Loe raamatut: «Противостояние»

Пролог

На пляже было пусто.

– Идем ужинать, – прокричала женщина.

Молодая девушка быстро подплыла к берегу, вышла из воды, завернулась в полотенце и они пошли к пляжному домику.

– Мы ждем гостей? – спросила девушка, показывая взглядом на припаркованную у дома машину с тонированными стеклами и забрызганными грязью номерами.

– Нет. Может это к твоему отцу по работе, – сказала женщина.

– И кто же из его сослуживцев ездит на такой?

Девушку охватило чувство паники, необъяснимый страх на грани инстинкта. Интуиция еще никогда ее не подводила. Женщина пошла вперед.

– Стой, – сказала девушка, хватая ее за руку.

Они подошли к окну. В гостиной находились отец и младший брат, а также незнакомые женщины. Их лица выглядели взволнованными. Незнакомцы – двое мужчин, стояли спиной к окну.

– Кто это? – тихо спросила девушка.

– Соседка с племянницей, кстати, ее тоже зовут Карен. Они сняли домик недалеко от нас, и я пригласила их на ужин, а этих….

Она не успела договорить, один из мужчин достал пистолет и в воздухе раздались четыре приглушенных выстрела.

Глава 1. Карен

Будильник разрывался уже несколько минут. Поскольку я работала на трех работах, приходилось ставить самую громкую и противную музыку, чтобы не проспать. Прошло больше года, но кошмары мучили меня постоянно. Я быстро приняла душ, чтобы хоть как-то взбодриться выпила дешевый, ненавистный кофе и побежала в больницу навестить перед работой маму.

– Детка иди ко мне, – мама протянула руки, чтобы меня обнять.

Сегодня она выглядела намного лучше. Та ночь разделила нашу жизнь на до и после.

Маминого лечащего врача я нашла в ординаторской.

– Какие новости доктор?

– Не утешительные. Нужна операция, такие делают в Швейцарии.

– Сколько это стоит?

– Двести тысяч.

Я закрыла глаза, господи, где взять такие деньги.

– Может какая-нибудь программа или благотворительный фонд? – с надеждой обратилась я к доктору.

– Такие очереди длятся годами.

– Сколько у меня времени, чтобы найти деньги?

– Три, четыре месяца, максимум полгода. Мне жаль.

– Понятно.

Я отправилась в комнату персонала переодеваться. До пяти я мыла полы в кардиологии, до одиннадцати разносила напитки в баре на соседней улице, а к двенадцати ехала на следующую работу.

«Клеопатра» – элитный ночной клуб в египетском стиле для богатых и знаменитых. Устроиться туда на работу пытались десятки девушек. У меня был собственный номер в шоу. Я никогда не обладала хорошей пластикой, а вот змей в отличие от других не боялась. Этому танцу когда-то научила меня знакомая марокканка. Я выходила на сцену в образе Клеопатры, а в конце номера доставала из плетеной корзины кобру, прикладывала к груди и «умирала». У кобры были удалены ядовитые железы, но зрители об этом не знали.

Я собиралась уходить из «Клеопатры», когда управляющий преградил мне дорогу:

– Ты задолжала. Пора возвращать.

– Вычти из зарплаты.

– Зарплата через две недели, так что придется отработать.

– Ты о чем? – я не сразу поняла намек.

– Хозяин приехал, а ты новенькая. Сделаешь все в лучшем виде, забудем про долг.

Хозяином был мексиканец Карлос Гарсия, маленький, толстый мужичок с большой залысиной. Он жил на две страны и появлялся нечасто, но когда приезжал, девушкам доставалось. Они рассказывали, каким жестоким он был, но терять работу в элитном клубе не хотели и поэтому периодически превращались в грушу для битья, правда, за это Карлос хорошо доплачивал.

– Черт, я же здесь работаю только по выходным. Пусть выберет из девушек, а деньги я верну.

Управляющий прижал меня к стене:

– Уйдешь сейчас, больше ты здесь не работаешь. Отведи ее наверх, – приказал он охраннику.

– Сама пойдешь или…

– Сама.

Мы поднялись на третий этаж, охранник затолкнул меня в одну из комнат и закрыл дверь на ключ. Что делать? В клубе я получала больше чем на двух других работах вместе. Потерять деньги или потерять себя. За последний год я и так скатилась вниз. Моя прежняя жизнь казалась сном. Продавать себя – опуститься на самое дно, из которого уже не выбраться.

Инстинкт самосохранения взял верх. Я обыскала комнату и нашла пару шпилек и заколку. Замок не поддавался. Почему он не открывается? Меня ведь этому учили. За дверью послышались шаги, я быстро отбежала и села на кровать. Вошел Карлос, закрыл дверь на ключ и хотел убрать его в карман, но в этот момент ему позвонили и он бросил ключ на стол, а сам ушел разговаривать в ванную. Я тихо подошла к столу, взяла ключ и стала открывать дверь. Карлос говорил громко, но из всех слов в голову врезалось одно «Аркобалено». «Интересно, что оно означает? Нужно посмотреть в словаре», – черт, о чем я вообще думаю, нужно выбираться. Руки тряслись, и я не сразу смогла открыть замок. Наконец у меня получилось, я осторожно прикрыла дверь, заперла Карлоса и сбежала через запасной выход.

Вернувшись в хостел, я обнаружила, что дверь в комнату не заперта, осторожно приоткрыла ее. Внутри был Рик – хозяин. На вид ему было лет сорок, вечно недовольный, худой, с длинными волосами, и осунувшимся лицом.

– Явилась. За комнату заплатить не хочешь?

Я знала, что в этом месяце Лорен, моя соседка, за меня рассчиталась.

– Лорен отдала деньги.

– Не все и за прошлый месяц у тебя долг, так что я забрал права и удостоверение.

– Я отдам. Верни документы, – сказала я со злостью.

– Сомневаюсь, но мы могли бы договориться, – он похотливо смотрел на меня.

Они что сегодня все сговорились.

– Сказала, что отдам. Верни документы и уходи.

– Не груби.

Рик толкнул меня на кровать. Я попыталась врезать ему между ног, но попала в живот, за что получила сильный удар по лицу, попыталась вырваться из его объятий и упала на пол. Рик набросился с кулаками. Лорен ненавидела убираться, но сейчас хотелось ее за это расцеловать, под кроватью валялась пустая бутылка из-под текилы. Я ударила Рика по голове. Он упал, а по виску потекла тонкая струйка крови. Жив, вена на шее продолжала пульсировать. Я обыскала карманы, но моих документов в них не было, схватила пару вещей, деньги и убежала из хостела. На улице я позвонила Лорен и все рассказала.

– Я на работе. Переночуй у кого-нибудь. Завтра разберемся.

Я бесцельно брела по улице, думая, как могла докатиться до такой жизни. У меня было все: хорошая семья, собственная квартира, любимый человек, оставалось сдать экзамены и получить диплом психолога. В один миг счастливая жизнь рухнула. Я стала никем.

Ту ночь мы с мамой провели в соседнем домике, пытаясь прийти в себя после пережитого шока. На следующий день в новостях сообщили, что произошел бытовой пожар, вся семья Пирс погибла. Ни экспертиз, ни пуль, ничего. Мы не знали, кто были эти люди, но если они так хорошо заметали следы, оставалось одно – бежать. Так, я превратилась в Карен МакКоннел, а моя мама в тетю – Аманду Стронг. Чужие документы, чужой город, чужая жизнь. Они были из Сиэтла, и мы решили уехать на другой конец страны в Майами. У меня были припрятаны наличные, их должно было хватить на первое время, но беды посыпались одна за другой. Карен была младше и не имела нормального образования, только курсы секретаря-референта. Устроиться без опыта было не возможно, а тут еще мама заболела, не выдержало сердце. Страховка не покрывала лечение, требовались специальные препараты, я никогда не думала, что лекарства могут стоить так дорого. Пришлось устроиться на три работы, чтобы хоть как-то прожить. Сегодня врач сообщил, что требуется сложная операция, таких денег у нас нет. Будь я по-прежнему Карен Пирс, продала бы квартиру, сняла со счета деньги, отложенные на открытие бизнеса. Выбор – воскреснуть, чтобы спасти жизнь матери, или чтобы погубить нас? Даже если мы не обратимся в полицию, живые свидетели никому не нужны. Я много раз думала о том, чтобы связаться со своим парнем Роном, но страх всегда останавливал, что если он тоже может пострадать. Когда подвернулась работа в «Клеопатре» я была счастлива, и что теперь, в одну ночь я снова потеряла все.

***

Я открыла глаза, пытаясь понять, где нахожусь. Голова сильно болела, перед глазами все плыло. Последнее воспоминание – слепящий свет фар и визг тормозов. Кто-то пытается меня поднять. Сейчас я лежу на чем-то мягком, значит, меня не бросили на улице, надеюсь это больница.

– Наконец-то проснулись, – в палату вошла медсестра. – Сейчас позову доктора.

Через несколько минут в палату вошел мужчина среднего роста, плотного телосложения на вид лет пятидесяти.

– Здравствуйте, меня зовут доктор Филипс. Помните, как зовут вас?

– Да. Карен МакКоннел. Где я?

– Это хорошо, что помните. Вы в частной клинике имени святой Марии.

– Как я здесь оказалась?

– Вас привез мужчина. Он сказал, что видел, как вас сбила машина, и доставил сюда. Вы запомнили номера. Я обязан сообщить в полицию.

– Нет. Только яркий свет. Не нужно полиции. Что со мной?

– У вас легкое сотрясение, несколько ссадин от удара и синяки, – он сделал акцент на последнем слове. – Вас били?

– Я упала с лестницы, – доктор не поверил, но видимо понял, что приставать с расспросами бесполезно.

– Простите, но произошла ошибка, я не могу здесь находиться, у меня нет, ни денег, ни страховки, ни документов. Их украли, – добавила я, чтобы меня не приняли за бродяжку.

– Не волнуйтесь, мужчина, который вас привез, все оплатил, вы будете находиться здесь до полного выздоровления.

– Сколько это займет? – мне нужно искать новую работу, а не валяться на больничной койке.

– Думаю не больше десяти дней. Я вас осмотрю, а потом медсестра возьмет анализы.

– Вы знаете, как зовут мужчину, который меня привез? – спросила я, пока доктор меня осматривал.

– Мистер Джонсон и он обещал заехать сегодня, чтобы узнать о вашем состоянии.

Я попала в сказку или, может, я в коме и мне все это снится?

После обеда в палату вошел высокий, симпатичный брюнет лет тридцати. Короткая стрижка, карие глаза, небольшая щетина, дорогой костюм, явно сшитый на заказ, часы CARTIER. Боже, я еще помню названия брендов.

– Здравствуйте, меня зовут Дэвид Джонсон.

– Карен МакКоннел. Это вы привезли меня в больницу и оплатили лечение?

– Да.

– Спасибо огромное, я вам очень благодарна.

– Как вы себя чувствуете?

– Голова немного болит.

– Ваше лицо кажется мне знакомым, мы никогда раньше не встречались?

– Нет. Я бы запомнила.

– Вы уже сообщили родным о том, что с вами случилось?

– У меня никого нет, – почему-то про тетю говорить не хотелось.

– Может вам нужно позвонить на работу или друзьям, ваш телефон разбился при падении, – Дэвид достал из кармана сотовый.

– Я в отпуске. Соседка на звонки не отвечает, я брала телефон у медсестры, а подружиться в этом городе я ни с кем не успела.

– Откуда вы?

– Из Сиэтла.

– Вы помните подробности происшествия?

– Нет. У меня сотрясение. Возможно, вспомню позже.

– Я бы очень хотел, чтобы мы с вами забыли о случившемся, – Дэвид протянул банковскую карту и листок бумаги, на котором была указана приличная сумма денег и пин-код.

Так это он меня сбил.

– Спасибо. Вы очень добры, не бросили меня на улице. Не каждый кинется помогать девушке, которую сбила машина, – он услышал от меня то, что хотел услышать.

– Не стоит благодарности.

– Простите, но мне очень интересно, какая машина меня сбила? – я смотрела ему в глаза и улыбалась.

– Ламборджини Veneno.

Не ожидала, что он ответит.

– Класс. Всегда хотела на такой прокатиться. До ста миль за 2,8 секунды, 750 лошадей, 7-ступенчатая коробка передач.

– Разбираетесь в машинах? – заинтересованно спросил он.

– Немного. Причем всегда предпочитала мужские модели.

– Вы давно приехали из Сиэтла?

– Чуть больше года назад.

– До сих пор не обзавелись друзьями? – Дэвид сильно удивился.

– Не было времени, много работала.

– Чем вы занимаетесь?

– Индустрия развлечений. А вы?

– Строительный бизнес. Мне пора на встречу, но вы не против, если я заеду через пару дней узнать о вашем самочувствии, вас ведь некому навещать.

– Буду рада новой встрече, – я мило улыбнулась на прощание.

Сомневаюсь, что он приедет. Скорее всего, позвонит доктору, узнать все ли со мной в порядке. Не зря говорят: «Что не делается – все к лучшему». Этих денег хватит, чтобы оплатить три месяца лечения. За это время нужно придумать, где взять еще двести тысяч. Дэвид появился через три дня, чем сильно меня удивил.

– Как вы себя чувствуете? – он сел в кресло, значит, быстро уходить не собирался.

– Уже лучше, только не могу долго ходить, голова кружится. Какая на улице погода? Я не привыкла столько дней проводить в помещении.

– Очень жарко.

– Как прошла встреча? – поинтересовалась я.

– Заключил выгодную сделку, – ответил он с самодовольным видом.

–Поздравляю, а я весь день смотрела передачи о путешествиях. Вы любите путешествовать?

– Я часто езжу по работе. А вы?

– Сегодня была передача о Провансе. Я вспомнила атмосферу уличных кафе с потрясающим кофе и круассанами. Еще рассказывали о Париже: Елисейские поля, Эйфелева башня. Побываешь однажды – влюбишься на всю жизнь.

– Романтическая поездка?

– Нет. Я была в международном лагере, – не хотелось говорить, что ездила туда со своим парнем.

Мы проговорили больше часа. С ним было так легко и беззаботно, я вспомнила, что значит разговор с нормальным мужчиной. После тех отбросов, с которыми приходилось иметь дело, общение с Дэвидом стало глотком свежего воздуха. Я снова становилась собой, той Карен, которой была до трагедии. Я общалась с ним на равных, без заискиваний, без попыток понравиться или произвести впечатление. Такие мужчины, как Дэвид, всегда пользуются вниманием со стороны женщин. У него наверняка есть девушка и, возможно, не одна. Я и не собиралась заводить с ним роман, а вот с работой он мог помочь. Это был мой шанс, и я должна за него зацепиться. Весь день я просматривала новости в поисках подходящей информации и, наконец, нашла. Когда приехал Дэвид, мое лицо было заплаканным.

– Что у тебя случилось, – мы уже перешли на ты.

– Плохие новости. Ресторан, в котором я работала, закрылся, а тут еще в новостях сообщили, сгорел дом, в котором я снимала квартиру. Я фактически осталась на улице. На работу меня никто не возьмет. Много времени уйдет на восстановление документов. Родных у меня нет, подружиться я ни с кем не успела. Дэвид, ты хороший человек, мне неловко просить об этом, но, может, у тебя есть какая-нибудь работа. У меня есть курсы секретаря-референта, но я пойду кем угодно. Хотя бы на время, пока не решу вопросы с документами.

– Я подумаю, что можно сделать.

Два дня я провела как на иголках. Малознакомая девушка озадачивает своими проблемами. Захочет ли он мне помогать?

Я уже и не надеялась, что он приедет, но Дэвид появился за два дня до выписки.

– Карен, к сожалению, все места в компании заняты, – Дэвид замялся, видимо не решаясь, что-то сказать.

Я грустно вздохнула:

– Послушай, я понимаю, что ты не хочешь рисковать, беря человека с улицы, да еще без документов, поэтому и не прошу какую-то должность. Мне просто нужна работа, любая, я не привыкла сидеть, сложа руки, и рассмотрю все варианты, а дальше видно будет.

– В дом отца требуется прислуга. Проживание, питание, два выходных в неделю.

– Я согласна. Меня выписывают в пятницу, по какому адресу приехать? – он посмотрел так, словно не ожидал, что я соглашусь.

– Я пришлю водителя, он тебя отвезет.

Дэвид ушел, а я спустилась с небес на землю. Чего я ожидала? Сказку? Фактически я никто, бродяжка с улицы, у которой даже документов нет. За эти дни я так и не смогла дозвониться Лорен. Предложение Дэвида было не плохим, мне не придется тратиться на аренду и еду, а значит, все деньги пойдут на мамино лечение. Может даже удастся взять кредит, и не важно, сколько лет придется его выплачивать, да и уроды вроде Карлоса и Рика меня не достанут.

***

Жизнь забавная штука. Раньше я часто обращалась в клининговую службу потому, что не любила убираться, и вот сама стою перед зеркалом в униформе прислуги.

Особняк Джонсонов находился в восточной части Майами. Огромный дом на берегу залива Бискейн. Из персонала в доме проживали Меган, которая работала на кухне, и еще две служанки, остальные были приходящими. Меган объяснила мои обязанности и рассказала о хозяевах. В доме жили Уолтер Джонсон отец Дэвида и его младшего брата Брайана. Элен вторая жена Уолтера и их дочь Дженнифер, которая на каникулах гостила у бабушки. Среди недели Дэвид редко появлялся в особняке, предпочитая городскую квартиру, а вот его подруга Хелен наведывалась постоянно, поскольку дружила с Элен. Стройная длинноногая блондинка, со смазливым личиком снималась для глянцевых журналов.

В первый же выходной я поехала на работу к Лорен. Оказалось у нее украли телефон, и она сменила номер.

– Куда ты пропала? Рик был в бешенстве, грозился выселить меня, пришлось ткнуть его носом в договор аренды, только тогда он успокоился. Еще тебя искали какие-то люди. Во что ты вляпалась? Как тетя?

– Повздорила с хозяином клуба, пришлось уволиться. Надеюсь про Аманду, ты никому не рассказала.

– Я похожа на идиотку? – Лорен разозлилась.

– Нет. Извини. Вот деньги – это тебе.

– Здесь больше, чем ты должна, – Лорен удивленно пересчитывала купюры.

– Знаю. Вот еще деньги. Выкупи у Рика мои документы. Встретимся через три дня, я позвоню.

– Где ты сейчас живешь?

– В безопасности, – я обняла Лорен и отправилась на автобусную остановку, нужно было навестить маму и оплатить лечение.

– Девочка моя, я так по тебе соскучилась. Почему ты уволилась из больницы?

– Нашла работу получше. В богатый дом требовалась служанка, жилье, питание, хорошая зарплата, это лучше чем разрываться на двух работах, – мама не знала про работу в клубе. – Я смогу навещать тебя два раза в неделю.

– Доктор рассказал мне про операцию, – мама говорила с болью в голосе.

– Не переживай, я что-нибудь придумаю.

Через три дня я снова встретилась с Лорен. Она выкупила у Рика мои документы. В особняке я сказала, что к своему счастью забыла удостоверение и права на работе, так что они не сгорели, и меня официально приняли на работу.

За две недели работы в особняке я успела подружиться с Меган. Она работала здесь уже много лет. Слегка полноватая женщина под шестьдесят с густыми каштановыми волосами, всегда собранными в пучок. Ее муж, водитель Уолтера Джонсона, умер десять лет назад, а единственная дочь жила с мужем и детьми в Калифорнии. По характеру Меган чем-то напоминала мою маму. В перерывах я приходила к ней на кухню, помогала мыть посуду или наводить порядок. Хозяева оказались вполне сносными за исключением Брайана. Дэвид появлялся не часто и не обращал на меня никакого внимания. Уолтер Джонсон был спокойным и уравновешенным человеком. Поначалу я думала, что Элен охотница за деньгами, раз вышла замуж за мужчину намного стершее себя, но как оказалось, я зря повесила на нее ярлык стервы. Она не пыталась никого унизить или показать свое превосходство, в отличие от Брайана, который постоянно доставал меня, отпускал в мой адрес грязные шуточки. Я могла дать ему отпор, но не хотела терять работу. В конце концов, любому терпению приходит конец. Брайан с друзьями отдыхал у бассейна. Я принесла напитки и расставляла их по столикам.

– Цыпочка пришла. Парни, сегодня утром эта крошка зашла убираться в мою спальню, когда я был абсолютно голый, видели бы вы ее лицо, она была в таком шоке.

– Конечно в шоке, – сказала я с улыбкой. – Такого маленького я еще никогда не видела.

Я поставила на столик последний коктейль и ушла. Друзья Брайана умирали от смеха, а он проклинал меня последними словами. Знаю, Брайан припомнит мне это унижение, главное, чтобы в этот момент рядом был Дэвид. Нужно дать ему почувствовать себя героем, прежде чем обратиться с очередной просьбой.

Удачный момент подвернулся следующим вечером Уолтер и Элен пошли спать, прислуга тоже разошлась. Дэвид сидел с бокалом виски в гостиной, а Брайан находился в столовой, помещения разделял небольшой коридор. Я сделала вид, что пришла убираться и стала провоцировать Брайана соблазнительными позами. Реакция была ожидаемой, он подошел сзади и схватил меня за грудь.

– Мистер Джонсон, что вы делаете?

– Маленькая потаскушка, строишь из себя недотрогу.

– Не понимаю о чем вы, – Брайан уже полез под юбку.

– Мистер Джонсон, прекратите.

– Пойдем ко мне или сделаем это здесь? – он посадил меня на стол, раздвинул ноги и полез целоваться.

– Брайан, пожалуйста, не надо, отпустите, я не хочу. Что вы делаете? – я не сильно повысила голос, чтобы не разбудить слуг, но достаточно для того, чтобы услышал Дэвид.

– Брайан, отпусти ее, – Дэвид стоял в дверях.

– Братишка, не мешай, видишь, мы развлекаемся.

По моему лицу было понятно, что я категорически против подобных развлечений.

– Отпусти ее, – тон Дэвида был жестким.

Я оттолкнула Брайана и спрыгнула со стола.

– Спасибо, мистер Джонсон, – дрожащим голосом обратилась я к Дэвиду.

– Иди к себе. Нам нужно поговорить.

Я вышла из столовой, остановилась, чтобы подслушать разговор, и только потом пошла к себе. Брайан получил хорошую трепку и рисковал остаться без карманных денег, если подобное повторится.

Через два дня я все-таки решилась обратиться к Дэвиду с просьбой. Он хороший человек, не бросил меня посреди улицы, оплатил лечение. Может, если я расскажу про больную тетю, он не откажется помочь, вдруг у него есть связи в больнице или каком-нибудь благотворительном фонде или попрошу в долг, пусть вычитают большую часть зарплаты, за несколько лет отработаю. С этими мыслями я направилась в кабинет. Дверь была приоткрыта. Дэвид находился в кабинете с отцом, они ругались.

– Почему о том, что в компании проблемы, я узнаю от посторонних людей, а не от тебя? – кричал Уолтер.

– Проблем больше нет, – Дэвид был явно раздражен.

– Потому что я вмешался. Может, тебе еще рано управлять компанией?

– Хочешь сказать, при твоем руководстве никто не сливал информацию конкурентам? Бумаги у меня, – Дэвид положил папку в сейф. – Если посмотришь финансовые отчеты, увидишь, что дела пошли вверх. Одна ситуация не повод так орать.

– Одна? – Уолтер окончательно вышел из себя. – Напомнить сколько их было за последний год? Нужно было забрать управление компанией обратно еще после истории в Санта-Монике. Если бы информация попала в прессу, журналисты подняли грандиозный шум, пострадала бы репутация компании и наши доходы. Такие скандалы приводят к падению акций.

– Я тогда все уладил.

– Уладил? А этот полицейский, как его…Пирс, кажется, совался во все дела. Хочешь сказать не твоя промашка?

– Пирс мертв, проблема решена. Чего еще ты от меня хочешь?

Дальше я не слушала, ком подступил к горлу, меня трясло, ноги не слушались, я добралась до своей комнаты, зашла в ванную, включила воду и опустилась на пол. Так вот кто послал этих людей. Вот кому помешал отец.

Я проснулась на полу с дикой головной болью, сознание отказывалось принимать реальность, но подслушанный разговор не был кошмарным сном. «Что теперь делать?» – эта фраза десятки раз повторялась в моей голове, пока я умывалась.

Смерть отца и брата, болезнь матери сломали меня, но сейчас в зеркало смотрела совсем другая женщина. Пора вспомнить, кем я была раньше.