Ночь опустилась и затмила своей чернотой и без того мрачные опушки Темного леса. В воздухе витала мертвая энергия, пропитанная страданиями и болью, но это только подкрепляло мужчину, не спеша шагавшего по с годами протоптанной тропинке. Светлая энергия давно уже не давала ему того насыщения, той полноты, и как и всем темным ему приходилось питаться энергией зла, а иногда убивать невинных людей, чтобы восполнить ту пустоту, где когда-то находилась его душа.

Но он больше не хотел убивать, что-то в нем изменилось, и теперь убийство казалось ему непростительным и самым ужасным деянием. Он отказывался быть монстром, отказывался делать то, для чего его создали. Ему был противен каждый камень, каждая травинка в этом лесу, каждый сломленный человек, но больше всего он ненавидел того, кто за всем этим стоял, кто все это сделал. Но у него не было выбора. Приказ есть приказ.

Подойдя к огромному шатру, мужчина остановился. Каждую ночь он возвращался сюда, это была его обязанность, которая не очень-то его обременяла, ему даже нравилось здесь бывать до недавних пор. Несколько месяцев назад все изменилось, и теперь ему не хотелось заходить и делать то, что до этого он делал с большим удовольствием. Однако он знал, что это его обязанности, как верной марионетки, и он не может их избежать.

Вздохнув, он вошел. В шатре было много света, и сделан он был в индийских тонах, повсюду ковры, расписные подушки и пуфики. Все было выполнено со вкусом, но темноволосого парня уже тошнило от одного вида, от одного запаха. Он медлил, переминался с ноги на ногу и всеми силами оттягивал момент. Мелодичный женский голос, раздавшийся из глубины палаты, заставил все его тело содрогнуться.

– Ну что же ты замялся в пороге? Ты знаешь, я не люблю ждать.

Мужчина мысленно настроил себя и продвинулся вперед. Он знал, сделать по-другому он не может. На небольшом бордовом диванчике лежала девушка с длинными прямыми цвета смолы волосами. Ее белоснежное тело обрамляло черное кружевное платье до пола, спускающееся по ее длинным ногам. Она была стройна и обворожительна: узкая талия, пышная грудь и широкие бедра. Мужчина видел ее тысячу раз, но даже сейчас он засмотрелся на ее губительную красоту. Девушка обернулась, черные глаза игриво посмотрели на темноволосого мужчину, а кроваво-красные губы растянулись в хитрой ухмылке. Она грациозно встала с дивана и не спеша подошла к нему, он не сводил с нее глаз, не мог, так сильно она зажигала все его тело. Его разум туманился, здравый смысл сменяла страсть, и он уже не контролировал себя. Другие мысли, кроме как сорвать это легкое платье и забыться в ее идеальном теле, не приходили ему на ум.

Мужчина учащенно заморгал, прогоняя наваждение. Он знал, это ее чары каждый раз превращают его в похотливое животное. Это не его чувства, хотя последнее время он уже ни в чем не был уверен до конца.

– Я скучала по тебе, мой дорогой. Что заставило тебя так задержаться?

– Адепт, ― просто ответил он.

– Адепт, ― протянула черноволосая девушка, приподнимая бровь. Она будто пробовала на вкус его ответ, затем развернулась и вальяжно подошла к столику, на котором стоял графин красного вина. Не отпуская прежнюю мысль, девушка наполнила два бокала и один протянула мужчине, напряженно стоявшем недалеко от нее. Тот послушно взял бокал из ее рук, а она продолжила: ― Много же хлопот принес тебе этот… адепт.

Она недовольно отчеканила последнее слово и пристально взглянула на мужчину. По всему его телу пробежал холодок. Он боялся ее, боялся ее гнева, но на себя ему было плевать, его больше не волновала его судьба, все его мысли эти два месяца занимал этот самый неуклюжий адепт. Девушка опустила взгляд, не найдя в мужчине ничего, кроме спокойствия и сдержанности. Этого ему было не занимать. Даже в самых острых ситуациях он сохранял холодность разума и спокойствие ума.

– Просто этот адепт не такой, как остальные.

– Я заметила. Оставаться светлым такое продолжительное время… похвально. Но время, оно… быстротечно, ― девушка подошла к мужчине и обвила руками его шею. Ее взгляд был холодным и мертвым, хоть она и пыталась управлять им с помощью своего шарма, это больше не работало с темноволосым мужчиной. Каждый раз он вспоминал открытый и наивный взгляд того, кто так много изменил в его жизни, и теперь, смотря в стеклянные и пустые глаза черноволосой девушки, он ничего не чувствовал. Он знал, ей на него плевать. Девушка улыбнулась своей хитрой улыбкой и приказала ему то, от чего его сердце болезненно сжалось. Он знал, что рано или поздно этот день настанет, но всеми силами старался оттянуть момент, ― Принеси мне ее душу.

Он опустил голову и кивнул. Девушка прищурила глаза, скомканный ответ парня ее не удовлетворил. Она почувствовала что-то неладное, некую перемену в нем, и ее это не устраивало.

– Или ты привязался к ней?

Мужчина вскинул взгляд и в этот момент старался выглядеть как можно бесстрастней и убедительней, но сердце предательски колотилось. Ее черные глаза пристально заглядывали в его и искали правду, слабину, которую он дал, но отчаянно желал скрыть.

– Нет. Мое сердце всегда будет принадлежать тебе, ― с легкой улыбкой проговорил парень.

Девушка с секунду подумала, а потом хитро улыбнулась и прильнула к его губам.

Парень рывком притянул ее ближе и накинулся на нее, как яростный зверь на добычу. Однако добыча была отнюдь не беспомощна. Девушка стянула с него рубашку и в порыве страсти царапала его спину и прикусывала губу до крови. Мужчина кинул ее на кровать и упал следом, прижимая ее всем телом. Их поцелуи становились ненасытней, но останавливаться они не желали. Парень начал разрывать ее кружевное облегающее платье, обнажая пышную грудь, а она лишь заливалась довольным и даже немного злобным хохотом, при этом приговаривая: «Принеси мне их души! Я хочу их! ВСЕ!».

Часть 1. Марионетка

«С человеком происходит то же, что и с деревом.

Чем больше стремится он вверх, к свету,

тем глубже впиваются корни его в землю,

вниз, в мрак и глубину, – ко злу».

Фридрих Ницше.

Мечты, как по мне ― это самая важная из составляющих человека. Я не стесняюсь мечтать и делаю это довольно часто и иногда в самые неподходящие моменты. Однако радует меня то, что ты остаешься наедине с ними в своей маленькой реальности, где все всегда спокойно и идет по твоим правилам. Мечты могут поведать многое о характере и внутреннем мире мечтателя, поэтому нужно быть аккуратным с ними… Хотя и не только поэтому, ведь у них еще есть свойство сбываться.

Но мы обычно не продумываем детально то, о чем мечтаем.

«Хочу богатый дом», «Хочу много денег», «Хочу большой любви».

Какой дом? Сколько денег? Любви с кем?

Разве это несущественные вещи? Но как принято, обычно они не обдумываются, ведь мечтая, хочется думать, что все появится по счастливой случайности. Огромный дом окажется наследством дальнего родственника, внезапно выпадут счастливые числа в лотерее, и на черном «Феррари» приедет накачанный и весь из себя замечательный кавалер.

Если вы так мечтаете, то ничего в этом страшного нет. Это самая нормальная вещь на планете. Я тоже так мечтаю, особенно, когда посмотрю какой-нибудь интереснейший фильм. Воображение зашкаливает до предела невозможности!

Но хватит философствовать. Меня зовут Анна. Как вы уже поняли, ничего во мне необычного нет, я такой же человек, как и все: небольшого роста, со светлыми волосами, со странными привычками и еще более странными увлечениями. У меня немного друзей, только те, кому я доверяю, собственно, с ними я и общаюсь. А вообще, заводить знакомства мне довольно трудно. Почему-то мне всегда удается произвести негативное первое впечатление на людей. Как я ни стараюсь, а ведь от первого впечатления зависит многое, хоть я и считаю это не до конца обоснованным фактом. Зато потом, пообщавшись со мной и узнав меня поближе, люди обычно меняют свое мнение. Но не всегда.

Вот какое я на вас произвела впечатление? Сразу. «Странная». Или «Что-то с ней не так», «Самодовольная», «Самоуверенная», «Высокомерная». А может, вы попали в редкое число людей, которым я с первого взгляда понравилась? С чем вас поздравляю, я не такая уж и плохая. А тех, кто подумал, что я не совсем нормальная, я поспешу разуверить. Конечно, в каждом человеке есть светлые и темные стороны, но я не считаю, что во мне больше темных, чем светлых, нет. Я люблю животных, жертвую вещи и деньги бездомным, помогаю, если у меня попросят помощи, стараюсь дарить людям улыбки, и даже если у меня плохое настроение, не вымещаю его на других. Обычный человек, который что-то строит, что-то планирует, заводит знакомства, учится, работает, развлекается, мечтает, грустит, размышляет или совсем коротко: человек, который живет. Это я.

Ну а теперь о насущном. Мне девятнадцать лет, и я учусь на гримера в самом творческом и уютном университете нашего города. Конечно, сфера немного не та, о которой я мечтала, но на актерское мне не хватило баллов для поступления. Я не сдаюсь, напротив, это даже придает мне сил для борьбы. Два раза в неделю принимаю участие в местном драмкружке, никаких сертификатов или знаков отличия я за это не получу, но это хотя бы что-то, практика, упорство. Когда ты что-то сильно хочешь, то отчаянно стремишься к этому, несмотря ни на что.

После учебы я подрабатываю в местной кофейне недалеко от места, где живу. Много я не зарабатываю, но этого хватает на то, чтобы оплатить счета, питание, и даже хватает на маленькие подарочки для души, а в основном мне помогают родители с рентой или большими тратами. Они не против оплачивать все мои расходы, но я подумала, что нужно ввести в мою жизнь немного самостоятельности. На учебу это не особо влияет, и хоть какие-то карманные деньги есть, да и к тому же, опыт в общении с людьми мне не помешает.

Наверно, я вас уже утомила описанием своей среднестатистической жизни студента, заранее прошу прощенья, могу лишь сказать, что это все необходимо для течения дальнейшей истории. Так что терпите.

– Мисс Лар! Направьте свои мысли на работу, а не в неведомые дали, куда вы их обычно посылаете! ― противный голос преподавателя прервал мое внутреннее повествование.

Я взглянула на искусственное лицо передо мной и обнаружила, что нанесла совершенно другой тон, и теперь оно было в нездоровую желтую крапинку.

– Посмотрите, что вы сделали с Говардом! ― да, он дает имена всем манекенам, чтобы нам не было скучно, когда как мы считаем это совершенным сумасшествием, однако приходится обращаться к ним по именам, а если кто-то этого не делает ― рискует привести лектора в бешенство. Я не рисковая.

– Извини, Говард, я задумалась…

– И уже в который раз! Он только отошел от прошлой «липосакции», что вы провели!

Он имеет в виду тот раз, когда я нечаянно вылила на Говарда клей, а потом попыталась смыть водой, и он тут же застыл. Манекен был, как восставший зомби, а мне пришлось отмывать весь класс в качестве наказания.

– Мне очень жаль, Говард, в следующий раз я буду аккуратней, ― как всегда пробубнила я.

– Он уже боится не дожить до следующего раза! С вашим «талантом»! ― последнее он произнес, истерично размахивая руками и удаляясь в своей нервной манере.

Я вздохнула, пожала плечами и начала смывать с Говарда грим. Компашка «крутых» в дальнем углу зала начала обсуждать меня и пародировать на смешной манер. Я не обращаю на них внимания, мы же не в детском саду. Хотя иногда мне хочется им ответить, но это будет сплошной тратой времени и нервов. Горбатого могила исправит. Да и куда мне против их стаи? Даже в тандеме со своей не менее тихой подругой Лиз нам не устоять против них.

Я посмотрела на чистое лицо Говарда.

– Что мы вообще делаем? ― риторически или конкретно спросила я.

– Наносим слои, фундамент для морщин, ― тихо ответила Лиз.

– Ах да. Морщины, морщины… ― пробубнила я, но даже это не ускользнуло от нашего мистера Доставалы.

– Анна! После издевательством над Говардом ты продолжаешь бездельничать!

Издевательство нельзя назвать бездельем, ты же издеваешься, а это действие… Так! Нужно перестать думать о всякой чепухе!

– Смотрите, «АнаЛиз» опять провалился! ― усмехнулась одна из «крутых», а остальные начали ей подсмеиваться.

Я закатила глаза. «АнаЛиз» ― так они нас с Лиз называют, а разнообразные эпитеты делают наше прозвище смешнее.

– Да-да. Нечего тут поддакивать! За работу все!

Тут нашему учителю можно отдать должное. Несмотря на мои вездесущие проколы, я не единственный козел отпущения, а точнее, он их вообще не выделяет. Для него все равны, будь то «крутые» или мы с Лиз. Самое главное ― это то, как мы выполняем работу. За это я его уважаю, хоть он и бывает занудой.

Вскоре урок был окончен, последний на сегодняшний день, и мы направились в кофейню. Я работать, а Лиз посидеть пару часов за чашкой кофе и книгой. Она ― кофеман, причем двинутый на всю голову. Дома у нее тысяча сортов кофе. Серьезно, когда я начинала считать, то постоянно сбивалась: Эфиопия, Коста-Рика, Бразилия, Гватемала… Ну вот, уже и я начинаю заражаться кофе-помешательством..

На самом деле, я тоже люблю кофе, но больше в стиле «Старбакс», с сиропом и густой пенкой, а Лиз постоянно критикует, мол, ты губишь его вкус, добавляя такое количество молока и сахара! За всем этим даже кофе не чувствуется!

А мне чувствуется. Да и, как по мне, не обязательно пить американо или эспрессо, чтобы любить и понимать кофе. Кофе ― это жизнь, мечты, меланхолия, радость, страсть и тахикардия в одной кружке. Я люблю саму идею кофе как утреннего рациона или как небольшой паузы между бесконечными проектами или делами, когда нужно просто налить кружечку и посидеть у окна, не спеша потягивая его горьковатый, а в моем случае, горьковато-сладковатый вкус. Это как изящный способ отвлечься и разбавить застоявшиеся мысли. Обычно за чашкой кофе думаешь о чем-то невообразимом и волшебном. Он как будто помогает тебе выйти за грани дозволенного, позволяет в эти тягучие глотки побыть в своем уютном уголке и на время забыть о заботах.

Теперь даже не знаю, кто помешан на кофе больше: Лиз или я. Но говоря о Лиз, позволю себе заметить, что она расценивает кофе совсем по-другому. Для нее он как наркотик. Если в день она не выпьет как минимум три кружки ― все! Конец света! Настроение ужасное, ломка, трясущиеся руки и безумный взгляд. Я не раз наблюдала за ней, и даже когда она пьет кофе (исключительно американо или эспрессо! Ведь молоко притупляет вкус, а о сахаре я вообще молчу), когда держит кружку ― все ее тело будто на иголках, напряжено до предела, но как только она делает первый глоток, можно проследить, как чудо-жидкость разливается по ее телу ― Лиз расслабляется, и на лице появляется довольная улыбка. Она больше кофе-гурман, кофе-оценщик, для нее важен сорт, свежесть, крепость и способ приготовления. Для нее кофе ― это любимый напиток, который можно приготовить либо превосходно, либо отвратительно.

– Вот твой кофе, Лиз. Черный, без сахара, все, как ты любишь, ― я поставила кружку на стол и уже думала уйти, но она, не изменяя своим привычкам, спросила то же, что спрашивает каждый раз.

– Свежемолотый?

– Наисвежайший, Лиззи! ― улыбнулась я и раскинула руки, жестом подтверждая правоту своих слов. ― Даниель только смолол.

– О, Даниель тут? ― она буквально подпрыгнула на стуле, при этом не пролив ни капли.

– Да, он почему-то стал брать дополнительные дни, ну, я думаю, ты сама хочешь спросить, почему, ― ее восторгу не было предела, поэтому я не стала препятствовать и пошла работать. Да и к тому же скоро должен был прийти новичок, а честь объяснять, где у нас тут все лежит и как все работает, выпала мне. Я не жалуюсь, все же какое-то разнообразие от протирания стаканов и столов. Кофе мне редко удается варить, обычно это делают старшие баристы, как Даниель, к примеру. Но с гордостью могу сказать, что я следующая в карьерной лестнице после него! Да, особого ума не надо, чтобы варить кофе, но каждый может напортачить, особенно, с непривычки, а Даниель это делает, будто был рожден рядом с кофемашиной. Он проработал в этой кофейне дольше, так что отсюда и опыт.

А вот и мой подопечный подоспел. Высокий, худощавый, но не слишком, проглядываются местами мышцы, но рост берет свое. Каштановые волосы, неряшливо уложенные, очки в черной прямоугольной оправе, рубашка и джинсы. Что сразу приходит на ум? Правильно. Хипстер. Я скривила губы и нахмурилась. Не люблю этих помешанных на внешности зазнаек. Когда парень укладывает гелем волосы ― это уже слишком!

Как-то в детстве я гостила у бабушки за городом, там люди простые, сельские, и однажды я наткнулась на кузнеца, это был огромный дядька с пивным пузом и густыми седыми усами, голос его был прокурен и пропит, а пахло от него всегда потом и лошадиным навозом. Мне было лет семь, но он все равно сказал, какая я большая и что, наверно, у меня уже есть жених. Я ответила, что жениха нет, но один мальчик нравится. На что он нахмурил лицо и с серьезным видом сказал: «Анна, есть три главные вещи, по которым ты должна выбирать себе жениха! Мужик должен быть могуч, волосат и вонюч! Только с таким ты будешь в счастье и как за каменной стеной!»

Будучи семилетним ребенком, я представила себя взрослую рядом с огромным волосатым викингом, вокруг которого летают мухи. Да что уж там, даже сейчас я проецирую идеального мужчину по версии старого кузнеца, и на ум приходит все тот же викинг с кружащими мухами.

Признаться, в чем-то я с ним согласна. Мужчина должен быть сильным, не обязательно волосатым и уж точно не вонючим! Но и в крайности впадать тоже нельзя. Достаточно следить за гигиеной, пользоваться парфюмом, одеваться нормально: не как на показ мод, но со вкусом, и ты уже привлекательный, но не зацикленный на внешности парень.

Однако долговязый хипстер заметил мою недовольную мину и направился прямо в мою сторону. Я поспешила сменить выражение лица на одобрительно-приветливое и еле заметно улыбнулась.

– Привет, я Сэм, я звонил вчера насчет работы.

– Да, привет, я Анна.

Между нами воцарилось молчание. Я какое-то время разглядывала его, а потом заметила, что он тоже смотрит на меня, и собралась с мыслями.

– Хм, да. Я сегодня проведу тебе инструктаж, старайся все запомнить с первого раза. Даниель, тот, который за стойкой, у нас главный, если возникнут вопросы, обращайся к нему или ко мне. Дресс-кода у нас нет, только фартуки, но постарайся приходить немного опрятнее.

– О, да, конечно, извини, я работал над проектом и не было времени переодеться, но в следующий раз обещаю быть причесанным и выглаженным, ― он улыбнулся и посмотрел на меня, видимо, ожидая улыбку в ответ. Я улыбнулась и тут же продолжила.

Пока я объясняла ему, что и как, он внимательно слушал и кивал, иногда что-то спрашивал, иногда пытался шутить, но с каждой попыткой нравился мне все меньше. «Я работал над проектом», ― фотографировал котов, наверно, какие еще могут быть проекты у этих хипстеров?

– Ну, это, в общем-то, все. Держи фартук, следи, чтобы клиенты улыбались и если что, обращайся.

– Да, спасибо. Я все понял.

Слава богам.

– А, да. Свои вещи ты можешь оставить здесь, у нас есть ячейки для персонала.

Я провела его в комнату для персонала и показала на пустую ячейку, он кивнул и начал запихивать туда свою сумку, но молния разошлась, и на пол вывалилось несколько книг. Я подняла парочку и протянула ему, но перед тем, как отдать, взглянула на обложку. «Высшая химия», «Продвинутый курс биологии».

Затем я еще раз взглянула на него. Залапанные очки, круги под глазами, растрепанные волосы, из сумки выглядывает белый халат.

– Ты что, ученый? ― серьезно спросила я.

– Да, второй курс. Биологический проект, который мы сейчас проводим, это из-за него я так выгляжу, ― немного виновато произнес парень, а я не переставала его разглядывать с удивлением и даже с некоторой злостью.

– Ясно. Ладно, нужно возвращаться к работе, ― я почти вложила в его руки книги и ушла.

– Спасибо, Анна, ― крикнул Сэм мне вдогонку, но я затылком чувствовала, что он продолжал смотреть, как я удаляюсь.

Не знаю, что меня так разозлило. То, что мои дедуктивные методы потерпели фиаско или то, что он оказался намного лучше, чем я себе нарисовала, и теперь из-за этого я чувствую себя виновато. В то же время я виню его за то, что он оказался причиной этого чувства. Сумасшествие? Не думаю. Просто первое впечатление, которое трудно изменить, но которое в семидесяти процентах случаев оказывается ошибочным.

Дома меня с нетерпением ждал голодный кот, я, признаться, тоже была очень голодна, так что первым делом мы принялись за еду, а я еще включила сериал. Не люблю кушать в тишине, да и если я что-нибудь не смотрю, то время трапезы сокращается до минимума. Однажды я съела тарелку супа за полторы минуты, причем, я никуда не спешила. Так что каждый раз я включаю либо фильм, либо очередную серию и растягиваю свою трапезу.

В этот раз я смотрела недавно вышедший сериал про волшебников в стиле «Гарри Поттера». Малобюджетный, но сойдет. Иногда мне хочется иметь волшебную силу. Не пришлось бы убираться, и если тебя кто-нибудь достает, можно превратить их в кого-нибудь… на время. И круто было бы летать на метле.

Мне все-таки кажется, что волшебство существует. Не в такой радужной форме, конечно, но есть же на свете добрые целители и напротив, темные заговорщики. Не те, которые плетут козни, а которые насылают проклятья. Всегда есть темная и светлая сторона, вопрос в том, почему некоторые выбирают темную, зная, что цена их деяний ужасна и высока. Когда начинаешь обо всем этом задумываться, совсем не хочется, чтобы волшебство существовало. Зачем оно, если люди используют его во зло? Значит ли это, что само волшебство идет ото зла? Или оно постепенно склоняет нас ко злу, опьяняя своей силой?

– Так! Пора укладываться! Завтра длинный день, ― я встала с дивана, а кот воодушевленно подскочил за мной, будто я собираюсь его еще раз покормить. Не тут-то было, маленькое чудовище.

Я направилась к кухне, но на секунду остановилась напротив комода. Открыла ящик и достала оттуда гладкую черную палочку. Волшебную палочку.

Конечно, она не волшебная, я купила ее на китайском сайте, просто иногда мне нравится держать ее в руках и представлять, что у меня есть силы. Девушке почти двадцать… ну да ладно.

Я покрутила ее в руках, а затем играючи встала в позу дуэли перед котом, тот посмотрел на меня, как на полоумную. И как у них это получается? Будто он что-то понимает!

– Замри! ― выкрикнула я «заклинание».

Кот отвел одно ухо назад, все также не сводя с меня взгляд. Будто бы про себя говорил: «Ты серьезно?» Затем пошел проверить миску. Все так же пуста. Я вздохнула и убрала палочку обратно. Немного помечтать не вредно.

Следующий день обещал быть намного приятнее, чем предыдущий. Вообще, люблю дни, на которые выпадает драмкружок. Они более спокойные и умиротворенные, как будто все знают, что сегодня я отдыхаю душой и не достают. «Крутая» шайка молчала, и даже мистер Зануда был тихим, а Говард… ну, Говард есть Говард.

Все шло отлично. Даже погода радовала, только-только начинало теплеть, солнце уже не просто освещало, а приятно грело. Обожаю весну, по мне так самое лучшее время в году. Все распускается, цветет, все кажется таким легким и несущественным, что ничего не хочется делать, кроме как наслаждаться этим временем.

Сегодня по дороге на занятия я решила пройтись через парк. Так немного дольше, но это того стоило. Обожаю этот запах. Вы не замечали, что каждое время года имеет свой запах? Может, сейчас вы точно не припомните, чем они пахнут, но как только приходит время, выйдя на улицу, вы сразу чувствуете эту перемену ― запах нового времени года. И сейчас пахло чем-то ярким, цветочным и даже немного сладким. Я пыталась вдоволь надышаться этим запахом, ведь через несколько дней я привыкну к нему, и он уже больше не будет таким особенным.

Уже виднелось здание театра, в котором мы практикуемся как начинающие актеры. Я прибавила шаг, так как из-за немного удлиненной дороги уже опаздывала на несколько минут. В общем зале все суетились, что странно, обычно урок начинается с разминки голосовых связок, или каждый может разминаться по-своему, как кому удобно. Но в тот раз все стояли в кругу, а учительница в середине с листком что-то записывала.

– О, Анна, ты немного припоздала, ― заметила миссис Хоули.

– Извините, миссис. Погода такая замечательная, я загулялась в парке.

– Да-да, я понимаю тебя! Я и сама сегодня весь день не могу надышаться! Так прекрасно!

– Чокнутые нашли друг друга! ― приглушенно съехидничал уж очень знакомый голос.

Я резко обернулась и увидела Меган, одну из «крутых». Она с ухмылкой смотрела на меня и наслаждалась моим замешательством.

– Что ты тут делаешь? ― почти прокричала я.

– О, да, Меган присоединилась к нашему кружку. Поприветствуем все Меган! И да откроется дверь еще одному таланту! ― продекларировала миссис Хоули.

А я все так же стояла с открытым ртом в полном недоумении и замешательстве. Мой мир рушился. Единственное место, не считая дома, в котором я могла открыться и быть собой, не ожидая отовсюду подлянки, теперь отравлено присутствием этой доставалы Меган!

– Возвращаясь к распределению ролей на пьесу «Ромео и Джульетта», Анна, боюсь тебе осталась только роль служанки.

– Что? Вы распределяли роли? А кто Джульетта? Я же договорилась со всеми об этой роли еще за месяц! ― я оглянула всю труппу, и в глаза бросились самодовольные и насмешливые глаза моего неприятеля.

Ясно, кому досталась эта роль. Никто из труппы не стал бы ее у меня забирать, у нас дружный и слаженный коллектив, мы еще давно обо всем договорились, и тут приходит она! Раздор, хаос, катастрофа!

– Если б ты пришла чуть раньше… ― с сожалением проговорила моя наставница, ― но не унывай! Служанка ― тоже хорошо! У тебя даже будут слова! А Джульетту попробуешь в следующем году!

Знаете это чувство, когда вы чего-то очень ждете, к чему-то хорошо готовитесь, и в последний момент вас этого лишают? Вы чувствуете разочарование, досаду, у вас опускаются руки, да и не только руки, в этот момент кажется, что все тело беспомощно опускается к земле.

– Прости нас, ― сказала Элис. Я обернулась и увидела почти всю группу с сочувствующими лицами. ― Мы пытались оттянуть время, говорили, что ты хотела эту роль, но тебя все не было и не было, а Меган такая настойчивая…

– Брось, вы не виноваты. Если уж кто в этом и виноват, то это я. Не нужно было гулять по этому дурацкому парку, ― со злостью проговорила я, сглатывая подступающие слезы.

– Анна, не вини себя! Еще будет возможность, ― попытался утешить меня Колин, но мне стало еще хуже.

Колин ― самый классный мальчик в группе, он бесподобно играет, выкладывается на всю, мы с ним дружны и часто играем вместе, и в этот раз должны были играть Ромео и Джульетту. Я надеялась, что эта роль выведет наши дружеские отношения на новый уровень, но теперь мне придется смотреть, как он будет обниматься и целоваться с этой вертихвосткой!

– Ты же не отказался от роли? ― с надеждой спросила я.

– Нет, с чего бы? Я давно к ней готовился. Не волнуйся, мы сыграем с тобой что-нибудь еще, ― он подмигнул мне и удалился.

К нему тут же подскочила Меган и они начали о чем-то оживленно беседовать, смеяться и заигрывать друг с другом. Я с каждой секундой будто закипала. У меня было все, и это все в один момент превратилось в ничего. А все потому что нужно приходить вовремя! Браво, Анна!

– Эй, ну ты что? ― Элис легонько толкнула мое плечо, потом заметила, как я сверлю Колина и Меган взглядом. ― Она не в его вкусе, я уверена.

– Да? А по-моему, в его! Сама посуди: талантливый, привлекательный, обаятельный и уверенный в себе Колин и фигуристая, харизматичная, вся из себя идеальная Меган! Или ты думаешь, он предпочтет невзрачную, замкнутую неудачницу Анну?

– Не знаю, кем ты себя считаешь, но я, глядя на тебя, вижу упорную, добрую, отзывчивую, интересную, милую и талантливую девушку, которая могла бы себе найти парня получше Колина. Да, он эффектный, но много в нем зазнайства. Такие, как он, всегда ищут легкие пути, не добиваются девушек, а ждут, когда они сами упадут к ним в объятья. Типичные нарциссы!

Я кивала, но почти ее не слушала. Что она может понимать? Мне Колин нравился с первого дня, как я с ним познакомилась. Такой элегантный, уверенный, а как он играл Суинни Тодда! Он не может не понравиться.

– Тебе просто нужно обращать внимание на других парней. Ты застряла в повседневности. Универ, работа, кружок, и так по кругу, ― все продолжала Элис, ― давай сходим куда-нибудь: в клуб или поиграем в боулинг, как тебе?

– Я… ― миссис Хоули хлопнула три раза в ладоши, а это значит, что урок начинается. Я представила еще два часа в присутствии Меган, заигрывающей с Колином, и решила избавить себя от этого зрелища, ― я вспомнила, что Даниель просил помочь ему в кофейне… Да, идея с клубом хорошая, или бильярдом…

– Боулингом, ― поправила меня Элис. По ее глазам было видно, что она поняла, что я ее не слушала и что ни о какой помощи меня Даниель не просил.

– Да! Отличная идея! Я побежала!

Я незаметно выбежала из класса. Да даже если б я с грохотом и фанфарами выходила, мало кто обратил бы внимания. Не важно. Я брела по улицам, пока не пришла в кофейню. Даниель, как всегда, стоял за баром, я тихонько подошла к стойке.

– Анна! Привет! ― удивленно воскликнул он, видимо, не ожидал меня увидеть. ― Тебе кофе? Извини, не знаю, какой ты пьешь, ты вроде бы ни разу не заходила в нерабочее время.

– Да… верно. Но я не за кофе.

Он удивленно приподнял бровь, они у него были густые, целый лес бровей! Ему это очень шло, все эмоции становились такими выразительными, что ты точно можешь сказать, что у него на уме.

– Я… тебе помощь не нужна? ― прямо спросила я.

– Не отказался бы. Люси сегодня не вышла, так что новичок один бегает и обслуживает посетителей.

Я кивнула и посмотрела в зал. Сэм и в правду бегал, как ошалелый, с кучей кружек на подносе.

– Что, плохой день? ― спросил Даниель, оказывается, он все это время пристально рассматривал меня.

– Нет, совсем обычный, ― проговорила я, но мой голос меня выдавал.

– Я же вижу, Аннатель, что случилось?

Я как обычно вздрогнула от непривычки. Только Даниель называет меня Аннатель, это не мое полное имя, нет, это французская интерпретация имени Анна. Когда я пришла на стажировку, меня направили к Даниелю, он тогда еще был не таким опытным, как сейчас, ну и разумеется, он проводил у меня стажировку. Он, конечно, читал мое резюме и знал заранее, как меня зовут, и когда мы встретились, это было забавно, он поклонился, как мсье в семнадцатом веке, и сказал: «Добро пожаловать, мадмуазель Аннатель!» Это в момент сняло напряжение и установило между нами дружески-доверительную атмосферу, которая лишь приумножилась спустя время.