Loe raamatut: «Лорд, который влюбился. Тайная невеста»
Глава 1
Эрика Тизар
– Та-ак, а это у нас кто? – прозвучало над головой, и я мысленно застонала. Только не это! Только магистра Диверика с его ехидством сейчас и не хватало.
А тот продолжил:
– Дайте-ка угадаю? Неужели наша милая, драгоценная, невероятно одарённая Эрика Тизар?
Нет, магистр, вы ошиблись. Это не я. Вот совсем!
– Эрика, Эрика… – не внял мысленному воплю препод. – Уж от кого, а от вас не ожидал. Такой простой, такой короткий марш-бросок, всего десять кругов вокруг полигона, а вы уже без сил. Как такое возможно?
Как. Очень просто. Это для вас, магистр, десять кругов – ерунда, потому что вы их не бежите. А я – бегу! По грязевому месиву, в которое вы же и превратили огибающую полигон дорогу, и в полной темноте, потому что пульсары запрещены, а заклинанием ночного зрения я пока не владею.
Так что да, для меня этот марш-бросок полный кошмар!
– Мм-м… Эрика, а вы вообще живая? – последовал новый вопрос и лёгкий тычок ботинком в рёбра.
Я не ответила, а магистр выдвинул следующее предположение:
– Или вам просто нравится тут лежать? Может мне следует оставить вас и уйти?
Угу, очень нравится. Обожаю валяться в грязи без сил и возможности подняться. Но ваше предложение, кстати, очень даже неплохое. Да, уйдите, пожалуйста. До вашего появления лежать было комфортнее – пусть холодно и мокро, зато над ухом никто не жужжал.
Впрочем, вру. Не комфортно, и если бы могла, то обязательно побежала бы дальше. Просто этот марш-бросок являлся составной частью большого зачёта по физической подготовке, который необходимо сдать хоть умри.
Без зачёта к занятиям следующего семестра, конечно, допустят, но на следующий курс не переведут точно. А всё потому, что…
– Милая Эрика, – утратив ехидство, прошипел Диверик. – Смею напомнить, что для боевого мага физическая подготовка важна не меньше, чем подготовка магическая. Если вы не в состоянии сдать простейшие нормативы, вам не место на факультете! Идите куда-нибудь… цветочки вышивать!
Вот теперь я нашла в себе силы поднять голову и буркнуть:
– Ага.
Не вставала, а практически отдирала себя от перемешанной с землёй глины. Ноги после забега дрожали, дыхание за время «привала» восстановилось, но всё равно хотелось лечь обратно и не дышать.
Едва я, шатаясь, поднялась, магистр Диверик таки зажёг слабый пульсар и, окинув мою несчастную тушку презрительным взглядом, спросил:
– Ну и сколько вы пробежали?
С этими словами он извлёк из внутреннего кармана мантии зачётную ведомость и, развернув её, вгляделся в написанную напротив моей фамилии цифру.
Результаты попадали в ведомость без участия Диверика – если б данные заносил сам магистр, я бы всегда пробегала ноль кругов и получала ноль баллов. Но результаты контролировал Хранитель, так что всё по-честному.
– Восемь с половиной? – изумился Диверик.
Я тоже удивилась. Тут же расправила плечи и решила, что похвалит, ведь с моим хлипким телосложением это настоящий подвиг, а Диверик…
– Так мало? Эрика, чем вы вообще занимались? Вы сюда зачем пришли? Полежать, – кивок на оставшийся в грязи отпечаток моей распластанной фигуры, – или норматив сдать?
Искорка хорошего настроения сразу погасла, а я удостоилась отповеди, которую слышала уже раз сто:
– Эрика Тизар! Мы, преподаватели Академии Ривенстэйл, безусловно счастливы, что вам, с вашими посредственными способностями, удалось поступить на первый курс, да ещё пройти дополнительный конкурс на факультет Боевой магии, но вам тут не место. Вы же сами видите, что не справляетесь! Девушки и боевая магия – вещи вообще несовместимые, но вы, Эрика, это полный провал. Всем, включая вас саму, будет лучше, если сейчас же соберёте вещи, напишете заявление на имя ректора и покинете эти стены. Эрика, вы меня слышите?
– Конечно, слышу, – выдохнула я.
Заявление. Отчисление. Нет, я не согласна. Может в самом деле не справляюсь, но добровольно никуда не уйду.
Мне нужен этот диплом! Пусть я буду самым худшим боевым магом в истории, но я им всё равно стану. Это мой единственный шанс на нормальную жизнь, как Диверик не поймёт?
Но понимать магистр действительно не собирался, а я не желала выкладывать подробности. Просто знала, что откровенность он не оценит – мои причины любой маг-мужчина обсмеёт.
Поэтому я просто вздохнула и, развернувшись, поплелась к жилому крылу замка. В спину тут же прилетело ядовитое:
– Незачёт, Эрика!
Кто бы сомневался.
– Пересдача ровно через неделю, в это же время!
У-у-у! Снова в четыре утра? Да он настоящий садист!
Я даже хотела развернуться и прямо указать на нездоровые наклонности преподавателя по физической подготовке, но сдержалась. Тем более, что чего-то подобного этот гад и ждал. Ведь нахамить преподавателю – прямое нарушение дисциплины и выговор. Когда таких выговоров наберётся достаточное количество, то можно исключить, не дожидаясь сессии. А мне вылетать ну никак нельзя.
Возвращение в замок было грустным и медленным – просто сил совершенно не осталось. Часть налепившейся грязи благополучно отвалилась по дороге, остальное пришлось счищать при помощи заклинания, возле двери в жилое крыло.
Бытовая магия, которой все одарённые обучаются практически с пелёнок, давалась легче боевой, но результат всё равно был далёк от идеала, так что утром предстояло отнести спортивную форму в прачечную.
Ботинки в прачечную, увы, не принимали, и этот момент заставил грустно шмыгнуть носом – придётся повозиться самой.
Очутившись в тёплом тусклоосвещённом холле, я глянула на собственную обувь и поплелась к дальнему коридору. Там – до самой последней лестницы, уводящей вверх.
Девчонок на факультете Боевой магии было действительно немного, поэтому обитали мы в самой маленькой башне. В ней находилась всего дюжина комнат, зато к каждой спальне примыкала отдельная ванная, что сильно скрашивало нашу тяжёлую, временами даже невыносимую жизнь.
Пока шла по коридору ещё оставляла грязевые следы, но к моменту, когда ступила на лестницу, грязь, наконец, закончилась. А очутившись в собственной комнате и взглянув в зеркало, я искренне порадовалась, что по пути не встретила никого.
Увы, но принять это чучело с всклокоченными чёрными волосами, блестящими синими глазами и густыми грязевыми разводами на бледной коже за адептку было крайне сложно – я рисковала получить промеж глаз каким-нибудь заклинанием для изгнания нечисти.
Но! Я добралась без увечий, что подвело к выводу – я всё-таки везучая. И хотя эта ночь получилась трудной, дальше всё точно будет хорошо.
С этой мыслью я щёлкнула пальцами, зажигая свет, и, избавившись от одежды, отправилась мыться. Стоило погрузиться в наполненную тёплой водой ванну, и магистр Диверик из моей головы исчез.
Марш-бросок в десять кругов тоже остался где-то далеко, и губы растянулись в самой оптимистичной улыбке. Как говорится, даже если вас съели, у вас минимум два выхода, так что…
Ещё пять минут в воде, и я поняла, что жизнь всё-таки прекрасна. Пусть на часах шесть утра, а я устала, как ломовая лошадь, зато сегодня выходной – то есть сейчас помоюсь, закутаюсь в пушистый халат, высушу волосы и отправлюсь спать.
Улыбнувшись ещё шире, я сладко потянулась прямо в ванной, и именно в этот момент случилось Это.
Внутреннюю часть левой руки обожгло, словно огненная змейка пробежала. Я ойкнула и уставилась на несчастную конечность, а там… На коже, уже очищенной от полигонной грязи, медленно расцветал багряный цветок с усиками и листочками.
Смысл происходящего был, разумеется, ясен, но…
– Не может быть, – выдохнула я.
Из воды выскочила, как ужаленная. Тут же подхватила полотенце, стремительно вытерлась и опять уставилась на рисунок.
Тот сверкал. Переливался всеми оттенками багряного и плавно усложнялся. К цветку добавился пронзающий меч, потом на острие этого меча расцвела звезда, которая явно символизировала магический пульсар.
Вот тут очень захотелось упасть в обморок, и я даже пошатнулась, но на ногах всё-таки устояла. И повторила, уже не изумлённо, а уверенно и хмуро:
– Этого не может быть!
Будто повинуясь моим словам, магическая татуировка вспыхнула и начала таять. Спустя ещё минуту, ни меча, ни «звезды», ни цветка с усиками-листочками уже не было. Лишь чистая, покрасневшая от горячей воды кожа.
Я открыла и закрыла рот. Потом подумала – может померещилось? Ведь ночь была действительно тяжёлой, а беготня вокруг полигона утомила не только тело, но и мозг.
Однако этот же «утомлённый» мозг буквально вопил: никаких галлюцинаций или ошибок! Узор был, а потом исчез!
Сделав очень глубокий вдох, я поджала губы. Пусть мне не привиделось, но невозможности произошедшего это не отменяло. Мы с папой договорились, что если поступлю в академию, то получу отсрочку на всё время учёбы. То есть пока я здесь, родители не заключают никаких помолвок! А если смогу стать дипломированным магом, вопрос замужества будет вообще закрыт.
В смысле открыт, но мужа выберу сама и в храм пойду тогда, когда захочется, а не когда скажут. Причём в этом случае на моей стороне будут и закон, и здравый смысл. Магички свободны от такого пережитка, как брак по воле родителей, а у выпускниц боевого факультета есть ещё кое-что – очень высокое жалование и огромные привилегии.
Собственно, именно из-за этого я на Боевой факультет и стремилась.
В основном.
Почти.
Да, я намеревалась получить диплом, обрести самостоятельность и помочь семье насколько это возможно. Родители о моих планах знали и даже одобряли, а папа пообещал, что никому меня не отдаст.
А теперь – вот. Брачный узор, причём самый настоящий, хоть и исчезнувший по каким-то причинам.
– Ну, папа, – прошептала я хмуро. – Ну, подожди!
Впрочем, ждать пришлось не ему, а мне, ведь в шесть утра канцелярия, где можно получить разрешение на визит домой, не работает. Привратника, который активирует стационарный портал, в шесть утра тоже не найти.
Мысль о том, что сегодня выходной, и канцелярия вообще закрыта, пришла позже и радости не прибавила. Это означало что придётся раздобыть где-нибудь бланк заявления, заполнить его, а потом отыскать дежурного преподавателя и уговорить подписать.
– У-у-у! – осознав всё это, взвыла я.
После чего всё-таки высушила волосы, сменила пушистый халат на ночную сорочку и отправилась давить подушку. Уснуть не рассчитывала, просто полежать в ожидании утра.
Оказавшись в кровати, жестом погасила свет и раздражённо скрипнула зубами. Из проявившейся татуировки о женихе было известно следующее: он из древнего рода – в других случаях узоры не проступают; и он, учитывая ту самую «звезду», маг.
Я скрипнула зубами повторно, а потом предположила – если узор исчез, то может помолвку уже отменили? Мысль взбудоражила настолько, что я включила свет, выскочила из постели и нарезала по комнате несколько кругов.
Потом опять легла, укрылась одеялом и благополучно заснула. Проснулась, когда стрелки большого будильника, стоящего на прикроватной тумбочке, показывали двенадцать дня.
К сожалению, видение татуировки за время сна не забылось, а здравый смысл шепнул: даже если помолвку отменили, нужно поговорить с папой. Во-первых, выяснить, что это было, во-вторых, напомнить о договоре и убедиться, что подобная ошибка произошла в первый и последний раз.
Рэйнер Варкрос
Утро. Я встретил его в мерзком настроении. Просто стоило открыть глаза, и в памяти всплыл вчерашний разговор с отцом.
Как он узнал? Нет, ну как? Конечно, я не делал из этого тайны, но и транспаранты перед окнами его кабинета не вывешивал. А самое неприятное – лорд Оруэн Варкрос знал больше, чем остальные, и недвусмысленно на это намекнул.
Именно эта излишняя осведомлённость и разозлила.
Впрочем…
Резко сев на постели, я зажмурился и усилием воли отогнал неприятные мысли. Заставил себя подняться, пересечь узкую аскетичную спальню, в которой обитал уже три года, и надавить на ручку двери.
Войдя в ванную, больше подходящую для какого-нибудь заключённого, нежели боевого мага самой привилегированной категории, привычно поморщился. Оголился, стянув пижамные штаны, и шагнул под душ.
Уже там, под прохладными струями, бьющими по телу, сознание начало проясняться. Я сделал несколько глубоких вдохов и пришёл к выводу – а ну и пусть. Рано или поздно разговор всё равно бы состоялся, другой вопрос, что не очень приятно чувствовать себя щенком, которого отчитывают за испорченную мебель. Если бы инициатором выступал я, или был готов к тому, что отец знает, всё бы сложилось иначе. Но что произошло, то произошло.
Я потянулся к крану, сделал воду похолодней и удовлетворённо фыркнул. Не успокоился, но раздражение сменилось весельем – просто вспомнилось выражение его лица.
Лорд Оруэн растерял весь свой аристократизм и едва не топал ногами от негодования. При всём моём уважении, это было что-то. Никогда не видел его таким!
А самое, пожалуй, занятное – папе всё равно придётся смириться. Он ведь знает, что не отступлюсь, да и иного выхода, считай, нет.
Так что… смирение, лорд Варкрос старший. Смирение и ещё раз смирение.
Криво улыбнувшись, я выключил душ и ступил на мрачный, местами выщербленный кафель. Разразиться серией смертоносных заклинаний уже не хотелось, и это, учитывая древность Цитадели, где располагался штаб восточных войск, было хорошо.
Подхватив полотенце, повернулся, чтобы взглянуть в узкое окно, расположенное почти под потолком – единственное в этой ванной. Снаружи было ещё темно, хотя время точно приблизилось к шести утра. Увы, осень. Именно за поздние рассветы её и не люблю.
Я быстро вытер тело, накинул полотенце на голову, чтобы подсушить волосы, да так и замер. Просто внутреннюю сторону левой руки обожгло огнём, и это точно была магия – причём магия, не затронувшая мои щиты.
В глубине души я сразу понял, что случилось, но разум верить отказывался. Не может быть! Это какая-то особенная скрытая атака, выполненная либо виртуозом, либо при помощи уникального артефакта. Или специфическая судорога. Или…
Сдёрнув с головы полотенце, взглянул на руку и тихо зарычал – ошибки быть не могло.
Узор! Брачный! Сложный, красивый, с указанием на то, что невеста из старинного рода и наделена магическим даром – да когда же отец такую «расчудесную» выискал?!
Но главное издевательство крылось в другом – на её гербе были незабудки! То есть, учитывая татуировку, забыть о помолвке и так сложно, а тут…
Я едва успел сжать пальцы в кулак, не допустив высвобождения силы. Огненное плетение появилось само собой, чисто рефлекторно, как ответ на сильнейший эмоциональный всплеск.
Снова зарычал:
– Ну, папа…
В этот миг багряные линии начали таять. Я смотрел и не верил, но через несколько секунд татуировка полностью исчезла.
– И как это понимать? – буркнул я хмуро.
Постоял ещё немного, глядя на руку, потом подхватил отброшенное полотенце и, обмотав его вокруг бёдер, вернулся в спальню. Снаружи протяжно запел рог, трубя подъём, а я остановился у окна, выходящего на плац, и попытался вспомнить всё, что мне известно о брачных узорах.
Темой никогда не интересовался, так что провал в знаниях был значительным, но о смысле исчезновения татуировки, учитывая некоторые ощущения, догадался легко.
– Ну, отец, – процедил сквозь зубы. – Хорошо, я тебя услышал!
Ударив кулаком по раскрытой ладони, я круто развернулся и шагнул к шкафу. Менять из-за досадной мелочи планы на утро я не желал.
Эрика Тизар
Как ни странно, и бланк, и дежурного преподавателя я отыскала быстро. Ещё один приятный момент – дежурным оказался мастер-магистр Тедор, декан факультета Особых чар.
Этот пожилой мужчина с уютным брюшком всегда был добр к адепткам, и желанную подпись я получила сразу. Выловить привратника оказалось ещё проще – он, в кои-то веки, находился на своём посту.
Впрочем, вот тут некоторая сложность всё же возникла – привратник не обрадовался. Он наморщил тонкий, похожий на клюв нос, вытащил из кармана пенсне и стал вчитываться в предоставленный документ.
Вообще этому старикашке с заметной примесью вампирской крови полагалось лишь взглянуть на подпись и начертить на специальной дощечке нужные координаты, но кое-кто слишком любил совать свой клюв куда не надо.
– И что же это за срочные семейные обстоятельства, о которых вы тут пишете? – поинтересовался он скептично.
Прозвучало так, словно хочу одолжить у него крупную сумму. Вернее, одолжить и точно не вернуть.
– Простите, информация конфиденциальна, – вежливо улыбнулась я.
Сказала и тут же поймала недовольный взгляд поверх пенсне. Следом прозвучало ворчливое:
– Угу, домой она собралась, как же.
Я возмутилась, однако промолчала, а старик выждал немного, сверля строгим взглядом, но, не дождавшись реакции, сдался. Махнул рукой и, подхватив серебряный мел, вышел из небольшого кабинета-сторожки, примыкающего к залу телепортации.
Чуть помедлив, поспешила за ним – пока не передумал и не отыскал в предоставленном документе какую-нибудь «вопиющую» ошибку, из-за которой нужно всё переделать.
Мы подошли к вычерченной прямо на мраморном полу сложной схеме, рядом с которой располагалась подставка с той самой табличкой, и привратник подтолкнул недовольно:
– Ну и?
Я протянула второй листок, на котором были крупно выведены координаты. Ещё с минуту старик разглядывал символы и, наконец, смилостивился.
– Ладно, – буркнул он. – Иди.
Всё. Серебряный мел коснулся доски и линии, выведенные на полу, ожили, замерцали тусклым светом. Я дождалась, пока это мерцание стабилизируется, после чего сделала нервный, но решительный шаг вперёд.
Ощущение, что тебя резко куда-то тащит, смешанное с лёгкой тошнотой, и мир изменился. Телепортационный зал Академии Ривенстэйл исчез, вместо него взгляду предстал другой – маленький и сильно обшарпанный зал в нашем родовом замке. В замке, который стал последним оплотом семьи Тизар.
Я печально поджала губы – былого величия не застала, семья разорилась ещё до моего рождения, но при взгляде на эти стены всё равно становилось грустно. Они хранили следы позолоты и дорогой отделки. Когда-то этот замок, как и его обитатели, блистал, а теперь…
Инстинктивно коснувшись полоски энергетического браслета, который появился на запястье после перехода и позволял без проблем вернуться в академию, я тряхнула волосами и, приподняв полы длинной ученической мантии, отправилась к папе. Точно знала, что найду его в рабочем кабинете, который располагался на втором этаже.
Встреченная прислуга, увидав меня, не удивилась, а мама сделала большие глаза и выдохнула изумлённо:
– Эрика?
Я послала ей воздушный поцелуй и продолжила путь.
– Эрика, милая! – прилетело вслед.
– Мамуль, я тебя тоже люблю, но на чай не останусь, очень много дел в академии.
Ответом стал недовольный вздох, но точно знаю, мама не расстроилась – я заглядывала домой всего неделю назад, причём с ночёвкой, так что наговориться успели. А этот визит незапланированный, и дел действительно много, и времени на чай правда нет.
Взлёт по лестнице, поворот направо, прогулка по коридору, и… в кои-то веки я не ворвалась к папе, а постучала.
– Да-да, войдите, – послышалось в ответ.
– Доброе утро! – распахивая дверь, громко возвестила я.
Тут же вспомнила, что уже день, но исправляться не стала, а папа, увидав меня, не очень-то обрадовался.
– Э-э… здравствуй, доченька.
Он отложил газету, которую читал, но из-за письменного стола не поднялся. Натянуто улыбнулся и поинтересовался:
– Какими судьбами?
Так-так-так…
Мне реакция не понравилась совершенно. Настолько, что я сразу перешла к делу:
– Что происходит?
– Мм-м… А ты о чём?
Прозвучало настолько невинно, что сразу стало ясно – дело нечистое!
Я глянула остро, прикрыла дверь и, преодолев разделявшее расстояние, уселась в кресло для гостей. Потом оголила левую руку и, ткнув в совершенно чистую кожу пальцем, сказала:
– Сегодня утром на этом месте проявился узор брачной татуировки, а потом исчез. Как это понимать?
Папа снова не порадовался и задал встречный вопрос:
– Милая, а чего тебе не спалось-то?
Я быстро сопоставила, и…
– То есть предполагалось, что я татуировку вообще не замечу?
– Ну как бы да, – после паузы нехотя признал отец.
Закралось подозрение, что никакого расторжения помолвки не было, и я насупилась…
– Эрика, милая, всё не так страшно, – после новой паузы сказал папа.
Потом позвонил в колокольчик и велел подать кофе, и лишь когда служанка разлила по чашкам ароматный напиток, я услышала:
– Милая, я помню о нашей договорённости, и она остаётся в силе. Но тут возникли такие обстоятельства… Понимаешь, вчера к нам приходил один из наших главных кредиторов, и…
Отец замолчал, а я выпрямилась и напряглась жутко. С языка едва не слетело – только не говори, что ты меня продал!
Промолчала, потому что папа не мог, и я это точно знала. Что угодно, кроме этого. Да папа за меня… Он что угодно сделает! Весь мир перевернёт!
– У этого благородного человека возникла серьёзная проблема, – продолжил он. – Я не имею права озвучивать подробности, но смысл таков, что ему срочно понадобилась невеста для сына.
– А почему я?
Отец поморщился…
– Потому что ты из рода Тизар. В тебе течёт по-настоящему древняя, наполненная истинной магией кровь.
Насчёт наполненности магией лично моей крови я б поспорила, а в древности рода сомневаться в самом деле не приходилось. Наши предки упоминались в настолько древних книгах, что подумать страшно. Только здесь и сейчас это не объясняло ничего.
Папа моё недоумение заметил и задумался, явно подбирая слова. Кажется, не хотел сказать лишнего, и я это стремление сохранить чужую тайну в какой-то степени уважала, но ведь это и меня касается?
– Пап, скажи прямо, я не разболтаю, ты же знаешь.
Родитель глянул хмуро, поколебался, после чего протянул ладонь, на которой расцвёл магический огонёк.
В общем, доверие доверием, но мне предлагалось принять клятву молчания. Я, разумеется, согласилась. Потянувшись, положила ладонь поверх отцовской и ощутила болезненное жжение, которое прошло тут же, не оставив и следа.
А потом папа извлёк из потайного ящика сферу тишины, и стало понятно, что всё серьёзнее, чем кажется. Просто наш замок, невзирая на всю его ветхость и запустение, напичкан магией не хуже, чем королевский дворец.
Чары, запрещающие подслушивание, в том числе магическое, тут тоже были, но папа решил воспользоваться дополнительным артефактом, причём собственного изготовления. Уже активировав сферу, он поднялся и запер дверь.
К моменту, когда отец вернулся за стол, я начала ёрзать от любопытства.
– Эрика, дело серьёзное, – строго одёрнул папа.
– Да-да, я уже догадалась.
Родитель тяжело вздохнул, водрузил локти на столешницу, наклонился вперёд и сказал вполголоса:
– Видишь ли, сын этого благородного и уважаемого человека влюбился в девушку, которая не заслуживает доверия.
Я встрепенулась.
– Семья опасается нежелательной свадьбы, – продолжил папа, – поэтому и попросила о помолвке с тобой. Учитывая, сколько мы должны, отказать в услуге было невозможно, и я… В общем, это отдельная тема. Сейчас речь о том, что пока сын упомянутого человека помолвлен, жениться не сможет, а твоя кровь…
Угу, вот теперь я поняла. При чём тут упомянутая «наполненность истинной магией» тоже сообразила. Просто обыкновенную помолвку можно расторгнуть в любом храме, а в нашем случае магия храма не властна. Считается, что она появилась позднее и поэтому слабей.
– Я поняла, – сказала вслух. – То есть этому молодому человеку придётся сильно постараться, чтобы разорвать помолвку. Вернее, ему придётся вступить в переговоры со своим папой.
Отец кивнул, а я вздохнула:
– Бедный парень, никакой личной жизни.
– Он не бедный, – хмыкнул папа. – Парнем я б его тоже не назвал, он на десять лет старше тебя.
Я фыркнула и потянулась к кофе. А сделав глоток, сказала грустно:
– Жених будет очень зол.
– Полагаю, он уже зол. Это ты не чувствуешь узор, а он маг вы… хм… хороший.
Я хотела надуться – ведь меня только что обозвали плохим магом, но…
– То есть узор на месте? – уточнила я.
– Да, на месте. Просто не проявлен.
– А почему так?
– Потому что помолвка тайная.
Кажется, в каком-то из трактатов о чём-то подобном читала. Или нет? Как бы там ни было, допытываться я не стала. Куда больше взволновало другое:
– Надеюсь мне этот жених претензий не предъявит?
Отец улыбнулся.
– Не переживай. Имя невесты ему не назовут.
Мм-м… при том, что мне самой имя жениха тоже не назвали, это, как понимаю, часть договорённости? Ну, ладно. Вот только есть дополнительное «но»:
– Он может вычислить по гербу.
– Может, – ответил отец. – Но ты учитывай, что герб проявляется не полностью, и обычно это фрагменты самого первого герба, который сильно отличается от нынешнего. Ну и потом, даже если он поймёт, чтобы встретиться с тобой, ему придётся пробраться в вашу академию, а это, насколько знаю, не так легко.
Я кивнула – да, кого попало в стены Академии Ривенстэйл не пускают. Остальным пройти тоже сложно, и дело не в привратнике, просто правила такие – посторонних не пускать.
– Помолвка будет расторгнута как только «жених» одумается и вернётся в адекватное состояние, – продолжил папа. – Либо если ты сама соберёшься замуж.
При том, что замуж ближайшие лет десять я точно не собиралась, от сердца окончательно отлегло. Ну, помолвка и помолвка. В нашем положении с кредиторами лучше дружить.
Я допила кофе, попрощалась с папой и, поднявшись на ноги, сдёрнула полоску энергетического браслета. С готовностью перенесла ограниченный спектр неприятных ощущений и очутилась там, откуда и пришла.
Привратник, который по-прежнему отирался возле портала, глянул удивлённо, а я с чистым сердцем развернулась и отправилась в столовую. Могла, конечно, пообедать и дома, но там быстро не получится, а времени сегодня ну совсем нет.
Рэйнер Варкрос
Удар, ещё удар, и…
– Эй, Рэйн! – воскликнул Брэндек. – Хватит!
Друг из последних сил отскочил в сторону, а я не сразу понял, чего от меня хотят. Новый удар сдержал в последний момент и видя, что продолжать драку противник не собирается, неохотно опустил меч.
Брэндек дышал тяжело – он даже согнулся и упёрся руками в колени. Я тоже порядком устал, и дыхание тоже сбилось, но разве это повод заканчивать бой?
– Не рано ли сдаёшься? – попытался вразумить Брэндека я.
– Рано? – возмутился тот. – Ты с ума сошёл?
Я заломил бровь, но Брэндек продолжил стоять и дышать, как загнанная лошадь.
– Рэйн, что на тебя нашло? – снова возмутился друг. – Ты сегодня совершенно бешеный!
Я нахмурился и, помедлив, кивнул. Да, признаю, что немного перегнул с этой тренировкой. Я не планировал беситься, просто чем дольше размышлял об утреннем случае, тем сложнее становилось контролировать себя.
– Извини, – буркнул я.
– Твоим «извини» шкуру не залатаешь! – Брэндек таки разогнулся и продемонстрировал несколько глубоких кровоточащих порезов на обнаженном торсе.
Раньше я их не замечал. Так сильно вышел из равновесия?
Впрочем, жалеть Брэндека я не собирался – не маленький. У него самого приступы злости тоже случались, и моя шкура так же страдала, и не раз.
– Целитель залатает, – отозвался я, и Брэндек фыркнул. Потом потрогал край самого глубокого пореза и болезненно поморщился.
Но вместо того, чтобы тут же пойти в лазарет, соткал простое обезболивающее заклинание, из числа тех, которыми обязаны владеть все боевые маги, и повторил вопрос:
– Что случилось? Что на тебя нашло?
Признаться? Пожаловаться на жизнь и отца? Можно, конечно, но не на холодном плацу под взглядами изумлённых сослуживцев. Как-нибудь позже – в тепле, комфорте и под рюмку хорошего коньяка.
А прежде чем плакаться, нужно взять себя в руки и понять, как решить проблему. То есть исповедь откладывается на некоторый срок.
– Ничего, – я махнул рукой и, развернувшись, отправился к скамье, где бросил куртку и рубашку.
Стоило отойти от Брэндека, и меня вновь закружил неприятный водоворот.
Я действительно никогда не интересовался всей этой брачной ерундой, но какие-то обрывки информации в памяти всё-таки всплывали. Что-то пришлось проанализировать и додумать, исходя из известных сведений, и мне очень не нравились выводы, к которым я приходил.
Чего добивается отец? В первую очередь эта помолвка – способ не допустить свадьбы с Джиффилин, что логично. Ведь пока я помолвлен, просто не смогу пройти храмовый обряд с другой.
Во вторую, лорд Варкрос старший явно пытается принудить меня к диалогу, которого я не желаю, что неприятно. Неужели всерьёз рассчитывает, что пойду к нему на поклон?
Зато отец предпочёл тайную помолвку, следовательно, настоящей ссоры не хочет. Лорд Оруэн, вероятно, решил просто повоспитывать. Словно забыл, что мне уже не пять лет!
Ну а главная мерзость, вершина неприятных выводов: для отца расторжение помолвки – раз плюнуть, а мне придётся повозиться. Я ведь боевой маг, а не сваха! Откуда мне знать, как уничтожается эта связь?
Я шумно втянул ноздрями воздух, схватил вещи и направился к двери. Осенний холод приятно покалывал разгорячённую кожу, а я шёл и продолжал размышлять.
Связь… связь… Древняя кровь и истинная магия… Интересно, а может в здешней библиотеке всё-таки завалялся какой-нибудь томик о брачных узорах?
Впрочем, нет. Для начала мне нужна не книга, а нечто другое. Настоящее успокоительное. Моя Джиффилин.
