Свой первый стих я написала в 13 лет, когда после случившихся, болезненных мне, событий моя приятельница покончила с собой. Мои переживания вышли на особый уровень чувствительности, а мысли приобрели специфический тягостный оттенок – важно было начать выражать все, что я чувствую, на бумаге, в словах и рифмах. Пускай это звучало своеобразно и больно, но каждое прочтение собственного стихотворения позволяла мне лучше проработать ту или иную душевную травму, справиться с бесконечным душевным смятением. На момент, когда я решила собрать все написанные и найденные мной стихи и сделать сборник, мне уже 18 лет, я уже студентка. На протяжении всех пяти лет обязательно происходило что-то такое, с чем было безмерно тяжко свыкнуться, что было невероятно сложно принять. В процессе принятия я испытывала сильнейшее чувство бунта и, загораясь абсурдом и бунтом внутри себя, я выплескивала все эмоции и мысли в том виде, в каком они скрючились под действием моих впечатлений. С 13 и до 18 лет, как можно будет заметить по прочтении данного сборника, многое менялось в моей манере выражать себя и свое чувствование окружающего мира, изменялся сам стиль письма и манера повествования, преображались рифмы, метафоры, сравнения. С моим моральным ростом и становлением как личности менялись сами стихи – становились ведущими постепенно какие-то другие вечные темы и вопросы, но какие-то, разумеется, непоколебимо остаются для меня вечными до сих пор.

Стихи в этом сборнике – это рассуждения о многих вещах. Это понимание своего чувства потери родного человека, понимание человеческой смерти как таковой. Это мысли о социальном падении человека, о наркотиках и алкоголизме, которые сопровождают сломленного человека. Это размышления о чувстве отчаяния, полной безысходности, желании умереть и стремлении преодолеть такое желание. Эти стихи – обращение к жизни, крик души, бунтующий человек, рассказывающий жизни о своем стремлении не сломаться под ее давлением. О предательстве, о привязанности, о человеческих взаимоотношениях в принципе.

Любопытно наблюдать, как символизм первых стихов с чудными метафорами постепенно будет преображаться к более приземленному и грубому стилю.

Я считаю, человек сознанием или поэт, или прозаик. Даже если поэт решится написать прозаическое произведение, в работе будет прослеживаться явный отголосок поэзии. Точно так же и стихи прозаика большей частью все равно будут отдавать прозой. Однако ценность стихотворений, на мой взгляд, нисколько не умаляется. Мои стихотворения прозаические во многом, потому что я большую отдушину нахожу в прозе. При всем при том это не отменяет непосредственных и глубоких чувств, вложенных в эти стихи. Если душе хочется плакать, она заплачет, а поэзия позволит указать на неотъемлемую мелодичность столь горестного плача.

Автор, как она есть

Первые стихи. Период 2019—2020 годов

Однажды как-нибудь
В память о Сафроновой Алисе

Если вот однажды как-нибудь,
Увидишь ты дневной отвод,
Что в белизну, как будто все по плану
Уводит друга твоего,
Неважно, кто он:
Мать иль дед,
Почувствуешь однажды ты,
Что его нет.

Почувствуешь-почувствуешь,
Как сердце выпирает прочь,
Как дни там без оглядки
Забыли про тебя.

Забыли там, где слезы сами
Без поддержки мечут в горе дрянно,
И заметь, ты там один.
Один стоишь, поникший от досады.

Хотя какая там досада?
Боль, отчаяние на виду…
Ступор в шоке,
Крик души.

А о чем кричишь ты, боль?
Об одном таком сяком…
О тех вот днях, когда ты, будучи спокойным,
Уверенным в себе,
Что никогда не повторится это снова.

В абсолют такой же ведь вопрос,
Когда ты ездил в электричке
И размышлял вот о своем,
Как в будущем, годов так через десять,
Ты будешь рад тому, что рада вот она…

Так вот, пожалуй, мы вернемся,
Мы говорили о тебе.
Так если вот однажды как-нибудь,
Ты как-нибудь затмишь себя, покуда это сон,
Позвони ты мне, однако.

И вместе с горечью во рту
Готова буду я общаться большие ночи напролет,
Пока не свиснет с потолка
Большая глыба сна,
Где была ты день со дна
Свободна, потому что здесь был он.

Видать, свободна не совсем была.

Звонив, напомни мне, прошу
О мгле, забвенной всеми ими,
И вот тогда, гораздо вспомня все невзгоды,
Поговорим с тобой мы от души,
Про боль, паденья,
Перевороты,
Про сердце, шок и размазню,
Про то, как было хорошо тогда-тогда,
Да и про то, пожалуй,
Как будет завтра лучше, чем вчера.

октябрь, 2019

«Подожди, прошу тебя!..»

Подожди, прошу тебя!
Ты не понял здесь сполна,
Я люблю побыть одна
Не потому, что мне
Сказать негоже так.

Выражаться нецензурно
И совсем по-честному,
А все такое сказанное
Нести к тебе с отмазкою,
Что ты там просто рядом был.

Да, спасибо, ты помог,
Но вот дело эдакое
Чересчур ничье, и все!

И что же значит это все?
А ты же знаешь ведь,
Куда я ухожу в рассвете ночи до утра,
Стараясь пребывать одна?

Не знаешь ведь, но тут вот злишься,
Что говорю, что я одна,
Лишь там, где нет тебя и прочих там.

Так вот, то место так состроено,
Что, сидя на скамеечке,
Ты помнишь почему-то то,
Как ты сидел здесь как-то под дождем
И размышлял все так же о своем.

А потом ты смотришь вправо,
А справа не сидит никто,
Лишь дети, что готовы от пощады
Кивнуть себе и слушать маму.

Наверно, трудно объяснить,
Тебе ведь хорошо там в парке,
И притом, что ты один,
Ты не чувствуешь упадок,
Но ощущаешь чуть сполна,
Как хорошо, что есть же ты…

И размышляешь дальше,
Продолжав мечтать вот о таком,
Как в будущем, ответив памятью о месте,
Я приглашу тебя туда,
И вместе молчаливым тоном,
Вдохнешь чуток поглубже ты
И удивишься вот тому,
А как так получилось?

Что то уже прошло…
Что время тут же делось…

ноябрь, 2019

Зачем же так жестоко?

Но зачем же так жестоко?
Ты ведь даже и не знал,
Как в пустыне чувств, чуть дранных,
Мысль о жажде там палá.

Да, вот именно, столь странно
Видеть, как бросает тебя твой
Значимый, быть может, и родной твой человек.
А тебе.. ну, больно, да.

Но как же там та мысль пáла?
Увы, ты вовсе должен у меня спросить.
Ведь сама себе здесь удивляюсь,
Как странно, что в пустыне ель.

Смотри, вокруг все как такая пытка,
А пред тобой хваленая попытка,
Понять, что даже в самых жарких точках мира
Могла водиться пышна ель.

Она сильна, вредна, как ослик,
Вот это да, но тенью в отклик
Она поделится с тобой
При условии таком,
Что, напившись от отвала,
Ты вспомнишь, как всего так в жизни мало.

Все грустно и печально,
А с каждым днем вот-вот больней,
Но главное здесь – так это ель!

Метафору прими, учти,
Ведь я сейчас скажу вот так:
Так вот, секрет здесь умудрен,
Ведь эту ель состряпать ты решил.

Никто и думать не хотел,
Что в пустыне мечет ель.

А что сейчас я вижу тут в тебе?
Да ты и ель забыл, и грезы,
Что уж там тебе вопросы?
Про меня и мои слезы…

Но все же интересно мне, смотри…
Но зачем же так жестоко?
Но зачем ты взял и крикнул,
Что убийца убивал,
А жилец атаки ждал.

Что собаки все не плачут,
А я всего лишь не увижу,
Да как же мир насыщен вдаль
И всей радостью, и без унынья,

И, что главно, несчастей не бывает,
Вот ты и пал.

Сказал, что мы все сами вот сидим
Во всевозможных там кафе
И грустим специально тебе в точку,
Что зовется «Оглянись».

ноябрь, 2019

Неверное молчание

Просто хватит,
Да, заглох.
Лег, смирился,
В прах пошел.

Нет, не слаб он,
И не зол.
Просто пушкой не взошел.

Никого там и не колит,
Что ты, душка еще та.
Просто…
Все твердит себе, твердит,
Что же должен тот поделать в этой жизни непростой?
Чего сказать, а что укрыть от глаз долой.

Ты, наверно, спросишь яро:
До чего же все так вяло?
Скучно, просто, препонятно.

Нет – потом отвечу я тебе!
Знаешь, сколько раз
Он твердил себе в запас,
Все же зря, что он сказал.

Надо молча не гласить,
Все-все важное укрыть,
Но в то же время и страдать,
Оттого что плохо лгать.

Лгать, что тебе кричать некстати
Всем прохожим на виду,
Что все равно упрям ты в похвалу.

Да сколько можно?
Лгать и лгать…
Успокойся, перестань.
Умоляю тебя, хватит!

Скажешь, значит, то твое,
Хватит мне твердить привычную неправду,
Что слово убивает жизнь!

Камень там останется камнем,
Небо ж озарится тем огнем,
А ты останешься писать.
И не говори, что стоит так молчать!

декабрь, 2019

Порванные записки перед смертью

Я все думал вот о жизни,
Мне больно, сложно, странно было,
Но все прекрасно вовсе скоро,
Но часто из-за этих вот «прекрасно»
Много кто бросается с тех крыш.

А я все думаю напрасно,
Но с каждым днем все удивительно свежо,
А что…
Что, если точка сгинет прочь,
Оставив тело у мастей?

Ну, то есть я решусь.

Наверно, и записка даже будет.
А в бумажке хилым текстом
Будет ясно – не смирюсь.

Я не выдержал, простите,
Не горюйте без меня.
Все равно никто не любит
Посторонних новостей
О том, что помощь, вроде, и должна,
Но остается в воротáх лежá.

И вот записка возникает.

Иногда моменты были,
Убежать из дома мне
Иль остаться на земле.
Я признаюсь честно, страшно!
Когда вот так внезапно хворь берет.

И каковы причины будут?
Прошлое? Так странно.
Ведь оно уже прошло,
А все за горло так и не берет.

Мол, то прошло, живи здесь этим!
А кто-то ведь и правда не живет!

Но должна сказать я честно,
Все решаемо здесь прелестно.
На крайняк, ори и пой.

Будь прискорбен, но и рад,
Что вон тот мужик – ах, гад.
Можно долго обсуждать,
Что такая вот напасть:
Доллары там воровать.

Ведь не это ли столь важно?
Разъяснять, какой он гад.

декабрь, 2019