

– Надо спешить, а то опоздаем.

Картину приладили Медведю на спину, в растопыренные лапы сунули по ведру с рыбойи отправились в путь.

Глава 7

Лес, наконец, закончился. Солнце уже взошло и начало припекать не по-весеннему жарко. Впереди, насколько хватало глаз, тянулась просёлочная дорога. Первым шёл Медведь, нагруженный до предела и от этого косолапивший больше обычного. Следом поспешали Липа и Сергей. Время от времени Сергей обгонял Медведя, приседал, заглядывал ему в глаза, сочувствующе цокал языком и спрашивал:

– Что брат, тяжело? Ты уж потерпи, недолго осталось. Вишь, какое дело – все терпим.

Исполнив свой долг, он возвращался к Липе и принимался что-то рассказывать. Слушая в пол уха Сергееву болтовню, Лиса с интересом разглядывала картину, которую тащил Медведь.

Картина поражала размерами. Она была настолько огромна, что из-за неё выглядывали только кончики нижних лап Медведя да раскачивающиеся вёдра по бокам. Облупленная золочёная рама из морёного дуба нещадно колотила носильщика по пяткам. Практически всю поверхность полотна занимало грязно-голубое пятно, на котором выпукло выделялись непонятные белые кляксы. Края картины были щедро закрашены ядовито-зелёным, а понизу шла витиеватая надпись, которую, несмотря на все старания, Липа разобрать не смогла.Что было изображено на картине – тоже оставалось для неё загадкой.