В коротком чёрном платье Лана выглядела очень эффектно- Артём даже оробел.
На низенькую полукруглую сцену рядом с барной стойкой вышла миловидная блондинка и замурлыкала какую-то медленную песенку на английском языке.
Женщина попыталась шевельнуться- тело не слушалось; она кашлянула- медсестра на секунду открыла глаза и тут же снова уснула.
Женщина кашлянула еще раз, потом захрипела и начала задыхаться.
Лана вдруг согнулась и закашлялась, прижав руку к груди.
– Тебе плохо?– встревожился Артём.
Похоже, она задыхалась.
– Вызвать врача?
– Не надо.
Артём отвёл девушку к барной стойке. Бармен, всё с той же презрительной миной на лице, принёс стакан воды.
Лана жадно выпила воду и смахнула ладонью выступившие на лбу крупные капли пота. Артём заметил маленькую тёмно-красную точку.
– Ты замужем?
– Нет,– Лана окончательно пришла в себя.– Это сейчас такую точку ставят в Индии замужние женщины. Раньше она считалось символом самопонимания и самопознания.
– Увлекаешься духовными практиками?
– Это плохо?
Артём пожал плечами.
– Нет. А кем ты работаешь?
– Бельевщицей. Иногда подменяю кого-нибудь- коплю деньги.
– На что?
Лана внимательно посмотрела на своего собеседника.
– Хочу поехать в Индию. Только не спрашивай, зачем. Все удивляются- почему Индия? Там же грязно, климат жуткий, да ещё какую-нибудь экзотическую инфекцию подцепишь.
Она помолчала.
– Ты когда-нибудь слышал о Священной пещере и Великом древнем человеке?
Артём не сдержал ироничной улыбки.
– Не смейся, а то не буду рассказывать!
– Нет, ничего не слышал,– признался Артём, пытаясь придать своему лицу серьёзное выражение.
– А о пяти расах? Ладно,– снисходительно согласилась Лана.– Просвещу быстренько.
Она уселась поудобнее на высоком стуле.
– Первая раса- ангелоподобные люди. Скорее духи, чем люди. У них не было тела, в нашем понимании. Они свободно проходили сквозь стены, напрямую общались с Высшим Разумом. Это были гиганты с единственным глазом на лбу. За ними последовали лемурийцы, атланты.
Бармен осторожно покосился в их сторону и отодвинулся.
– Ну и, наконец, мы.
– А я всегда считал современного человека венцом природы,– не сдержал ехидства Артём.
– Это очень распространенное заблуждение. Даже с точки зрения предыдущей расы- атлантов- мы весьма жалкие существа. Рабы физического тела. Ничего не можем, ничего не умеем, только порокам предаёмся.
– Это верно,– вздохнул Артём.– Атланты где-то правы.
– На наше счастье,– с жаром продолжила Лана,– люди предыдущих рас сохранились.
– В той самой Священной пещере?
– Ты опять насмехаешься! Да, в той самой Священной пещере и еще нескольких подобных. Иногда они выходят оттуда.
– С их-то единственным глазом на лбу?– изумился Артём.
– Ну, у атлантов, например, два глаза, правда, несколько необычной формы. И потом- не забывай, они владеют энергией тонкого мира, а, значит, могут мгновенно загипнотизировать любое количество людей. Для окружающих они будут выглядеть как обычные люди.
– Хорошо, представь, что ты нашла пещеру,– предположил Артём.– А дальше?
– Пещеру найти не так просто,– грустно сказала Лана.– Чтобы туда попасть надо быть…
– Высокодуховной?– подсказал Артём.
– Можно и так сказать.
– Ты, должно быть, и йогой занимаешься,– предположил Артём.
– И медитирую. Иногда даже на работе.
– И я тоже медитирую,– вмешался подвыпивший верзила, усевшийся рядом с Ланой.– Прям хлебом не корми- дай это… поме… помедитировать. Может, помедитируем вместе?
Не сговариваясь, Лана и Артём встали и двинулись в гущу танцующих. Тут только Артём заметил, что многие молодые люди с интересом смотрят на его спутницу, и с завистью- на него.
«Надо бы попросить телефончик,– привычно подумал Артём.– Но у неё, наверное, есть парень».
– Э…
– Да?– Лана положила руки к нему на плечи.
– Я хотел спросить…
– Что?
Лана придвинулась к нему, и они медленно заскользили среди других танцующих пар.
– Я хотел спросить… какое отношение Священная пещера имеет к воскресшему Дубровскому?
Артёму показалось, что его партнёрша разочарованно вздохнула.
– Ровным счётом никакого.
– Вот как? А я-то, грешным делом, решил, что его воскресил какой-нибудь выходец из этого замечательного места.
Лана с укоризной посмотрела на Артёма.
– Ты говорил с Поповым? Он не упоминал некоего Воронкова?
– Подожди, мне сложно так сразу перейти от Священной пещеры к какому-то Воронкову.
– Не к какому-то, а к профессору Воронкову,– Лана задумалась.– Странно, что Попов ничего тебе не сказал.
– А что, этот профессор специализируется на воскрешении людей?
На этот раз Лана не смогла сдержать улыбку.
– У него для этого слишком скверный характер. Видишь ли, у нас в больнице существуют две партии… две…
– Конкурирующие фирмы,– подсказал Артём.
– Что-то вроде того. Одну возглавляет Попов, другую- Воронков. Воронков уже давно мечтает подсидеть Сергея Николаевича. Я глубоко симпатизирую Попову и не хочу, чтобы у него были неприятности.
– Кирюхина в чьём лагере?
– Как ни странно, в воронковском.
– Так. Вот это интересно. И что, борьба так жестока?
– Воронков из тех людей, которые ни перед чем не останавливаются. Надо будет- по трупам пойдёт. И в переносном смысле, и… в прямом. Я не знаю, привлекли ли они к делу Чистякова, или же просто вкололи Дубровскому какой-нибудь сильнодействующий препарат, но…
– Если бы Дубровский поднял скандал, обратился в полицию, в вышестоящую инстанцию… – продолжил её мысль Артём.
– Девяносто девять и девять десятых- Попова бы сняли.
– Но вышла промашка – Дубровский предпочёл тихо удалиться. И это означает…
Они с испугом посмотрели друг на друга.
– Что новое «воскрешение» не за горами,– закончила Лана.
Труп умершей в реанимации женщины спустили в подвал утром. Куликов и Ветлицкий важно провезли прикрытую белой простыней каталку мимо Ланы, задумчиво посмотревшей им вслед.
Примерно в это же время Артём вошёл в трёхэтажное здание старой постройки в центре города, где располагался офис Дубровского. Миновав охранника, он не спеша прошёл по длинному коридору, заглядывая в широко распахнутые двери кабинетов. В отличие от квартиры, на обстановку здесь явно не поскупились.
Приёмная обоих компаньонов находилась в самом конце коридора.
Юрий Викентьевич Силаев, импозантный мужчина за пятьдесят, сидел за столом, перелистывая документы.
– Леночка, это перепечатай,– отдавал он распоряжения секретарше.– А здесь нужна подпись Дубровского.
– Хорошо, Юрий Викентьевич.
Длинноногая девица в мини-юбке подхватила кипу бумаг.
«Неплохо бы попросить телефончик»,– привычно вздохнул Артём.
Силаев оторвался от документов и заметил посетителя.
– Вы ко мне?– строго спросил он.
– Я Шереметьев. Евгений Павлович должен был предупредить.
Силаев вздрогнул.
– Леночка, можешь идти.
Девица окинула Артёма насмешливым взглядом и гордо удалилась.
Силаев снова уткнулся в бумаги.
Артём выразительно кашлянул.
– Я вас слушаю,– не отрываясь от испещрённых таблицами листов, сказал мужчина.
– Я частный детектив, меня наняло руководство больницы…– с вызовом начал Артём, раздражённый нелюбезным приёмом.
– Я в курсе,– перебил мужчина и на мгновение настороженно глянул на посетителя из-под толстых стёкол очков в роговой оправе.– Я, так понимаю, главный подозреваемый?
– Вовсе нет.
Силаев недоверчиво покачал головой.
– Тогда зачем вы здесь, молодой человек?
– Я хотел бы услышать вашу версию произошедшего. История-то престранная, не находите?
Силаев вздохнул и отложил бумаги в сторону.
– Чай? Кофе?
Артём вспомнил высокомерную девицу.
– Нет, спасибо.
Силаев достал из стола большую хрустальную пепельницу с инвентарным номером на дне и закурил.
– Помните, «Место встречи изменить нельзя»? Эпизод, где то ли Шарапов, то ли Жеглов спрашивает у Юрского, то есть у Груздева, откуда у него дома взялся пистолет, из которого убили Ларису. А Юрский, то есть Груздев, отвечает что-то вроде «хоть убейте, не знаю откуда». Вот и я, хоть убейте, ничего не знаю.
Два небритых взлохмаченных субъекта неопределённого возраста резались в карты в убогой каморке под лестницей .
– Ах, ты, шельма!– воскликнул Куликов, потрясая в воздухе засаленной картой.– Ты что же это вместо козыря подсунул?
– Недогляд!
Ветлицкий выхватил карту и поспешно заменил её другой.
– Знаю я твой недогляд!– буркнул Куликов, успокаиваясь.
В самый драматический момент поединка дверь распахнулась и в каморку вплыла колоритная толстушка в белом халате – сестра-хозяйка.
– Мальчики, бельё привезли. Быстро каталку!
Куликов и Ветлицкий нерешительно переглянулись.
– Она того… в покойницкой,– промямлил Куликов, нервно облизывая губы.
Сестра-хозяйка упёрла руки в боки.
– Мне прикажете за ней ехать?!
– Ты иди,– шепнул Куликов Ветлицкому.
– Нет, ты,– возразил Ветлицкий.– Ты в последний раз проигрался.
Силаев сердито смял сигарету и с вызовом посмотрел на Артёма.
– Но какие-то соображения у вас…
Артём не успел закончить, как Силаев взвился.
– Да, я поругался с ним! Да, я часто приходил к нему в больницу! Носа в следующий раз туда не суну!
– Не волнуйтесь вы так.
– Если у вас есть доказательства, предъявите их полиции- пусть арестовывают!– кипятился Силаев.
– Да, у меня есть доказательства,– голосом, не предвещавшим ничего хорошего, сказал Артём.– Я навёл кое-какие справки. Вы, кажется, химик по первой специальности? И в науках весьма преуспевали.
– Ну тут вышла осечка- неправильно рассчитал дозу. Я знал, что вы не пропустите такого шикарного доказательства моей вины! Вы совсем забыли- в наши дни вовсе не надо быть химиком, чтобы приготовить отраву. Достаточно просто воспользоваться интернетом! Там можно найти любой рецепт!
– А как насчёт девушек с длинными волосами?
– Не знаю я никаких девушек с длинными волосами!
Затренькавший у Артёма мобильный телефон несколько разрядил обстановку. Звонил Попов.
– Анализ крови Дубровского готов,– сообщил он.
Куликов медленно, с опаской шёл по подвалу. Из-за двери бельевой донёсся чуть слышный шёпот.
Лана медитировала. Изогнутые глаза с плаката внимательно изучали её.
Куликов прислушался. Шёпот стих. Куликов достал ключ и обомлел: на покойницкой красовались жирные чёрные буквы.
«SOMADHY».
Будто не веря своим глазам, он приблизился к двери и провёл по буквам кончиками пальцев. Непонятное слово завораживало его. За спиной раздался шорох.
Куликов обернулся- рядом с ним стояла девочка лет пяти-шести в цветастой пижаме, с игрушечным клоуном в руках. Куликов облегчённо вздохнул.
– Что ты тут делаешь?– строго спросил он.
– Играю,– робко сказала девочка.
– Ты с какого этажа?
– Со второго.
– Вот и иди играй туда… Зачем ты это написала?
– Это не я,– покачала головой девочка.– Я не умею писать.
– Разве тебе не страшно играть здесь одной?
– А я не одна ,– возразила девочка.– Вон, посмотрите.
Она указала рукой на притулившийся к стене старый шкаф. Куликов посмотрел на девочку и осторожно заглянул за шкаф. За шкафом сидел крохотный чёрный котёнок с нахальными зелёными глазами.
– Представь,– наставительно начал Куликов, обращаясь к ребёнку,– появится злой дядя…
– И там кто-то ходит,– перебила его девочка, указывая рукой на дверь покойницкой.
– Там никто не может ходить,– всё тем же поучительным тоном сказал Куликов.– Это на первом этаже ходят, а здесь отдаётся.
– Да нет же!– возразила девочка.– Вон и свет включили.
Куликов присмотрелся и ахнул- из-под двери покойницкой и в самом деле пробивалась тоненькая полоска света. Снова раздался шёпот. Свет на мгновение исчез- будто кто-то подошёл к двери с другой стороны. Тут же задёргалась дверная ручка- сначала медленно, нерешительно, затем сильнее, настойчивее.
Куликов беспомощно огляделся: коридор был пуст, девочка исчезла.
Куликов в панике ринулся к лестнице.
– Спасибо, Сергей Николаевич.
Артём убрал мобильник в карман.
– Ничего не нашли?– уже гораздо спокойнее осведомился Силаев.– Впрочем, этого следовало ожидать. Ведь я весьма преуспевал в науках.
Артём не мог понять, шутит он или говорит серьёзно.
– Вы знакомы с Чистяковым?
Силаев не успел ответить- телефон снова зазвонил.
– Артём, вы можете немедленно ко мне приехать?
По встревоженному голосу Попова Артём понял, что что-то случилось.
– В чём дело? Опять?! Еду!
Больницу Артём не узнал: пациенты, позабыв об обследованиях и процедурах, запрудили коридоры, оживлённо переговариваясь; пытавшиеся навести порядок врачи едва протискивались в плотном потоке людей; медсёстры и санитарки толпились тут же, обмениваясь последними новостями.
– Я хочу, чтобы меня немедленно выписали!– требовал у врача пожилой мужчина с бородкой.– Вы слышали?! Немедленно!
Старушки суеверно крестились.
Лишь три человека не учавствовали во всеобщем помешательстве- Света, Катя и её бабушка, сидевшие на диванчике в дальнем углу холла. Бабушка угощала Свету ароматной антоновкой.
– Бери-бери, мытые,– сказала бабушка, протягивая яблоко санитарке.– Со своего огорода.
– Спасибо.
Света откусила яблоко.
– Ты уж тут присмотри за моей внученькой.
Света кивнула.
– А что за суматоха такая?– наконец заинтересовалась бабушка.
– Одну женщину отвезли в покойницкую, а она вдруг воскресла.
– Свят-свят-свят!
Бабушка перекрестилась.
– Свят-свят-свят!– подражая бабушке, перекрестилась Катя.
Обе женщины прыснули со смеху.
– Ну что, Катенька, нам пора на процедуры.
Рядом с диваном появился Чистяков. Он взял девочку за руку.
– Попрощайся с бабушкой.
Катя махнула рукой и ещё долго оборачивалась, пока за ней не захлопнулись двери лифта.
– Ваш лечащий врач?– спросила Света.
– Да,– подтвердила вмиг погрустневшая бабушка.– Не знаете, хороший?
Света не ответила. Ещё издали она разглядела долговязую фигуру с копной светло-рыжих волос.
– Добрый день!
– Привет!– небрежно кинул Артём, проходя мимо.
– Дочка-то моя давно уже сгинула,– вздохнула бабушка.– Спилась. Только Катенька у меня и осталась. Если с ней что случится, руки на себя наложу, ей богу!
«SOMADHY».
Артём провёл рукой по жирным чёрным буквам, переписал слово в блокнот и толкнул дверь покойницкой.
В покойницкой, крохотной комнатке, выложенной грязно-желтой плиткой, было пусто, только у окна одиноко стояла колченогая каталка. Артём внимательно осмотрел её и победно улыбнулся: на одной из ручек висел длинный светлый волос.
У кабинета Чистякова Катя вдруг расплакалась и начала вырываться.
– Ну что, ты, не плачь!– успокаивала её растерявшаяся медсестра.
Проходивший мимо Артём скорчил смешную рожу, и девочка затихла.
– Попов у себя?
Секретарша на секунду оторвалась от компьютера и кивнула. Внезапно из кабинета донёсся неясный шум и грохот.
Кирюхина привстала. Шум прекратился. Вместе с Артёмом они заглянули в кабинет. Попов и мужчина лет тридцати пяти с длинными светлыми волосами, аккуратно сколотыми на затылке в хвостик, набычившись и сжав кулаки стояли друг напротив друга.
Увидев Кирюхину, мужчина круто развернулся и, не произнеся ни слова, быстрыми шагами вышел вон.
– Убери,– распорядился Попов, указывая на разбитую вазу на полу.
Кирюхина аккуратно сложила осколки в пакет.
– Кто это был?– поинтересовался Артём, когда секретарша закрыла за собой дверь.
– Некий профессор Воронков.
– Но ему лет тридцать пять, не больше. Совсем молодой.
– А ты думал, раз профессор- обязательно седенький и с бородкой?– раздражённо буркнул Попов.– Молодой да ранний.
Он устало плюхнулся в кресло.
– Что-нибудь нашли?
– Пока нет.
– Нет?!
Попов нахмурился.
– Но вы сами отчасти виноваты,– поспешно добавил Артём.– Вы мне не всё рассказали. Почему вы умолчали о профессоре Воронкове?
– Опять профессор Воронков!– взорвался главврач.– Весь мир на нём что ли клином сошёлся?! И ещё- я нанял вас не для того, чтобы вы расспрашивали Дубровского, видел ли он ангелов, и доводили до белого каления его делового партнёра!
– Если бы вы сразу поставили меня в известность о своих отношениях с Воронковым, я бы не стал тратить время на Дубровского!– перебил Артём.– Поймите, это же азбука сыска: кому выгодно? Представим, что та женщина, Сергеева, если я не ошибаюсь, окажется решительнее Дубровского и дойдёт до вашего начальства? Как полагаете, какова будет его реакция? А, если она подключит полицию, начнётся следствие?
Попов расстроенно махнул рукой и помрачнел.
– А вы говорите- свет клином… Как думаете, кого назначат на ваше место?
Попов не ответил, но весьма выразительно ткнул пальцем в сторону, где лежала разбитая ваза.
– Вот именно. Воронков. А теперь скажите- если бы кто-нибудь, ваш недруг, тот же Воронков, задумал подстроить такую каверзу с воскрешением, технически это возможно? Я имею ввиду, привезти совершенно здорового человека под видом инфарктника, поместить его здесь, инсценировать смерть и последующее воскрешение?
Главврач задумался.
– В теории- да,– не совсем уверенно ответил он.– Если сговориться с врачами скорой помощи, оформить подложную карту, вклеить туда чужие кардиограммы, анализы… Нет, это слишком сложно.
– Вы мне напомнили одного ректора, который перед вступительными экзаменами в институт долго объяснял абитуриентам, что блат возможен только в теории- слишком много надо задействовать людей, слишком сложно.
– Я не верю, что такой солидный бизнесмен, как Дубровский, пошёл на подобное.
– И зря! Расчёт, возможно, и делался на то, что солидный бизнесмен будет вне подозрений. Это во-первых. Во-вторых, у любого, даже самого солидного бизнесмена, есть масса слабых мест, которые можно использовать. Семья, дети, прошлое, неблаговидные сделки. Большинство капиталов нажито нечестным путём, слышали, наверное?
Попов удручённо молчал.
– Так что я полагаю, надо сосредоточиться на Воронкове,– подвёл итог Артём.– Мне нужны данные о бригадах скорой помощи, привёзших Дубровского и Сергееву. Кстати, Сергееву тоже привезли с инфарктом?
– У неё и врач тот же самый.
Артём не поверил своим ушам.
– Чистяков?!
После «воскрешения» Сергееву перевели в отдельную палату, около которой был выставлен пост охраны.
– До выяснения всех обстоятельств не выписывать!– распорядился Попов.– И никого не пускать.
Только Артёму разрешили встретиться с ещё не оправившейся после шока женщиной. Попов лично проводил его до палаты.
У постели больной дежурила медсестра.
– Карту!– с порога потребовал Попов.– Анализы готовы?
Пока Попов листал карту, Артём сел на стул, стоявший около изголовья больной. Сергеева отвернулась к стене и почти с головой укрылась одеялом.
– Вы можете разговаривать?– тихо спросил Артём.
Женщина всхлипнула.
Медсестра укоризненно посмотрела на Артёма и подала ей стакан с водой.
– Чёрт возьми!– не сдержался Попов.– Это точно её ЭКГ?
Медсестра оробело кивнула.
– Я ничего не понимаю!
– Хоть лично всех поступающих осматривай!– кипятился главврач, пока они шли от палаты к лифту.
Проходившие мимо больные испуганно шарахались и жались к стенам, врачи и медсёстры пристально разглядывали Попова, кто с участием, а кто и со злорадством.
– Никаких следов инфаркта?– поинтересовался Артём.
– Можно выписывать домой.
– Вот что,– Артёму в голову вдруг пришла интересная мысль.– Есть ещё больные в тяжёлом состоянии?
– Есть. Но не с инфарктом, а с циррозом печени. Некий Соловьёв. Наркоман.
Попов довольно хмыкнул.
– Хорошо, что спросили. Я осмотрю его лично.
– Если он умрёт, немедленно звоните,– велел Артём.– И выставите у покойницкой охрану! Кстати, как насчёт камер?
Попов замялся.
– Здание старое, и капитального ремонта ещё не было. Камеры кое-где стоят, но в подвале их нет.
Подстанция скорой помощи располагалась на первом этаже обычного жилого дома.
Свернув с улицы во двор, Артём миновал грозную вывеску «Выезд скорой помощи! Машины не ставить!» , толкнул обшарпанную дверь и очутился в громадной, неуютной комнате, пропахшей борщом и лекарствами.
– Не подскажете, где мне найти Бурякова?– обратился Артём к худенькой девушке в синем форменном комбинезоне, на ходу уплетавшей булку.
– Вон там.
Девушка ткнула рукой куда-то в угол. Там, на кушетке, около аквариума, сидел, уткнувшись в книгу, усталый мужчина лет сорока с небольшим.
– Отдыхаете?– участливо спросил Артём, опускаясь рядом.
Мужчина поднял голову и с недоумением посмотрел на незнакомца.
– Вы Буряков?
– Ну, Буряков,– настороженно подтвердил он.
– Любите современные женские детективы?
Буряков отложил книгу.
– Жена любит,– сухо сказал Буряков.– Я за ней дочитываю. Я вообще-то серьёзную литературу предпочитаю. Кафка, Пруст, Джойс. А вы кто, собственно?
Артём положил на кушетку конверт и подмигнул. Буряков заглянул в конверт, нахмурился и с недоумением посмотрел на Артёма.
– Вам привет от профессора Воронкова.
Буряков захрустел купюрами.
– Я, право, не знаю. Неудобно…
– Берите, вы их заработали.
Буряков нерешительно повертел конверт в руках.
– Как он там?
– Нормально.
Буряков почесал затылок.
– Я, признаться, плохо помню… У него был инфаркт? Инсульт? С чем мы его забрали?
– Его ни с чем. Это за Дубровского.
Артём внимательно наблюдал за мужчиной.
– Дубровский? Дубровского помню. Обширный инфаркт. А Воронкова никакого не знаю.
Буряков вздохнул и протянул конверт обратно Артёму.
– Вы помните, как забирали Дубровского?
– Конечно. У него ещё жена молодая такая, красивая. Ребёнок грудной. Я тогда подумал- трудно им придётся, если он умрёт.
Соловьёв лежал под капельницей. Жёлтая кожа, стеклянный взгляд, обострившиеся черты лица и многочисленные следы от уколов на локтях не оставляли сомнения- это наркоман со стажем. Вот и сейчас он пристально смотрел на забытый медсестрой шприц, лежавший на тумбочке.
Соловьёв облизнул запёкшиеся губы и нервно заворочался.
Внезапно дверь в палату медленно открылась и на пороге возникла девочка лет пяти-шести с игрушечным клоуном, с сочувствием смотревшая на него.
– Мне тоже ставят капельницу,– грустно сказала девочка.– Вам больно?
Соловьёв хищно сузил глаза.
– Очень больно. Ты ведь добрая девочка? Хочешь мне помочь?
Катя кивнула.
– Тогда подойди сюда,– попросил Соловьёв медовым голосом.
Катя нерешительно приблизилась к его кровати. Соловьёв осторожно сел, вынул из вены иглу и погладил девочку по щеке.
– Попов? Знаю. Первый двоечник на факультете был. Розовощёкий толстячок блаженно прищурился, вспоминая молодые годы.
– Шучу! Как он? Всё собираемся встретиться, да никак.
Наверное, кабинеты всех главврачей похожи, как две капли воды: блестящий паркетный пол, казённая мебель с непременным пышным диваном, обтянутым чёрной кожей, да полувысохшая пальма в огромной кадке.
– Собственно… у него неприятности,– сообщил Артём, усаживаясь на диван.
– Неприятности? Серьёзно?
– И связаны они с одним вашим бывшим врачом.
– Та-ак. С каким?
– Работал тут у вас пару лет назад некий Чистяков.
Толстячок задумался.
– Странно. А какого рода неприятности?
– Я не могу вам рассказать, но неприятности серьёзные. Вплоть до увольнения.
– И всё из-за Чистякова?
– Мне сказали, что сюда нельзя полу высохшая ходить. Будут ругаться.
Соловьёв, держа Катю за руку и слегка пошатываясь, спускался по лестнице, ведущей в подвал.
– Не будут, моя сладкая.
Он погладил почти по-отечески погладил девочку по спине.
– Куда мы идём?
– Сейчас скажу.
В подвале не было ни единой души. Соловьёв облегчённо вздохнул и попытался выдернуть клоуна из Катиных рук. Девочка отчаянно вцепилась в своего единственного друга, но Соловьёв в конечном итоге оказался сильнее. Девочка горько заплакала.
– Плачь- не плачь, никто не услышит.
Негодяй присел на корточки перед испуганным ребёнком.
– Будешь делать, что я скажу,– с плотоядной улыбкой велел он.
– Не будет!– вдруг кто-то громко сказал у него за спиной.
Света решительно выхватила клоуна, взяла девочку и повела к лестнице. Катя улыбнулась и вытерла слёзы ладошкой.
Главврач пожал плечами.
– Не знаю, что и думать. Странно, очень странно. Такая грубейшая ошибка! Совсем не похоже на Чистякова… Может, это не тот Чистяков?– предположил он.
– У вас осталось его личное дело с фотографией?– поинтересовался Артём.
Толстячок замялся.
– Личное дело хранится в архиве, но есть несколько фотографий с моего дня рождения.
Главврач взял со стола сотовый телефон и нажал несколько кнопок.
– Вот!
Сначала Артёму показалось, что на фотографии нет знакомых лиц; но, просмотрев снимок внимательнее, он уверенно ткнул пальцем в стоявшего в первом ряду мужчину в белом халате.
– Вот он!
– Совершенно верно,– подтвердил главврач.– Отличный специалист. Ни единого нарекания.
Домой Артём добрался в двенадцатом часу ночи и тут же, не раздеваясь, завалился спать. Однако, не успел он проспать и часа, как телефон зазвонил. На экране определителя номера высветился телефон Попова. Чертыхаясь, Артём потянулся к трубке.
– Что?!– сон мигом слетел с него.– Сейчас же еду!
Попов встретил Артёма у дверей больницы.
– На этот раз я лично проверил!– возбуждённо выкрикнул главврач.– Парень мёртв- мертвее не бывает!
Они сразу направились в подвал.
– Это тот самый наркоман с циррозом печени?
– Да. Умер два часа назад. Его уже отвезли в покойницкую. Там дежурит санитар.
– Лучше бы камень привалили. Как в Библии.
Попов недовольно посмотрел на своего спутника.
– Если бы вы были на моём месте, вам бы не было так смешно. К счастью, парня лечил не истяков.
– А Чистяков тут совсем ни при чём,– возразил Артём.– На прежней работе его рекомендуют с самой наилучшей стороны.
Попов метнул на него недоверчивый взгляд.
– И на скорой помощи, похоже, всё чисто,– продолжил Артём.– Я поднял кое-какие документы, поговорил с врачам- у Сергеевой и Дубровского на самом деле был инфаркт.
Попов резко остановился, замер и с минуту тревожно вглядывался куда-то вдаль полутёмного обшарпанного коридора. Потом он затравленно посмотрел Артёму в глаза и тихо сказал:
– Значит, сам господин Иисус Христос к нам пожаловал.
Дверь покойницкой была чисто вымыта и заново выкрашена в радующий глаз нежно-голубой цвет.
На стуле у двери, причудливо изогнувшись, сладко спал Куликов. Попов осуждающе покачал головой.
Помедлив, главврач нерешительно повернул ключ в замке и опасливо толкнул дверь рукой. Дверь распахнулась и ударилась с глухим хлопком о стену. Из темноты покойницкой повеяло затхлой сыростью.
Попов и Артём прислушались- внутри было дремотно-тихо.
Они попытались разглядеть хоть что-нибудь в давящем густом мраке. Наконец, после минутного молчания, Артём вздохнул и робко переступил порог. Он осторожно пошарил по стене и почти сразу наткнулся на выключатель.
Посреди покойницкой, на каталке, лежало накрытое простынёй тело. Всё так же осторожно Попов с Артёмом приблизились. Попов приоткрыл простыню. Артём отшатнулся: на лице покойника застыла злобная гримаса, а широко открытые глаза с ненавистью взирали на потревоживших его покой живых.
Запирая дверь, Попов снова осуждающе покачал головой.
– Охранничек!– буркнул он, зло косясь на спавшего всё в той же причудливой позе Куликова.– Хоть сам садись дежурь!
Артём подошёл к комнате напротив покойницкой.
– Что это за комната?
– Бельевая.
– Можно её открыть?
Попов достал мобильник и набрал номер. Через десять минут в коридоре показалась заспанная санитарка со связкой ключей в руках. Она сунула связку главврачу и, дико зыркнув в сторону покойницкой, поспешно удалилась.
Попов передал связку Артёму.
– Если что- звоните,– сказал он, зевая.– Я буду ночевать в своём кабинете.
Главврач помялся, вздохнул и, сделав несколько шагов, поспешил к лестнице; потом вдруг обернулся и участливо спросил:
– У вас есть оружие?
– Пневматический пистолет «Оса».
Попов кивнул и удалился.
В бельевой, как и в покойницкой, свет был выключен. Артём предположил, что выключатель находится на стене слева и протянул руку. Когда он уже нащупал рычажок, его кисти коснулись чьи-то холодные пальцы.
Артём резко отдёрнул руку и схватился за кобуру, но тут вспыхнул свет.
– Как вы меня напугали!
Перед Артёмом стояла девушка с длинными светлыми волосами, в которой он с удивлением узнал Свету.
– Ты что здесь делаешь?
– Сплю. Я всегда тут сплю в ночное дежурство.
Света поправила халат, заколола волосы и принялась собирать постель.
– Вы не волнуйтесь, я сейчас уйду.
– Нет-нет, не уходи!
Артёму было стыдно признаться, что он боится остаться здесь один.
Света уселась на кровать и внимательно посмотрела на него.
– Этого караулить будешь?
– Да.
Стараясь казаться равнодушным, Артём небрежно развалился в кресле.
– Я видела, как его везли,– вдруг с дрожью в голосе сказала Света.– У него такое лицо страшное! Я легла и думаю: что, если он воскреснет да начнёт ходить по подвалу?
Она зябко передёрнула плечами.
– Вдруг слышу, дверь открывается…
Артём подумал, что она похожа на взъерошенного испуганного воробья.
– Смешная ты.
Света улыбнулась.
Она качнулась в сторону, устраиваясь поудобнее, и с плаката за её спиной на Артёма загадочно глянули бездонные, пронизывающие глаза с изогнутыми веками.
– Только не спрашивайте меня, кто это,– предупредила Света, заметив его взгляд.– Это не моя комната.
– Я догадываюсь, чья.
Света фыркнула.
– Ага. Кстати, у Ланы здесь где-то чайник был. Может, чаю попьём? Всю ночь ведь сидеть.
– Лучше кофе.– Артём встал.– Я схожу к Попову- пусть пожертвует на бедность.
– Нет! Не уходите!– воскликнула Света, и Артём отметил, что она тоже боится остаться одна.
– Не думайте, я не трусливая,– продолжила девушка, стараясь унять дрожь.– Я здесь всегда ночую. И не боялась. Но сейчас мне как-то… не по себе.
Артём опустился рядом с ней. Света вдруг придвинулась и многозначительно заглянула ему в глаза.
– А вы… верите в воскресение?– полушёпотом спросила она.– Лана говорила, что такие случаи бывали. Например, однажды в Катманду приехала женщина-йог. За день до её приезда умер сын одного известного в городе человека- его сильно избили. Женщина пришла к этому юноше, точнее, к его телу, и воздействовала на него с помощью силы йоги. И он ожил! Правда, потом он долго болел. Это очень известный случай.
«Неужели она верит во всю эту чушь?»– подумал Артём, глядя на вдохновенное лицо девушки.
– Что ещё Лана рассказывала?
– Иногда, если тело сильно повреждено, душу можно переселить в другое тело. Некоторые считают, что душа Ленина после смерти переселилась в тело Сталина.
Артём дружески положил руку ей на плечо.
– Может, вызовем пиковую даму?
– Кого?– растерялась девушка.
– Разве ты в детстве не вызывала пиковую даму, гномиков, жёлтую руку?
Света вспыхнула.
«А она красивая,– отметил Артём, откровенно любуясь её выразительными голубыми глазами и нежной, фарфорового цвета, кожей.– Надо бы телефончик…»
Он привлёк девушку к себе. Света не сопротивлялась, только смущённо смотрела на него. Артём снял заколку и провёл рукой по длинным, светлым волосам.
«Что же это я, подлец, делаю?– с некоторыми угрызениями совести подумал он.– Нет чтобы в кино для начала…»